***
Это было лето после выпускного класса. Гарри собирался хорошенько отдохнуть, набраться сил и следующий учебный год начать в университете своей мечты. Лондонской академии искусств, на факультете драматургии. Гарри шёл в сторону своей любимой закусочной, когда заметил на стоянке незнакомую машину, чёрный Мустанг. Городок, где он живёт довольно небольшой, все друг друга знают, а уж кто какой автомобиль водит так точно. Облизываясь на машину, Стайлс заходит в помещение закусочной, и над его головой звенит колокольчик. В помещении играет песня группы "The Fray". — Эй! Гарри! — приветствует его Пол, хозяин заведения. — Как делишки? Что новенького? — Да потихоньку, — отзывается тот и садится за стойку, — договорились с Найлом завтра сходить в кино. Пол, ты не знаешь, чья там машина стоит? — спрашивает Гарри, указывая себе за плечо. — Ааааа, ты про ту чёрную красавицу? — понимающе улыбается Пол, — вон за тем столом парня видишь? — говорит мужчина, указывая Гарри куда-то за спину, — вот он на ней приехал минут сорок назад и засел тут с какими-то листочками и карандашами. Стайлс развернулся левым боком к стойке и посмотрел в направлении, указанном Полом. За одним из одинаковых столиков сидел парень в джинсовке. Его голова была наклонена над столом, и он что-то старательно выводил на листе бумаги перед собой. Его мягкие на вид волосы карамельного цвета были растрёпаны в разные стороны, а чёлка спадала на глаза, от чего он периодически поправлял её, забавно складывая кисть руки. Помимо множества листов и карандашей перед ним на столе стояли полупустой шоколадный коктейль, наверняка уже остывшая картошка и недоеденный, но надкусанный бургер. Будто почувствовав, что на него смотрят, парень поднял голову, и Гарри встретился взглядом с самыми невероятными глазами в своей жизни. Серовато-голубые, они отражали проникающие через окна лучи солнца и искрились. Гарри замер на добрую вечность и ещё немного. Парень также вперился в него своим наэлектризованным взглядом, а потом улыбнулся, опуская глаза. Кажется, это самая очаровательная улыбка, которую Стайлс когда-либо видел в своей жизни. Вернуться в реальность Гарри помог Пол, который поставил перед ним клубничный коктейль и подтолкнул локтём, приговаривая: — Да подойди ты уже к нему, бога ради! Гарри встал с барного стула и на полуватных ногах подошёл к столу. В силу своей природной неуклюжести и обладания слишком длинными конечностями Гарри умудрился удариться бедром о край столика. — Упс, — выдал он сквозь зубы, шипя. Парень вновь поднял на него свой мягкий взгляд и улыбку. — Привет, — еле слышно сказал он. — Не против, если я составлю тебе компанию? — всё-таки выдавил из себя Гарри очаровательно, ну, или он просто на это надеялся, улыбаясь. — Да, пожалуйста, только не ставь ничего на мои эскизы, — сказал парень. Его чёлка вновь упала ему на глаза, и он опять забавно изогнул кисть откидывая её. После он протянул руки, убирая несколько листов с противоположной части стола. Гарри успел отметить, что голос идеально подходил всему внешнему виду парня. Высокий и нежный, с лёгкой хрипотцой, вероятно от холодного коктейля и долгого молчания. Гарри сконцентрировался на том, о чём конкретно его попросили и стал аккуратно расчищать место, чтобы поставить свой напиток. Пока Гарри перебирал листы, он успел заметить, что парень в джинсовке рисовал пейзаж за окном, внутренний интерьер закусочной и нескольких посетителей, которые, вероятно, уже ушли. — Очень красиво. Ты художник? — спросил Гарри, отпивая из своего стакана. — Типа того. Я Луи, кстати. Луи Томлинсон. — сказал парень и протянул руку. — А я Гарри Стайлс, — представился в ответ Гарри и пожал Луи руку. — Так что же ты делаешь в нашем маленьком городке, Луи Томлинсон? — Я взял академ отпуск, чтобы покататься по стране и набраться вдохновения. — Судя по акценту ты из Йоркшира, что же привело тебя в Чешир? — А ты разбираешься. — Что есть, то есть, — сказал Гарри, поднимая руки, — можешь считать это моим хобби. — Я действительно из Йоркшира. Если точнее, то из Донкастера. Поступил в Лондоне в университет, взял отпуск и приехал сюда в поисках вдохновения. — Значит, это то, что вдохновляет тебя?— спросил Стайлс, обводя взглядом помещение. — Не только. Меня много что вдохновляет — Например? — Плохая погода, хороший чай, облака за окном, красивые люди, — последнее Луи сказал тише, глядя Гарри прямо в глаза из-под своей чёлки и прикусывая карандаш. Гарри почувствовал, как к его щекам приливает краска и попытался спрятать свой взгляд, сосредотачиваясь на трубочке в своём коктейле. — А чем занимаешься ты, Гарри Стайлс? — Собираюсь поступать в Лондонскую академию искусств на факультет драматургии. — Ого, — сказал Луи, складывая свои губы в кружок, — значит, молодой человек хочет быть писателем? — Хочет. Я, вообще-то, был редактором школьной газеты и сценаристом почти всех театральных постановок. — Это неплохой опыт. Думаю, что с таким резюме дорога в академию