☆Звездный путь☆

Конец марта (начало второго года) В доме стояла звенящая тишина. Ни одного шороха, ни одного скрипа, даже часы шли беззвучно — думаете Джим не проверил? С тех пор, как все знаки уехали на выездное задание прошло всего два дня, но одиночество ощущалось настолько невыносимо, что парень большую часть времени говорил сам с собой. Страшно. Непривычно. Эта пустоте в голове. Со дня, когда ушел брат прошла всего пара недель, но до сих пор он еще не был по-настоящему один. А вот теперь неприятное, давящее, пустое чувство стягивало все внутренности и сжимало их в один пульсирующий комок. Он уже много раз обходил все владения — и на ногах и на руках, с песнями с плясками, перерыл всю свою одежду и разумеется наткнулся на радужный свитер, который так болезненно напомнил ему о Саджи. Конечно же он его надел. Что еще может сделать человек, который всегда давит на больное? Поли не мог признать, что Кастор мертв. Этого просто не могло произойти. Не снова… Он наверняка просто спрятался, как бывало в детстве. Он обязательно появится, ведь так было всегда. Правда ведь? Но самые страшные мысли, которые на протяжении этих недель приследовали парня — «Если бы я не заметил Саджи тогда у озера, если бы не сказал, то Кас не кинулся бы его спасать. Он был бы в порядке… " Но Джим не мог так думать. Он все еще не мог себе представить жизнь без Саджи, как и жизнь без брата. Теперь же он лишился обоих, и это его убивало. Медленно и мучительно. После всех возможных телодвижений и прочитанных себе же монологов, силы Джима иссякли. Делать было нечего, голова неприятно звенела — казалось, не в мире нет ничего, что могло бы порадовать парня. Единственное, что оставалось, достать несколько припасенных бутылок и утопить в них свои страдания. Изящной походкой девушки на трассе в радужном свитере Джимини прошел по лестнице на чердак и плюхнулся на середину матраса. — Дамы и господаа — он постучал по полу пальцами — Прошу поприветствовать, ее величество Бухло! Да, ура, эхэ… (подражание звукам толпы) — из-за спины были вытащены несколько разноцветных бутылок — Сейчас вы будете обесщещены! — одна из них была мастерски открыта зубами — Надеюсь вы не приговорите меня за это к смертной казни? С каждым днем Джиму все больше казалось, что он сходит с ума. Вопреки смутным ожиданиям веселее от такого времяпрепровождения не становилось. Наоборот, голова начала работать хуже, мысли затуманились, а комок стал пульсировать не только в груди, но и в голове, и во всем теле сразу. Джим впервые пожалел о том, что решил выпить. На дом опустилась ночь. Теперь в пару к тишине пришла темнота, окружая съежившегося на полу парнишку, она еще больше испортила Джиму настроение, и в порыве отчаяния он перебил половину бутылок. И почему он такой жалкий? Только спустя пару часов он осознал, что выпил слишком много. В погоне за избавлением от одиночества он забыл о мере — перед глазами все плыло, неясные образы заменяли реальность, а еще очень хотелось в туалет, найти который в таком состоянии было поистине нереально. Так что про последнее можно было смело забыть. — Саджи… — вдруг тихо сказал Джим. Его рука потянулась куда-то вперед, к желтой лампе, стоящей на столе, а затем вернулась обратно, нежно погладив своего обладателя по голове — Саджи… Парень заплакал, все еще не отрывая руки от головы. Он снова рухнул на пол, свернувшись, как раненый зверь. — Останься… Прошу — шептал он в полу-бреду, слезы застилали глаза — Я не могу, не хочу один… Пожалуйста… Рука скользнула с волос на шею и Джим крепко прижал ее своей ладонью. Его пальцы сжались и он вздрогнул, не в силах сделать вдох. Грудь судорожно вздымалась, а рот бессильно хватал воздух. — Пожалуйста… — парень начал задыхаться. Он был совсем один. С ужасом хватаясь за призрачную руку, Джим силился успокоиться, выйти из бессмысленной борьбы, но не мог сделать над собой и малейшего усилия. Не мог встать, не мог отпустить, не мог… жить. С каждым ударом сердца ему становилось лишь хуже. — Джим? — Не уходи, прошу… — Черт, Джим Поднявшись на чердак в поисках друга, Таурус сразу кинулся к задыхающемуся парню. — Слышишь меня? «Так и знал, что нельзя оставлять его одного…» Темные круги под голубыми глазами, разбросанные повсюду