Уже на следующий день Вирджиния читала лекцию парням на тему того, что нападать на людей — ненормально и незаконно. Питер искренне не понимает, почему его заставили тут сидеть. Не на него в суд подают, да и нападал не он. Дэвид Хикс — так звали того мужчину со светлыми зализанными волосами, подал иск, призывающий Локи Лафейсона понести ответственность за телесные повреждения, которые нанес на прошедшем собрании. Пеппер не была удивлена такому исходу, а вот стажер выглядел выбитым из колеи. Поэтому в планах женщины было сначала отчитать юношу за его выходку, а потом вместе подумать над планом действий в данной ситуации.
После краткого выговора, Вирджиния опрашивала Локи о предстоящем судебном деле. Парень монотонно называл заученные статьи с их особенностями. Нудные разговоры злили Паркера, который весь этот день находился в паршивом настроении. Тони все еще скидывает на него свои обязанности, а на столе в мастерской пылится незаконченный проект. Ученому просто не хватает времени на все эти дела, и вместо того, чтобы заняться ими, его вынуждают тухнуть тут. Будто он не знает, что бить людей незаконно. Только вряд-ли это остановит его.
Дверь открывается и в кабинет заходит недовольный Старк. До него только сейчас дошла информация о произошедшем на собрании.
— Какого хрена, Лафейсон? — Возмущается гений.
— И тебе привет, Энтони, — студент расплывается в самодовольной улыбке. Чем еще сильнее раздражает миллиардера. Все уже привыкли к таким перепадам настроения у стажера. Вот Пеппер читает лекцию, и он выглядит действительно раскаивающимся, но появляется Старк и Локи начинает издеваться над ним.
— Что это по-твоему было? — Зло шипит мужчина. Вирджиния пытается успокоить его тем, что уже обсудила это, но помогает слабо.
— Скажем так, я защищал честь твоей компании, — Локи пожимает плечами, разводя руки в стороны.
— Тебя в этой компании вообще быть не должно, — едва повышает голос плейбой. Вирджиния устало закрывает глаза.
— Оу, вот как? — Наигранно расстраивается парень. — Сначала поджидаешь у университета, зовешь на стажировку с
особыми условиями. Говоришь, какой я ценный сотрудник, а теперь оказывается меня тут быть не должно. Быстро же ты переобулся, Энтони.
Лафейсон подпирает забинтованной рукой щеку. Больно, зато Тони выглядит еще более раздраженным. Питер, сидящий в стороне от стажера, заинтересованно поджимает губы.
Как будто в цирке сижу. Классное шоу, еще и бесплатное. Локи открывает рот, желая сказать что-то еще, но его грубо перебивают.
— Заткнись. Сейчас же, — хрипло приказывает Тони.
— Не заткнусь, и что ты мне сделаешь?
— Выкину тебя отсюда. Ты хоть понимаешь, в каком положении находишься? Будешь ты тут работать или нет — зависит от меня, — распинается раздраженный Старк.
— Мне так нравится, как ты угрожаешь, прошу, продолжай, — издевается студент. Глаз гения нервно дергается.
А Питер просто не может сдержать смех.
Давно я не видел Старка таким эмоциональным. Вирджиния поджимает губы, закатывая глаза. Ей кажется, что все это нелепо и ужасно по-детски. Ее окружают идиоты.
— Бесполезно, — хрипло выдыхает гений. — Просто чтобы больше такого не было. Не позорьтесь.
Паркер недовольно фыркает.
— Тебе самому не смешно? — Мрачно спрашивает парень. Тони незаинтересованно поворачивается к нему. — Этот мужик все собрание ссал нам в уши, какой же он охуенный, а что в итоге? Ему едва лицо поцарапало, а он скулит, как подстреленная псина. По-моему позорится тут только он.
Питер звучит жестоко, даже слишком. Его раздражает поведение всех в этой комнате. Злость выжигает изнутри, а в голове лишь желание высказать Старку еще более ядовитые слова. Это происходит постоянно. С кем бы он не разговаривал, ему приходится фильтровать не только речь, но и мысли. В университете он дружил с болтливым парнем, и время от времени, Питер ловил себя на мысли, что ему ужасно надоела эта болтовня. И так хочется сказать это в лицо, да так, чтобы вышло максимально больно и обидно, потому что Паркеру плевать на чужие чувства с высокой колокольни. Его раздражают чужие слезы. А чьи-либо проблемы вызывают лишь отвращение и смех. Это жестоко. Но ему так не кажется.