тебе заказана. И имя у тебя подходящее, звучное такое. — Гарри на это лишь усмехнулся и запустил руку в волосы, поправляя спавшие на глаза кудри. — Прости за такую резкую смену темы, но я не могу не спросить, — начал Стайлс, нервно сгибая трубочку своего коктейля. — Машина. Она твоя или ты арендовал? Луи усмехнулся и закусил нижнюю губу. От этого жеста у Гарри засосало под ложечкой. — Моя. Отчим подарил на совершеннолетие. Ты бы знал, через какой ад мне пришлось пройти, чтобы убедить его в том, что я хочу именно её. — Могу только догадываться, но она того стоит, такая красавица, — сказал Гарри, мечтательно смотря на автомобиль за окном. Он даже не заметил, как пристально его разглядывал Луи. — Хочешь взглянуть? — как-то очень аккуратно спросил он. Гарри вопросительно посмотрел на Луи. — Я имел ввиду, хочешь посмотреть, как машина выглядит внутри? — Я– ох, это, наверное, неудобно, — промямлил Гарри, продолжая издеваться над соломинкой. — Неудобно, если бы это была чужая машина, а она моя, и я сам приглашаю тебя на экскурсию. — Почему? — тихо спросил Гарри, избегая взгляда наэлектризованных глаз. — Ты, кажется, заинтересован. К тому же, ты сможешь потом в каком-нибудь своём романе использовать внутреннее описание Мустанга. — Убедительно, — сказал Гарри и всё-таки поднял взгляд. Луи смотрел прямо на него. Так нежно и внимательно, будто старался запомнить каждую мелочь, но в то же время Гарри казалось, что его поедают взглядом. Следующее, что Гарри помнит, это как язык Луи исследует его собственный рот, пока они сидят на заднем сиденье Мустанга, из магнитолы которого громко играет The Fray, на территории заброшенного кинотеатра под открытым небом. Волосы Луи и впрямь оказались очень мягкими, а его чёлка приятно щекотала Гарри нос. Они обменивались горячими выдохами и сладкими вкусами друг друга. У Луи на языке остался привкус шоколада, который так идеально смешивался с клубничным коктейлем, который пил Гарри. Их руки путешествовали вверх и вниз, изучая тела друг друга, запоминая каждую особенность. Пару раз ладонь Луи находила ширинку брюк Гарри, но почему-то он решил, что мальчик не хотел бы сейчас заходить так далеко. — А у тебя есть какие-нибудь готовые работы? — отстраняясь и судорожно выдыхая, спросил Луи. Его руки летали по спине, сидящего на нём парня. — Что? — спросил Гарри, сбитый с толку резкой потерей тепла и губ. На его шее расцветали следы, оставленные Луи. — Ты говорил, что пишешь, — начал объяснять Луи, пока одна его рука поднялась к кудрям на голове Гарри, перебирая и оттягивая их. — Я думал, ты поделишься со мной какими-нибудь готовыми работами. — Хочешь прочесть? — вскидывая брови, спросил Гарри. — Во-первых да, во-вторых, ищу повод встретиться с тобой снова, — Луи опять очаровательно улыбнулся и провёл носом по щеке Гарри. — Я– я– Гарри почувствовал, как к его щекам прилила краска, и он постарался спрятать своё лицо в шее Луи. — Хочешь сказать, что никакой ты не писатель и наврал, чтобы совратить меня? — усмехнулся Луи, поднимая лицо Гарри к себе за кудряшки. — Писатель, — прошипел тот, в тайне наслаждаясь тем, как Луи тянул его за волосы. — Просто тебе не нужен был предлог. Надо было лишь спросить, — сказал Гарри и заглянул Луи в глаза. Парень улыбнулся и мокро поцеловал кудрявого. — Могу я увидеть тебя ещё раз, Гарри Стайлс? — прошептал Луи прямо Гарри на ухо, опаляя его своим дыханием и запуская новую порцию мурашек по спине Стайлса. — Если будешь хорошо себя вести, то можно и не один, Луи Томлинсон — в тон ответил Гарри, прикусывая часть шеи Томлинсона, до которой сумел дотянуться. В Мустанге смешались звонкий смех и The Fray. Тем же вечером Гарри лежал на своей кровати и во всех подробностях рассказывал развалившемуся рядом Найлу об удивительном Луи, с которым познакомился в закусочной у Пола. — А потом он попросил у меня номер телефона и подвёз до дома, а прежде чем уехать, он меня поцеловал, а потом- — А потом пришёл я, — перебил восторженного друга Найл. — Я понял, Эйч, тебе понравился парень из закусочной. Позови его завтра с нами в кино. — А я и позвал. Только, ну, не совсем “с нами”. — В смысле? — озадаченно поднял брови Найл, отвлекаясь от пережёвывания своего куска пиццы. — Ну, ты же сам не захочешь сидеть с нами на последнем ряду, пока мы целуемся или пока я отс- — Так, стоп, — прервал Найл мечтательный рассказ друга. — Вот где-то здесь проходит граница того, что я хочу слышать и того, что мне слышать вовсе необязательно! — ...