книги, битое стекло, бутылки — как такое могло произойти всего за два дня их отсутствия? Руся положил мокрую от холодного пота голову парнишки себе на колени и попытался привести его в чувства, но ничего не помогало. Он продолжал что-то бормотать словно в исступлении, не обращая внимания ни на что вокруг. — Я хочу, хочу, чтобы ты вернулся… Хочу, чтобы ты был жив — по телу Джима снова пробежала судорога. «Неужели он использует силу?» Таурус испуганно закрыл рот парню, пока он не навредил себе еще больше. — Не смей! Слышишь? Ты не вернешь так брата, и Саджи тоже не вернешь… — но Джим не слышал. Его белоснежные волосы разметались в темноте по коленям Руси, а слезы катились без остановки, попадая на дрожащую руку лекаря и медленно стекая на пол — Тихо, тихо… Успокойся Ему срочно нужа была помощь. — Где носит Коку, твою мать? Акви!!! Кто-нибудь! — что есть силы закричал Таурус. «Если я и дальше буду зажимать ему рот он точно задохнеться… А если отпущу, то его сила… Все же было хорошо, с момента последнего панического приступа прошла неделя, я думал… что он уже справился… Но такого еще не было, это я виноват, черт…» После первых тренировок с богами Джиму не здоровилось, а потому он был единственным, кого не взяли на выездное задание. «Он ведь обещал мне, что все будет хорошо.» Наконец на лестнице послышались шаги и чьи-то веселые голоса. Знаки воздуха в бессменном сопровождении Коки показались из люка, впуская на чердак звуки ожившего дома, и уже через секунду стояли на верху, продолжая что-то бурно обсуждать. — О, Руся, ты что тут… — начала было Либра, радостно хлопая в ладоши, но ее внимание вовремя привлек Джим, отчаянно прижимавший Тауруса к себе, и она с ужасот застыла на месте. С приходом Коки Джим больше не смог бы использовать свою силу, а потому мокрая рука Руси опустилась на пол, давая парню наконец сделать глубокий вдох. — Что тут происходит? — Аквариус обеспокоенно приблизился к соседу — Он в порядке? Лекарь отрицательно мотнул головой. Джим хоть уже и не произносил никаких слов, продолжал вздрагивать, смотреть куда-то сквозь и испуганно сжимать Тауруса, который начал гладить его по голове. — Думаю, нам необходимо позвать Их.

…

В разгар ночи дом знаков посетил бог. Его величественные жесты, походка и даже сосредоточенное лицо испускало торжественное свечение. Неужели… Нет, Наконец-то… Сила, которой он так жаждал обладать сама пришла к нему в руки. Его шелковые мантии струились по винтовой лестнице, пока бог не ступил на грязный деревянный пол. Таурус сидел посередине темного чердрака, продолжая обнимать дрожащего мальчика. Остальные же стояли рядом молча. — Идите. Я должен остаться с ним наедине — раздался властный и холодный голос мужчины, после чего он продолжил медленно приближаться к собравшимся, сандалиями отодвигая вещи, лежавшие у него на пути. Через мгновение на верху остались только трое. — Можно я останусь? — с надеждой спросил Руся, не в силах сейчас бросить отчаявшегося друга — Я просто… — Нет — оборвал его бог — Если хочешь, чтобы я помог, ты должен уйти. Голубые глаза Джима округлились. — Нет, нет, нет, нет — залепетал он, внезапно вникнув в сказанное — Не уходи, прошу, не уходи, останься… Нет — стиснув зубы, Таурус встал вместе с прицепившимся к нему парнем — Не уходи… — Я скоро вернусь — тяжело улыбнувшись, сказал тот — Только сделаю тебе чай и приду. За тобой присмотрит Гелиос, не бойся. Он с трудом расцепил мертвую хватку холодных пальцев, продолжив держать мальчика за руку. — Я тебя прошу — Джим наконец посмотрел прямо в глаза друга — Не уходи… — Все будет хорошо Бог резко перехватил руку Джимини, давая Русе с тяжелым сердцем покинуть помещение. — Нет… — продолжал беспомощно повторять парнишка — Я… — он рванулся по направлению к закрывающемуся люку, но Гелиос был гораздо сильнее. Он прижал Джима к полу, а из-под мантии показался клинок, котрый в следующую секунду пронзил тонкое запястье. В глазах все поплыло, он завалился на бок, после чего мгновенно потерял сознание. По оружию прошла вибрация, на мгновение знаки засветились белым, а потом все прошло. Гелиос исчез во мраке ночи, будто бы и не появлялся, а Руся потом еще долго не мог привести Джима в чувства, проведя эту неспокойную ночь на чердаке.

