- 0.
Все начинается с Тэхена. На самом деле, все самые странные ситуации в жизни Чимина связаны с Тэхеном, но Пак старается всячески отрицать это ради своей же безопасности. - У нас новые соседи. Входная дверь с громким стуком захлопывается, когда Тэхен разувается на пороге в гостиной. На его ботинках небольшой слой грязи, и Чимин на секунду задумывается, связано ли это как-то с тем, что он сказал секундой ранее. - Мистер Чхве съезжает? – безэмоционально спрашивает старший с кухни, вытаскивая наушники из ушей. Из комнаты Чонгука доносится разочарованный вскрик, но никто даже не оборачивается в его сторону – отвлекать младшего во время его ежедневного турнира онлайн-игры себе дороже. - Что? Нет, он скорее перепишет квартиру своей собаке, чем съедет из нее, о чем ты вообще. Я про ту семью, которая жила напротив нас. - Юны? С чего ты это взял? Им вроде нравилось здесь жить. Тэхен в пару шагов пересекает расстояние до холодильника и вытаскивает первый попавшийся молочный коктейль. Чимин почти уверен, что он последний и на самом деле принадлежит Чонгуку, но Тэхен лишь отмахивается, допивая все до конца. - Мы как-то пересеклись с Суджин-нуной в лифте, и она сказала, что ей никогда не нравилось расположение квартиры, потому что до работы ехать больше часа. Плюс я только что видел, как два парня выходили из их квартиры и на пороге сказали, что готовы внести залог за первые три месяца, чтобы заехать как можно быстрее. Так что у меня достаточно причин думать, что скоро у нас будут новые соседи. Тэхен достает телефон из переднего кармана джинс и быстро печатает смс. Парень не переодевается в домашнее, так что Чимин почти уверен, что тот скоро снова пойдет на улицу, чтобы встретиться с братом, который уже несколько недель не может доехать до их квартиры и отдать вещи младшего с последней ночевки. Не глядя, Тэхен бросает пустую бутылку в мусорку и в тот же момент по всей квартире в который раз (в четвертый, если быть точным) разносится протяжный стон Чонгука. Сегодня ему явно не везет. - Два парня? – скептично переспрашивает Чимин. - Ага. Не думаю, что они вместе, так что если собираешься влюбляться в кого-то из них, то по крайней мере идти не так далеко. Тэхен уворачивается от брошенного Чимином кухонного полотенца и запрокидывает голову от смеха из-за реакции старшего. Пак достаточно красноречиво показывает средний палец и расходится в обвинениях младшего, пока тот все никак не может собраться, чтобы остановить свой смех. Что бы ни говорил Тэхен, у Чимина нет проблем с отношениями. И с мимолетными влюбленностями тоже. Он просто еще не нашел нужного человека, с которым хотел бы построить нечто большее. Поэтому да, ему абсолютно неважно, кто будет его соседями. Он даже не знает, как они выглядят и сколько им лет. И состоят ли они в отношениях, потому что Чимину совершенно не хочется влезать в семейные дела. Главное, чтобы они не оказались замужней парой с маленьким только-только усыновленным ребенком. Чимин любит детей, правда, но не тогда, когда в их жилом комплексе достаточно тонкие стены, чтобы слышать каждый крик малыша. Тэхен не верит ему, но Тэхен идет в задницу. Так что да, Чимину абсолютно плевать. /- 1.
В первый раз они встречаются спустя месяц. Это был долгий день. Один из тех дней, когда единственное, что хочется Чимину, - это дойти, наконец, до своей комнаты и проспать до завтрашнего обеда, не отвлекаясь на ненужные звонки и смс. Он практически валится от усталости, опирается на стену подъезда и просто ждет, когда приедет этот чертов лифт, чтобы отвезти его на 16 этаж. Чонгук и Тэхен вызвались забрать Чимина с работы, чтобы тот не упал где-нибудь посреди дороги. Пак уверен, что это был просто предлог и на самом деле они просто хотели купить чипсы перед просмотром очередного ужастика, однако даже их разговоры не отвлекают от адского желания уснуть прямо здесь посреди общего холла. Они обсуждают какой-то комикс или мангу, что прочитали недавно, но Чимин выпал из разговора уже на выходе из магазина, надев один наушник и неспешно продолжая свой маршрут до дома. Его ноги гудят из-за практики в университете, а уровень раздражения превышает норму, потому что какой-то- 2.
В следующий раз они уже одни. На часах чуть больше восьми, когда Чимин нажимает на вызов лифта. Цифры на электронной табличке сменяют друг друга, кабина спускается с 18 этажа, останавливаясь по пути, чтобы забрать на первый этаж жильцов многоэтажки. Чимин пролистывает треки на стартовой странице в Spotify, прежде чем останавливается на одной из песен, что обычно использует для разминки в зале, и убирает телефон обратно в карман куртки, устало откидывая голову на стену позади. Сегодняшняя тренировка была последней на неделе, поэтому вместо привычной подкачки тренер Ким решил устроить день растяжки, чтобы позволить мышцам отдохнуть перед выходными. На следующей неделе начнется череда бесконечных тренировок с отработкой новой программы, чтобы успеть почистить все ошибки до отчетного концерта, поэтому дополнительная нагрузка была бы не очень кстати. Бедра и икры Чимина приятно зудят, а легкая усталость отражается лишь в желании лечь в теплую ванну (Тэхен и Чонгук все равно ушли на очередную вечернюю премьеру супергеройского боевика) и включить новую серию Бруклин 9-9, чтобы отдохнуть как физически, так и морально. Лифт в очередной раз останавливается на четвертом этаже, когда Чимин замечает движение рядом с собой. Парень нажимает на кнопку вызова кабины (хотя более чем очевидно, что она горит красным и Чимин стоит в холле не просто так) и отходит на пару шагов назад, останавливаясь рядом с Паком, но не соприкасаясь с ним плечами. Чимину даже не нужно поднимать взгляд, чтобы понять, кто стоит рядом с ним, потому что эти черные конверсы и абсолютный монохром в одежде парень запоминает еще с первой встречи. Он убеждает себя, что не делает этого специально, но когда двери лифта, наконец, открываются на первом этаже, выпуская нескольких жильцов к выходу из дома, Чимин снимает один наушник и вешает его на шею, немного понижая громкость на телефоне. Они стоят в двух разных концах лифта – Чимин в самом углу, а Юнги практически у дверей рядом с кнопками. Пак не говорит свой этаж, но это, по-видимому, и не так нужно – Юнги даже не смотрит на него, когда нажимает на цифру “16” и тут же следом на кнопку закрытия дверей. Парень опирается спиной о металлическую стену лифта и опускает массивные наушники с головы, снимая с блокировки экран телефона. Чимин лишь пару секунд борется с предательским желанием рассмотреть соседа с такого расстояния. Двери лифта закрываются и отрезают последний путь к отступлению. Пак медленно переводит взгляд с серых кнопок на зеркало за спиной парня – при всем скептицизме Чимина, он должен признать, что выглядит на 7 из 10 при хорошем освещении (в лифте, благо, освещение более, чем хорошее) – а после и на самого соседа, увлеченно листающего что-то в телефоне. Его волосы, которые в прошлый раз были уложены в беспорядке, сейчас немного приподняты гелем и зафиксированы лаком. Возможно – лишь возможно, вероятность никогда не равно нулю – он как раз возвращается со свидания, поэтому так мило улыбается чему-то в экране, пока маленькие морщинки собираются у его глаз. Чимин не замечает, как быстро это происходит, но Юнги блокирует телефон и резко поднимает свой взгляд, встречаясь с Паком глазами. Что ж, его поймали с поличным. По крайней мере, он пытался быть незаметным. Губы Юнги расплываются в ухмылке, будто он прекрасно знает, чем занимался Чимин. Младшему бы перевести взгляд или извиниться за вторжение в личную жизнь, но все, что он может сделать, это смотреть в ответ, устало прижимаясь затылком к холодной металлической стене. Тихие биты песни в наушниках не останавливаются - кажется, она случайно поставилась на повтор. Они проезжают шестой этаж, когда лифт останавливается и открывается дверь в пустой коридор. Юнги с тяжелым вздохом откидывается назад, разрывая зрительный контакт. Он нажимает на кнопку закрытия дверей и прикрывает глаза – в его наушниках на секунду становится тихо. И лишь громкий припев песни из динамиков наушников Чимина разрывает тишину в этом маленьком помещении. - Это Крис Браун? Чимин не сразу понимает, что обращаются к нему. Юнги немного опускает голову так, чтобы парень напротив видел его приподнятую в немом вопросе бровь. Требуется несколько секунд, чтобы заставить хоть какие-нибудь извилины в усталом мозгу работать в правильном направлении и выдать более-менее адекватный ответ – хватило бы обычного “да”, на самом деле. Но язык работает быстрее и Чимин говорит первое, что приходит ему на ум при взгляде на своего соседа. - Ты знаешь Криса Брауна? Паку хочет ударить себя по голове. Все знают Криса Брауна, какого хрена, Чимин? - Хосок, мой сосед, постоянно слушает его, пока готовит. Немного не мой стиль, но в целом неплохо. Юнги пожимает плечами и вновь откидывается затылком о стену, беззвучно повторяя слова новой песни из скинутых наушников. Чимин не может отдернуть себя и перестать смотреть на резкую линию челюсти с маленьким шрамом почти у подбородка. Бледная кожа резко контрастирует с черной одеждой, а под ярким освещением лифта она будто светится изнутри. Чимин видит, как парень отбивает биты указательным и средним пальцем у кармана классических черных брюк, и в его горле непроизвольно встает ком. Да, возможно у него есть маленькая слабость на руки. И на вены на руках. И на татуировки на этих же руках (Чимин очень надеется, что тату у его соседа нет, иначе это было бы абсолютное издевательство над бедной душой Пака). Но он даже под дулом пистолета никогда в жизни никому не расскажет об этом. Лифт останавливается на шестнадцатом этаже, и Юнги выходит первым, снимая с помощью ключ-карты блокировку двери от их половины комплекса. Придерживает дверь, чтобы Чимину успел добежать из лифта, и получает тихое “спасибо” от парня, что кутается в рукава своей толстовки от смущения. И когда Юнги вводит последние цифры от своей квартиры, Чимин собирает все силы в кулак, чтобы выдавить из себя тихое: - Послушай, – Юнги оборачивается, сжимая свободной рукой ручку двери, но не поворачивая ее. – Это же Juice WRLD, да? У тебя в наушниках. Чимин может поклясться, что замечает легкую улыбку на губах соседа. И это точно не игра света. - Знаешь его? - У него был фит с Холзи, голос узнаваемый, - как само собой разумеющееся говорит парень, а чуть погодя добавляет. – Немного не мой стиль, но в целом неплохо. Чимин быстро проскакивает в раскрытую дверь квартиры и переводит дыхание, будто только что пробежал марафон. Тэхен с кухни даже не отвлекается от очередного сериала, поэтому Пак с чистой совестью проходит сразу к себе в комнату, чтобы упасть на неразобранную кровать и беззвучно прокричать в подушку. Почему. Почему это продолжает происходить с ним. /- 3.
