samhain

Сакура надеялась, что ей будет весело — впервые, кажется, за учебный год, — но пока было только холодно и промозгло. Возможно, не стоило идти в осеннюю ночь в коротком платье и тонких колготках — учитывая, что они в сетку, можно считать, что она добровольно вышла в минусовую температуру с голыми ногами. Но оно ведь должно стоить того? В баре в их университетском кампусе планировалась вечеринка, где за барной стойкой стоял поистине чудесный мальчик, красивый до ужаса, томный скучающий взгляд его черных глаз фактически заставил её надеть то, после чего он если не захочет повести ее в кофейню наслаждаться пряным латте, то хотя бы согласится на ночное рандеву после вечеринки и уединение где-то в общежитии. Если за месяц ее регулярных и вполне конкретных по первоначальной цели походов в бар именно в его смены у него не возникло позыва к приглашению на свидание, то, может, хоть сегодня он сообразит. Не мог же он не понять намека? «Он просто решил, что ты алкоголичка», — проснулся вечно скептично настроенный внутренний голос. — Он не тупой, — ответила она себе под нос, — и я никогда не брала ничего больше, чем один сидр. «Один сидр три раза в неделю — это пивной алкоголизм», — услужливо подсказал голос. Вечеринку было слышно уже из-за угла, и Сакура прибавила шагу, надеясь побыстрее заскочить в теплое помещение и отогреться, но вместо этого ей пришлось проталкиваться через толпу курящих студентов, параллельно думая о том, как бы кто не подпалил ей волосы, и пытаясь посмотреть на свое отражение в стекле, чтобы убедиться, что она хорошо выглядит. — Сакура! — окликнул ее знакомый голос. — Я так рад, что ты пришла! Ты одна? Обладателем голоса оказался ее однокурсник, взъерошенный еще больше, чем обычно и совершенно безнадежно пьяный. Его грим, некогда призванный изображать что-то вроде лиса-оборотня, размазался у губ и на шее, испачкав желтую толстовку в области воротника. — Пока да, но, надеюсь, что исправлю это, — тихо ответила она, стреляя глазами в сторону барной стойки. Они с Наруто, вроде бы, довольно неплохо общались, она исправно подсовывала на тестах ему свой бланк ответов, чтобы он мог списать хоть часть, давала конспекты и иногда объясняла, что они вообще проходят, а он в свою очередь был ее личным стражем, когда это было необходимо и спасал на физкультуре от мяча, который, будто имея собственный разум, маниакально избирал траекторию прямо ей в голову всякий раз, как она отворачивалась. — Я тебя понял, — улыбнулся Наруто. — Если что, мы с Хинатой за тем столиком у окна, ты можешь присоединиться, если захочешь. И скажи, если решишь уйти раньше, я могу тебя проводить. — Спасибо, — кивнула Сакура, поправляя на голове ведьминскую шляпку. — Надеюсь, меня проводит кое-кто другой. Но это очень мило с твоей стороны. Бар был милейшим образом украшен — все пространство было заполнено небольшими резными тыковками и свечами, а вместо обычного освещения зал заполняли теплым светом огромное количество гирлянд. Сакура подумала, что, возможно, рожицы на тыквах вырезал этот самый бармен, и покраснела, представив его, вооруженного ножом и засучившего рукава. Но все оказалось гораздо более смущающим. Тыквы, может, вырезал не он, но своим костюмом он избрал кошачьи ушки, утопающие в слегка стоящих торчком спутанных волосах и черную рубашку, которая, кажется, слишком сильно его облегала. — Привет, — застенчиво сказала она, не без труда усевшись на высокий стул у барной стойки. — Ты не занят, Саске? Нальешь мне что-нибудь… Погорячее? Про кошачьи ушки и просвечивающий сквозь рубашку пресс она старалась не думать. Вместо ответа он сначала приветственно кивнул, а затем сделал отмашку куда-то в сторону — там сидел красноволосый парень явно не с их факультета, которому, кажется, не нужен был особый образ на Хэллоуин — все перекрывалось огромной татуировкой на лице и подводкой на глазах, — который явно ждал свой напиток. Саске (вообще он ей не представлялся, но около трех недель назад он-таки соизволил надеть бейджик на работу, и она подглядела имя, чтобы знать, как называть его в своем дневнике вместо Тот Самый Бармен) лениво взболтал в шейкере напиток и перелил в бокал жидкость кроваво-красного цвета. — Твой негрони, — сказал он парню с тату и пододвинул ему коктейль вместе с терминалом для оплаты. — Я добавил больше вермута, как ты и просил. — Братец-братец, кто же шейкует негрони? — спросил выплывший откуда-то из подсобного помещения парень. Сакура его видела пару раз — вроде бы он и правда был если не родным, то двоюродным братом Саске, оканчивал магистратуру и вместе с этим помогал следить за заведением, выполняя роль управляющего. — Я, — закатив глаза и изобразив смертельную усталость, ответил парень. — Ты хотела погорячее? Поняв, что обращаются к ней, Сакура неуверенно кивнула, в душе надеясь, что присутствие еще одного человека за стойкой поспособствует их разговору. Для начала, хотя бы разговору. — Ты пьешь