***

Саджи сидел на корточках и сосредоточенно посыпал сосновыми иголками голову спящего Джима. Если этот идиот может все время дурачиться, то почему ему нельзя? Тем более за первую совместную ночь после тяжелого дня путешествия Саджи уж точно будет мстить долго. Мало того, что Джимина нога каким-то волшебным образом все время оказывалась перекинута через него, так еще и всю ночь приходилось терпеть какие-то непонятные экзестенциальные размышления, прекратить которые не представлялось никакой возможности. И по факту Садж оказался невыспавшимся, замученным и крайне злым на то, что, в отличие от него, Джим прекрасно себе дрых, не обращая внимания на ярко светящее солнце. Иголки, видимо, его тоже не беспокоили. — А ну вставай! — наконец прогорланил он, рассевшись на холодной траве. Его руки подперли лицо и он со сдерживаемой улыбкой стал наблюдать за тем, как медленно поднимается грязная взъерошенная голова. — Чего кричишь, рыжик, соскучился? — глаза паренька еще не открылись, но он уже принял вертикальное положение и даже попытался встать, но лишь немного оторвался от земли и снова рухнул на пятую точку — Айййй… Голубые глаза наконец распахнулись. — Саадж, ну кто так делает? Нет бы ласково, нежно разбудить, обязательно орать надо — Джим обиженно нахмурился и наконец встал на ноги, помогая подняться и своему сопроводителю. Они все еще шли по лесу, продираясь порой сквозь густые ветви, из-за чего лицо высокого рыжего парня уже все было расцарапано в кровь. — И почему ты так легко через все это проходишь? — завистливо протянул он, напотовшись на очередную острую ветку — Хоть бы одна царапина была… — Мне просто везет — усмехнулся Джим, который сегодня почему-то притих — Давай я посмотрю — сказал он, остановившись за спиной Саджи. Тот тоже встал и обернулся. — Что? — Твое лицо. Давай подую. — Не хочу я чтобы ты дул мне на лицо — возмутился парень. Тогда Джим сам подошел вплотную к парню и, взяв его лицо в свои ледяные руки, воспользовался жалкими остатками своей силы, создав легкий ветерок. Садж уже пожалел, что так обошелся с волосами спящего, которые до сих пор были в ужасном состоянии. Но сам Джимми то ли этого не замечал, то ли решил не обращать на это внимание. — Лучше? — наивно спросил он, убирая руки. — Немного… — Уиии… Я рад! — Джим улыбнулся и подпрыгнул на месте, устроив небольшой дождь из опавших сосновых иголок. — Давай я… — Саджи, все-таки почувствовав себя неловко, потянулся к светлым волосам, чтобы стряхнуть с них грязь, но парень ловко увернулся, продолжив путь в припрыжку. — Знаешь что мне снилось? — не обращая внимания на покрасневшего друга, весело спросил Джим — Мне снилось начало этого года, когда мы только вернулись отсюда. Я и забыл, что тогда было, а сейчас вдруг вспомнил. Как думаешь, Акид специально наложил такое плохое заклинание? Его магия рвется на глазааах. — Что ты имеешь ввиду? — Да ничего особенного — Джимини улучил мгновение и подхватил болтающуюся руку спутника, который еле его догнал — Не обращай внимания. Может и ты скоро вспомнишь — он улыбнулся — А сейчас не отставай… «Может тогда я наконец смогу посмотреть в твои глаза без сожаления.» Как ни странно, следующий час прошел в тишине, которая начала порядком нервировать рыжеволосого парня. — Джим… — Ааа? — А ты любишь меня? Этим вопросом Саджи лишь хотел развеять обстановку, а заодно отвлечь парня, чтобы стряхнуть с его головы иголки, но Джим вдруг поперхнулся, выпустив руку рыжего из своей. — Тебе можно задавать такие вопросы, а мне нельзя? Неужели в этом все дело? — театрально удивился Садж. Джим остановился. — Мы с тобой встречались? — на губах парня играла добродушная дружеская улыбка — Или что? «Опять, снова, он говорит это с такой легкостью? Не надо… Пожалуйста, просто замолчи.» — Ничего подобного. — Чего так напрягся? Неужели правда? — он рассмеялся — А как же Руся? Неужели я был настолько хорош, что ты до сих пор меня любишь? — его тон был шутливым, да и все, что он говорил, не воспринималось бы всерьез кем-либо другим. Но не Джимом. Не сейчас… — Скажешь тоже… Да я никогда в жизни не стал бы с тобой встречаться, идиот. — А если так? — Саджи резко прижал парня спиной к дереву, игриво улыбаясь — Даже так я тебе не нравлюсь? — его серые глаза встретились с голубыми, почему-то