Чимин стабильно сталкивается с Юнги на лестничной клетке на первом этаже жилого дома как минимум дважды в неделю – обычно по вторникам и пятницам, когда пары младшего заканчиваются позже из-за танцевальных практик. Юнги все еще не носит ничего, что отличалось бы от черного или темно-серого – даже когда на улице начинает заметно холодать, старший лишь накидывает на свои плечи объемную кожанку, в которой Чимин сам бы просто утонул. Обычно они не разговаривают. По крайней мере, как все нормальные люди. Юнги нажимает на кнопку шестнадцатого этажа, все еще даже не смотря на Чимина, а позже прожигает взглядом пространство между ними. Однажды Пак рискует и вместо того, чтобы уйти к дальнему углу кабины, останавливается рядом с зеркалом так, чтобы их плечи соприкасались через толстую ткань курток. Юнги не выражает своего недовольства. Чимин принимает это за одобрение. Они все также стараются отгадать песни, которые играют из опущенных наушников. Не признаются друг другу, что делают это специально, однако продолжают играть в эту странную викторину с выдуманными правилами, известными только лишь им. Обычно Юнги угадывает первый. Чимин думает, что у него какой-то встроенный Shazam под черепной коробкой, но не говорит об этом вслух – лишь кивает, когда старший вновь называет правильный трек. Чимин замечает за собой отчаянное желание передать один наушник Юнги, чтобы хоть раз послушать что-то вместе, однако вместо этого сосредотачивает все свои силы на том, чтобы угадать плейлист старшего. Часто это рэп начала нулевых – кто-то вроде Nas или The Notorious B.I.G. Иногда Чимин слышит голоса Дрейка и Канье – младший угадывает по голосу, потому что сам никогда не углублялся в хип-хоп культуру так сильно, чтобы узнать их по первым строчкам песни. При этом он не может не признать того факта, что все песни, которые слушает Юнги, обладают особой атмосферой. Чимину не хочется переключать треки, скорее наоборот: в нем вдруг появляется желание сходить на чей-нибудь концерт и услышать эти песни вживую, заряжаясь энергией андеграундного пространства и свободы в каждой прочитанной строчке. Возможно, после шестой встречи у Чимина появляется новый закрытый плейлист в Spotify, где он сохраняет все треки, что слышит от своего соседа. Сам же Чимин предпочитает слушать что-то более спокойное. В его плейлисте обычно играют Cigarettes After Sex и Ruel, а если после практики еще остаются силы, он пританцовывает под Johny Stimpson и MO (Юнги не угадывает их, и Чимин называет его хип-хоп стариком. Старший бурчит что-то себе под нос, но на его губах расцветает улыбка и этого более чем достаточно для Пака). Однажды младший включает Westlife, и Юнги заливается смехом, как только понимает, что играет из маленьких динамиков соседа. Он несколько этажей говорит о том, что Чимину стоило бы извиниться за его слова про старика, когда он сам слушает песни, по которым фанатели его родители. Чимин толкает соседа в плечо и скрывает улыбку в складке куртки, отворачиваясь к зеркалу. Когда с ними в лифте кто-то еще – чаще всего это Тэхен и Чонгук – они только снимают свои телефоны с блокировки, чтобы показать песню в Spotify. Иногда Юнги утвердительно кивает сам себе, тут же вводя в поисковую строку исполнителя, что слушает Чимин, и разворачивает экран чуть ближе к нему, чтобы тот увидел пару скачанных песен в профиле соседа. Пак улыбается, когда видит там песни, которые слушал сам на их прошлых встречах – возможно, не только ему нравится чужой плейлист. В общем и целом, они никогда не сталкиваются на выходе из своих квартир и не перекидываются больше, чем парой поверхностных фраз, просто чтобы их угадайка не казалось такой странной для них двоих. И Чимин не знает, благодарить или проклинать Тэхена, когда все меняется. С самого первого дня, как Чимин, Тэхен и Чонгук съехались вместе, они негласно решили, что суббота всегда будет вечером кино. Исключений быть не может даже в случаях свиданий – однажды Чимину пришлось притащить своего тогда еще нынешнего парня на просмотр Интерстеллара, потому что Тэхен достаточно четко изложил свои условия нерушимых традиций дружбы. Не сказать, что это был приятный вечер, потому что Тэхену не понравился Джихун с самого первого слова, а самому Джихуну, к слову, не понравились друзья Чимина. Они расстались двумя неделями позже, но не то чтобы Чимин сильно жалел об этом. Единственный минус их еженедельных посиделок всегда состоит в том, что они постоянно забывают купить еду, а значит, кто-то из них должен выходить на улицу почти в двенадцать ночи, чтобы пройти пару кварталов до ближайшего круглосуточного супермаркета. И сегодня страдает Чимин. Он даже не утруждается сменить свою домашнюю одежду на что-то более парадно-выходное, потому что, серьезно, кто вообще увидит его ночью на темных проспектах между домами. Его волосы взъерошены, маска закрывает половину лица, а очки спадают с переносицы, но Чимин даже не думает над тем, чтобы надеть линзы – десятиминутная прогулка до супермаркета не стоит тех страданий. И возможно из-за того, насколько нелепо он выглядит, ему становится стыдно, когда на лестничной клетке он замечает Юнги. Парень одной рукой проматывает ленту в телефоне, а второй открывает и закрывает коробочку с беспроводными наушниками. Кнопка вызова лифта горит красным. Чимин громко выдыхает. Твою мать. Он уже практически разворачивается обратно к квартире, чтобы переждать несколько секунд, прежде чем Юнги спустится на первый этаж, но тот поворачивает голову на шум в другом конце коридора, встречаясь взглядом с Чимином. На секунду его лицо вытягивается в изумлении, будто он и правда забыл, что они живут на одном этаже, даже с учетом того, что регулярно доезжают до него вместе. Юнги окидывает быстрым взглядом черные спортивные штаны (благо почти новые) и растянутую серую футболку, в которой Чимин выглядит еще меньше, чем обычно. Парень хочет исчезнуть под пристальным взглядом старшего, но тот резко отворачивается и продолжает пролистывать ленту телефона, когда Чимин видит ее. Ухмылку. Юнги ухмыляется и даже не скрывает тот факт, что ничего на самом деле не читает в телефоне. - Милый прикид, - еле слышно произносит старший, но они на этаже одни, поэтому Чимин слышит каждое слово. И прежде чем отойти от шока и сказать что-то в ответ, металлические двери наконец открываются и Юнги проскальзывает внутрь кабины. Он не нажимает на кнопку первого этажа и ждет, когда в лифт зайдет младший. Тот вновь громко выдыхает и делает несколько шагов вперед – он уже опозорился, дальше просто некуда. Они едут в комфортной тишине. Чимин все также рядом с Юнги - чувствует тепло его тела сквозь ворс толстовки и кожу собственной куртки. Старший одной рукой печатает короткие сообщения в какао, а второй все также открывает и закрывает коробочку с наушниками. Чимина, по правде говоря, должен раздражать этот звук, однако он не видит в этом чего-то плохого. Лишь отмечает про себя мозоли на подушечках пальцев, которыми обычно берут аккорды на гитаре. Чимин помнит, что Хосок говорил про микстейп Юнги. Младший настолько сосредоточен где-то очень далеко в своих мыслях, что не замечает, как коробочка сменяется одним единственным наушником, вытянутым в его сторону. Пак вскидывает одну бровь вверх и поворачивается к Юнги, замечая у того уже вставленный наушник в правом ухе и открытую вкладку Спотифай на телефоне. - Ты без наушников, - говорит старший. – Чтобы скучно не было. Пак с легким недоверием берет маленький динамик из рук старшего. В момент, когда их пальцы соприкасаются, Чимин чувствует тепло, мурашками проходящее по всему телу. “Это просто наушник,” – приходится напомнить своему здравому смыслу, но беспочвенная надежда где-то внутри шепчет о том, что обычно с незнакомцами так себя не ведут. Чимин ни черта не понимает. Они проезжают шестой этаж, когда звучат ноты песни в стиле хаус. Чимин узнает ее с первой секунды и даже со всей неловкостью, которой наполнена кабина лифта, он просто не может сдержать тихий смех, когда понимает, что слушает старший. - Daft Punk? Серьезно? – лицо старшего морщится в притворной обиде. Чимин уже открыто смеется, только теперь не над песней, а над лицом парня рядом. – Ты правда старик. - Ты не уважаешь классику, - прыскает старший и отворачивается обратно, однако улыбка на его губах все еще заметна Чимину (и этого хватает для того, чтобы вдруг почувствовать себя лучше). - Эта классика была популярна лет десять назад, когда мы в среднюю школу ходили и ее включали на переменах. - Я уже был в старших классах в то время, - еле слышно подмечает Юнги. - Как я и сказал, - Чимин пожимает плечами, отмечая про себя, как приятно вести даже этот минутный диалог, - старик. One More Time играет совсем недолго – когда Чимин вставляет наушник в ухо