шоты? Будут горячие, — с ухмылкой сказал Саске. Эта ухмылка, кажется, заставила Сакуру опьянеть еще перед тем, как она выпила, и ощущение стремительно краснеющих щек заставило ее смутиться еще больше. Он немного перегнулся через стойку, чтобы его было лучше слышно в ужасающем гвалте бара, и начал спрашивать, что же она больше любит, и его дыхание прошлось по ее щеке — ни о каких шотах думать уже не хотелось, поэтому Сакура отмахнулась, пролепетав что-то про вкус профессионала, которому она доверяет. Саске выставил перед ней три рюмки, которые довольно резво наполнил слоистым содержимым — нижний слой во всех трех был довольно милого розового цвета, почти в тон ее волосам. — Погоди, — сказал Саске, доставая из-за стойки маленькую черную бутылочку и несоразмерно огромную зажигалку, какие обычно используют, чтобы разжигать камины. — Я же обещал горячие, только лучше немного отойди. А потом Сакура позорно взвизгнула, от испуга чуть не отлетев к выходу, потому что Саске, отхлебнув из бутылочки, в следующую секунду чиркнул зажигалкой и буквально выплюнул из себя маленький огненный шар, от которого вспыхнули шоты. — Ладно, это было красиво, — дал о себе знать брат Саске, приведя этим самым Сакуру в чувство. — Но ты идиот. — Пей быстро, пока не прогорело, — поторопил ее парень, протягивая трубочку, и Сакура, как в полусне от только что пережитого шока, послушно втянула одним глотком первый шот, думая лишь о том, как бы не захлебнуться, не обжечь язык и не спалить волосы. Ей пришлось судорожно продышаться в перерыве между следующими двумя, чтобы хоть как-то держать себя в сознании, но парни не дали ей этого сделать, подбадривая вездесущим «давай-давай-давай!», подхваченным еще парой ребят, заставшими это увлекательное, по их мнению, зрелище. Почти сразу же ей ударило в голову, и она глупо заулыбалась, уже даже не стесняясь своего до ужаса красного лица, и уставилась на чертовски симпатичного бармена в кошачьих ушках. Ей очень импонировало, что он не спросил с нее оплаты, значит, можно считать, что он угостил ее коктейлем. Парни ведь так клеят девушек, верно? Но Саске на нее больше не смотрел, отвлекшись на другие заказы, и с безучастным лицом разливал напитки, изредка что-то говоря брату, чтобы тот подал ему из холодильника бутылку пива или чистые бокалы. Сакуру развозило все больше, и она, не в силах больше держать свою голову, положила ее на стойку, не отрывая взгляда от мускулистых рук парня, которыми он ловко смешивал напитки и изредка подкидывал бутылки, чтобы перехватить их поудобнее. Кажется, у нее смазались тени на веках? Плевать. Из пьяно-задумчивого состояния ее выдернула чужая прохладная рука, коснувшаяся ее плеча. Сакура лениво обернулась, стараясь минимально оторвать голову от стойки, но как только она увидела, кто перед ней, мигом встрепенулась и постаралась сделать максимально трезвое лицо. Куратора их группы, Хатаке Какаши, она точно не ждала увидеть. У него за спиной маячил еще один преподаватель, имени которого она не знала, но помнила лицо, поскольку не раз видела на кафедре эти выдающиеся черные брови. — Сэнсей… Что вы тут делаете? Боже, я должна была отправить вам… — затараторила она, оправдываясь сразу за все свои грехи и грехи их курса заодно, почему-то решив, что пришли именно по ее душу. — Тихо, Сакура. Я просто решил проверить своих первокурсников — не все из вас совершеннолетние. У тебя все в порядке? Сакура закашлялась, пытаясь сложить мысли воедино и воплотить их в какую-нибудь связную мысль. — Все... все в порядке, — неуверенно ответила она. — Эти поганцы не спаивают тебя? — фыркнул Какаши. — Они могут, я их знаю. — Я сама, — улыбнулась она. — Мне хотелось расслабиться. Он понимающе кивнул. — Ты можешь себе это позволить. В отличие от некоторых, у тебя нет проблем с успеваемостью, поэтому веселись, конечно же. Мы задержимся здесь на час-другой, поэтому если нужна будет помощь, обращайся. Ямато-сэнсей уже отвел Тен-Тен домой. — Спасибо, — кивнула Сакура. Преподаватели растворились в толпе, видимо, желая занять какой-нибудь столик, и Сакура с улыбкой отметила, что в руках у Какаши был пакет, из которого недвусмысленно торчала бутылка. Она обернулась к бару, с трудом соображая, что она хочет сделать дальше — заказать еще выпить для смелости или же решить, что после встречи с куратором и крайне неловкого разговора с ним же ей в этой жизни уже ничего не страшно, и можно самой приглашать видимо все же туго соображающего Саске перейти к чему-то более серьезному, чем распитие ей сделанных им шотов. — Ты хочешь еще выпить? — спросил ее второй бармен. — Ах, прости, не я же тебя обслуживаю. Саске! Ты лучше знаешь, что она хочет. Сакура одним только взглядом выразила длинноволосому всю благодарность женского рода в ее лице, и он задорно подмигнул ей. — Слушаю тебя. Сразу скажу, никаких больше шотов. — Тогда сидр, — пожала плечами Сакура, как будто бы она всерьез собиралась заказывать шоты. Саске закатил