асываю Луи, — закончил Гарри. — Ты прав, у меня нет совершенно никакого желания ни смотреть на это, ни тем более присутствовать при этом… — он задумался на несколько секунд, ища подходящее слово, — действе! — Ни, ты ведь не обиделся, что я отменяю наши планы в последний момент ради Лу? — Ах он уже "Лу"? — язвительным тоном спросил Найл и поиграл бровями, но, заметив потерянный взгляд друга, продолжил. — Эйч, мы знакомы, буквально, с рождения и последние восемнадцать лет провели рядом друг с другом, мне уже надоела твоя моська. К тому же, я понимал, что однажды мне придётся делить тебя с каким-то красавчиком. Если, конечно, ты не решишь жениться на мне. Тогда этим красавчиком буду я. — О боги! Нет, никогда, — захохотал Гарри, перекатываясь с живота на спину. — Что? Почему нет? Неужели тебе никогда не хотелось отведать это сладкую попку? — сквозь смех спросил Найл, поворачиваясь своей обтянутой в джинсы пятой точкой к Гарри. — Нет! Господи, Найл, убери это от моего лица! — всё так же громко хохоча сказал Гарри, сталкивая друга с кровати. — Так ты точно не сердишься? — спросил он, приводя дыхание в норму. — Конечно, нет. Ревную? Да, но этот Луи, судя по твоему рассказу, неплохой парень. Не забудь зайти в аптеку, а так ты благословлён, — объявил Найл и попытался перекрестить Стайлса, но запутался и сымитировал посвящение в рыцари. Гарри рассмеялся и втянул друга в объятия, возвращая их обоих на кровать.***
Следующим вечером под окнами Гарри раздался уже знакомый звук двигателя Мустанга. Кинув матери на прощание предупреждение, что он будет поздно, Гарри выбежал на улицу, где Луи уже ждал его, сидя за рулём и зажигая сигарету. Ещё в самый первый раз в этой машине Гарри понял, что сиденья насквозь пропитаны запахом сигарет и одеколона Луи. И хотя он не очень любит курильщиков и сигаретный дым, теперь он мечтает о создании флакона духов с этим запахом. Гарри запрыгивает на переднее сиденье и широко улыбается, втягивая полной грудью полюбившийся аромат. — Хэй! Привет, Хаз! — говорит Луи, поворачивая голову в его сторону и удивлённо вскидывая брови. — Что такое? Ждал кого-то другого? — язвит Гарри. — Нет, просто, — Луи усмехается и выпускает плотный клуб дыма. — Я только что подъехал и думал выкурить одну сигаретку, прежде чем написать тебе. — А. Ну, если хочешь, я могу вернуться и дождаться твоего сообщения, а потом сделать вид, что удивлён, — смеется Гарри. — Нет! Нет, — Луи опустил взгляд и потряс головой, от чего его чёлка спала ему на глаза. — Просто я не знаю, как ты относишься к курению, поэтому решил не рисковать, — объяснил он и, зажав сигарету в дальней от Гарри руке, поправил упавшие волосы свободной, вновь сгибая кисть в забавном манерном жесте. — Знаешь, обычно, если люди чего-то не знают, они задают вопросы, — усмехнулся Гарри и протянул руку, чтобы помочь Луи с волосами, но на полпути отдёрнул. — Хорошо, — сказал тот, пристально наблюдая за действием Стайлса, а после затягиваясь. — Как ты относишься к курению, Гарри? — В целом, отрицательно, но я не имею ничего против того, чтобы такие горячие парни как ты курили при мне. — И много таких горячих парней при тебе курят? — спросил Луи, стараясь придать своему голосу безразличный тон. — Хм, дай-ка посчитать, — задумался Гарри. — Ты — это раз. Ещё есть Луи — это два. Недавно я познакомился с парнем, у которого фамилия Томлинсон — это три. А ещё- — Я понял понял, — прервал его Луи. — Как тебе мой следующий вопрос: можно я тебя поцелую? — Луи приблизился к лицу Гарри, держа руку с сигаретой вытянутой за спиной. — А вот такие вопросы можно не задавать, можно сразу дей- Луи так и сделал, преодолев оставшиеся между ними миллиметры, он соединил их губы в голодном поцелуе. Он засасывал и покусывал губы Гарри, периодически рыча и жарко выдыхая. — Мне кажется, что такими темпами мы опоздаем в кино, — прошептал Гарри, задыхаясь. — К чёрту кино, — в тон ему ответил Луи. — Там всё равно сейчас нет ничего интересного. — Ты ошибаешься. Там премьера каких-то очередных «Мстителей». — А ты фанат? — Я нет. Найл. — А Найл — это?.. — Найл — это мой лучший друг, почти брат, — сказал Гарри, наблюдая, как Луи откинулся на своё сиденье, заводя двигатель и пристёгиваясь. — А у тебя есть настоящие братья или сёстры? — Да, старшая сестра, Джемма. А у тебя? — Оооо. У меня полно сестёр, только они все младшие. — Полно — это сколько? — Это пять сестёр и один младший брат. — Воу! Действительно полно, — присвистнул Гарри. — Каково быть старшим братом? — Иногда страшно, иногда утомительно — я знаю имена всех маленьких пони и долгое время носил длинные волосы — но, в основном, весело. — Длинные волосы? — Ну, достаточно длинные, чтобы мои сёстры могли сделать мне несколько хвостиков. — Уверен, ты выглядел потрясающе. Так, за разговорами обо всём и ни о чём, они доехали до кинотеатра. — Какой фильм кажется тебе наименее интересным? — спросил Гарри, разглядывая афишу. — Вон тот, про уток. Насколько интересным может быть фильм про уток? — спросил Луи, выгибая бровь и засовывая руки в карманы своей джинсовки. — Если только они не грабят банк, то, наверное, не очень. Давай проверим? — сказал Гарри, вставая рядом с Луи и касаясь его плеча своим. — Зачем нам идти на заведомо скучный фильм? — Луи повернул к Гарри голову с недоумением, написанным на его лице. — Потому что он дешёвый. — О, тебе не стоит за это переживать. Я за тебя заплачу. — Дурачок, я не об этом. Следи внимательно за руками, — сказал