там уже заканчивается последний припев. Лифт останавливается на третьем этаже, двери медленно распахиваются, открывая пустой коридор перед собой. Похоже, кто-то опять устал ждать лифта и спустился сам. - Хорошо, тогда что ты предлагаешь послушать? – неожиданно говорит Юнги. - Тимберлейк? - Тимберлейк? Серьезно? – старший отталкивается от металлической стены и встает прямо перед Чимином, все еще сохраняя безопасное расстояние, чтобы не вторгаться в личное пространство. – И после этого ты еще называешь меня стариком? - Джастин – классика, - упрямо восклицает младший, немного задирая подбородок вверх. Он похож на маленького обиженного ребенка, и Юнги стоит огромных усилий, чтобы не улыбнуться посреди кабины. - Классика для твоих родителей, возможно. - Говорит человек, который слушает Эминема. - Ты что-то имеешь против Эминема? – старший выгибает одну бровь вверх. - А ты что-то против Джастина Тимберлейка? – Чимин зеркалит его позу в ту же секунду. Юнги устало вздыхает и снимает с блокировки свой телефон. Чимин слышит первые ноты Say Something, когда старший вновь встает рядом с ним у стены. Они молча выходят из лифта, когда двери открываются на первом этаже. Консъержки в маленькой комнате у выхода давно нет и оно понятно – ни один нормальный человек не будет бодрствовать в начале первого ночи. Чимин все время смотрит вниз, не особо горя желанием смотреть Юнги в глаза, пока тот вводит код на панели. Тяжелая дверь с противным писком открывается, и старший немного придерживает ее одной рукой когда выходит, чтобы парня сзади не убило этой же дверью. На улице холодно. Не то чтобы Чимин не ожидает этого, но выходить в одной футболке и тонкой куртке однозначно не лучшая его идея за последний месяц. Парень скрещивает руки на груди и пытается сохранить остатки тепла, пока низкая температура улицы не забрала даже эти ничтожные крохи. Юнги останавливается на последней ступеньке у подъезда, когда песня Джастина заканчивается, и Чимину все же приходится поднять свой взгляд, чтобы встретиться с темно-карими глазами напротив. Автовоспроизведение включает один из треков keshi, который называется также, как и песня, которую они слушали ранее. Чимин чувствует себя слишком хорошо рядом с парнем, чтобы разрушать этот момент. Но за него это делает Юнги. - Тебе куда? – тихо спрашивает он, будто боясь, что кто-то подслушает их, пусть даже они и одни на улице. - В магазин через квартал. А тебе? Чимин ожидает любого ответа: “в студию”, “на вечеринку”, “к своей девушке”, - но точно не того, что Юнги закусит губу, обернется в сторону того самого магазина и легко пожмет плечами, негласно соглашаясь со сменившимися планами на ночь. - Да, мне тоже. Пойдем? Его ответа, впрочем, и не требуется, потому что старший уже делает несколько шагов в сторону дороги и переключает песню. Чимин улыбается себе под ноги и спешит нагнать Юнги, несильно толкая того локтем. Уличные фонари в основном работают только на перекрестках и между домами таится беспросветная темнота, но Чимину почему-то становится так комфортно в уютной тишине рядом с Юнги, что он и не думает, что это когда-то закончится. - Ну пойдем, сосед, - тихо произносит он, игнорируя расползающуюся улыбку на лице старшего. - Меня зовут Юнги. Мин Юнги. “Я знаю” - Пак Чимин. В наушниках играет midnight love от girl in red. Они говорят не слишком много, но Чимин все равно узнает чуть больше, чем мог бы выяснить по отрывкам диалогов в лифте. Юнги заканчивает последний год обучения в магистратуре на психологии творчества – он не хочет связывать с этим жизнь, но говорит, что это неплохо помогает в создании песен и битов, которые позже отправляются на рассмотрения в агентства. Его друг, Хосок, держит студию на окраине города и это не так плохо, если забыть про тот факт, что он постоянно использует общую гостиную для практик и растяжек, когда тренировки отменяются. Чимин понимает, что во все те разы, когда он встречал старшего в костюме и с укладкой на голове, тот приезжал с собеседований – иногда все проходило удачно и его брали для работы над новым альбомом или сольным треком. В плохие дни ему отказывали по разным причинам, но Юнги не расстаивался, ведь “когда закрывается одна дверь, должна открыться другая”. Младший рассказывает и о себе тоже. Что учится на хореографа и иногда задерживается на дополнительных практиках, лишь бы его программа была отработана до мелочей перед промежуточными экзаменами. Что работает в магазине у дома в вечерние смены – посетителей не так много и иногда к нему приходят Тэхен с Чонгуком. Это хорошо, на самом деле. По крайней мере, Чимин в состоянии оплачивать счета и откладывать немного на себя, а большего ему пока и не надо. Может чуть позже, но не сейчас. Юнги спокойный. Его голос, вместе с мелодичным голосом девушки в наушниках, звучит как колыбель, и Чимин не нарочно пропускает пару предложений, наслаждаясь лишь звуком речи старшего. Улыбка Юнги заставляет на секунду подумать о том, что в этом мире не существует ни одной проблемы, которую нельзя было бы разрешить, а тихий смех уносит сознание куда-то в стратосферу, оставляя мысли витать там, будто забытого космонавта. А еще Юнги любит музыку. Нет, не так. Он живет музыкой. Каждое его слово, каждое действие пропитано желанием создавать, слушать и растворяться в музыкальных дорожках и текстах. Юнги не говорит этого, но Чимин замечает все эти маленькие детали, когда разделяет с ним несколько минут в тесной кабине лифта. Он замечает их и сейчас, когда Юнги листает свои плейлисты, чтобы включить новую песню. Старший всегда пару секунду сначала смотрит в телефон, будто договариваясь сам с собой, что да, эта песня хороша, а потом исподлобья наблюдает за реакцией Чимина, которому нравится каждая мелодия в наушниках. Пак делает вид, что не замечает этого взгляда, но когда маленькие морщинки на лбу Юнги разглаживаются, он сам чувствует какое-то спокойствие, будто от того, что ему понравилась песня старшего, зависит все их дальнейшее общение. Юнги почти всегда включает песни в стиле лаундж, под которые Чимин привык делать домашние задания в универ. Это не отвлекает от разговора и создает приятную атмосферу вокруг, которая расслабляет как самого Юнги, так и Чимина. Иногда старший включает песни, которые Пак слушал в лифте, и младший невольно задумывается, есть ли в аккаунте парня плейлист с его любимыми песнями, какой сделал когда-то давно сам Чимин. Иногда они сталкиваются ладонями, потому что идут слишком близко, но никто не предпринимает попыток переплести замерзшие пальцы и согреться не только благодаря курткам на плечах. В конце концов, они останавливаются у подъезда – Чимин с двумя сумками, одна из которых находится в руках Юнги, а сам Юнги с одним энергетическим напитком в закрытой банке. Старший говорит, что ему нужно поехать к другу и забрать у него аппаратуру, так как тот уезжает в Ильсан на две недели уже утром, и Чимин (хоть и пытается это скрыть) кивает со слишком явным разочарованием на лице. Юнги предлагает помочь донести сумки, но Пак отказывается – у него есть подозрение, что даже поход в магазин не входил в планы старшего, поэтому он не хочет задерживать его еще сильнее. Однако перед тем, как Юнги захлопывает водительскую дверь автомобиля, а Чимин нажимает на кнопку вызова лифта, они обмениваются аккаунтами в Spotify. Это происходит как-то само собой, потому что никто из них даже не думает взять номер друг друга – они живут через лестничную клетку и если что, то скажут все лично. Просто музыка вдруг становится чем-то, что связывает их вдвоем, превращая из незнакомцев во что-то более близкое, но все еще слишком хрупкое, чтобы давать этому название. Юнги тем вечером вновь улыбается Чимину на прощание, обещая, что обязательно встретит того в лифте следующим вечером. Это странно, но Пак смеется, закрывая за собой входную дверь. Чонгук жалуется, что Чимин, видимо, пошел в магазин в Пусан и что за это время они могли бы посмотреть как минимум одну часть друзей Оушена. Пак не верит, что отсутствовал так долго, но быстрый взгляд на часы позволяет ему понять, что его и правда не было чуть больше часа. На телефоне оказывается четыре пропущенных от друзей. Тэхен первый замечает смену настроения Чимина, но ничего не говорит ему. Мысленно, но Пак благодарит его, потому что пока не готов рассказать о том, в чем сам не разобрался. И если Чонгук уже включает фильм и высыпает три вида чипсов в большую миску, то Тэхен лишь смотрит на Чимина, не переводя взгляд на экран. И Пак знает этот взгляд. Он значит: “ты можешь не рассказывать мне всего, но если что, то я всегда рядом”. Тэхен отворачивается, когда начинаются вступительные титры, и комфортная атмосфера вновь окутывает комнату. И все же Чимину несказанно сильно повезло с друзьями. /- 4.
