Void

Первое, что я почувствовал – это резкая боль в спине. А причиной этому было скорее всего, то на чем я лежал…на чем-то твердом. Когда я открыл глаза, я ничего не увидел. Голова загудела, но все-таки я встал. Зрение начало потихоньку возвращаться, и мне начала открываться картина, окружающая меня: я был в какой-то школе, и, судя по паутине в углу, ее забросили давно. Кусок штукатурки упал рядом со мной, прямо между партами, раскололась и задела мою ногу. Взглянув на верх, чтоб узнать откуда конкретно он открепился, огромная дыра сияла прямо посреди потолка. Я не помнил, кто я. Все воспоминания, которые, наверно, важны, своих приятелей и знакомых – ничего, пустое место. Как будто и не было их вовсе. Все держалось на честном слове: столы, без ножек или просто наклоненные сильно в сторону, физика решила покинуть данное помещение, доска, на которой еще что-то было написано, но не разобрать, даже горшочки были наполовину целы. Стены расслаивались. Я попытался встать, что вышло у меня не с первого раза – все тело болело зверски. Однако, стоило только мне обратить свой взгляд в сторону окна, я встретил огромный безумный глаз, и как-то все проблемы мигом улетучились, как и я сам из классной комнаты. В коридоре все было завалено мусором: доски, мебель, даже виднелись иногда компьютеры, куски стен и рюкзачки с давно засохшими пятнами на них. Я остановился у одного такого портфельчика. Открыв сумку, я ничего не мог найти полезного: учебники для начальной школы, пенал со стершимся единорогом, промокшие тетради, клетки которой превратили листы в синее месиво, карточка, удостоверяющая личность. «Анна Сит: класс 4» - остальное было не разобрать: ни адреса, ни номера телефона. - Интересно, что же здесь произошло. Но ответ на такой вопрос я получить не смог. Не найдя смысла здесь находится, я пошел к выходу, но аккуратнее – помня про тот глаз, что наблюдал за мной из классной комнаты. Мои поиски обвенчались успехом – сама дверь была завалина строительным хламом, хотя дырень вокруг, справа и слева, что можно было просто выйти наружу. На улице никого не было. Деревья, что были во дворе, казались сожжёнными, неживыми. Детская площадка была разрушена: небольшая горка накренилась под странным углом, качели слетели с цепи. Саму территорию школы окружали серые дома, в окнах горел редкий, тусклый свет. Большую серость усиливала погода: фиолетовые облака плыли низко над городом, почти касаясь крыш и антенн. Гремел, шумел, попискивал гром, но молнии не было. Оранжевый свет фонарей не мог рассеять мглу, просто блестел. Резкая головная боль дала о себе знать, но почему-то скрутило живот – захотелось есть. С другой стороны, я не знал, где это «что-то с глазом» и насколько оно было враждебным – хотелось жить. Но голод, очевидно, считал иначе, и пришлось выходить из своего относительно безопасного укрытия. На момент мне показалось, что я различаю в громе слова, но он все становился громче и громче, пока я…не увидел огромный воздушный шар, в виде головы клоуна, который напевал: «Новенький, к нам пришел новенький!» От столь омерзительного голосочка, казалось, у меня отсохли уши, но когда я попытался их прикрыть, то мои руки прошли сквозь голову. Продолжая поражаться не только звуками, издаваемые шаром, но и его весьма потрепанным видом, клоун решил воспользоваться возможностью и проорал: - Приветствую! Я – мэр этого города! Звать меня Луфтшифершеркендес. Для вас – просто Луфи. - Приятно… - меня перебили. - В нашем городке все прекрасно! Я старался не показывать свой не интерес во всем происходящем. - Послушай, шарик, говорящий голосом после глотка гелия. Я, конечно, рад, что повидался с вами (если к воздушному шару можно обратиться на «вы»), но я хочу домой. - Куда? – после небольшой паузы мэр ответил, - А, твой домик находится вниз по этой улице, рядом с магазином, где у единственного не горят окна и нет таблички с именем. После слова «магазин» снова скрутило живот, и я, без раздумья и лишних вопросов и претензий, попрощавшись, пошел, куда сказала летающая голова, хоть и видно было ни черта, ведь эти бесполезные фонари не светили дальше вытянутой руки – просто трата сил и энергии. Однако стоило мне дойти до перекрестка, как увидел яркий свет…Не, я и так не понимаю, что происходит, но, когда мне чучело