глаза и скривил губы. — Ты ведьма, а не бессмертный вампир. Возражения он слушать не стал, лишь отмахулся от девушки, как от назойливой мухи, и потянулся за шейкером, попутно засыпая в него лед. Процесс приготовления коктейля Сакура видела чертовски смазанным и нечетким, как и результат — он поставил перед ней что-то зелено-голубое и пахнущее мятой, грушей и апельсином. Она с готовностью приняла напиток и почти залпом выпила, морщась от защекотавшей нос содовой. — Ты хочешь, чтобы в конце смены я убирал твой труп? — подняв бровь, спросил ее Саске. — Я надеялся, что ты умная и будешь тянуть коктейль. — А я надеялась, что ты позовешь меня на свидание, — выпалила Сакура. — Итачи, я покурю, — бросил парень брату. — Пойдем со мной. Она заметно воодушевилась и с готовностью соскочила со стула, позволяя Саске увести ее в их подсобку, где стоял довольно явный табачный смрад, от которого тут же защипало глаза. Он усадил ее на нелепый пластиковый стульчик, на который был накинут флисовый плед, орошенный каплями неизвестного спиртного происхождения, а сам уселся на полу напротив. Достал из кармана пачку красных мальборо и щелчком выбил сигарету. — Будешь? — спросил он, и Сакура неуверенно кивнула. — Только не поджигай мне ее, как те шоты, — пьяно проговорила она, чувствуя, как растекается по стулу. Вместо этого ей была вручена зажигалка и сигарета. — Я не умею колёсиком, — сблефовала Сакура, хотя после своей бурной старшей школы умела многое и даже больше. — Подкури мне. Саске молча отдал ей свою сигарету. — Значит, хочешь на свидание со мной? — растягивая гласные, спросил он. — Хочу. Как ты этого еще сам не понял? — Видишь ли, ведьмочка, — улыбнулся он. — Я не хожу на свидания. Уж извини, если ты разочарована. Сакура чуть не взвыла и не растерзала в клочья неудобное короткое платье, которое она, вообще-то, терпела весь вечер исключительно ради него, а в глазах почему-то защипало, будто бы она снова втянула в себя жидкий огонь через трубочку. — Что, недостаточно хороша? — взвилась она, уже начиная сожалеть о том, что столько выпила и теперь не вполне контролировала все то, что несёт. Он грустно улыбнулся. — Я пытаюсь сосредоточиться на учебе и работе одновременно, это занимает все мое время. Я не хочу сейчас отношений, какой бы красивой ты ни была. — Я тебя поняла. Забыли, — пробормотала Сакура. Она потушила сигарету в стоящей рядом на полке пепельнице, молча поднялась и, стараясь игнорировать головокружение, быстро вышла. Ей определенно надо было умыться. Еще бы, конечно, переодеться — платье было и правда до ужаса неудобным, в нем мерзли руки, плечи и ноги, а еще в нем больше не было вообще никакого смысла, поэтому она решительным шагом направилась к уборной, чувствуя взгляд черных глаз у себя между лопаток. А потом, к своему ужасу — чужое потное тело, прижавшееся к ней в толпе. — Детка, ну куда ты так торопишься, — прошептал ей незнакомый мужской голос прямо в ухо, а отвратительные влажные ладони быстро скользнули с ее бедер ей под юбку. Она на секунду остолбенела, надеясь, что происходящее заметит пусть не Наруто или Какаши-сэнсей, но хотя бы кто-то из толпы, но чужие руки продвинулись выше, цепляя колготки и разрывая их, и Сакура поняла, что помощи ей ждать неоткуда, поэтому она наугад двинула локтем назад, уповая на то, что попадет ублюдку в солнечное сплетение, и для верности ударила каблуком туда, где должна была быть голень незнакомца. Ответом ей послужила ослабевшая хватка и поток брани у нее за спиной, поэтому Сакура рванула вперед, буквально в несколько прыжков преодолев расстояние до женского туалета и юркнув в него. Она хотела бы умыться и забыть все, как страшный сон, найти однокурсников и веселиться в безопасной компании, но весь сегодняшний вечер разом навалился на нее адским грузом, и она осела на пол, найдя в прохладной раковине опору для тяжелой головы. Очень хотелось заплакать, но она отчетливо понимала: не здесь и не сейчас. Студенческая жизнь вообще мешала ее любви иногда отдуши порыдать — она не была одна даже дома, поэтому после трудного дня или очередного разговора с родителями, которые убеждали ее, что медицина — не для девушек, и она только тратит драгоценное время молодости, отведенное для того, чтобы выйти замуж, ей приходилось проводить десять минут в душе, чтобы выйти уже спокойной и не тревожить соседку по комнате Хинату — она бы доконала своим сочувствием и уже давно довела бы Сакуру до желания выйти в окно. Поэтому ей оставалось только таранить грязную раковину глупой своей пьяной головой, сидя на грязном же полу, и обдумывать, что делать дальше. Наруто не отвечал ни на сообщения, ни на звонки, так что особой надежды на его помощь не было — он скорее всего уже мирно спал в своей комнате или миловался где-нибудь с Хинатой. Звонить Какаши и просить проводить ее домой казалось вообще странной затеей — он все же был преподавателем, пусть и очень лояльным, и светиться перед ним в