Но скорее всего нет, потому что ему никогда не могло везти по жизни так сильно. И в следующий раз все снова происходит все также по вине Тэхена. И отчасти Чонгука. Они никогда не могут быть виноваты по отдельности. Вечер пятницы не предвещает ничего особенного: Чонгук уехал в Пусан несколько дней назад, чтобы поздравить брата с днем рождения и повидаться с родителями, а Тэхена пригласили на очередную вечеринку, на которую Чимин отказался идти в качестве второго пилота даже под дулом пистолета. У него небольшой завал на учебе, который усложняется удлиненными танцевальными практиками перед экзаменами и дополнительными сменами в магазине, так как сменщик Чимина лежит дома с температурой и больным горлом. Но это нормально. Такое происходит с ним перед зачетами и все, что ему нужно, это не опускать руки и просто пережить эти несколько недель, прежде чем наступят небольшие каникулы и появится возможность взять отпуск из-за уже отработанных часов. Все кажется чуть проще, но в то же время намного сложнее из-за того, что сейчас мысли заполнены не только количеством исписанных листов с конспектами, но и мягкими чертами лица соседа. Его крохотной улыбкой и зажмуренными глазами. Несменяемыми массивными мартинсами, черными джинсами и объемными куртками, которые должны делать образ опаснее, но на деле лишь заставляют Чимина мечтать о том, чтобы оказаться в теплых руках парня. Все кажется в несколько раз сложнее, но он не хочет что-то менять. Жизнь продолжает идти своим чередом – те же короткие встречи в лифте, робкие улыбки и один плейлист на двоих, который в какой-то момент начинает звучать на фоне разговоров. Чимин замечает небольшие мешки под глазами старшего от недосыпа и слишком большого количества кофе (бумажный стаканчик в какой-то момент прочно обосновывается в свободной руке соседа). Юнги же прекрасно видит, как ближе к полуночи Чимин уже практически не может стоять на ногах из-за учебы, практики и смены в магазине. Но они не близки, чтобы спрашивать, как помочь друг другу. Поэтому пытаются делать вид, что все в порядке. Рано или поздно все пройдет. Чимин даже в какой-то момент верит в это. Что когда-нибудь он сдаст все экзамены, проспит 16 часов подряд, а потом с чистой совестью и прекрасным самочувствием пригласит Юнги на свидание. Возможно, в какой-то момент последний пункт становится его единственным стимулом пережить все зачеты и закрыть сессию, но признаться в этом самому себе равносильно понять, как сильно он попал. А он ведь даже не знает, может ли быть интересен Юнги в том самом плане. Чимин не так хорошо разбирается в различиях между заинтересованностью и банальной вежливостью. Чонгук говорит, что у него проблемы, но Чонгука никто не слушает – особенно после его проигрыша в марио карт (так, вообще-то, сказал Тэхен, но Чимин с ним полностью согласен). Мысли о Юнги перебивают все остальные, формулы по прикладной математике сливаются перед глазами, а песни Троя вместо того, чтобы помогать сконцентрироваться, снова и снова возвращают к мыслям о чувстве влюбленности, мягкой улыбке и длинных пальцах, путающихся в черных волосах. Еще немного и Чимин просто закричит из-за того, что испытывает слишком много всего, что не может описать словами. Но перед этим его телефон начинает вибрировать на столе от нескольких смс подряд, из-за чего приходится свернуть рабочие вкладки на ноутбуке и разблокировать экран смартфона. джин-хен хей, чим, ты дома? джин-хен я очень надеюсь, что да, потому что я уже еду к тебе джин-хен тэхен опять напился на вечеринке, я подвезу его к тебе домой. Он еще просрал где-то карту, ну это так, чтобы ты знал джин-хен я бы привез его к себе, но не думаю, что наша мама будет очень рада видеть его в таком состоянии джин-хен я буду минут через 40. Может 20 я хз тут дороги очень странные джин-хен тэхен очень извиняется джин-хен технически он конечно вырубился на заднем сиденье но я уверен он очень извиняется джин-хен жди! И в этот момент Пак понимает, что да, Тэхен хороший друг, правда хороший, но не тогда, когда из-за него Чимину приходится отложить все свои дела и выходить в 2 часа ночи на улицу в его вещах (они просто объективно теплее, да и кто его обвинит). У него разряжен телефон, потому что он не ожидает, что после переписывания лекций пойдет куда-то дальше своей кровати, а его наушники потеряны где-то в куче грязной одежды. Да и они были бы бесполезны, на самом деле. Поэтому Чимину не только холодно – ему, по его личным меркам, определенно херово. Резкий порыв ветра ударяет в лицо парня, как только тот открывает входную дверь. Рядом с подъездом темно – лампочка в фонаре перегорела где-то месяц назад и из-за того, что жителям многоэтажки мягко говоря плевать, никто и не стремится звонить в городские службы и как-то решать проблему. Однако огороженная парковка на удивление пустует. Возможно все, как и Чонгук, решили сбежать подальше от Сеула на несколько дней. Чимин бы тоже не отказался. Он оглядывается по сторонам, кутаясь в толстовку сильнее. Чимин тяжело вздыхает, выпуская облачко пара, и двигается в сторону съезда к их комплексу домов, где может припарковаться Джин. Резкий кашель за спиной заставляет остановиться на месте, а кровь застыть в жилах. Температура тела от страха падает еще на несколько градусов. Чимин разворачивается на пятках, подсознательно продумывая все пути отступления, если вдруг случится нечто непредсказуемое, но за спиной никого не оказывается. В темноте разглядеть силуэты намного сложнее, однако глаза быстро привыкают к отсутствию света, чтобы распознать человека на скамейке у детской площадки рядом с домом. Он сидит на спинке, поставив ноги на сиденье. Его плечи опущены, а лицо скрывается за ладонями, что опираются локтями о колени. Капюшон немного спадает с головы, из-за чего непослушные пряди выбиваются из когда-то ровной укладки. Чимин узнает его еще до того, как понимает это. Юнги, кажется, даже и не замечает присутствия соседа рядом. Чимин не думает дважды – до приезда Джина еще как минимум есть минут десять, а со скамейки можно будет увидеть свет приближающихся фар знакомого автомобиля. Младший делает пару шагов вперед и садится рядом, еле заметно подталкивая парня в плечо. Юнги резко отнимает голову от ладоней и поворачивается к Чимину. Вблизи младший может лучше рассмотреть черты его лица, поэтому он видит, как медленно уменьшаются его зрачки, сменяя страх узнаванием человека рядом. - Два часа ночи, Чимин, - тихо говорит Юнги. Его голос хриплый, и походит немного на шепот. Видимо он провел тут достаточно много времени, чтобы успеть замерзнуть и охрипнуть. - То же самое я могу сказать и тебе. Два часа ночи, хен, а ты не спишь. Чимин поднимает голову наверх и чувствует, как Юнги поднимает голову тоже, однако смотрит далеко не на небо, а на человека рядом. А Чимин на звезды. Созвездий не видно, потому что они все еще находятся посреди мегаполиса, однако если прикрыть глаза и представь себя хотя бы на секунду на берегу пусанского моря рядом с домом дедушки, звезды вспыхивают перед глазами сами. Чимин улыбается. И слышит, как рядом усмехается Юнги. - Ты вышел ночью на улицу просто чтобы посмотреть на небо с закрытыми глазами рядом со мной? – старший не меняет своей первоначальной позы, лишь разворачивается к Чимину, чтобы смотреть на не свои руки, а на его профиль под лунным светом. - Я не знал, что ты будешь здесь. - То есть ты просто решил стать романтиком и поспать на лавочке под звездами? - По-моему, так делают далеко не романтики, хен. Старший прыскает от смеха, а Чимин не может прекратить улыбаться. Он не понимает, почему они постоянно встречаются в такое неожиданное время и в довольно странных местах, но с Юнги комфортно даже просто молчать, так что если бы у младшего была возможность, он бы просто с удовольствием сидел рядом с соседом, разделяя одну тишину на двоих. - Тэхен напился на вечеринке и потерял карту. Его брат попросил забрать его, как привезет. - Тэхен – это тот который пытался доказать бесконечность вселенной Хосоку в лифте? - Тот самый, - Юнги смеется. – Я уверен, что если бы мы жили на два этажа выше, он бы успел сделать это. Чимин не слышит звуков музыки, что довольно странно – он никогда не видел Юнги без наушников в руках или на шее. Телефон старшего лежит практически на краю лавочки, иногда загораясь из-за очередного уведомления, которое тот продолжает игнорировать. Чимин не знает, кто может писать ему в два часа ночи, но очень надеется, что это кто-то с работы или из его друзей. Потому что нет, Чимин не драматичен, но если у старшего все же есть девушка или парень, то скорее всего он сам переедет в Антарктиду, лишь бы больше не быть соседями, потому что его сердце определенно не выдержит этого. Юнги вновь разворачивается и опускает взгляд на свои пальцы. Он сжимает их в замок, а после перебирает друг за другом, будто пытаясь успокоиться. Несколько раз парень открывает свой рот в попытке сказать что-то, но из него вылетает лишь облачко теплого воздуха. Внезапно старший чувствует теплую ладонь на своем плече. Оборачивается, чтобы встретиться с подбадривающей улыбкой младшего, и отвечает ему тем же. Внутри будто что-то ломается, но не может разрушиться до конца, ведь одна часть его где-то глубоко в подсознании кричит о том, что Чимин ни за что не осудит его, однако здравый смысл твердит