Гарри и подвернул рукава своей кофты. — Мы идём в кино на заведомо скучный фильм. Мы не тратим на него много денег, чтобы потом не было обидно, что мы всё пропустили, — Гарри широко жестикулирует, избегая взгляда Луи. — Мы садимся на последний ряд в полупустом зале и не смотрим фильм, — Гарри замедляет свои круговые движения и нервно поднимает голову, глядя на реакцию Луи. — Если ты, конечно, хочешь. Если нет, то мы можем посмотреть Марвел. — Мне нет никакого дела до комиксов. Перспектива потратить следующие два часа на скучный фильм про уток, который мы не будем смотреть, звучит гораздо интереснее, — говорит Луи, оглядывая Гарри с ног до головы откровенно голодным взглядом. — Тогда пойдём за билетами? Зал оказался не полупустым. Он оказался просто пустым. Кроме Гарри и Луи на сеансе была парочка школьников с огромным ведром попкорна, и весь фильм они бросались им и отборными ругательствами друг в друга, а также пожилая пара, которая все два часа сидела в обнимку на первом ряду, кажется, они заснули на первых десяти минутах. Ни Гарри, ни Луи никогда не скажут, о чём был тот странный фильм или любой другой из тех, на которые они ходили в течении всей недели. Возможно, они были на одном и том же сеансе.***
Гарри спускался со второго этажа, с намерением подождать Луи на крыльце, однако, каково было его удивление, когда Мустанг Томлинсона уже ждал его на улице с водителем, стоящим перед машиной. — Когда ты приехал? — удивлённо спросил Гарри, стоя на крыльце. — Пару минут назад, уже собирался тебе писать. — Почему я не слышал? — Спроси что-нибудь полегче. — Ты сильный? — на лице Луи отразилось глубочайшее непонимание. — Ну, мне кажется, что да. Я могу одновременно поднять двух своих сестёр... — он не закончил, потому что заметил, как Гарри начал приближаться к нему неестественно быстро, а в следующую минуту Томлинсон машинально подхватил парня под бёдра и слегка закружил в воздухе. — Хаз! — рассмеялся Луи, отвечая на поцелуи, которые ему дарил Гарри. — А что, если бы я тебя не удержал? — Тогда бы мы упали, — между делом сказал Гарри и углубил поцелуй. Луи нехотя оторвался от него, тяжело дыша. — Не думаю, что это хорошая идея, — заметив вопросительный взгляд Гарри, он продолжил. — Твои родители могут смотреть на нас из окон. — Это вряд ли. Для этого им нужно хотя бы быть дома. Луи широко улыбнулся и стал отвечать на поцелуи Гарри с удвоенной силой. — Боже, Гарри, ты сводишь меня с ума, — отвлекаясь, сказал Луи. — Я так хочу тебя- — он запнулся от нехватки воздуха, но Стайлс уже поднял на него свой слегка испуганный взгляд. — Нет, это не то, что я имел ввиду, — начал оправдываться Луи, усаживая Гарри на капот, стоящей сзади машины и устраиваясь между ног младшего. — Не то? — прошептал Гарри, пробегая пальцами по скулам Луи и скрещивая лодыжки в районе коленей другого парня. — То есть да, но нет, но- боже. Ты сводишь меня с ума, я запутался в своих мыслях и... это так глупо, мы знакомы так мало, а я уже схожу с ума. — Шшшшш, — прошептал Гарри, чередуя слова с нежными клевками в губы. — Ты не сходишь с ума, я тоже это чувствую. Тебе незачем оправдываться. Где ты остановился? — Я снял студию в городе, а что? — Я хочу поехать к тебе, — так же шёпотом ответил Гарри, ловя взгляд Луи и даря ему очередной поцелуй. — Ты- ты что? — не веря собственным ушам произнёс Луи. — Я, — поцелуй, — хочу, — снова поцелуй, — поехать к тебе, — на одном дыхании закончил Гарри. — Ты уверен? Я не хочу, чтобы ты подумал- — Я не думаю рядом с тобой, Луи. Тебе тоже стоит начать так делать. Они обменялись ещё несколькими поцелуями и, сняв Гарри с капота, Луи приглашающим жестом указал на Мустанг. До квартиры Луи они ехали под приятную музыку, нежные касания и разговоры ни о чём. Оказалось, что Томлинсон жил почти на окраине города в не очень презентабельном на первый взгляд четырёхэтажном здании. Весь верхний этаж занимал лофт, который и снял для себя Луи. — Ничего себе, — присвистнул Гарри, заходя в помещение и оглядываясь, — а неплохая квартирка для бедного студента-художника. — Я никогда не говорил, что я бедный, — усмехнулся Луи и подошёл к Стайлсу со спины, утыкаясь носом в лопатки и оставляя несколько поцелуев, которые, даже сквозь футболку, пустили рой мурашек по телу Гарри. — Так, значит, ты маленький богатенький избалованный мальчишка? — произнёс Гарри и повернулся в объятиях Томлинсона, запуская свои руки тому в волосы и слегка оттягивая их. — Эй, я не маленький! Я вообще-то 5’9 футов! — возмутился Луи. — Конечно, милый, как скажешь, — проворковал Гарри и по-хозяйски поместил свои ладони на ягодицы парня, медленно целуя и сжимая одной рукой половинки. — Ты нарисуешь меня, как одну их тех французских девушек? — прошептал Гарри Луи в ухо, опаляя своим горячим дыханием. — О господи, Гарри, — Луи издал почти животный рык вперемешку со смехом и, не разрывая поцелуй, начал идти спиной в сторону спальни. Добравшись до неё, он толкнул Гарри на кровать и залез