таком состоянии было боязно — вдруг это все же отразится на ее учебе. Она даже не заметила, как в уборной появился кто-то еще — ровно до тех пор, пока перед ней не продефилировали стройные ноги в обтягивающих черных джинсах, а секундой позже не выплыло из пьяного тумана лицо ее когда-то лучшей подруги. Они с Ино были не разлей вода в младшей школе, но потом их перевели в разные классы, и дружба как-то сама угасла. Сакура даже не знала, что они учатся в одном университете. — Что с тобой случилось? — слишком серьезным голосом спросила Ино, заправляя за ухо светлую прядку. Даже в таких дурацких обстоятельствах Сакура почувствовала укол не то зависти, не то восхищения — в простых джинсах и топе Ино выглядела если не богиней, то хотя бы моделью, — вообще не чета сейчас пьяной в стельку Сакуре, готовой разрыдаться сразу же, как зайдет дома в душ. — Да пиздец, — многозначительно сказала девушка. — Лучше забей. — Просто много выпила или еще что-нибудь? — продолжала интересоваться Ино, ненавязчиво сжимая ладонь Сакуры. — Что такое? Сакура попыталась выдать самый убийственный свой взгляд, чтобы донести бывшей подруге, что такое «пиздец» и почему вопросы излишни, но Ино, видимо, собиралась пополнить список глухих к намекам людей, поскольку продолжала приставать к девушке с вопросами. — У меня месячные. Я приперлась сюда в таком виде, чтобы наконец-то обратить на себя внимание одного парня, но он меня продинамил. Я напилась. Меня лапал какой-то чувак и порвал мне дорогущие колготки. Этого достаточно, Ино? — взорвалась Сакура. — Согласна, тяжелый случай, — вздохнула блондинка. — Ты хочешь домой? — Я хочу сдохнуть, — пробурчала Сакура. — И переодеться, мне холодно. И в душ. Позови, пожалуйста, Наруто, он должен быть где-то там, — она неопределенно махнула в сторону двери. Ино грустно улыбнулась, потрепав девушку по голове. — Не хочу тебя расстраивать, но они с Хинатой ушли к нему где-то час назад. — Я надеялась утащить его толстовку. Если тут так холодно, то страшно представить, что творится на улице. Чужое внимание Сакуре не особо помогало — Ино раздражала своей явно показной заботой, в которой виделись издевательские нотки, поэтому когда она встала и направилась к выходу, девушке стало ощутимо легче. Она приняла решение, что еще пять минут посидит здесь и во что бы то ни стало пойдет домой, постаравшись ничего себе при этом не отморозить. У этого даже был несомненный плюс — от холода она постепенно трезвела, значит, уснуть с головокружением ей не грозило, а проблема похмелья решалась принятием сорбента на ночь и долгим сном — благо, завтра занятий у них не было. А спортзал можно и проспать — разочек не страшно. Ее наполеоновские планы беспощадно сломала Ино — девушка вернулась, держа в руках огромное серое худи с каким-то непонятным рисунком на груди и бутылку с лимонадом. — Надень, — сказала она, протянув Сакуре худи. — Я у Чоуджи взяла. Сакура не стала вникать, что за Чоуджи, почему он так любезно одолжил ей свою вещь, зачем Ино бутылка и какого черта она вообще вернулась — видимо, светить Сакуре в лицо декольте, не иначе, — поэтому она просто послушно надела худи поверх платья и с блаженством осознала, что его, видимо, только что с себя сняли — оно было теплым. — Умный человек кладет теплую одежду на батареи, — хихикнула Ино. — Ну, в случае моих мальчишек, умная у них я. — Лишила этого Чоуджи теплой толстовки. Ты не умная, ты стерва. — Я умная стерва, — парировала она. — И тебе нужнее. Пойдем. Сакура нехотя встала, опираясь на протянутую руку, понимая, что она не настолько трезвая, как ей казалось, пока она находилась в статичном положении — ее ощутимо шатало, а к горлу снова подступила тошнота. Она страдальчески застонала, пытаясь снова сесть на пол и готовясь сообщить Ино, что спать она собирается здесь, но цепкая хватка девушки, усиленная впившимися в ее кожу длинными ногтями, не давала ей шевелиться в ином направлении, кроме как к выходу. — Давай-давай, малыш, наденешь куртку самостоятельно — я тебя от радости на руках понесу, а там и такси приедет. А пока — думай о горячем душе и мягкой кровати и шевели ножками. Сакура с ужасом осознала, что не имеет ни малейшего понятия, где ее пальто — она определенно его где-то вешала, но где — величайшая загадка человечества. — Похуй, завтра заберем. Не украдут, — успокоила ее Ино. — Надень пока мою куртку, будь умницей. Пришлось быть умницей и натягивать на себя одурительно вкусно пахнущую кожанку. Ино наполовину выполнила свое обещание — на руки брать не стала, но поднырнула Сакуре под руку, чтобы ей было, на что опираться, и крепко обняла за талию. Такси и правда было очень кстати — кампус был довольно больших размеров, и от бара до общежития пешком нужно было бы идти около двадцати минут, что в нынешнем состоянии являлось для девушек подвигом. В машине Ино молча позволила Сакуре положить ей голову на плечо и немного задремать. Шея блондинки пахла так же вкусно, как и