о том, что он слишком часто слышит оскорбительные комментарии в свой адрес от стажеров разных компаний, чтобы довериться очередному незнакомцу. Но Чимин же не незнакомец, ведь так? - Я решил проветриться, - вдруг начинает Юнги. Он чувствует, как ладонь еле заметно сжимает его плечо. – Может у тебя тоже было такое состояние, ты же танцор, да? - Да, - с легким сомнением отвечает Чимин. – Я учусь на хореографа. Юнги молчит. Чимин хочет спросить, о чем думает старший, но боится влезать в его зону комфорта, из которой тот не стремится выходить. Проходит, кажется, минуты три – телефон Чимина разряжен, чтобы проверить это – прежде чем Юнги продолжает говорить. - Я работал над одним проектом достаточно долгое время и случайно отправил одну из демок песни для этого проекта вместе с уже одобренными песнями в агентство, где я работаю стажером. Им понравилось, поэтому они хотят сделать эту песню заглавкой для камбека одного айдола через несколько месяцев. - Это же круто, хен, - тут же приободряется парень. - Поздравляю, правда, я рад, что твои песни одобрили для большой сцены. Чимин улыбается, но эта улыбка быстро сползает с его лица, как только он чувствует, как опускаются плечи Юнги и с каким трудом он поднимает уголки собственных губ. Младший закусывает щеку изнутри. - Она не была предназначена для этого, да? – почти с опаской интересуется Чимин, и когда Юнги разворачивается в его сторону и просто смотрит в глаза, он понимает, что угадал. – Ты же знаешь, что не должен отдавать свою песню им, если не хочешь - За нее предлагают большие деньги, и если она выстрелит, то у меня будет шанс подписать контракт на работу на постоянной основе. Мое имя поместят в конце в качестве продюсера, чтобы в начале написать имя того айдола, но проценты будут выплачивать так, будто я создал ее полностью. - Ты хочешь этого? – Юнги не отвечает всего секунду, но этой секунды хватает, чтобы Чимин узнал настоящий ответ. - Это мой шанс набраться связей, если я хочу работать в этой сфере дальше. Повисает недолгая тишина. Юнги запускает длинные пальцы в волосы и вновь устремляет взгляд на парковку рядом с домом. Чимин может представить, какой ураган бушует в голове старшего, когда сталкиваются две абсолютно противоположные точки зрения, потому что он был в похожей ситуации и не сказать, что она оставила приятный осадок на его прошлом. Он уже приоткрывает губы, чтобы сказать несколько слов, которые помогли ему несколько лет назад, но Юнги перебивает его вновь. - Хочешь послушать? И Чимину ничего не остается, кроме как согласиться. Юнги бормочет что-то о том, что он только недавно записал студийную версию, что в ней нет чего-то особенного, что Чимину не стоит строить больших ожиданий, но когда в наушниках играют первые ноты, младший не может даже сделать вдох. Сначала он слышит пианино. Секундой позже вступает голос Юнги. Он не такой, каким Чимин привык его слышать. Более поставленный и низкий. В нем не слышится привычная улыбка или легкость, с которой Юнги общается с ним в лифте. Из-за этого голоса что-то тяжелое будто ложится на грудь младшего и дышать становиться тяжелее. Он по инерции прикрывает глаза, полностью концентрируясь на музыке в ушах. Он будто перемещается в другую реальность. Там темно. Похоже на заброшенное здание – кое-где валяются в спешке брошенные вещи, а сантиметры пыли позволяют оставить на себе следы от ботинок Чимина. Он идет все дальше и дальше, музыка становится громче, а темнота продолжает сгущаться вокруг, пробираясь в легкие и застилая обзор перед глазами. А потом в центре появляется Юнги. Он играет на пианино, уходит, ломает его, поджигает и вновь продолжает играть, срываясь на крик, что проходится мурашками по коже Чимина. Мелодия усиливается, где-то позади начинает играть скрипка, но главные клавиши все еще сражаются за жизнь, преображая свой истошный вопль в ноты, что вылетают из-под мозолистых пальцев. Вокруг все начинает гореть, но Чимин не может двинуться с места – он как завороженный смотрит на то, как старший рвет ноты и падает на колени, извиняясь перед пианино за каждую царапину, каждую минуту вдали от него. Его разрывает на части, он готов рвать на себе волосы, лишь бы это страдание прекратилось, а Чимин продолжает стоять. Стоять и смотреть. Мелодия затихает. Юнги опирается на пианино и поднимает голову выше, смотря на свет из потолка, что появляется после пожара. Языки пламени продолжают подходить ближе, но пианино остается нетронутым, пока старшего пожирает огонь. Юнги тихо, почти шепотом проговаривает свои слова. Песня заканчивается. И Чимин, кажется, заканчивается тоже. Ему вновь холодно, он чувствует ночной ветер, пробирающий до костей, но он не может даже открыть глаза, чтобы посмотреть на Юнги рядом. Его будто парализовало от слишком больших эмоций, которые просто невозможно объяснить. Он никогда не слышал такого. Он никогда не знал, что кто-то может любить так. Ему требуется несколько секунд, чтобы осознать, что большие пальцы Юнги стирают слезы с его лица, пытаясь приподнять его чуть выше, чтобы он наконец открыл глаза. Чимин не доверяет себе. Ему кажется, что как только он увидит Юнги напротив, он не сдержится и сделает то, о чем будет жалеть еще очень долго. Это нереально, это все продолжает казаться нереальным. Поэтому он не смотрит на него. И когда слезы больше не спускаются вниз по его щекам, он чувствует, как исчезает тепло от рук Юнги, который садится обратно на скамейку, прижимаясь одним боком к младшему, что до сих пор не может снять наушники, хотя песня давно перестала играть там. Чимин не хочет произносить ни звука про текст, музыку или аранжировку, потому что еще одно слово и он действительно рассыпется на куски прямо посреди этой детской площадки. Ему хочется накричать на Юнги за то, что он без предупреждения забросил его в свой внутренний мир, где все было пропитано болью, отчаянием и страхом. Или наоборот поблагодарить за то, что доверился так сильно и пустил туда, куда посторонним закрыт вход. Но вместо этого он говорит то, что никогда не рассказал бы по собственному желанию, потому что воспоминания все еще причиняют слишком много боли для того, чтобы забыть. - Знаешь, хен, на втором курсе мне поступило предложение уехать по обмену в Японию в их хореографический вуз и мой тогда еще нынешний парень готов был поехать со мной. Слова больно жгут глотку и Чимину приходится поднять голову к небу, чтобы проморгаться от слез и случайно не заплакать вновь. Он никому не рассказывал об этом, потому что все, с кем он до сих пор общается сейчас, были свидетелями этой истории. Однако Юнги почему-то хочется открыться, даже если это мимолетный ночной порыв. - Парень? – тихо спрашивает Юнги. Чимин несмело улыбается сквозь вновь наступившие слезы. - Я гей, - поясняет Чимин. – Если у тебя, конечно, нет проблем с этим, - поспешно добавляет он следом. - Я пансексуал, было бы странно, если бы у меня были проблемы с этим. Просто уточнил, прости, продолжай. Что ж, по крайней мере Чимин узнает ответ на один из многих вопросов, что мучали его с первой секунды встречи. Пусть даже если это происходит при таких обстоятельствах. Поэтому он продолжает. - Мне нужно было пройти отборочный конкурс, но мой преподаватель говорил, что место на стажировке у меня в кармане и мне не о чем беспокоиться. Я не хотел уезжать, но как и ты думал, что это шанс стать кем-то большим, чем я был тогда, - Чимин делает глубокий вдох. Ему тяжело вспоминать об этом, но вместе с тем с каждым новым словом он будто наконец отпускает ситуацию, которая мучает его так долго. – Я был счастлив, правда, я думал, что это хороший выбор, потому что все поддерживали меня в этом. А потом за четыре месяца до отъезда мой преподаватель начал говорить почти каждую тренировку, что мне стоит сбросить вес, если я хочу тренироваться в японской команде. Он унижал меня перед моей группой, постоянно критиковал мою программу, ради которой я оставался на несколько часов дольше уже после окончания тренировок. И из-за этого мой парень начал говорить мне, что я уделяю ему недостаточно внимания, а вместо того, чтобы ехать домой я должен приезжать к нему и отдавать должное за то, что он согласился оставить свою родную страну и переехать со мной в Японию. Чимин не замечает, как снова начинает плакать. Он не хнычет, дыхание не сбивается, просто слезы вновь беззвучно стекают по его щекам. Юнги сжимает его руку в своей. - Я чувствовал, что правда должен ему, поэтому делал все, как он скажет. Отказывался от встреч с друзьями, лишь бы быть с ним, слушал каждое его дерьмовое слово в свой адрес и не говорил ни слова, потому что был уверен, что он прав. Мой тренер продолжал давить на меня, поэтому я практически отказался от еды. Сначала вызывал рвоту в туалете, а потом сел на какую-то странную диету, лишь бы сбросить все лишние килограммы на тренировках. Несколько раз я падал в обморок, но вместо страха я чувствовал счастье, потому что это означало, что я съел недостаточно и точно не наберу больше. Это были ужасные полгода в его жизни. Он забыл, что значит чувствовать себя в безопасности, потому что каждую минуту его упрекали в том, что он живет и делает все неправильно. Все, что он хотел в тот момент, это плакать и перестать существовать для всех вокруг. Он верил, что благодаря своим действиям он мог бы стать лучшей версией