Тони лишь хмурит брови. А потом решает бросить это все и вернуться к работе. С ними бесполезно разговаривать. Один на голову не здоров, другой на каждое слово с пеной у рта будет доказывать, что прав тут только он. Два сапога пара.
Уходя из кабинета, Тони даже подумать не мог, насколько сильно он разозлил Паркера. Старк ушел, и Питеру остается только кусать щеки изнутри.
Лицо Лафейсона вновь принимает скучающий вид. Бесить больше некого, а так неинтересно.
— Он всегда таким был? — Неуместно спрашивает стажер.
— Да, — отвернувшись к стене, отвечает Паркер.
— Нет, — одновременно с Питером отвечает Поттс. Локи лишь вопросительно поднимает бровь. И Пеппер поясняет. — До плена в Афганистане он был более спокойным. А когда мы с Роуди его вытащили, оказалось, что его предал очень близкий человек. Это и повлияло.
Питер лишь фыркает.
Тупо. Это не должно было так влиять на него. Не такая уж и трагедия. Локи тактично молчит.
— Каким был мудаком таким и остался, — вбрасывает Паркер, уходя из кабинета.
Нужно вернуться к работе и не столкнуться ни с кем на пути. Еще раз разозлюсь и не смогу себя контролировать.
Стажер тоже выходит из кабинета, догоняя ученого.
— Куда идешь? — Весело спрашивает, появляясь из ниоткуда перед Паркером. Тот лишь зло выдыхает.
Надо избавиться от него. Я не в настроении, а он самый раздражающий человек из всех, что я знал.
— Работать. Тебе тоже стоит попробовать.
Питер надеется, что стажер не пойдет за ним. Но тот бодро шагает в стороне, раздражая одним своим существованием.
— Мне сказали подойти через полчаса, а делать мне пока нечего. Могу с тобой потусить? — Почти не врет Лафейсон. А Паркер сжимает кулаки.
— Только если будешь молчать, — грубо отвечает ученый.
Надо отдать должное, Локи действительно замолчал. И Питер даже выдыхает, расслабляется.
Надо же, я был почти уверен, что он не умеет молчать.
Тишина продлилась недолго. Не потому что кто-то из них заговорил. Со стороны лифта к ним подошел рыжий паренек, с восторгом рассматривающий все в округе. На шее не было пропуска, и Питер недоверчиво хмурит брови.
— Извините, а кто из вас Локи Лауфесон? — Бегло спрашивает парень. Локи хмыкает с неправильно произнесенной фамилии. Но подтверждать личность не спешил. Странная привычка. Каждый раз, когда незнакомые люди спрашивают его, он предпочитает отмалчиваться до последнего.
— А кто спрашивает? — Голос Паркера звучит недовольно. Собственно, представлять себя или Лафейсона он не собирался.
— Меня зовут Джонатан Грэхэн, я журналист, — смущенно представляется и тянет руку для рукопожатия. Чем лишь раздражает ученого. Питер игнорирует протянутую руку, сердито смотря парнишке в глаза. Тот стесняется еще сильнее.
— И что же ты хотел узнать, Джонатан? — Строго спрашивает Паркер.
— Всего пара вопросов! — Воодушевляется тот, принимая Питера за Локи. «Лауфесон» же стоит в стороне, озадаченно наблюдая. Парень достает блокнот и карандаш, заваливая вопросами, отнюдь не приятными. — А почему Вы напали на Дэвида Хикса? Как собираетесь защищаться в суде? Какого сотрудникам СИ, что среди них работает потенциально опасный, неуравновешенный человек? Правда, что Вы перебежчик? — Парень тараторит, раздражая и Локи и Питера своими вопросами. Паркер сжимает кулаки, кусает щеки изнутри. Но злость кипит где-то внутри, не давая трезво мыслить. Вот вроде не его спрашивают, а ударить все равно хочется. Не получив ответа, журналист продолжает свой отвратительный допрос. — Как Вы собираетесь опровергнуть слухи? Вы поддерживаете связь с отцом?
Парень не договаривает. Потому что Питер не сдерживается. Ударяет парнишку по лицу, да так что тот падает на пол. Испуганно поднимает руки, не понимая, что происходит. Локи морщит нос и отходит назад. Паркер давно готов был сорваться, что Лафейсон, что Джонатан — оба оказались не в том месте, не в то время. Ученый подходит к напуганному журналисту и с размаху ударяет ногой по лицу. Хруст сломанного носа вызывает у Локи тошноту, и он дрожащей рукой зажимает себе рот. А Питер садится на корточки, тянет парня на себя, с отвращением смотря в глаза.