ее кожанка, — чем-то сладким, вроде бы, смесью карамели, орехов и пряностей. Этот запах на удивление не вызывал тошноты, а наоборот, успокаивал и убаюкивал. Сакура позволила себя обнять. — Приехали, малыш. Соберись, последний рывок и кроватка тебя ждет, — подбодрила ее Ино. — Сначала душ. — Хорошо-хорошо, хоть ванная с пеной, только топай ножками, холодно же. Топать получалось не очень хорошо. В тепле прогретой машины алкоголь сделал в организме еще один кульбит, который вышел как-то совсем уж боком — тошнота будто обрела физическое тело, застряв у Сакуры где-то в пищеводе, и она ощущала себя, словно кошка, нажравшаяся шерсти, о чем она тут же поспешила сообщить Ино, упрямо ведущей ее к порогу общежития. — Либо в кусты, либо до комнаты терпи, — вздохнула та. — Да я в метафизическом плане, — изрекла Сакура, и по ее виду было понятно, что смысл ее собственной фразы от ее понимания явно дальше, чем образ пресловутой кошки, поэтому Ино ничего не оставалось, кроме как снова приобнять девушку за талию, чтобы немного ускориться. Она в сердцах благодарила себя за то, что в тринадцать лет у нее поехала крыша и она начала ходить сначала на танцы, а потом на спортивную гимнастику, ведь сейчас, кажется, наступил пик полезности полученных ей навыков — в некоторые моменты Сакуру надо было буквально тащить на себе, и с меньшей физической подготовкой она бы не справилась. Лифт оказался спасением. Ино обняла Сакуру для устойчивости, и та уткнулась лбом ей между ключиц, что-то неразборчиво бормоча на своем алкоголическом, поэтому девушке ничего не оставалось, кроме как погладить эту бедовую голову, которая на ровном месте сыскала себе вечер, полный не самых приятных приключений. — Я просто пытаюсь быть лучшей во всем, а это все рушится о какого-то парня, для которого я самая обычная, — наконец внятно сказала Сакура. — Ты уже самая лучшая, малыш, — успокоила ее Ино, ни капли не лукавя. Что еще можно сказать о красавице, отличнице и умничке? Ну, не повезло разок с романтикой, повезет потом, это наживное. — Не переживай так из-за какого-то пацана. Мало ли у кого какие тараканы. — Я хочу, чтобы все тараканы мира видели меня и говорили «охуеть», — обиженно забухтела Сакура, вообще не понимая, зачем сейчас выдает бывшей подруге эту информацию. Насмехаться же потом будет, ясное дело. — Это была моя первая реакция на тебя сегодня, когда ты только пришла. И когда нашла тебя в туалете, знаешь ли, тоже. Пойдем, тебе нужно отдохнуть. Сакура покорно кивнула и даже без происшествий дошла до своей комнаты, опираясь на подставленное плечо Ино. С замком, правда, не справилась, но помощи упорно не просила, терзая замочную скважину ключом под тихие смешки блондинки, но в итоге как-то преодолела это препятствие и открыла дверь, выглядя при этом крайне победоносно. В их с Хинатой комнате было стерильно-чисто, потому что у обеих был пунктик на это, но Сакура быстро разрушила порядок, начав стаскивать с себя одежду еще в коридоре. Она с ненавистью пнула ужасные шпильки куда-то подальше в комнату, до смешного аккуратно сняла толстовку, вручила ее Ино и буквально содрала с себя платье, которое последние несколько часов не просто мешало двигаться, а ещё и кололо ее в тех местах, где это чувствуется отвратительнее всего. Ино посмеялась над ее рвением, хотела пошутить про плохой стриптиз, но не успела, поскольку Сакура уже скрылась в ванной. — Малыш, тебе не нужна помощь? — она постучалась в закрытую дверь ванной, слыша из-за нее какую-то нездоровую возню и чертыхания. — Я справлюсь, можешь идти спать, — буркнула Сакура. — Я тебя наверняка задолбала. В ответ Ино только еле слышно хмыкнула, думая, что в любой другой ситуации, исчерпав свои запасы доброты, она бы распрощалась с ней еще на этапе вызова такси, но сегодня что-то пошло не так. Вместо абстрактной грустной пьяной знакомой была Сакура, и это кардинально меняло весь ход событий. Сакура ее… интересовала. Ино, конечно, привлекали девушки, но в случае с подругой детства ее чувства были далеки от слепого умиления или желания подмять под себя и зацеловать до обморока — они были более сложносочиненными, более обдуманными и глубокими. Еще в детстве она впервые подошла утешать плачущую девочку не потому, что испытывала жалость к обиженному всеми ребенку, а потому что в ней неожиданно проснулось желание позаботиться, успокоить и обогреть, причем сделать это не единоразово, а закрепить надолго. Но в детстве у Ино дохли даже рыбки, потому что иногда ее забота была душащей, закармливающей до разрыва желудка, а иногда она будто играючи отбирала ее, увлекшись чем-то новым. Поэтому их дружбы не стало. Но ей хотелось все исправить — не из общечеловеческих ценностей и глупого «чтобы никто не был в обиде», а потому, что сейчас вид Сакуры вызывал у нее в груди щемящее чувство восхищения, вслед за которым разгоралось желание дарить тепло и заботу — не как в прошлый раз. По-нормальному. Она бесцеремонно залезла в