влажными. Рука уже поднялась к белой голове, чтобы легким движением очистить свою совесть, но внезапно произошло то, чего Саджи совсем от себя не ожидал. Вместо того, чтобы стряхнуть грязь, он бережно прикоснулся к мягким волосам и, немного наклонившись вперед, коротко, но нежно поцеловал Джима. Механически, на автомате, лишь спустя мгновение осознав, что натворил. — Я… Хаха… Блин, наверное случайно вжился в роль — Садж, посмеиваясь, виновато почесал затылок и отступил — Я правда не хотел тебя целовать. Подожди… Что с тобой? Джим не шелохнулся с места, беспомощно и отчаянно глядя на парня. Он снова задыхался, пытался вздохнуть, но грудь разрывала скрытая глубокая боль. «Это такая шутка? Твою мать…» Он больше не мог плакать из-за этого. Сил не было, желания тоде не было, только опустошение и ругательства, которые крутились на языке. И он побежал. Так быстро, как только мог. Он не хотел видеть Саджи, он не мог, иначе сердце бы снова разбилось вдребезги. Джим слышал, что рыжик бежит за ним, слышал извинения и даже поначалу шуточные угрозы, но не останавливался. Ни за что. Как будто от этого зависила его жизнь. Несколько раз парнишка даже упал, споткнувшись о выступавшие корни, разодрав руки и колени. Один раз досталось и его лицу, но Саджи так и не мог догнать его, как бы не старался. Через какое-время Джимини понял, что если сейчас не остановится, то потеряет сознание, и именно тогда, не разбирая путь, он наткулся на что-то живое и мягкое, показавшееся из-за очередного дерева. Парень сшибил Это с ног (да, у Этого были ноги) и принялся быстро и судорожно дышать, всеми силами пытаясь перевести дух. — А ну слезь с меняя — протянул юношеский голос — Руусь, сними его. — Что с тобой опять? — недовольно проворчал Таурус, взбираясь на очередной бугор — Ты можешь хоть что-нибудь сделать… Джим???! — Что, где? — встрепенулась Либра, которая наоборот улетела вперед — Джим? — Джим? Кто такой Джим? — Орион наконец спихнул с себя тело паренька, как будто это был какой-то мешок, и встал, принимаясь искать глазами «Джима». Тот же остался лежать, тяжело дыша, но когда он заметил Русю, склонившегося над ним, слезы сами полились из глаз и он кинулся ему в обьятья. — Спаси меня, пожалуйста, я не… не могу его больше видеть, я снова схожу с ума… — Тихо, тихо, что случилось? Ты что тут делаешь? Джим продолжал всхлипывать под удивленными взглядами Ориона, Либры и подоспевшего, запыхавшегося Саджи. — Русяяя… Я люблю его, ты не можешь себе представить, как сильно я хочу, чтобы он просто был со мной. Я не могу дышать. Мне больно. Не могу смотреть на него. Я схожу с ума, я ненавижу… Ненавижу… Я не могу так больше, Русь, я не могу… Пожалуйста, убей меня. Я не хочу так жить, когда он смотрит на меня… Прошу — Джим наконец поднял заплаканные глаза и увидел Саджи, который смотрел на него — Я ведь… правда люблю тебя. — Черт, Джимми, не пугай меня так — удивился Руся — К чему столько драмы… Я тоже тебя люблю, что с тобой? — Рыжик… Прости Саджи что-то больно кольнуло в сердце, он не мог оторвать глаз с этого бледного наивного лица, испуганного, застывшего в ожидании осуждения. Руся только сейчас проследил взгляд Джима и осознал всю глупость произнесенных выше слов. — За что… за что ты извиняешься? — охрипшим голосом спросил Садж, немного смутившись из-за всеобщего внимания. Его лицо залила привычная краска, вынудив Джима улыбнулся даже сквозь слезы. — За то, что заставил тебя так долго бежать. Ты же уже не мальчик все-таки, наверное чуть не умер по дороге. Если чувствуешь, что что-нибудь отваливается, не стесняйся, Руся все пришьет! Джим быстро вытер неоновыми рукамвами глаза, отряхнул штаны в красно-черную полоску и, положив руки в карманы, угрожающе уверенно направился к Саджи. Его белоснежные волосы развевал только-ему-ведомо откуда взявшийся ветер (потому что других он почему-то обходил стороной), видимо добавляя его действиям пафоса. Когда цветной парень оказался в шаге от цели, он притянул растерянного рыжика к себе и отомстил за то, что случилось пол часа назад, вот только его поцелуй был уже гораздо менее безобидным. — У вас всегда такие страсти или этот спектакль был разыгран специально для меня? — присвистнул Орион, облокотившись на подошедшую Либру и обменявшись с ней долгими непонимаюшими взглядами.