one sunny and rainy morning

Солнце освещает всё глубокое пространство семейной гостиной, которую хозяйка дома обустраивала каждый день, привнося в комнату маленькие изменения, как новые свежие цветы, вязанные пледы или колдографии с изображением улыбающихся друзей: Гарри, Рона, Джинни на руках с улыбающимся во все его пять, недавно прорезавшихся, зубиков малыша Джеймса, да и в целом всей четой Уизли. Почти всей. Комната и без утренних лучей будто излучала свет и тепло, которое бережно хранила Гермиона. Стены были тёплого ванильного оттенка с маленькими искорками блёсток, ни одна стена в доме не пустовала, на каждой висели колдографии в деревянных рамках, плакаты, подаренные Джинни ещё во время их совместной учёбы в Хогвартсе, картины и маленькие панно. Всего было много, но ничего не выбивалось из композиции, лишь дополняя её. На деревянном дощатом и тёплом полу лежал мягкий серый ковёр, на котором у кофейного столика мирно сопел её домашний любимец Живоглот, мирно мурлыча во сне. На самом же столике лежали книги, журналы, какое-то колличество ручек и карандашей и одинокая чашка, с ещё тёплым не выпитым кофе. – Как думаешь, Глотик, – тихо произнесла девушка, смотря на дорожки света, гуляющие по полу, – когда он вернётся домой? Вопрос звучал так, будто хозяйка сего жилища задала его не своему коту, который так и продолжил мирно посапывать, растянувшись ещё сильнее на ковре, а куда-то в пространство, самому дому. Но в ответ она не услышала ничего, кроме оглушающей тишины и сонного мурлыканья кота. Фреда не было дома уже как несколько недель. Никто не знал где пропадал мужчина, даже его собственный близнец. Джордж изредка писал Гермиона, дабы узнать, не пришёл ли его брат домой, не было ли от него хоть каких-нибудь вестей. Но всё было тщетно, безответно и тихо. После войны спустя два с лишним года Гермиона и Фред начали общаться чуть больше, чем во время учёбы в Хогвартсе, чем во время нахождения в Ордене Феникса. Изменилось отношение друг к другу: Гермиона увидела в Фреде мужчину, который уже не был тем заносчивым мальчишкой, у которого на уме были лишь шалости и шутки, а Фред увидел в Гермионе ту девушку, которую не замечал всё время ( или просто не хотел замечать?). Милую, чуткую и до боли ранимую, ту, у которой как и у всех были страхи. Он перестал видеть в ней ту вечно сидящую над учебниками старосту их родного факультета. С временем они начали понимать, что стали друг для друга далеко не друзьями, а кем-то, кто мог стать для каждого из них двоих опорой, поддержкой и спутником по жизни. Поэтому, ближе к более сознательному возрасту, Фредерик Гидеон Уизли сделай предложение руки и сердца Гермионе Джин Грейнджер, уже заранее зная положительный ответ своей избранницы. Вернёмся всё же в настоящий момент. Спустя какое-то время девушка уснула в тёплой солнечной гостиной, укутавшись в вязанный мягкий плед, который ей связала Молли на прошлое Рождество. В дверь тихо, но настойчиво постучали, явно ожидая ответа хозяйки. Гермиона с трудом разлепила сонные глаза, сильнее кутаясь в плед подошла к двери и слегка заспанным голосом спросила: – Что было в записке Гарри, которую он отдал мне на их с Джинни свадьбе? – именно этот вопрос она задавала каждый раз, когда кто-то приходил к их дому, своеобразный пароль, который знали лишь те люди, которым её маленькая семья доверяла, что бы лишний раз не рисковать. Всё же далеко не все Пожиратели были пойманы и часть из них всё ещё находилась на свободе даже спустя эти мучительные 7 лет. За дверью послышались шаги, кто-то чуть отошёл от двери. – «Ровно в 21:15 у главного входа в шатёр, не опаздывай, Гермиона.» – прозвучал столь родной и ожидаемый голос, отчего девушка в ту же секунду открыла дверь и бросилась в объятья мужа. – Я так скучала, чёртов-Фредерик-Гидеон-Уизли. Так скучала...– со слезаии на карих глазах произнесла девушка, теряя контроль над дыханием. Мужчина крепко обнимает свою миниатюрную девушку, которая еле стояла на носочках, дабы дотянуться до шеи гриффиндорца, придерживая уже-нк-Грейнджер за талию. –Я знаю, я знаю, милая, – произносит он, слегка трясущимся от переполняющих его чувств, голосом. Отстранившись он лишь смотрит в её глаза, цвета горячего шоколада, которые он так любит, но в которых виднелись те тучи, которые Гермиона не могла бы выплакать ещё несколько дней, тучками, которые долгое время будут напоминать ему о том, как долго его любимая ждала его, пока он пропадал, ища лишь одно средство, которое могло бы осчастливить их обоих, но о котором он расскажет позже, когда его Гермиона сможет отойти от произошедшего. – Дождь никогда не прольётся над этим домом, так ведь? – спрашивает Фред, будто стараясь увидеть в глазах любимой лучик солнца, которые бы разогнал её тучи слёз. –...и внутри него.– тихо, но с улыбкой на чуть красноватом от слёз лице отвечает девушка. В его глазах всегда видно чистое голубое небо и яркий солнечный свет. В её глазах видно тёмное ночное небо, которое усыпано сияющими звёздами. И может в этот же вечер, может через неделю, или месяц старший близнец всё же расскажет Гермионе, что он смог найти средство, которое поможет решить их проблемы с появлением малыша Уизли в этой семье, Гермиона забудет про те несколько мучающих её месяцев, которые он находился в поисках, но в итоге они оба будут счастливы.