комод, стоящий рядом с кроватью Сакуры (она определенно принадлежала ей, потому что вряд ли Хинате пришло бы в голову вешать на стену фотографию своей соседки и ее родителей с выпускного) и уставленный книгами и учебниками, чтобы выудить из него что-то, что можно надеть после душа, и, удовлетворенная, достала из него растянутую до бесформенности розовую футболку и нижнее белье. Сакура, кажется, правда справлялась с душем — ее очертание за занавеской вело себя нормально, почти ровно стояло и что-то напевало себе под нос, пока намыливало волосы. — Малыш, я тебе принесла, в чем спать. Не пугайся, я сейчас уйду ненадолго — мне надо кое-что взять из комнаты. На самом деле, Ино просто лень было объяснять пьяной сонной девушке, что она настолько заморачивается, что в любых обстоятельствах всегда смывает макияж специальным средством из аптеки, умывается страшно пахнущей пенкой и потом методично мажется тремя различными кремами. Но в комнату ей действительно надо было. Тем более, не хотелось заставлять Сакуру ложиться одну, — она точно не дождется, пока Ино сходит в душ у нее, и вырубится гораздо раньше. С Сакурой нельзя так поступать. Она явно чувствует себя довольно одинокой, раз зацикливается на людях типа того парня из бара, который не проявляет к ней интереса. Явно начинает доверять примерно за сорок секунд и очень расстраивается, когда понимает, что ошиблась в очередной раз. Поэтому она должна засыпать, чувствуя чье-то присутствие рядом. А Ино должна успеть до того, как она выйдет из душа. Она опрометью пробежала по коридору до своей комнаты, с ужасом понимая, что ванная занята — и, что самое страшное, заперта. Если бы не задвижка, она бы без зазрения совести ворвалась к Темари — и получила бы потом, конечно же, по шее, но исключительно в целях профилактики. Они с соседкой по комнате неплохо ладили, хотя со стороны все выглядело так, будто бы они враждуют, поскольку Темари была боевой девочкой, немного шумной и очень грозной. Вздохнув, Ино решила хотя бы надеть пижаму — за пару часов до этого Темари шутила, что ее вечерний тусовочный топ мало чем отличается от пижамного — разве что наличием нелепых серых полосок на темно-фиолетовом шелке пижамы и шортов в тон, которые выглядели хорошо только на вешалке. В реальности же они оказались слишком крохотными и криво сшитыми, отчего не сильно отличались от трусов. Но не соблазнять же она Сакуру собирается? Да и какая разница, в чем спать. — Открой мне, дура, ты чего заперлась? — гневно прикрикнула Ино, добавляя грозные нотки в голос, и замолотила по двери, в глубине души уже предполагая, что можно обойтись и без умывания и побыстрее вернуться к Сакуре. Но Темари открыла, на ходу накидывая на себя полотенце. Она была совсем раскрасневшаяся и выглядела невероятно взволнованной. — Ино, ты же написала, что не будешь ночевать в комнате, — тихо проговорила она. — У меня тут, вообще-то, дела образовались. — Какие у тебя дела? Дай мне спокойно умыться, и я уйду, — Ино оттеснила тут же запротестовавшую девушку, чтобы проникнуть в ванную, но увидела в ванной сначала волосатую мужскую ногу, сразу осознав, что сейчас лучше бы раствориться в воздухе, пока соседка не съела ее живьем, а потом и недовольное лицо Шикамару, наблюдающего за их мини-потасовкой с крайне меланхоличным выражением лица — Ино, как его близкая подруга, знала это лицо. Оно значило, что Шикамару где-то час назад покурил травки и сейчас находится в состоянии похотливого желе, растекшегося на солнце. Темари плавно вытолкнула ее из ванной, захватив с полки косметичку Ино и вручив ее девушке. — Умоляю, вернись завтра не утром, а хотя бы после обеда. Проси все, что хочешь, — зашептала она. — Без проблем, — с пониманием кивнула Ино. — Напиши мне, если надо будет еще задержаться. И если надо будет срочно оказаться тут, тоже пиши. — Не думаю, что что-то пойдет не так. С косметичкой подмышкой Ино заспешила обратно к Сакуре. Та все еще купалась, судя по звуку, и Ино успокоилась. Она зашла в ванную, намереваясь умыться и увести девушку спать. — Я тут. Ты долго еще? Сакура, за время ее отсутствия усевшаяся на дно ванной и устроившая голову на своих коленях, сонно пошевелилась и что-то промычала, но тут же перестала подавать признаки жизни. — Малыш, а ну вставай. В кровати удобнее спать, согласна? Давай, сейчас тебя вытрем, наденем пижаму и ляжем спать. — Ты тоже? — будто проснулась Сакура. Она подняла тяжелеющую голову и уставилась на Ино из-под мокрых ресниц, смотрела изучающе и немного недоверчиво. — Ты не собираешься уходить? — Только если ты хочешь, чтобы я ушла, — мягко сказала Ино. — А так я бы хотела проследить за тем, чтобы ты нормально уснула. Ты очень пьяная, Сакура. За тобой надо присмотреть. Сакура начала что-то возражать, говорить, что не так уж сильно она и пьяна, но быстро стушевалась, встретившись со стальным взглядом Ино, которая совершенно безжалостно выключила воду, отчего Сакура вмиг покрылась