себя – худым хореографом и верным парнем. Он не понимал, как сильно это разрушало его. - Как ты справился? Чимин опускает голову. В глазах Юнги целая вселенная, в которую так хочется окунуться. Чимин надеется, что старший видит что-то кроме того, как он разрушен изнутри. - Мне помог Чонгук, - Чимин пожимает плечами и переводит взгляд на автостраду. – Он сел на ту же диету, что и я, чтобы показать, что это не приведет ни к чему хорошему. Мы ссорились несколько раз из-за этого, но на самом деле у меня не было так много сил, чтобы тратить их на крики, поэтому я просто уезжал обратно к своему парню, хотя там не сказать, что мне становилось лучше. А потом Тэхен написал мне, что Чонгук упал в голодный обморок в классе, и в этот момент у меня что-то перемкнуло в голове. Я понял, что вся моя жизнь катится в ад из-за одного решения, которое должно было сделать меня счастливее. Я проплакал тогда весь вечер рядом с ним, а на следующий день он повел меня в кафе, в которое мы любили ходить в школе. Клянусь тебе, хен, та пережаренная курица была лучшей едой, которую я ел в своей жизни. Чимин смеется сквозь слезы и не замечает, как глаза старшего становятся влажными тоже. Он просто не хочет, чтобы старший совершил похожую ошибку. - Я перевелся в другую группу и отозвал свою заявку на стажировку. Мой парень продолжал говорить мне, какой я мудак и эгоист, ведь отказался от единственной возможности уехать подальше от Сеула, но когда Тэхен узнал об этом, то сломал ему нос. Я не горжусь этим, но Тэхен сказал, что он заслуживал не только сломанного носа. Мы расстались с ним на следующий день, а после выпуска Чонгука из старшей школы съехались втроем. Я не знаю, где бы был сейчас, если бы не тот звонок и не та ночь в больнице рядом с палатой Чонгука. Они сидят в тишине еще немного. Юнги не знает, что сказать, а Чимину и не нужно слышать каких-то слов поддержки. Внезапно он ощущает себя намного лучше, если не избавляясь от всех тех призраков прошлого, то точно переставая прятаться от них в темноте. Ладонь Юнги продолжает сжимать холодные руки Чимина. И это намного сильнее, чем слова. У пропускного пункта останавливается машина. Черный Chevrolet светит фарами в темном переулке и Чимин уже знает, что их время рядом закончилось. Он спрыгивает со скамейки и вытирает рукавом толстовки глаза, но прежде чем уйти смотрит прямо на Юнги, устало поднимая уголки губ вверх. - Я почти потерял себя, когда согласился на то, что разрушало меня. Это твоя песня, хен, не совершай тех же ошибок, что совершил когда-то я. Младший убегает, чтобы помочь Джину вытащить пьяное тело своего лучшего друга с заднего сиденья. Чимин говорит, что припухлости около глаз появились из-за того, что его разбудили посреди ночи. Он знает, что Джин не верит ему, но мысленно благодарит его за то, что он не пытается узнать правду. Черный силуэт у подъезда исчезает, когда Чимин проходит мимо Его лицо все еще помнит прикосновение чужих теплых рук к своим щекам. /- 5.
А потом все становится немного хуже. Чимин называет это “плохими днями”. И единственное, что у них есть хорошего, это то, что они заканчиваются. Остается всего несколько дней до зачетной недели и последующих экзаменов, поэтому нервы покидают Пака с каждым днем все больше и больше. Тэхен не проходит порог для автомата по дополнительному курсу психологии, из-за чего вынужден пропадать в библиотеке у кампуса, а Чонгук запирается в своей комнате, чтобы не разносить запах краски по всей квартире, пока доделывает свою промежуточную курсовую. Ночи кино по субботам негласно заменены сутками за учебниками и практиками, а разговоры сведены к минимуму из-за банальной нехватки сил. С Юнги Чимин практически не видится. Они встречаются всего пару раз, но вид у обоих настолько убитый, что никто даже не пытается начать разговор. Чимин не видит наушников на шее Юнги, в то время как сам лишь прибавляет деления громкости, чтобы избежать неловкого молчания. Позже он слышит, как Хосок говорит Тэхену о том, что Юнги выставили из агентства, где он работал, поэтому сейчас он пропадает на студии с их общим другом Намджуном, отправляя свои демо в разные компании. Чимин старается не думать об этом, когда переписывает конспекты по театральному искусству. Лишь надеется, что Юнги не жалеет о том, что сделал. Иногда младший замечает его онлайн. Обычно это происходит по ночам после двух и до четырех утра – Юнги становится единственным человеком, чья музыка крутится в прямом эфире в правой панели Spotify. В основном это что-то из серии lofi c расслабляющими битами и минимумом инструментов в дорожке. Иногда Чимин подключается к плейлисту Юнги. Она помогает ему сосредоточиться на тексте перед глазами, однако когда Юнги останавливает проигрывание музыки, концентрация рассеивается в ту же секунду. Чимин обычно уходит спать. За день до начала зачетов он больше не может сдерживаться. Чимин знает, что он взрослый и самостоятельный человек. Что он решал проблемы и хуже каких-то экзаменов, у которых к тому же есть шанс пересдачи. Но все вдруг снова давит с новой силой, усталость за семестр бьет по всем внутренним органам, а недостаток сна отключает все чувства кроме базовых потребностей человека, которые в итоге все равно по большей своей части остаются невыполненными. Чимину просто плохо. Он не может объяснить это, потому что все его проблемы кажутся ничтожно маленькими по сравнению с проблемами других людей, но ему правда становится хуже с каждым днем все больше и больше. Он хочет исчезнуть и воскреснуть уже через месяц, однако вместо того, чтобы хоть немного помочь себе и хотя бы раз за несколько недель проспать больше четырех часов подряд, он включает на повтор плейлист из самых отвратительно грустных песен, которые находятся с ним в самые дерьмовые моменты жизни, и делает себе еще хуже, вызубривая конспекты по истории танца. Он не хочет, чтобы музыка помогала ему. Не хочет включать что-то веселое, чтобы самому наконец расслабиться и улыбнуться. Он хочет, чтобы музыка чувствовала его настроение. Чтобы просто была с ним, когда вокруг продолжают появляться проблемы, а рассказать о них знакомым кажется слишком непосильной задачей. Чимин отказывается смотреть на правую панель Spotify, чтобы узнать, спит ли Юнги. Возможно, если бы у него был номер старшего, он бы написал ему. Спросил насчет его песни и его демо. Не нашел ли он новую компанию за все то время, что они не общаются. Может, позвонил бы ему, просто чтобы услышать чужой голос. Но у Чимина нет его номера. Да и не факт, что он осмелился сделать это. Поэтому он продолжает слушать тихий голос NF, допивая остатки холодного чая на дне кружки. Ровно до второго вечера зачетной недели, когда раздается звонок в их квартиру. Тэхен буквально выбегает из комнаты, чтобы открыть дверь – он заказал доставку острой курочки с рисом, без которой, как он очень громко объявил в прихожей, он не сможет прожить даже пяти минут. Однако обратно в квартиру он заходит не с белым пакетом с эмблемой CHICKEN 24, а с бумажным свертком, кидая тот на письменный стол Чимина. - Это тебе, стояло у квартиры. С каких пор у тебя появился тайный поклонник? - с нескрываемым интересом спрашивает Ким. – Хотя если там внутри бомба, то скажи заранее, я убегу к Чонгуку. Чимин с явным непониманием происходящего снимает наушники и ставит плейлист на стоп. Пакет запечатан стикером с его именем, но он абсолютно точно ничего не заказывал как минимум неделю, поэтому посылка кажется как минимум подозрительной. Тэхен продолжает стоять рядом, опершись о балконный косяк. Чимину приходится заслонить пакет спиной, чтобы открыть его и увидеть содержимое первым. Это не бомба. Внизу лежат несколько плиток шоколада, два пакетика яблочного сока и энергетические батончики, а сверху согнутый пополам лист бумаги. Чимин вытаскивает его первым, оставляя Тэхену весь пакет на изучение содержимого.“Не знаю, ешь ли ты этот шоколад, но я помню, как ты выбирал между этими вкусами, когда мы случайно пошли в магазин вместе. Пусть он хоть немного поднимет тебе настроение. P.S. Я отказался отдавать песню. Меня выгнали из компании, но я рад, что все случилось именно так. Спасибо тебе. P.S.S. Мне больше нравилось, когда ты слушал вместе со мной мой плейлист, а не грустные песни Linkin Park на повторе. Надеюсь, ты в порядке (но если нет, то я рядом, хорошо? просто постучи, если это будет необходимо, я всегда открою)”
- Так кто, говоришь, прислал тебе все это? Тэхен отламывает вторую полоску молочного шоколада и вместо ответа получает подзатыльник. Ким кричит что-то о том, что он не виноват, что его желудок хочет есть и что делиться с друзьями – это хороший тон. Из дальней комнаты на крики прибегает Чонгук, но вместо того, чтобы попросить их замолчать, отламывает себе очередную полоску шоколада из рук Тэхена. Чимин вздыхает. Курьер с курочкой приезжает через три минуты и своим появлением объявляет негласное перемирие на время позднего ужина. Это первый раз за месяц, когда они все втроем едят за одним столом. И первый раз за несколько недель, когда Чимин искренне смеется над шуткой Чонгука и застрявшими между зубов рисинками у Тэхена. Он берет одну из шоколадок в университет на следующее утро и открывает ее, когда узнает результат последнего танцевального смотра на этой сессии. Юнги в лифте тем вечером он не встречает. /+ 1.