сверху, задирая футболку парня, и поднимаясь мокрыми поцелуями от края джинсов наверх, уделяя внимание каждому миллиметру тела перед собой. Гарри выгнулся навстречу прикосновениям, спутывая свои пальцы с волосами Томлинсона и поднимая его голову, соединяя их в очередном поцелуе. Стайлс нашёл край кофты Луи и медленно стянул её, внимательно осматривая открывающееся его взгляду. Томлинсон идеален по меркам Гарри, на груди старшего красуется надпись “It is what it is”, и Гарри решился языком проследить каждый завиток, оставляя укус недалеко от числа 78. — Мне нравятся твои татуировки. Я тоже хочу себе несколько, — отвлекаясь от своего занятия, прошептал Стайлс. — Правда? У тебя уже есть идеи? — так же тихо спросил Луи и оставил новую отметку на шее парня. — Есть парочка. Я расскажу тебе позже, — на выдохе сказал Гарри и поменял их местами, наваливаясь на Луи. Не то чтобы у Гарри был большой сексуальный опыт. Скорее его не было вообще — регулярный просмотр порно и дрочка не считаются — но он почувствовал, что хочет сейчас сделать именно так. Стайлс устроился между ног Луи, продолжая его целовать. Он втянул нижнюю губу старшего парня и слегка её прикусил. Луи застонал, не веря, что этот прекрасный мальчик прямо сейчас вытворяет такое. Пока Томлинсон отходил от головокружения, Гарри начал выцеловывать точёную линию его скул, спускаясь к подбородку и ниже. Он плавно проследовал дорожкой поцелуев по торсу Луи, пока не дошёл до края джинсов. Он поднял свой взгляд на Луи, который смотрел на него в ответ с нескрываемым восторгом и крайней заинтересованностью в том, что же Стайлс намерен делать дальше. Глаза Томлинсона тёмные и полные желания, и Гарри это видит, и он знает, что причастен к этому, и это опьяняет его, и он просто не может сейчас остановиться и разочаровать Луи — в конце концов теоретических знаний должно хватить, должно же? Стайлс прервал зрительный контакт и начал расстёгивать штаны Луи слегка трясущимися руками, что не скрылось от внимания последнего. — Хаз, — тихо позвал он мальчика, но тот не ответил. Тогда Луи сел, взяв в руки лицо Стайлса, и, подняв к себе, заглянул тому в глаза. — Хаз, подожди, я хочу задать тебе вопрос, — получив в ответ кивок, Томлинсон продолжил. — Хаз, ты когда-нибудь уже делал это? — Гарри отрицательно мотнул головой и опустил взгляд. — Но я много смотрел, я понимаю, что надо делать в теории. — Хаз, теория и практика — немного разные вещи, — усмехнулся Луи и погладил парня перед собой по голове, запутывая пальцы в кудрях. — Но я же вижу, как тебе этого хочется, а я не хочу тебя разочаровать, — тихо признался Гарри. — Боже, Хаз. Ты только что превзошёл даже свои стандарты глупости, — Луи сказал это так нежно, что Гарри мгновенно расслабился в его руках, внимательно вслушиваясь в то, что дальше будет говорить Томлинсон. — Больше всего мне хочется, чтобы ты делал только то, что хочешь сам. Это твой первый раз, и я не могу позволить тебе делать что-то к чему ты не готов. Господи, я вот сказал это вслух и уже не уверен кому из нас сейчас страшнее, — усмехается Луи и заставляет Гарри поднять на себя взгляд, придерживая его за подбородок. — Давай договоримся, что отныне и всегда ты будешь делать только то, что хочешь? — Всегда? — взгляд Гарри вспыхнул только от одного слова. — Всегда, — подтвердил Луи и нежно поцеловал Стайлса в уголок губ, — всегда, — в другой уголок, — всегда, — выдыхает Томлинсон и мягко касается своими губами губ напротив. — Тогда я хочу сделать это, — говорит Гарри в улыбку. — Хаз, мы же договорились, — начинает Луи. — Я действительно хочу, но при условии, что мы остановимся в любой момент, если одному из нас покажется, что то-то не так, — заканчивает Стайлс и широко улыбается. — На это я согласен, — улыбается в ответ Луи, и Гарри откидывает его обратно на подушки, возвращаясь к джинсам старшего и стаскивая их куда-то на пол. Перед носом Гарри оказался полувозбужденный член Луи, спрятанный под темной тканью боксеров. Стайлс накрыл промежность старшего парня своей ладонью, слегка массируя орган и получая в свой адрес одобрительные стоны сверху. Когда Гарри начал чувствовать тесноту в собственных штанах, он одним рывком стянул с Томлинсона последний элемент одежды, откидывая его в какой-то угол комнаты. Кинув на Луи последний взгляд полный уверенности, Гарри облизнул головку, как бы пробуя на вкус. И еще раз, и еще. Когда он заметил побелевшие костяшки старшего парня, что сжимал в кулаках простыни, Гарри постарался взять почти половину длины. Сверху раздался долго сдерживаемый стон наслаждения и Стайлс понял, что пока всё шло хорошо. Он начал активно двигать головой, с каждым разом заглатывая всё больше. Луи извивался в разные стороны и старался не толкаться наверх, отмечая, что для первого раза Гарри очень неплохо справлялся. — Хаз. Хаз, остановись пожалуйста, — еле выговорил Луи, когда почувствовал, что развязка близко. Гарри поднял голову на Томлинсона и старший заметил тонкую ниточку