***
Луна и звезды были скрыты облаками. Похоже, ветер дул с севера. Но Минерве было все равно. Единственное, чего она хотела, — это чтобы эта битва, эта война закончилась. Лица тех, кто сегодня погиб, пытаясь защитить своих детей, свою семью, были бесчисленны. Это надо было прекратить. Она почувствовала, как ее знаменитая гриффиндорская храбрость подводит ее, и несколько слез катились по ее щекам. Но не было времени для слез; ей нужно было бороться. Она должна была убедиться, что никто больше не пострадает, если она сможет предотвратить это. Её мантии были в грязи и крови. У нее был ужасный синяк на левой щеке и порезы на ладонях. Но к ней вернулось мужество и решительный взгляд в зеленых глазах. Она поднялась с земли, где упала после выстрела из довольно неприятного заклинания. Вывихнутая нога саданула болью. Но волшебница усилила хватку на палочке, и отправилась в самый разгар битвы; Он будет там. Она знала это. Он всегда был рядом, когда становилось тяжело, потому что тогда он был нужен. Другие никогда не знали, потому что были слишком сердиты на него. Он защищал своих бывших коллег, когда мог, хотя понимал, что они все равно его ненавидели. Но не она. У нее никогда не было ненависти к Снейпу. И Минерва была рядом, когда он нуждался в ней. Она слушала, не задавая вопросов. Это могло быть ее гриффиндорской стороной, или ее храбростью, или просто потому, что она была добрым человеком. В глубине души он всегда знал, что это было из-за того факта, что она никогда не осуждала человека, когда не верила, что его намерения ясны. Или, может быть, однажды прозвучал крошечный намек, сомнения лояльности к Волан-де-Морту, потому что она знает тебя лучше, чем все остальные! Может быть, она понимает, что ты не смог бы этого сделать, не смог бы убить Альбуса, если бы это не было приказано им же. К этому времени волшебница достигла места назначения. Но Северуса не было там, где она ожидала. Она огляделась вокруг, но не смогла даже мельком увидеть его черную мантию. Она увернулась от двух проклятий и продолжила поиск. Прошло несколько минут. И для нее каждая минута была слишком большой. «Он уже мог быть мертв», — кричал ее разум. Но МакГонагалл предпочла не верить этому. Он был сильным; он бы где-нибудь дрался. И даже если ему будет больно, с ним все будет в порядке, когда на него посмотрит Поппи или кто-то еще. Группа стояла на стороне сражения. Вдалеке она услышала возгласы, смех и крики: — Он мертв, Волан-де-Морт мертв! На автомате Минерва подошла к группе между деревьями. Ее сердце подсказывало ей, что это он. Кто еще мог бы там лежать; никто не пытался помочь. Минерва пробежала последние метры и упала на колени, не обращая внимание на боль. Лицо Снейпа было бледнее, чем она когда-либо видела. Его глаза были закрыты, а сбоку на шеи была жуткая равная рана, кровь уже едва текла. И это был плохой знак. Она попыталась зажать рану, чтобы остановить кровотечение. Он пошевелился от ее прикосновения и медленно открыл глаза. — М… Минерва… — Его голос был осипшим и едва превышал шепот. — Да, Северус. Это я. Она переплела свои пальцы с его пальцами и убрала окровавленые волосы на его лбу. Казалось, он немного расслабился. Выражение его лица смягчилось, но дыхание становилось все более и более затрудненным. Она отчаянно огляделась, но нигде не нашла Поппи. — Не беспокойся, Минерва. Я умираю. Его ровный голос поразил ее. Несмотря на травмы, он контролировал ситуацию. — Северус, я не могу оставить тебя в таком состоянии. Ты не умрешь! Я не позволю тебе! Ее слова шокировали всех кто оказался в радиусе двух метров. -Я знал, что ты… скажешь… что-нибудь в этом роде… Ему пришлось сделать паузу, потому что он больше не мог дышать, кровь мешала. -Ты… всегда была добра ко мне. Я… не заслуживаю… твоей помощи… -наконец сказал он, его лицо скривилось от боли. — Не говори так, Северус! Ты её заслуживаешь, А знаешь почему? — Спросила она, сильнее сжимая его пальцы. -Потому что я тебя люблю. Всегда любила и всегда буду. Пожалуйста, Северус! Позволь мне помочь. — Не сможешь… помочь мне… это безнадежное дело… Его глаза закрылись, и его хватка на руке Минервы ослабевала. — Я… тоже… Люблю тебя… эти слова слетали с последним вздохом. Затем его глаза закрылись в последний раз. Минерва плакала, не обращая больше внимания на людей, окружавших их двоих. Она положила голову и прислушалась к последнему удару его сердца. Из толпы вышел Ремус Люпин и пройдя несколько метров, положил руку ей на плечо и тихо прошептал: — Давай. Северус не хотел бы, чтобы ты сидела здесь, пока не подхватила воспаления легких. Тебе нужно уйти отсюда. — Римус осторожно переложил голову Северуса с её колен. Но Минерва отказалась отпускать руку Северуса. Ремус сказал: — Для того, кто сражался и умер за нас, настало время скорбеть. Мы всегда будем помнить его действия, и его слова останутся с нами, но для одного присутствующего здесь этого будет недостаточно. Минерва повернулась к нему, она почти ничего не видела из-за слез, и он обнял её за плечи, помогая подняться. Вместе они в последний раз взглянули на его бледное лицо. Теперь он был свободен от сожалений и печали. Но самое главное — без боли.***
Порыв северного ветра вернул женщину из пучины воспоминаний. Несколько лет назад это была самая холодная ночь на её памяти. Минерва не хотела этого вспоминать. Она не хотела вспоминать ту ночь, когда вырвала поражение из пасти победы.