Когда наступает весна, все становится немного проще. Чимин и Чонгук уезжают в Пусан сразу после экзаменов, оставляя пустую квартиру в полное распоряжение Тэхену. Это немного опрометчиво, но по крайней мере у Тэхена нет тайной страсти к разрушениям, что повышает уровень доверия к нему. Чимин просто надеется, что он не умрет с голоду за эти несколько недель. Они постоянно общаются в чате Kakao. Пару раз Тэхен присылает свои селфи за просмотром очередной комедии, а однажды на его фотографии появляются два новых лица – Хосок улыбается в камеру, корча смешную рожицу вместе с Тэхеном, а Юнги на заднем плане замахивается, чтобы бросить в них горсткой попкорна из миски. Чимин сохраняет эту фотографию несколько раз, чтобы точно не потерять ее в галерее. *** Им с Юнги удалось увидеться всего дважды перед отъездом. В первый раз старший, правда, даже не замечает Чимина в лифте, потому что слишком увлечен разговором по телефону. Он спорит насчет текста к новой песне – своей или чужой, Чимин так и не понимает – а после выбегает к машине, даже не оборачиваясь назад. Не то чтобы Чимин расстроен, нет, но плитка шоколада, которую он постоянно носит с собой, чтобы отблагодарить за тот пакет, тает на дне рюкзака. А во второй раз Ким предлагает отметить конец сессии и “ужасную разлуку длиной в месяц, каждый день из которого я буду скучать по вашим кислым лицам, мои любимые придурки” в уютном местечке, где продают морепродукты. Почему-то это все происходит за счет Чимина, но он даже не успевает возразить перед тем, как его поднимают за локти и выталкивают из квартиры. Они сидят в ресторане практически до закрытия, пока официантка не начинает тактично намекать на то, что пора бы собирать вещи и перемещаться в другое место. Чимин давно не смеялся так много. Его щеки розовеют от алкоголя, но он чувствует себя абсолютно трезвым – может, чуть более расслабленным, чем обычно. У него есть четкое убеждение в том, что даже с учетом того, что они выбирают идти домой вместо бара, этот день еще не закончен. Должно было быть что-то еще, что составит полную картину, после чего можно будет уезжать со спокойной душой и чистой совестью. Поэтому подходя к дому с пошатывающимся Тэхеном на плечах, он даже не удивляется, когда встречает в подъезде Юнги и Хосока. Судьба странная штука, когда она работает по отношению к Чимину. Старший отрывается от телефона и переводит взгляд на начавшийся хаос у входной двери, замечая сначала Тэхена, а потом и Чонгука с Чимином по бокам. Он улыбается – Чимину кажется, что даже чуть сильнее, чем обычно, хотя это все может казаться ему из-за освещения или алкоголя. Но даже несмотря на это, он чувствует, как к его щекам приливает кровь (если бы до этого они не окрасились в розовый оттенок из-за трех стаканов соджу, Юнги раскусил бы его прямо в эту же секунду). Хосок смеется в голос. Убирает телефон в карман и подходит к Тэхену со стороны Чимина, замечая, что именно на него напирают сильнее. Парень перекладывает руку с плеч Пака себе на шею и бормочет что-то про то, что поможет донести его до квартиры, тут же начиная диалог с Чонгуком про новую серию Хайкью. В лифте Чимин оказывается рядом с Юнги в самом дальнем от дверей углу. - Хорошо погуляли? – тихо спрашивает он, чтобы никто не присоединился к их диалогу. Чимину кажется, что даже если бы он прокричал эти слова, никто бы даже не обернулся в их сторону, но ему нравится это чувство невидимого купола от всех остальных людей. Он поворачивает голову в его сторону и встречается с темными глазами напротив. - Неплохо, но с Тэхеном теперь я буду пить только дома или где-нибудь рядом с ним. Юнги издает звук, похожий на усмешку – резко выдыхает воздух из носа и поднимает уголки губ чуть выше. Чимин благодарит всех возможных богов за то, что перед разговором старший снял маску и теперь Пак может увидеть каждую родинку на его лице. - Тяжелое начало недели? – вновь спрашивает Юнги. - Мы закрыли сессию, решили отметить. - В среду? - Мы уезжаем с Чонгуком в Пусан на месяц завтра, поэтому решили, что сегодня лучший вариант. Чимин пожимает плечами и отворачивается в сторону друзей на другом конце кабины. Цифры на световом табло показывают десятый этаж, что значит, что у Чимина остается не так много времени рядом со старшим. (Возможно, если бы он не отвел взгляд в сторону, он бы заметил, как уверенный взгляд Юнги на пару секунд наполнился чем-то очень похожим на грусть). Они продолжают ехать в тишине, пока смех Хосока заполняет пространство вокруг, а яркая улыбка Чонгука освещает лифт сильнее, чем потолочные лампочки. И лишь к 14 этажу Чимин понимает, что не сказал самого главного, для чего пытался выловить Юнги несколько месяцев. - И кстати, хен! – они оба оборачиваются друг к другу, лифт подъезжает к нужному этажу. Чимин выпаливает все на одном дыхании. – Спасибо тебе большое за тот шоколад, он правда был моим любимым, правда, Тэхен случайно съел половину. Я хотел подарить тебе шоколадку тоже, ну знаешь, в знак благодарности, но никак не мог пересечься с тобой, а звонить в вашу квартиру ради такого… Не знаю, мне казалось это странным. В любом случае, спасибо тебе огромное, это правда очень помогло во время экзаменов. И еще я рад, что ты не отдал песню. В смысле, я не рад, что тебя выгнали из агентства, но я рад, что песня осталась у тебя. Ты молодец, хен. Я думаю, у тебя все получится. Юнги немного ошарашен – рот приоткрыт в попытке сказать хоть слово, но ни одно из них не вылетает с губ. Чимин улыбается, про себя надеясь, что его монолог не звучал слишком надоедливо, и прежде чем старший отвечает, Пак выходит из дверей лифта, меняясь местами с Хосоком под боком у Тэхена. *** Поэтому для Чимина не становится большим удивлением тот факт, что Тэхен сблизился с соседями настолько сильно, что теперь зовет их на еженедельный просмотр кино. Но все же факт того, что где-то там в Сеуле он может поговорить с Юнги в любое время, а у Чимина до сих пор даже нет его номера, немного расстраивает. По крайней мере, у него все еще есть аккаунт в Spotify. И те вечера в Пусане у моря, они слушают музыку вместе, подключаясь к плейлистам друг друга. А еще необъяснимая и немного неожиданная любовь к хип-хопу. (Чимин не будет скрывать, что ему нравится, как иногда слышит свои песни в составленном Юнги плейлисте, хотя они абсолютно точно не могли быть в списке его любимых песен. Парень зарывается босыми ногами в холодный песок и откидывается на спину, ощущая в этот момент необъяснимое чувство радости. Потому что где-то там, в Сеуле, Юнги, прикрыв глаза на своей кровати, думает о нем). Иногда Чимин слушает музыку один, иногда он подключается к Юнги, а иногда Юнги к нему. Они не обговаривают это – даже если бы и хотели, все еще не могли бы без контактов друг друга. Иногда Чимин получает селфи Тэхена со счастливым Мином где-то на заднем плане, пока Хосок пытается занять все пространство на фотографии. И это “иногда” продолжается практически три недели. Могло бы все четыре, если бы не Чонгук, который звонит Чимину в час ночи и спрашивает, не хочет ли старший поехать в Сеул чуть раньше, чем они планировали. Чимин хочет. На следующее утро он прощается с родителями, обещает, что приедет после летней сессии и садится рядом с Чонгуком на автобус до Сеула. Тэхен от радости запрыгивает на Чонгука, из-за чего у того валятся чемоданы из рук, и уже более сдержано обнимает Чимина, хотя ему все равно становится трудно дышать. Парень рассказывает о том, как буквально умирал от скуки весь месяц, как решил начать заниматься ботаникой, но его кактус погиб через три дня, поэтому он отказался от этой идеи. Краем уха Чимин слышит, как Тэхен говорит о том, что Юнги и Хосок практически сутками пропадают в студиях – Юнги в звукозаписывающей, а Хосок в танцевальной. Чимину необъяснимо сильно хочется увидеть первого. Но прежде чем он предпринимает хоть какую-нибудь попытку, Тэхен мягко