слюны, у губ парня. Последний смотрел на него слегка испуганно. — Я сделал что-то не так? — невинно просипел Гарри, от чего у Луи ещё сильнее снесло крышу. — Нет нет, ты просто потрясающий, Хаз, — поспешил ответить Томлинсон, и заметил, как закатное солнце придавало лицу Гарри ещё более красный оттенок, чем он уже имел, — просто я не хочу, чтобы мы закончили так быстро. — парень ухмыльнулся и притянул Стайлса к себе, целуя и различая у него на языке свой вкус. Луи ловко поменял их местами и легким движением стянул с Гарри его любимые узкие джинсы. — Как давно ты не носишь бельё? — поинтересовался он между поцелуями. — С того дня, как увидел тебя в той закусочной, — признался Стайлс и улыбнулся до невозможности развратно. — А знаешь, что ещё я начал делать с того самого дня? — Только не говори, что ты- —А ты проверь сам, — сказал Гарри и улегся на подушки так, чтобы открыть Луи самый лучший вид. — Блять… — протянул Томлинсон, глядя на младшего с приоткрытым ртом. В его голове возникло столько идей о том, что он мог бы прямо сейчас сделать с Гарри, но, тряхнув головой, Луи решил отложить это всё на будущее. Их с Гарри будущее. Кое-как нащупав в прикроватной тумбочке всё необходимое, Луи щедро выдавил лубрикант себе на палец и проник в Гарри на одну фалангу. Парень оказался растянутым настолько, что Луи сумел начать с двух пальцев. — Какой нетерпеливый. — нашёптывает Томлинсон на ухо младшему, — И как же тебе было не стыдно. — Гарри поскуливал под ним, что-то бормоча. В какой-то момент Стайлс взвизгнул и Луи понял, что попал по простате парня. Пройдясь по тому же месту еще несколько раз, но уже тремя пальцами, Томлинсон ненадолго покинул дырочку младшего и раскатал презерватив по собственному члену, пока Гарри потянулся к своему органу. Луи схватил его за ладони и поднял наверх, удерживая их у парня над головой. Последний продолжил постанывать что-то неразборчивое, похожее на просьбу. Луи не нужно говорить дважды. Он медленно входит в тело под собой, внимательно следя за изменениями на лице Стайлса. Он немного корчится, и тогда Луи останавливается, давая ему время привыкнуть, и так до тех пор, пока Томлинсон полностью не оказывается в Гарри. — Всё хорошо, Хаз? — шепчет Луи, опускаясь к уху младшего и нежно целуя в висок. — Даааа, — тянет Гарри. В его голосе слышно удовольствие, — просто начни уже двигаться, — просит Стайлс и, поцеловав младшего в мокрые кудряшки, Луи возвращается в своё первоначальное положение медленно выходя из парня, чтобы в следующую же секунду, уже чуть быстрее, вернуться. Томлинсон честно старается двигаться аккуратно, выдерживая равномерную амплитуду, потому что понимает, что для Гарри это первый раз, но как это вообще возможно, когда этот прекрасный мальчик издает такие развратные звуки. — Лу, — начинает хныкать он, — Лу, пожалуйста, быстрее. Ты нужен мне. И у Луи окончательно срывает тормоза. Он двигается абсолютно хаотично, периодически приникая к Гарри, чтобы украсть с его раскрытых губ ужасно пошлый стон, а потом вернуться в прежнее положение и продолжить вколачиваться, попадая прямо по комочку нервов младшего. Стайлс в ответ впивается в спину Луи своими ногтями, оставляя на ней яркие красные следы. Они кончают одновременно и как-то неожиданно для самих себя. Луи падает на Гарри, глубоко дыша и вплетая свои пальцы в его волосы. — Лу, это было потрясающе. Ты потрясающий, — шепчет Гарри и целует старшего в какую-то неопределенную часть тела, так как делает он это с закрытыми глазами.***
Лето стремительно бежит вперед. Так же стремительно, как черный Мустанг, за рулем которого Луи Томлинсон очень громко подпевает группе The Fray. Сидящий рядом Гарри смотрит на него глазами полными обожания и немного помутненными алкоголем, потому что они с Луи решили спонтанно прокатиться по ночному пригороду после очередного свидания. — Эй, Хаз, смотри! — громко вскрикивает Луи и указывает куда-то вперед, — давай зайдем? Гарри смотрит в направлении, указанном Томлинсоном и в его глазах зажигается огонек. Спустя час Гарри Стайлс и Луи Томлинсон выходят из тату-салона со свежими чернильными рисунками. — Поверить не могу, что ты тогда не снёс все стоящие рядом столы, а просто ударился бедром, — громко комментирует Луи и указывает на "oops!", написанное на его руке. — Честного говоря, я так боялся опрокинуть что-то на твои эскизы, — соглашается Гарри, проводя пальцем по защитной пленке, под которой теперь навсегда будет написано "Hi". — Боже, Хаз, я влюблён в эту ночь! — нараспев начал Луи. — Я влюблён в этот мир! Я влюблён в тебя! Слышишь, Гарри Стайлс?! Я люблю тебя! — прокричал Луи, останавливая свой горящий взгляд на парне и встречая в ответ такой же яркий огонь. — Я тоже люблю тебя, Луи Томлинсон, — чуть тише ответил Гарри и притянул Томлинсона к себе за плечи для поцелуя, который теперь ощущался как-то иначе. За остаток июня, весь июль и начало августа они успевают сделать ещё около семи парных тату. Они проводят вместе