Жизнь цвета солёной лакрицы

      Всем своим видом он пытается показать, что он совершенно равнодушен ко всем и вся. Но от себя не убежать, а уж от своих чувств тем более. Чуя прекрасно помнит все моменты их миссий с Дазаем. То как идеально расправлялись со всеми, как тот его бесил. О, эта несносная скумбрия в бинтах, которая похоже только и думает, где бы попытаться сдохнуть в следующий раз. Вечные шуточки этого бинтованного существа про рост Накахары. Все в нём так бесило, но вместе с этим и притягивало. После ухода Осаму из Портовой Мафии Чуя стал ещё более вспыльчивым и ещё больше замкнулся в себе. Ведь Дазай был единственным, кому он по-настоящему доверял и любил, разумеется, безответно, как он считал.       Порой в своих мечтах Накахара представлял, как признавался этой ходячей мумии в своих чувствах и не был при этом отвергнут. Он представлял их совместную счастливую жизнь, но когда Осаму ушёл… Все планы рыжеволосого потеряли свой смысл. Он потерял надежду, потерял веру в себя, ведь тот кого он любил больше жизни оставил его.       —Чертов Дазай, — в который раз за этот вечер, сидя на краю какого-то многоэтажного дома и выкуривая очередную сигарету, повторял Чуя. Ему снова было одиноко и он снова заглушал алкоголем это противное чувство, которое будто разрывало его сердце на части. На улице снова идёт дождь, но так даже лучше. Дождь на улице, дождь в душе. Никто не увидит здесь его слез. В такие моменты Накахара даже думал, что суицид это действительно выход, но его постоянно что-то останавливало. Что-то внутри никак не давало сделать этот последний шаг в неизвестность.       —Снова дождь, прямо как в тот раз, когда я успешно выполнил миссию и попросил Мори дать мне выходной… — бормотал себе под нос рыжеволосый. Тогда по пути домой, через парк он заметил неподалеку Осаму, который прекрасно проводил время с Тигром и своим новым напарником. О своей прошлой жизни этот самоубийца-неудачник, кажется, и не думал. От этих воспоминаний Чуя снова разочарованно вздохнул и поднял голову, подставив лицо под холодные капли дождя. Они падали ему лицо и смешиваясь со слезами скатывались ручейками по щекам и подбородку.       —Погода такая же серая, как и моя жизнь, — подумал вслух Накахара.       —Хах, а я то думал, что твоя жизнь цвета солёной лакрицы*.       —Ч-что?! — удивленный тем, что на эту крышу занесло кого-то ещё и вместе с этим незаметно вытирая слезы и поворачиваясь к источнику звука, произнес Чуя.       —Что?! Из всех людей Йокогамы сюда занесло именно тебя, ничтожный расточитель бинтов?! Что припёрся «попытать удачи» на этой крыше?       —Ох, чибик, ты такой же ворчливый, как и раньше.~       —Тц. Я тебе не ЧИБИК, тупая скумбрия! И ты не ответил на мой вопрос: какого хрена ты тут забыл?       —Ну отчасти ты прав. Я пришел «попытать удачи» на этой крыше. Вот уж не думал, что встречу здесь тебя.       —Взаимно, — грубо отозвался Накахара.       —А вот ты здесь зачем? Вроде не припомню, чтобы ты вступал в ряды суицидников, — явно в хорошем расположении духа протараторил Дазай.       —Не твоё дело! Хочу и сижу. Осаму лишь пожал плечами, но спустя какое-то время заговорил:       —Ты снова выпил? **       —Я же сказал, ЭТО НЕ ТВОЕ ДЕЛО! И вообще свали отсюда! От тебя одни проблемы! — снова получилось грубо, и Чуя понимал, что он сам погубил все свои шансы на их возможные отношения с Дазаем. Возможно самого начала, ещё с Мафии нужно было начать всё иначе, однако, время не вернуть в спять, и сейчас он вновь наступает на те же грабли, которые вновь бьют больно и точно.       —Ты как всегда строишь из себя кактус-недотрогу… — как-то грустно выдохнул шатен.       —Чё? Да ну тебя, — отмахнулся рыжеволосый, а в его мыслях пронеслось: «Он всё знал?»       —Да брось, у тебя на лице всё написано.       —И что же конкретно ты прочитал? — явно не собираясь так просто принять свое поражение, перебил своего собеседника Накахара.       Осаму лишь грустно ухмыльнулся, он понимал, что сейчас с этим рыжим недоразумением спорить бесполезно. Ведь не первый день знакомы.       —Может тебя домой проводить? Сам же ты, шляпка, не дойдешь.~       —Тц. Ещё чего. Сам дойду!       После этой фразы Чуя встал и, полностью игнорируя присутствие Дазая, направился к выходу с крыши. «Больно надо слушать этого сумасшедшего суицидника. Черт, как же он бесит!»       —Постой секунду!       —Ага, сейчас. Иди к чертям, скумбрия, я домой.       —Может хватит?       —Хватит, что? — недовольно переспросил Накахара.       —От себя не убежишь, Чуя!       Шляпник замер. Дазай редко, почти никогда не называл его по имени. Воспользовавшись замешательством своего собеседника, Осаму в два шага преодолел расстояние между ними и, развернув к лицом к себе, резко прижал рыжего спиной к двери.       —Что ты себе позволяешь?! Немедленно отпусти меня, чертова мумия! — отводя взгляд в сторону, «только бы не смотреть ему в глаза», возмутился Накахара       —Неужели ты…       —Нет, нет, нет и нет, что бы ты там себе не напридумывал, но нет!       —Но ведь.       —Я СКАЗАЛ НЕТ!       —Ясно… Но может, для начала ты всё же выслушаешь меня?       —Тц. Только быстро. У тебя ровно минута, потом я ухожу.       Собрав все мысли воедино Дазай произнес:       —Неужели ты совсем ничего не чувствуешь? — прижимая Чую за плечи сильнее к двери, с надеждой и печалью в голосе, поинтересовался шатен.       —Я… я не понимаю о чем ты. — снова отведя взгляд в сторону, уклончиво ответил Накахара.       —Да ты прекрасно понимаешь о чем я! — уже почти переходя на крик, возмутился Осаму.       —Тц. Твоя минута истекла, отпусти меня сейчас же!       —Ну уж нет! — в тот же миг Дазай заткнул его поцелуем.       Поначалу рыжеволосый пытался сопротивляться и старался оттолкнуть своего бывшего напарника, но в конце концов просто сдался.       Если подумать, Чуя даже не мечтал, что это будет настолько хорошо. Дазай целовал его под дождем, прижимая к двери, которая вела на эту крышу, переплетая их языки и прикусывая нижнюю губу Накахары, а тот неумело отвечал, ведь это был его первый поцелуй. Из глаз рыжего снова потекли слезы, как и прежде смешиваясь с каплями дождя. Поэтому поцелуй вышел таким чувственным и таким желанным. Когда у обоих в легких закончился воздух, Дазай нехотя отстранился и отпустил Чую, который, в свою очередь, просто сполз по двери на рубероидное покрытие крыши. По его щекам всё ещё текли слёзы. Никто так и не решался нарушить тишину. Каждый сейчас думал о том, что только что произошло, но не знал как быть дальше.       —Прости…       —Прости…       —Ладно, давай ты первый.       —Хорошо… Я знал всё с самого начала.       —Ты что?!       —Я знал про тебя всё с самого начала. Я думал, что и ты знаешь про меня… Про мои чувства… Ну ты вел себя так чертовски высокомерно, и я даже не знал как к тебе подступиться, а потом… Я ушел… Прости, я должен был попытаться всё тебе объяснить…       —ТЫ С САМОГО НАЧАЛА ЗНАЛ О МОИХ ЧУВСТВАХ, НО ПРОСТО УШЕЛ?! И ты думаешь я догадывался о твоих?! Ты же вел себя так, будто тебя кроме суицида с какой-нибудь красоткой и постоянных проверок моих нервов на прочность ничего больше не интересовало!       —Прости, но на то были свои причины… — вновь тихо проговорил шатен.       —Тц. Теперь уж поздно сожалеть о прошлом, — поднимаясь на ноги с холодного и мокрого от дождя покрытия крыши, отрезал мафиози. В этот момент его заполняли весьма противоречивые чувства. С одной стороны сейчас хотелось хорошенько врезать Осаму. Нет. Избить, и собственноручно скинуть с этой злосчастной крыши. Но с другой, почему-то хотелось обнять его, и уткнувшись ему в плечо и просто сидеть вот так вдвоём.***       —А что скажешь ты, Чуя?       —А что я должен тебе ещё сказать?       —Что имел ввиду ты под своим «прости»?       —Я… Нет ничего.       —Говори, раз начал.       —Да иди ты к чертям, Осаму! Что ты вообще можешь знать?! Ты хоть знаешь каково было мне все это время?! Ты знаешь, что я тогда чувствовал? Ты просто не можешь этого знать! А сейчас ты заявляешься сюда и позволяешь себе то, чего не должен! Так что будь добр отъебись, пока я добрый!       —И всё же? — не унимался шатен.       —…Возможно я еще тогда должен был начать все иначе… Может, если бы я был до конца честен хотя бы с собой, все могло быть лучше? Я хочу сказать, что возможно сам во всем виноват, но ведь теперь уже поздно что-либо менять… В конце концов, мы взрослые люди…       —И должны решать проблемы, как взрослые люди! А не убегать и прятаться от них! Мы можем решить все здесь и сейчас. Решай, Чуя. Либо сейчас ты говоришь то, что ты на самом деле хочешь сказать, либо мы все оставляем как оно есть. Однако, тогда все станет только хуже, ты так не думаешь?       —Думаю ты прав, — устало ответил рыжеволосый. — И знаешь, я скажу. И плевать, что будет потом, — вобрав в легкие воздуха, Накахара произнес — Я люблю тебя. Я люблю тебя, чертов Осаму… И любил все эти годы. Когда ты ушел, я думал, что это конец… Мой мир, рухнул в тот момент, ведь всем миром для меня был ты… И если бы я только мог повернуть время вспять, я бы все сделал иначе…       —Ох, Чу, я тоже. Я тоже люблю тебя. Мне очень жаль, что так вышло, что тебе пришлось пережить все это в одиночку… Но не нужно возвращаться в прошлое, чтобы все исправить, ведь мы можем исправить все сейчас.       —Тогда, давай начнем всё с чистого листа? Как новую главу нашей жизни? Только давай на этот раз без глупостей, чтоб хотя бы у этой истории был хороший конец? - закончив свою фразу, Чуя поднял взгляд полный усталости от такой жизни, но в этот раз в нем был маленький огонек надежды.       —Непременно, рыжик, - лучезарно улыбнувшись, ответил детектив, и сев рядом с Накахарой, вновь затянул его в поцелуй, от которого у младшего в голове взрывались сотни тысяч фейерверков.       В эту ночь произошло воссоединение двойного черного. Нет. Ни как непобедимого мафиозного дуэта, а как союз двух душ, так по своему любящих друг друга. В конце концов, они оба слишком долго были одиноки, слишком много страдали из-за собственной гордости и нерешительности. Однако, все заслуживают любви и второго шанса. Главное не упустить момент, когда его преподносит Судьба. И может с этой самой ночи жизнь Чуи Накахары наконец то станет чуть слаще, чем соленая лакрица.