Поправочка, но я не Гарри! (Часть 1)

Меня зовут Гарриет Джеймс Поттер и так вышло, что я девочка. Да, странно начинать рассказ о своей жизни именно с уточнения пола, если его не сложно понять по имени, но я сейчас всё объясню! Это очень деликатная тема для семьи, в которой я живу, но в далёкие времена, когда я была ещё не слишком вменяемой личностью, а именно — неразговаривающим ребёнком, со мной произошло одно весьма шокирующее событие. Меня оно, конечно же, не волновало тогда абсолютно… никак, а вот дражайшая тётушка тогда грохнулась в обморок. Впрочем, дядюшка тоже был в не меньшем шоке, но на одной силе воли удержался от этого малодушного действия. Но я немного отошла от главного. А именно — что же такого со мной случилось. Так вот, на самом деле до двух лет я была… Вернее, тогда ещё «был». Да, тогда я был мальчиком, но вот незадача, я стала девочкой. Что произошло? Этого не мог сказать никто. Вернее, могли бы сказать кто-то вроде колдомедиков, как я поняла из книжек и общих разговоров, однако мои родственники были магглами! Поэтому тётушка и немного знающий о «волшебниках» дядюшка перекрестились и отвезли не слишком хорошо ходившую тогда меня… Куда? Правильно, к доктору! — Эта девочка полностью здорова, — вынес свой вердикт детский врач и выпнул незадачливых опекунов вон из своего кабинета, чтобы парочка с ребёнком не создавала очередь. Насколько мне известно из выспрошенного у дяди Вернона, они ещё с недельку походили, как прибахнутые, а потом смирились. Какая им была разница, девку или мальца воспитывать, если они ни того, ни другого не хотели изначально? Дядя даже был в некотором смысле рад, что я стала девочкой. Как признался он по пьяни, он был счастлив спихнуть на Петунию «эту девчонку», а ему достался бы на воспитание сыночек Дадли. Да уж, кузен у меня не то чтобы пай-мальчик, но благодаря ремню дядюшки человеком стал! Мне тоже иногда доставалось, но в основном от тётушки Петунии, и по делу — уже от дядюшки. Тётушка меня как-то особо не любила, стригла волосы коротенько под мальчика, не скупилась на самые въедливые и стойкие краски для волос… Но давайте всё по порядку. Через недельку, когда дядюшка с тётушкой подуспокоились и начали думать головой, они быстро придумали, как бы «сменить мне пол» и на бумагах тоже. Мы же не в каком-то дешёвом фильме, при первом же медосмотре врачи заметят, что я девочка, а не «записанный по документам Гарри Джеймс Поттер». И я до сих пор удивляюсь, как эти люди пошли на такое ради меня — подкидыша. Не иначе, как приступ святости в канун Пасхи! Чтобы понять весь масштаб маггловской спецоперации этих гражданских, нужно представить, как вы покупаете дом в ипотеку, затем этот же дом сдаёте через какую-то махинацию обратно и переселяетесь в другой конец Англии. И всё это за какую-то неделю! Но это было только первой частью плана. Дальше тётя обращается к госслужащим с заявлением, что она потеряла мои документы. Дядя даёт какому-то знакомому определённый хрустящий подарочек, часть которого тот знакомый передал уже своему знакомому… Я не знаю всей цепочки этого паровоза, но в конце концов какая-то дружелюбная молодая леди в том же здании, где подавала заявление тётя, переправила пол мой на женский, а имя на Гарриет. Правда, я до сих пор ношу вторым именем Джеймса, но это уже тако-ой пустяк! Просто крохо-отный… Да кого я обманываю, Гарриет Джеймс Поттер не довольна своим вторым именем! Но она этого просто не афиширует, потому что слишком сильно задолжала родственникам с маминой стороны!