каждый день: Луи закупился всевозможными художественными принадлежностями — мольберт, краски, кисти, палитры, еще краски и кисти, куча баночек с только ему известным содержимым — а Гарри написал несколько стихов, которые собирался положить на музыку. Они исследовали ночную жизнь города, даже попали однажды на свадьбу какой-то милой пары, где Гарри, зачем-то попытался поймать фату невесты, которая обменяла её на свой шарф. С тех пор Стайлс начал собирать коллекцию разных шарфов, которыми подвязывал отросшие волосы. Гарри открыл дверь в лофт Луи и уже привычным жестом кинул ключи на полку возле входа. В помещении пахло йоркширским чаем и красками, а в какой-то комнате играла песня The Killers. Гарри вошёл в комнату и убавил звук на заляпанном красками лаптопе. — Лу, ты где? — позвал он парня. Из двери, ведущей, как знал Гарри, в ванную вышел слегка хмурый Луи. — Лу, что случилось? — Мне нужно закончить эту картину до конца недели, а у меня ни черта не получается. — от парня несло сильнейшим перегаром. — Я могу уйти, если тебе нужно побыть одному, — предложил Гарри. — Твоё присутствие ни на что не влияет в данном случае, — ответил Луи, проходя мимо Стайлса и вытирая руки полотенцем. Гарри решил заняться своим рассказом, который он начал писать в начале лета. Через полчаса мысли в его голове иссякли, и он решил сменить род деятельности. — Лу, а можно мне тоже холст? — А? — рассеянно переспросил Томлинсон, — А, да, конечно бери. Ты знаешь, где всё лежит. И Гарри знал. Он знал о месторасположении каждой вещи в этом лофте. Какие-то вообще принадлежали ему, какие-то Луи привез с собой из дома, что-то он купил уже здесь. В этом полном хаосе и беспорядке Гарри мог с закрытыми глазами дойти из одной комнаты в другую, обойдя все препятствия на своём пути. И это грело его душу. Он принёс себе мольберт, установил холст, развёл несколько красок, взял в руки кисть и… замер. Он смотрел на белый холст и не понимал, что хотел отобразить. Слева от него сновал туда-сюда Луи, который метался между открытой бутылкой джина, холстом с пейзажем и лаптопом, используемым, как палитра. С каждым шагом недовольство ко всему окружающему возрастало в нём. Последней каплей стал Гарри, подносящий кисть к холсту вот уже в сотый раз, но полотно так и оставалось кипельно белым. — Да сделай ты уже хоть что-нибудь! Выплесни свои эмоции на холст! — выкрикивает Луи и, взяв руку Гарри в свою, мажет на холсте ужасную бесформенную линию. — Лу! Зачем ты это сделал!? — Потому что ты достал пялиться на пустой холст туда-сюда херача кисточкой. На кой ты краски развёл, если не пользуешься? Они же засохнут, кто мне новые купит? — Луи заводится всё сильнее с каждым словом. — Прекрати на меня орать! Не пропадут твои краски, а если что я тебе лично новые куплю. — Да ладно! — не унимался Луи. В его крови играли азарт и алкоголь, — И на какие такие шиши ты собрался покупать мне краски? У маменьки попросишь или к сестрёнке пойдёшь? Своих-то нет. — Какого чёрта у тебя случилось, Томлинсон?! — Гарри понимал, что Луи пьян и расстроен, но от этого его слова не становились менее обидными. — Да такого! Эта ёбаная картина не получается! А у меня срок сдачи — в конце недели! Ещё ты тут с пустым холстом! Хули ты от него хочешь? Ты же даже рисовать не умеешь! — А не пошёл бы ты нахер со своими претензиями!? Я тебя сразу спросил нужно ли тебе побыть одному, ты сказал нет, а теперь орёшь на меня! Какое я вообще блять имею отношение к твоей долбанной картине!? — Самое блять что ни на есть прямое! Эта картина — моё творческое задание для поступления в обожаемую тобой лондонскую академию! Я подал туда документы в середине июля, и теперь мне надо только закончить эту ёбаную картину! Из-за тебя, любимый мой, я надрываю задницу и отказываюсь от своего универа. Всё для тебя дорогой, — Гарри впервые слышит такого Луи. Циничного, заносчивого, надменного. Откуда он взялся? Но сейчас Стайлсу не очень хочется заниматься раскопками своего любимого парня. Сейчас его терпение начинает закипать и лопаться. — Раз тебе так не хочется, что же ты мучаешься! — выкрикивает он и хватает ближайшую баночку с краской. Луи хотел, чтобы он выплеснул свои эмоции на холст, что ж он выплеснет. Мгновение. Это, вроде, так быстро, но сколько же всего может случиться за это самое мгновение. Например, уродливые полосы желтой краски могут омрачить идеальный вечерний пейзаж. Или Луи может повернуться и заметить, как красящее вещество впитывается в холст, а чем, собственно, ему не нравилась эта картина? Или Гарри осознаёт что он сделал и испуганно прижимает ладонь ко рту, приглушая немой крик. Столько всего может произойти за мгновение. — Ты охуел?! — закричал Луи. — Какого хрена ты сделал?! — Гарри хотел извиниться, правда хотел, но в его голове возникли недавние беспочвенные обвинения и неверные слова были выбраны юным писателем. — А какого чёрта ты меня обвиняешь в своей же глупости!? — Глупости! Я ради него можно сказать жизнь перестраиваю, а для него это глупости! Знаешь какую я ещё сейчас тебе глупость скажу, Стайлс? Пошёл нахер! Луи метнулся в коридор, выуживая из ключницы черный брелок на связке, схватил с вешалки джинсовку и пулей выскочил из дома. Гарри остался в пустом лофте вслушиваться в звук удаляющегося мотора Мустанга.***