улыбается ему и говорит, что сейчас они вдвоем тоже далеко не дома. Поэтому Чимин открывает ноутбук и включает музыку на фон, раскладывая перед собой листы с заданиями для первой пары весеннего семестра по истории искусств. Это скучно, но почему-то это максимально необходимо человеку, который хочет в будущем учить маленьких детей первым шагам в танцах. Проходит чуть больше двух часов, когда за окном начинает темнеть, а внимание рассеивается с печатных листов на отклеившиеся обои и разбросанную одежду в шкафу. Чимин бросает последние попытки учиться и открывает Netflix, пытаясь вспомнить, какой фильм ему недавно советовал одногруппник, чтобы убить время. Однако прежде чем он нажимает на play, парню приходится открыть Spotify, чтобы остановить музыку. Но в итоге останавливается сам Чимин. В правой колонке всего один активный слушатель – Чонгук слушает альбом Троя в своей комнате. Чуть ниже иконка с изображением Тэхена, который последний раз открывал приложение 38 минут назад, еще ниже – несколько друзей с дополнительных курсов по искусству, а в самом конце - почти закрытая ползунком фотография Юнги. Он слушал музыку последний раз 3 часа назад, но Чимин даже не обращает внимание на время, потому что единственное, что в данный момент важно для него, это название плейлиста. Потому что он уверен, что никогда не видел на аккаунте Юнги плейлиста под названием “JIMIN OPEN IT PLEASE”. И это... окей, это очень странно. В плейлисте абсолютно разные треки, преобладающее большинство из которых Чимин никогда в жизни не слушал. Парень замечает знакомые имена, но они тонут в потоке абсолютно незнакомых исполнителей. Кендрик Ламар сменяется Трэвором Даниэлем, а Билли Айлиш идет сразу перед японской рок-группой – Чимин клянется, что это последнее, что он ожидал услышать. Вся музыка звучит слишком разношерстно по сравнению с плейлистами, которые Юнги включал вечерами на совместном прослушивании музыки. Некоторые треки не вписываются не только в стиль старшего, но и в обычный вкус Чимина и это слишком, слишком странно. Потому что Юнги выучил его. Потому что Юнги уже заранее знает, что может понравиться Чимину и это единственное, в чем младший уверен на миллион процентов. Ведь они сошлись из-за музыки и Юнги просто не может не знать. Чимин выбирает другую стратегию. Он прислушивается к тексту каждой из них, но песня про расставание, разбитое сердце и потерю близкого человека ни на дюйм не позволяют парню приблизиться к понимаю того, зачем вообще этот плейлист был создан. А потом он замечает. Прямо на песне Bazzi, совершенно случайно, когда взгляд скачет на песню выше и в мозгу что-то на секунду щелкает. Он читает названия песен с начала и до конца. Hello – Adele You Know – Caleb Hearn I Never Told You – Colbie Caillat But I Think – Baxter Dury You Are – GOT7 The Most – Miley Cyrus Beautiful – Bazzi Funny – Zedd, Jasmine Thompson Lovely – Billie Eilish feat. Khalid Person. – Co Shu Nie In the World – Lance Skiiiwalker I – Kendrick Lamar Never – Trevor Daniel Say Something – Justin Timberlake feat. Chris Stapleton Like This – NF But I Want – Harry Lee ASK – Scarlxrd You – SSDEATH Before the Comet Split, Can We Go on a Date? – Arvnd Please – Chelsea Cutler I – Kendrick Lamar Promise – Ben Howard You – Discoltura Never – Trevor Daniel Regret It – Peg Parnevil I Just Wanna Be – Masson Jay-B Someone To You - BANNERS* И весь мир на секунду останавливается. Чимин перечитывает еще раз, два, десять. Смотрит на ник создателя плейлиста, на черную фотографию на обложке и снова на названия песен, не веря своим глазам. Губы сами по себе расплываются в улыбке, сердцебиение учащается, а в районе живота все переворачивается вверх ногами. “Перед тем, как столкнутся кометы и разрушат все вокруг, могу ли я пригласить тебя на свидание?” Чимин хочет кричать от счастья. А в следующую секунду понимает, что ему просто необходимо ответить Юнги. Он забегает в комнату Чонгука без стука, включает его ноутбук на рабочем столе и подключает тот к принтеру. По всей комнате разбросаны испачканные в краске рубашки и несколько листов с набросками нового проекта, но это совершенно не беспокоит парня, пока он вводит название знакомого сайта и сохраняет картинку, которую тут же отправляет в печать. Чонгук возмущается на заднем плане, но Чимин уже не слышит его, когда вылетает в коридор. - С тебя сотня вон за печать! – кричит младший с порога комнаты. - Если все получится, я плачу за ужин! – в тон отвечает Чимин и захлопывает за собой входную дверь, оказываясь в коридоре в домашних спортивных штанах, черной футболке для тренировок и конверсах в тон (скорее всего они принадлежат Тэхену, он даже не смотрел, что надевал перед выходом). Парень старается лишний раз не помять лист бумаги, когда пересекает коридор и останавливается у соседней квартиры. Он несколько раз подряд нажимает на звонок, но даже спустя минуты никто не выходит открывать ему дверь. В голове просыпается назойливый голос Тэхена. “Юнги и Хосок практически не ночуют дома. Сегодня, кстати тоже” Чимин разворачивается и облокачивается спиной о холодную бетонную стену. Он должен придумать что-то. Должен связаться с Юнги, пока тот ждет ответа уже как минимум три часа – Чимин не знает, когда этот плейлист вообще был создан и сколько времени висел на аккаунте Юнги. Он боится растерять всю свою уверенность к тому времени, как старший объявится на пороге, боится, что Юнги откажется от своих слов, боится, что… - Чимин? Парень резко поворачивает голову с обшарпанного потолка и встречается с обеспокоенными глазами напротив. – Что-то случилось? Ты ведь должен быть в Пусане еще неделю, все в порядке? Юнги делает несколько шагов по направлению к Чимину и только сейчас младший понимает, что они на лестничной клетке одни. Хосока рядом нет, а Тэхен и Чонгук, которые абсолютно точно не обладают чувством такта, даже в такой ситуации не будут прерывать их (Чимин почти чувствует, как кто-то из них подглядывает через глазок в квартире). Пак поднимает свободную руку вверх, останавливая Юнги всего в двух метрах от себя. Он не может сдержать улыбку, ему хочется прыгать от счастья прямо здесь. Поцеловать парня напротив и никогда не отпускать из своих рук, но перед этим он должен сделать то, что намеревался с самого начала, пока пытался дозвониться в квартиру старшего. Чимин разворачивает белый лист и подносит его ближе к Юнги. Руки младшего трясутся, но это не страх, а скорее предвкушение перед тем, что будет дальше. Потому что он знает, зачем Юнги снимает свой телефон с блокировки и открывает стартовую страницу уже такого знакомого музыкального приложения. Ведь только так можно отсканировать код Spotify. Юнги без слов подносит камеру к листу и ждет пару секунд, прежде чем в коридоре разносятся звуки гитары, а лицо старшего напротив расплывается в самой яркой улыбке, что удалось увидеть младшему. Они встречаются взглядами и все вдруг становится понятно без слов. Чимин закусывает нижнюю губу, но это не помогает ему избавиться от улыбки на лице, когда старший преодолевает оставшиеся два шага и заключает парня в объятия. Чимин зарывается носом в футболку старшего и оборачивает руки на его талии под расстегнутой кожанкой. Он чувствует, как старший утыкается носом в его макушку и сжимает руки за спиной сильнее, чувствуя себя так, будто он выиграл в лотерее у самой судьбы. Чимин отодвигается всего на несколько сантиметров, чтобы поднять голову с плеча старшего и заглянуть в глаза напротив. - Можно? – тихо спрашивает Юнги. Чимин не отвечает. Но то, как он сокращает расстояние между ними, прежде чем соединить губы в легком, почти невинном поцелуе, Юнги принимает за самый лучший ответ. Чимин слышит, как кричит Тэхен из их квартиры, и видит застывшего Хосока в открытых дверях лифта. Но это все неважно, пока Юнги продолжает улыбаться в поцелуй, а из его наушников доносится ALWAYS “YES” от Open-Air.