***

Я росла не слишком любимой, но всё-таки внимание мне иногда уделяли. Дядя на мне показывал Дадли, как нельзя обходиться с девочками, хотя тётя и говорила, что со мной можно обходиться как угодно… — Туни, милая, наш сын должен вырасти мужчиной, а не бьющим девочек бандитом! — сурово заявил дядя Вернон. Наверное, будь я мальчиком, действительно стала бы для Дадли чем-то вроде мальчика для битья, а так — неприкосновенная кузина. Неплохо жизнь идёт, вовсе неплохо! Впрочем, хорошей моя жизнь тоже не была. Когда соседские девчушки выходили играть во двор с кучей кукол, в нарядных платьицах, я держала в руках машинки Дадли. У меня тоже было несколько кукол, конечно же, но все они оказались старыми игрушками тёти Петунии и… мамы. Мне было интересно узнать, какими игрушками играли тётя с мамой, но и всего интереса то было на парочку уцелевших (и то не полностью) кукол. По словам тётушки, моя мама часто ломала игрушки. Тётя Петуния ещё так интересно назвала это — стихийные выбросы. Не поделили игрушки, мама со злости стихийно и выбросила… Магию. То, что я магичка, как это называл Дадли, мне сказали сразу в лоб. Тётушка видела во мне мать. У меня были её глаза и её огненно-рыжие волосы. — Вся в мать! — едва не выплёвывала эти три слова Петуния Дурсль, в девичестве Эванс. Случалось это довольно-таки часто, но ядовитее всего у неё звучало, когда я магичила, опять же данное со слов Дадли определение. — Она тоже творила какой-то ужас в доме, а родители только радовались!.. Дальше я обычно не слушаю, потому что пластинку конкретно заедает. Я же иду за веником или же шваброй, потому что чаще всего мои выбросы сопровождаются поломками или потопами. Разбила чашку, вазу, тарелку — убираю и иду на «отработки» заготавливать продукты на ужин или же к дяде в гараж — помогать чинить машину, то есть подаю разные ключики. Мне нравится возня с приборами, они очень интересные. Если бы не заведомо известная информация о некоторой школе, я бы смело пошла на какого-нибудь механика учиться, а там может быть стала бы помогать дяде с фирмой или уже Дадли… Что-то я размечталась. В общем, дядя меня не особо любил, но подпускал поближе, чем тётя, иногда рассказывал о механизмах, что и как работает. Тётя же для меня была строгой и не очень справедливой… тётей. Но всё-таки иногда и она немного оттаивала, покупая мне на рынке подержанной одежды платья. Не то, чтобы их было много. Я и сама понимаю, что всё ещё расту и одно платье в год — это единственный нужный минимум, но… Блин, у Дадли носков больше, чем у меня одежды, а эти короткие волосы с платьем смотрятся, как корова с седлом — неуместно, глупо, странно… Поэтому я и предпочла в итоге штаны. Практично, удобно, не так дорого. Особенно если их сняли с Дадли…

***

— Ненавижу эти твои рыжие волосы, эти твои глаза! — в порыве злости истерически взвизгнула тётушка. Её всю трясло, на лице появились красные пятна злости, в глазах появились злые слёзы, а руки… Руки уже были готовы сомкнуться на моей тонкой шейке. Перечить тёте Петунии сейчас было равно самоубийству! А я ведь даже не помню уже, из-за чего она на меня орёт. Я озадаченно провела по волосам рукой, нахмурившись. Этот цвет мне достался от матери. По крайней мере, мифической матери с таким цветом волос. Да, я иногда позволяла себе думать, что моя настоящая мать — тётя Петуния, просто она от рождения такая злая. Хотелось мне «маму» иногда, а этой даме и не поплачешься особо — не оценит… Я тяжело вздохнула. Ну и какого чёрта меня беспокоят какие-то жалкие полфута волос, если на кону мои и её нервы? — Миссис Петуния Дурсль, — прикрыв глаза, как можно более серьёзно для семилетней взрослой барышни торжественно воскликнула я, внутренне уже сожалея о своём решении… — можно ли сменить цвет волос? Ненадолго остолбеневшая от такого вопроса тётя моргнула несколько раз, а потом посмотрела на меня так авторитетно — сверху вниз: — Сменить цвет? — переспросила она. Я кивнула несколько раз к ряду. — Есть краски для волос, в общем-то, — пробормотала она. — Тётя Петуния, а они дорогие? — воскликнула я. На самом деле я тогда подозревала, что цвет волос можно поменять. Потому что фиолетовые волосы нашей соседки Валентайн явно не были настоящими! — Нет, — как-то более флегматично ответила тётушка. Я, только и ожидая этого, подпрыгнула на месте и радостно, хотя и не слишком громко, воскликнула: — Тогда, умоляю вас, просто купите любую понравившуюся вам краску и уберите этот рыжий цвет! — я постаралась сказать последние слова с нотками мольбы и безысходности. Жалость действовала на всех, хотя и не одинаково. Впрочем, тётушка на это заявление только мстительно чему-то усмехнулась и, быстро собрав сумочку, выбежала из дому. Ах, как же удивился дядя Вернон, застав вечером вместо рыжей девчонки белобрысое нечто… С тех пор цвет моих волос менялся бессчётное количество раз. Тётушка в конце концов тоже начала себе волосики подкрашивать, сменила светло-русый цвет на каштановый и не могла ещё неделю отбиться от комплиментов улыбчивых змей-соседок. Как же она была тогда счастлива, даже завтрак без меня приготовила!