— А потом Луи вернулся и извинился? — спросила зеленоглазая Лиззи. — Конечно. И жили они долго и счастливо. А теперь засыпай, мы договаривались, — напомнил Гарри и поцеловал дочь в кудряшки на макушке. Девочка широко улыбнулась, поморщила носик и закрыла глазки. Стайлс потушил лампу рядом с кроватью и вышел из комнаты, прикрывая дверь. Эта сказка одна из любимых его дочери. Наверное потому что она не знает истинной концовки. Гарри направился на кухню, чтобы положить в контейнер с надписью "Луиза Стайлс" несколько печенек и нарезанное яблоко. Главное не забыть завтра упаковать этот контейнер дочери в рюкзак. Жаль, что супруг Гарри сейчас в отъезде и не проконтролирует его. С этими мыслями Стайлс отправляется в кровать. Сегодня ночью ему не удастся поспать. Сегодня он снова увидит свой самый страшный сон.***
Луи зол. И пьян — в нём чуть больше полбутылки джина. И очень зол. На Гарри, на этот дурацкий университет, на академию, на краски, на холст, снова на Гарри, на это дурацкое закатное солнце, которое светит прямо в глаза! Луи с силой тянет вниз козырек и дёргается от лёгкого испуга, когда ему на колени приземляется яркий шарф. Это шарф Гарри. Он пахнет как Гарри. На нем даже осталось несколько его кудрявых волосков. Но самое главное — этот шарф напоминает Луи о том, как сильно он любит своего мальчика и каким придурком он был. Луи собирается развернуться, когда шарф падает куда-то ему в ноги. Он наклоняется, чтобы достать его, а солнце продолжает слепить ему глаза. Вот уже две недели Гарри не видел Луи. Он не отвечает на телефон, не появляется в квартире и Гарри думает, что он просто сбежал. Они с Найлом сидят в закусочной у Пола и ирландец рассказывает о каких-то теориях, возникших после недавно вышедших мстителей, когда в помещении звенит колокольчик и входят двое незнакомцев. Они подходят к хозяину и о чём-то его спрашивают, после чего подходят к столику, где сидят Гарри и Найл. — Привет, — говорит парень с карими глазами, похожий на щеночка, — Ты Гарри? — обращается он к Стайлсу. — Допустим, мы знакомы? — отвечает он. — Не лично, но мы много о тебе слышали, — продолжает парень, — я Лиам, Лиам Пейн. А это Зейн Малик, — Лиам указывает на стоящего всё это время рядом с ним до невозможности красивого парня восточной наружности. — Мы друзья Луи, — подает наконец голос Малик. — А я Найл Хоран, друг Гарри, — представляется ирландец и протягивает руку обоим парням, приглашая их присесть, когда замечает потерянный взгляд Стайлса. — Гарри, Луи много рассказывал нам о тебе, даже присылал ваши дурацкие милые фотографии, — начал Зейн. Его лицо не выражало никаких эмоций, в свою очередь Лиам от чего-то заметно погрустнел. — так что мы решили, что должны рассказать тебе кое-что. — заключил Зейн, видимо дожидаясь какой-то ответной реакции. Повисла пауза, которую разбавляла тихая музыка, играющая из старого радиоприемника Пола. Это была песня группы The Fray, их с Луи песня. — Гарри, Луи умер, — наконец сказал Зейн. Кажется у него заложило уши. — Ч- что? — переспросил Стайлс, глядя широко открытыми глаза то на Зейна, то на Лиама. — Он разбился две недели назад недалеко от сюда. Не справился с управлением и вылетел с трассы в каньон. Кто-то обнаружил его машину и тело, позвонил в полицию, а они уже… — слова Лиама потерялись где-то в тумане. Гарри показалось, что его сейчас стошнит, или он потеряет сознание, или всё сразу. Он не заметил, когда перестал дышать и в следующее мгновение перед глазами уже ничего кроме темноты.***
Гарри проснулся рано и пошёл на пробежку. Затем он собрал дочь в школу и вернулся домой, чтобы дописать статью. Слова в его голове путались и мысли совершенно не шли. Тогда Стайлс выключил компьютер, схватил из миски за брелок первые попавшиеся ключи и пошёл в гараж. Взглянув наконец какие ключи он взял, сердце Гарри пропустило удар. Он подошёл к чёрному блестящему Мустангу и сел внутрь, надеясь почувствовать запах сигарет и одеколона. Но ничего кроме запаха кожи, свидетельствующего о том, что машиной редко пользуются, Гарри не почувствовал. Он выехал из дома, не имея конечной цели, но кажется, что машина заколдована, потому что каждый раз, как он садится за руль Мустанга, он неизменно приезжает в одно и то же место. Тут давно восстановили ограждение и даже понавесили кучу предупреждающих знаков. Гарри оставил Мустанга на обочине, открыл окна, включил песню и вышел из машины к ограждению. Он глядел вниз, пока сзади играла его любимая песня. Зелёные глаза наполнились слезами, а в горле встал ком. Oh, oh Be my baby I'll look after you — Надеюсь, что ты правда приглядываешь за мной, Лу. Иначе почему ты стал тем, кто ушёл…