мурашками. — Вылезай, — сухо скомандовала Ино, но вмиг смягчилась: — Малыш, ты так заболеешь, давай быстрее. Девушка встала в полный рост, жалуясь, что у нее затекли ноги, и буквально рухнула в руки бывшей лучшей подруги, уже державшей наготове полотенце. Ино в сотый раз за вечер мысленно погладила себя по голове за занятия спортом, немного напряглась и вытащила Сакуру из ванной, стараясь не наставить той синяков об эмалированные бортики. — А если бы я не напилась, все было бы не так? — невпопад спросила Сакура, неуклюже вытирая волосы. — Ты бы не осталась? Ино задумалась, решив пока промолчать, чтобы дать потом честный ответ. Неловкой паузы не было, потому что она в этот момент следила за тем, чтобы девушка не задушила сама себя воротом футболки. — Не думаю, что обстоятельства сложились бы так, чтобы мы оказались у тебя в комнате только вдвоем, и это не сопровождалось бы массовой попойкой всего университета, — сказала наконец Ино, и, заметив, что Сакура погрустнела, поспешила добавить: — Но если бы это все же случилось, я осталась бы. Сакура просияла. — Я скучала по тебе, Ино. Ты та еще заноза в жопе и иногда очень бесишь своей идеальностью, но мне тебя не хватало. — Мир? — Блять, да, — выдохнула девушка, обвивая шею Ино руками. — Однозначно мир. Они немного постояли, обнявшись и погрузившись в свои мысли: Ино пыталась проанализировать внезапно нахлынувшее на нее желание зарыться лицом в мокрые волосы и поцеловать девушку в макушку, а Сакура упивалась ощущением, что она хоть кому-то оказалась нужна — в последние года два она не чувствовала особой духовной связи ни с друзьями, которых было не так много, ни тем более с родителями, для которых она была далеко не лучшей версией дочери: по их мнению она была слишком грубая, неаккуратная, выбрала для себя чересчур амбициозный путь вместо того, чтобы жить простой жизнью, спокойно работать и искать себе тихого и миролюбивого мужа, который бы «терпел ее скверный характер». Ино же просто приняла ее и тратила на нее свое время, нервы и деньги (на это у Сакуры был отдельный пунктик, мама учила ее никогда не брать в долг и не давать никому платить за себя, а тут Ино, не спрашивая, разорилась ей на такси и похмельный лимонад — мелочь, конечно, но было приятно). Нянькалась с ней, таскала ее пьяное тело и пыталась сделать так, чтобы Сакура не попала в очередную неприятность, которые она притягивала, как магнит. — Почему «малыш»? — вдруг спросила Сакура, отходя от Ино на полшага и заглядывая ей в глаза. — Не знаю, малыш, — улыбнулась Ино. — Ты выглядишь довольно хрупкой. Тебе не нравится? — Я не хрупкая, — обиженно заявила Сакура. — Я сейчас передумаю мириться. — Я сказала, что ты так выглядишь, — поправила ее блондинка. — Это не значит, что ты такой действительно являешься. Я знаю, что ты очень сильная, Сакура. Главное, чтобы ты сама это всегда помнила. Глаза девушки загорелись от услышанного, и Ино поняла — ей хотелось, чтобы ее похвалили. Наверное, Сакура не так часто слышала слова одобрения, либо же они были сказаны не так и не теми людьми, но ее слова сейчас будто нажали особую кнопку, отвечающую за душевный подъем Сакуры. Она заулыбалась так искренне, что у Ино в груди потеплело. Пусть до диплома психолога ей еще было далеко, но, кажется, она что-то да понимала — или же сказывалось то, что они росли вместе и слишком хорошо друг друга знали. — Пойдем спать? У тебя был тяжелый день. — И у тебя. Пойдем. Девушки скользнули в кровать Сакуры и завозились, пытаясь устроиться поудобнее, и молчаливо и единогласно пришли к выводу, что удобнее всего им лежать в обнимку. Ино прижала к себе все еще пахнущую алкоголем и мятным шампунем девушку, пристроила свой подбородок во все еще влажных волосах и прикрыла глаза, пытаясь понять, как же все-таки так вышло, что они сейчас собирались спать, держась друг за друга. — Твоя грудь меня задушит сейчас, — и правда немного придушено пискнула Сакура. — Отрастила тут. — Отрастила и мучаюсь, — хихикнула Ино, немного отодвигаясь, чтобы дать Сакуре место для маневра. — Мне бы так мучаться, — вздохнула она, поднимая голову и утыкаясь лбом в лоб Ино. Их лица были совсем близко, и сквозь запах зубной пасты чувствовались нотки табака. — Ты курила, малыш? — с улыбкой спросила Ино. — Неожиданно. Сакура засмущалась и почему-то погрустнела, словно эти слова пробудили в ней какое-то неприятное воспоминание. — Тот парень предложил. Он позвал меня поговорить, и я думала, что он… неважно. — Неважно так неважно. Что за парень? Ты так и не рассказала. Если, конечно, ты хочешь поделиться. — Ино запустила руку в волосы Сакуры, чтобы было удобнее гладить ее по голове подушечками пальцев. — Бармен. Мне казалось, он милый, — вздохнула Сакура. — Но черт с ним. Он просто симпатичный, и еще мне казалось, что он флиртует. Ну, знаешь, он иногда угощал меня сидром. — Итачи? Он очень милый, согласна. Но, насколько я знаю, у него постоянная девушка уже года три. Сакура