говорило, что в окна будут гореть, я представлял это себе иначе, а не языки пламени до крыш. Я сделал глубокий вдох, подавился дымом и пытался найти самое святое место в этой кромешной тьме, уничтожаемую огнем, и красная неоновая вывеска «Круглосуточный». К величайшему своему удивлению, он был огромный, целый торговый центр – ни трещинки. Перейдя дорогу, я подошел к стеклянным автоматическим дверям, они открылись, и я вижу кучу полок со всякими снастями. Я бегом туда, сбивая почти каждого посетителя; большинство из них было похоже на фарфорных кукол без глаз, другие же – на что-то другое – было довольно трудно описать, ведь, в отличии от массы, они были уникальны, но очень редко глаза находили и обычных людей (а может это были снова куклы?) Еда. Целая полка еды. Возможно, даже невкусной, но это то, чем забивают желудок, когда тот страдает. Это мое спасение…Но голова опять заболела и жуткая реальность ударила в пол: а были у меня деньги? Я начал копаться по карманам…пустым карманам. Ни гроша. И вот я сижу на холодном полу, смотрю на молоко и плачу. - Сэр, что вы делаете? Обернувшись, я вскрикнул. Это было чудовище с длинными, черными пальцами до пола, ногами как у черта, огромными глазами. Сама она, голос был приятный, женский, ходила сгорбившись. На ее не сильно коротких, путанных волосах красовалась забавная кепочка, что делало менее пугающей. - Эм, извините, вы кто? - Я здесь работаю. А вы новенький, я права? - Откуда вам знать? - Если бы вы были здесь давно, сэр, вы бы не плакали на полу, а взяли бы это молоко. - У меня нет денег. Что, извольте, мне делать? - Новенький, тут нет понятия «денег», «цена»… - Коммунизм? – я был поражен. - Знать не знаю этого слово, но если это делает вашу жизнь проще, то просто берете молоко и еще что-то там, и идете на кассу. Потом вам оформят документ, что вы взяли и отпустят. - Есть какие-то ограничения. - Только на книги, технику и мебель. На еду нет, так как у человека может быть день рождения и ему захочется иметь много гостей. Я взял молоко, побежал в пекарню, передумал, так как была очередь за хлебом, побежал к колбасам, сырам и к сухомятке, взял все, сколько смог и пошел к кассам, где я уже снова встретил свою знакомую. - А. хорошо набрали. - Вас звать как? - Анни, - он закрыла глаза, взяла своими клешнями молоко и попыталась пробить. - Миленько… - мне стало неловко, -Хотел представится, да забыл, как зовут. Извините. - Это нормально. Поверьте. Вы хотя бы выглядите еще симпотичненько. - У меня есть голова? Судя по тому, как она вылупилась своими глазищами, я ее толи озадачил, толи шокировал. - Есть. А с чего вы взяли, что ее нет? - Просто, когда я пытался не слушать вашего мэра, я попытался закрыть уши и… - Вы видели Луфи? – она рассмеялась, - Да он просто сумасшедший. Никогда не воспринимай его слова всерьез. Он накачен гелием. - И то что он мэр тоже? Она отрицательно покачала головой, нахмурилась, по-прежнему улыбаясь, и снова попыталась пробить молоко. - Погоди секунду. Ваш правитель, оживший воздушный шар, сошел сума только потому, что его накачали непонятным газом? - Нет, потому что над ним смеялись. - Кто? – я начал терять нить диалога. - Мы. - А кто его выбрал на пост мэра. - Тоже мы, - она гордо подняла голову не понятно от чего: от мэра или от победы над молоком, - Нам было смешно, вот и выбрали. Я хотел прикрыть лицо руками, но ладони прошли сквозь мою голову снова. Она рассмеялась и взяла следующий товар. - Слушай, может ты знаешь, как отсюда выбраться? - Через двери. Они вон там, - она повернулась к выходу и указала огромным пальцам в двери. - Да нет же! Из этого мира, - я чувствовал легкое раздражение. Анни тяжело вздохнула, и сделала жест рукой, мол, наклонись. - Обычно об этом не говорят. Но у меня есть знакомый, что часто здесь закупается, брат которого знает, как все это происходит. Впрочем, все этого «братца» знают, он довольно-таки известен в наших кругах, Аналайзе ему имя. Живет далековато отсюда, в Теплице. И все-таки, - она заговорила громче, делая намек, что разговор на эту тему закончен, - советую тебе освоится, хотя бы чуть-чуть, здесь. Я покачал головой, расстроившись, что получил только больше вопросов, чем ответов, взяв свой перекус, пошел к выходу, поблагодарив Анни за предоставленную какую-никакую информацию.