— Как думаешь, почему я сломал тебе нос? — Зло шипит парень. Журналист лишь открывает и закрывает рот. Кровь заливает юношеское лицо, и парень не в силах сдержать слезы. — Может, потому что не стоит его совать не в свое дело. А может, потому что ты просто мне не понравился. Выбери для себя удобную причину и напиши об этом статью. Я с удовольствием ее почитаю. — Издевается ученый. Встает и продолжает. — Меня зовут Питер Паркер, приятно было познакомиться, Джонатан.
Питер собирается уходить, но Локи стоит как вкопанный, смотря на рыжего парня, пытающегося встать.
— Ты идешь? — Строго спрашивает, скрещивая руки. Лафейсон нервно дергает плечами.
— Я в столовой посижу, — слишком неуверенно отвечает стажер, зачем-то пальцами указывая в сторону. И уже уходит.
— Столовая в другой стороне, — окликивает его ученый. Студент нелепо останавливается, разворачивается на каблуках и уходит. Питер уходит тоже, так и не сказав, что парень снова пошел не в ту сторону.
***
— Какого хрена?! — Повышает голос до предела Старк.
О ситуации с журналистом узнали почти сразу. Сказать, что это довело Тони и Пеппер окончательно — ничего не сказать. Питер сидит на том же диване, в стороне от него скучающий Лафейсон. И все это так смешно выглядит, что парень едва ли сдерживает смех.
— Вы что, соревнуетесь? Или ты за Лафейсоном повторяешь? Ни грамма здравого смысла! — Продолжает громко ругаться гений.
— Всего лишь нос сломал, — бурчит себе под нос Паркер. Но по перекошенному лицу Старка понятно, что тот услышал.
— Не всего лишь. Ты хоть представляешь, что будет, если он напишет эту гребаную статью? Да меня сожрут СМИ за это. И что мне по-твоему делать? — Не сбавляя тон, распинается Тони.
— Откупиться? — совершенно спокойно предлагает Питер. Локи с Вирджинией глубоко вздыхают. Ожидаемо, что Паркер не будет хорошо разбираться в законах, но чтобы настолько.
Лафейсон молча встает и уходит. Раз отчитывают не его, то находиться тут необязательно.
— Как ты себе это представляешь? — Озадачивая парня, спрашивает Поттс.
Никак. Даже слышать ничего не хочу об этом. И вообще. Почему Старк может скидывать на меня ответственность, а мне на него нельзя?
— Да какая ему разница, — отвечает за него гений, строго смотря на расслабленного парня. И подумав, принимает решение. — Я ни цента не потрачу на это, ясно? Искать адвокатов и оплачивать их услуги будешь сам. Хватит вести себя как избалованный ребенок.
И это так глупо звучит.
Как ребенок, значит. Я потерял всех родных и близких, а ты говоришь, что я избалованный. И ты даже не догадаешься, что именно сказал не так. Будешь думать, что ты во всем прав и все сказал как надо. Потому что мозги у тебя пропиты окончательно. Потому что ты все время пытаешься заменить мне отца. А я смирился. Мне не нужно никакой замены. Умер и умер, а ты все пытаешься. Ты ведь сам без родителей остался, почему тебе так сложно понять?
— Да пошел ты, — встает и уходит.
Возьму и справлюсь с этим судом. Не так уж это и сложно.
Старк устало вздыхает. Потирает пальцами виски и искренне не понимает, что делает не так.
— Ну почему он такой? — Жалобно произносит миллиардер. Вирджиния бы ответила, но вряд ли Тони действительно хочет этого.
***
Локи никуда не уходил. Стоял в метре от двери. Поэтому, выходя из кабинета, Питер столкнулся с ним.
Да почему опять он? Видеть стажера вовсе не хотелось. Но уходить тот не собирался.
— Чего тебе? — Недовольно спрашивает ученый.
— Решил, что тебе нужна помощь. Я мог бы предотвратить твой судебный провал, — любезный тон студента вызывает недоверие.
— В чем подвох? — Строго интересуется парень.
Что на этот раз?
— Подвох в том, что соглашаться надо быстро, пока я не передумал тебе помогать, — Локи растягивает губы в отталкивающей улыбке.
Нет, тут что-то не так. Например, все. Зачем тебе это?
— И сколько это будет стоить?
— О, совершенно ничего, — машет руками в примирительном жесте стажер. — Скажем так. Я тебе должен и хочу расплатиться.