рассмеялась. Ей Итачи вообще не казался ни милым, ни даже просто симпатичным. Его очень портила болезненная худоба и мешки под глазами — будто бы он сидит на веществах. — Не он. Его брат, Саске, — поправила она. — Не советую. У парня явно не все в порядке с психикой, поверь мне. — Ино, я просто хотела, чтобы кто-то красивый встречал меня с пар и вел пить кофе. И целоваться. И гулять за руки, — мечтательно протянула Сакура. — Необязательно именно с ним, я не влюблена. Просто он показался мне интересным. «Я просто не хочу быть одна», — слышит блондинка. — Он интересен мне, как будущему психологу, — усмехнулась Ино. — На нем можно изучать, что такое затяжной подростковый кризис, влияние детских травм и нездоровую близость со старшими родственниками. Он ведь не отлипает от брата, ты заметила? Сакура легонько стукнула Ино кулаком в ребра и сурово нахмурилась. — У парня проблемы, а ты смеешься. — Я не смеюсь. Мне очень жаль его, на самом деле, и я бы хотела помочь. Я это скорее к тому, что ты выбрала не лучший вариант. Ты же хотела просто хорошо провести время, вряд ли бы это получилось с ним. Они обе замолчали, занятые тем, что перебирали пальцами волосы друг друга так сосредоточенно, будто бы от этого сейчас зависело, доживут ли они до утра. Ино правда скучала по этому: когда они были маленькими, Сакура восхищалась ее длинными волосами и всегда просила дать ей позаплетать косички. Иногда ей, правда, становилось лень в самом начале, и она просто аккуратно чесала Ино за ушком, будто бы та была кошкой. — Сакура, я красивая? — Глупый вопрос, — засыпая, ответила девушка. — Ты идеальная. Почему ты спрашиваешь? Ино улыбнулась. В темноте Сакура выглядела точь-в-точь как маленькая сонная девочка, — если, конечно, не знать, какой огромный груз ответственности она ежедневно держит на своих плечах. — Ты сказала, что хотела бы, чтобы тебя после учебы забирал кто-то красивый и вел пить кофе. Если ты считаешь меня красивой, то в понедельник я могу встретить тебя и угостить. — Мне надо подумать, — пробормотала Сакура задумчиво. — Там было еще одно условие помимо красоты. Ее рука соскользнула с головы Ино ей на шею. Тонкие пальцы пробежались по выступающим позвонкам, спустились чуть ниже, аккуратно, словно на пробу, гладя лопатки. Ино смотрела ей в глаза завороженно, гадая, что же хочет девушка, но она все никак не решалась, словно боялась совершить ошибку. — Надо кое-что проверить, — наконец сказала Сакура, прижимаясь плотнее и легонько целуя Ино — нежно, едва касаясь губ, будто бы между ними была тонкая невесомая завеса. Ее плечи подрагивали, как от холода. «Нервничает», — подумала Ино и тут же осознала, что она тоже дрожит. Поцелуй, пусть и такой эфемерный, ей понравился, и она взяла лицо Сакуры в ладони и поцеловала снова, с небольшим нажимом, ощутимым, но недостаточным для того, чтобы испугать. Сакура вздрогнула и приоткрыла рот, словно от удивления, сдавленно пискнула, когда Ино прикусила ее нижнюю губу. — Все хорошо, малыш. Я больше не буду, — прошептала блондинка. — Прости. — Кофе так кофе, — хихикнула Сакура. — Я все проверила. Она была вся красная от смущения, но улыбка ее сияла так ярко, что, казалось, в комнате стало светлее. Или это рассвет? Ино наплевать, который час, потому что Сакура аккуратно нажимает ей на плечо в немой просьбе лечь на спину, и когда она покорно слушается, девушка нависает над ней, снова целует, уже гораздо смелее, не переставая при этом гладить ее плечи и иногда проходясь по талии. Сакура перекидывает ногу через бедра Ино и почти ложится на нее, не разрывая поцелуя, а ее рука плавно скользит под пижаму девушки и тянется к груди. — Малыш, — зовет Ино. — Не надо. — Ты не хочешь? — грустнеет Сакура. — Прости, значит, я не так тебя поняла. Мне жаль, Ино. — Ты все поняла правильно. Просто не лучший момент. Ты пьяна, а еще совсем недавно была очень расстроена. Это может быть необдуманным поступком и желанием получить свою дозу любви и внимания. Ты можешь пожалеть об этом с утра, — девушка поцеловала Сакуру в лоб. — Ты чудесная, и именно поэтому я не буду делать этого с тобой сейчас. Проспись, обдумай все и реши, этого ли ты хочешь. Я приму любой ответ. Сакура засопела обиженно, тихо ругаясь, что ее динамят второй раз за день, но все же улеглась на плечо Ино, обнимая ее поперек талии и шумно выдыхая девушке в шею. Та прижала ее к себе, приподняла голову, чтобы дотянуться и поцеловать ее в нос. — Ты не одна, Сакура, — прошептала она. — Даже если ты решишь, что хочешь остаться просто друзьями, ты больше не будешь одна. Я тебя не оставлю, хорошо? — Не оставляй, — сонно согласилась Сакура. Глаза ее совсем слипались, и она завозилась, чтобы устроиться поудобнее. Почти любое положение тела сопровождалось волосами Ино, лезущими в рот, но ее это почему-то более чем устраивало. — Я рада, что мы помирились. — Я тоже рада, малыш. Спи, хорошо? Сакура не ответила. Сакура впервые за месяц в общежитии спокойно спала.