***

Не сказать, чтобы тётушка без меня была криворукой, но с лет пяти я ей всё время помогаю. Ничего, что пальцы порезала ножиком не раз, зато сейчас я ого-го какая повариха! В общем, меня взяли в оборот практически сразу и со словами «Ты будущая жена!» отправили ишачить на кухню. Поначалу я нарезала всякое разное: хлеб, колбасу, сыр, овощи; чистила картошку, лук, морковку… В конце концов я докатилась до готовки завтраков. Вернее, мне доверили следить за тем, как этот самый завтрак доготавливается. Тётя Петуния вставала раньше всех и начинала готовить, потом будила меня, чтобы я проследила за сковородкой, а сама шла будить «мужчин». Их у нас было полтора — дядя и кузен. Вот такой я каламбур придумала, но он гордо остался в моей голове, ведь Дурсли на такое высказывание обидятся. После завтрака нужно обязательно помыть посуду. Эти обязанности у нас с тётей Петунией делились почти что честно. Если я успевала в школу, то мыла посуду. Если нет, то тётя. Вполне логично, я считаю. Школа у нас с Дадли была смешанного типа, то есть мальчики-девочки вместе. Собственно, в классе мы с Дадли тоже были в одном. И иногда он называл меня «братишка»… Удавила бы гадёныша, но самой эти игры чертовски нравились. Я могла на правах братишки влезть в компанию к мальчишкам. Ребята догадывались, что я девчонка, но в семь, восемь и даже в десять лет можно придумать и скормить одногодкам такую откровенную чушь, а они поверят… Вот и нашим с Дадли байкам про «иногда появляющегося близнеца» или смену пола в зависимости от луны они охотно верили, а я оправдывала ожидания своим «пацанским» поведением. Вообще, из-за общества Дадли и его ненавязчивого присутствия в моей жизни я стала больше похожей на мальчика. Вещи Дадли повлияли на мой стиль одежды, игрушки — на ценности и приоритеты, а само общение с мальчишками — на поведение. И вот я, домашняя Анри, на улице превращаюсь в уличного Гарри или иногда даже меняла на кодовое Джеймс. Как в тех фильмах о шпионах. Только я была Поттер, Джеймс Поттер! Мальчишки (и я с ними) были в восторге! А взрослые просто смеялись с моих детских выкрутасов. Всё бы ничего, но я в конце концов докатилась до того, что начала иногда называть себя мальчиком, настолько влилась в коллектив парней. А чтобы не нервировать тётю вообще, я выпросила себе немного денег, наскребла ещё мелкими забавами вроде собирания тары и сдачи в пункт приёма через улицу и в конце концов купила первые попавшиеся очки на барахолке. Благо, это всё находилось совсем уж рядышком. Так что… Так что к своим одиннадцати годам я была истинной пацанкой с тёмной копной растрёпаных волос и с круглыми очками на переносице, которые прятали половину моего лица. Тётушка теперь меня ни за что не спутает с мамой, а мне нервы сохранённые на будущее. Взаимовыгодное сотрудничество, вот! А вот для моего провожатого это оказалось решающим фактором…