А Питер так не считает. Он вообще никакого долга не помнит.
У тебя нет причин помогать мне. Значит, ты делаешь это по своим личным мотивам. Я никогда не поверю тебе, точно так же как ты не поверишь, что я доверяю тебе. Глупо. Глупо. Глупо. Почему ты такой сложный, просто невыносимый. Ладно. Допустим, я соглашусь. И ты каким-то чудом справишься. В чем я сомневаюсь. Но если справишься, я буду знать на что ты способен. Или ты хочешь, чтобы я скинул это на тебя, а сам ничего не сделал и в итоге облажался бы? Нет, ты не настолько тупой. Туповат конечно, но не до такой степени. Значит проще согласиться, но сделать все самостоятельно, либо отказаться. Но если соглашусь — узнаю твои способности. Ладно. Я сыграю в эту дебильную игру.
— Хорошо. Валяй. Делай, что хочешь, мне все равно, — заканчивает разговор Паркер. И уходит, пока Локи снова не заговорил.
***
Лафейсон закончил меньше чем за месяц. На протяжении этого времени СМИ разрывались от неприятных новостей. Все началось с того, что в сеть слили грязные секреты Дэвида Хикса. Кто-то выяснил, а затем разгласил всей стране, что владелец компании многократно покупал женщин, изменяя жене. Информация разлетелась слишком быстро, предотвратить распространение было невозможно. Жена Дэвида, которая по совместительству являлась совладелицей компании, подала на развод. Юристом, к которому она обратилась, был очаровательный норвежец Лауриц Йонас с длинными черными волосами. Суд длился долго, а по итогу — Дэвид остался без компании и половины имущества, приобретенного в браке.
Параллельно с этим компания, в которой стажировался Джонатан Грэхэн, потеряла половину спонсоров. Из-за чего пришлось сократить больше половины сотрудников. В том числе и рыжего мальчишку. Но плохие новости на этом не закончились. Вечером, после сокращения парню позвонила мать. Она плакала в трубку, голос ее дрожал. Потому что у отца Джонатана случился инсульт и вряд-ли тот сможет в скором времени вернуться к работе.
Дэвид и Джонатан не знакомы. Но было кое-что объединяющее их. Как минимум письмо на почте с одинаковым содержанием от неизвестного отправителя. И все, о чем гласило это письмо — что дальше будет хуже. Что если не отошлют иск, Хикс и Грэхэн потеряют гораздо
больше.
Захлебывающийся в слезах, потерявший все рыжий парень удаляет недописанную статью про Питера Паркера, собираясь в ближайшее время подчиниться. Ему нечем платить за квартиру, нет смысла судиться.
Прочитав проклятое письмо, Дэвид в гневе разбивает монитор компьютера. Громко ругаясь и крича матом, блондин рвал бумаги. Стоит ли говорить, что иск был отозван?
***
Питер отрешенно садится на диван. Листая ленту новостей и понимая, что именно сделал Локи. Это было слишком неожиданно. Слишком пугающе.
Я был больше чем уверен, что он не сможет провернуть что-то подобное. В конце-то концов, у него нет денег на проезд, но на поддельные документы и многое другое нашлись. Иначе как еще объяснить, что никакого юриста Лаурица Йонаса не существует. Ученый даже представить себе не мог, что данную ситуацию можно решить так. И Питеру даже стыдно, потому что сам он смог бы только угрожать, а это тупо. Зато внутри разгорается паника от осознания, что среди них работает кто-то, чьи возможности ничем не ограничены. Паркер сомневается, что Локи вообще старался, разбираясь с этим.
И становится как-то неприятно, потому что ученый уже был готов к суду. Питер прикусывает губы и откидывается на спинку дивана. В голове все перемешалось, и так неспокойно на душе.
Кофе хочу.
Нехотя встает и направляется в столовую для стажеров. В конце коридора, из-за угла выходят Вирджиния и Лафейсон.
Вспомнишь говно, вот и оно. Куда бы не пошел, он всегда рядом. Они возвращались с собрания, весело обсуждая, как оно прошло. На улице был дождь, и черное пальто стажера промокло. Локи осторожно заводит руку в мокрые волосы, слегка прочесывая их пальцами. И лишь потом студент замечает Паркера. Лафейсон кривит губы и улыбается. Неестественно, отталкивающе. Питер отводит глаза.
Он не крыса. Он гораздо хуже. Как змея, настолько ядовитая, что отравляет весь мир одним своим существованием.
