Рецепт приготовления

«Итак, для приготовления данного блюда нам потребуется сладкий и ароматный Принц, что когда-то свободно гулял по сахарным садам, вдыхая вкуснейшие запахи карамельных цветов, и наслаждался своей беззаботной жизнью». Гамболл, застигнутый врасплох неожиданным визитом в столь поздний час, с безумным страхом рассматривал в полумраке королевских покоев силуэт вампира. Его налитые кровью глаза, будто два сверкающих рубина, горели желанием, страстью и неведомой злобой. Яркий лунный свет изящно подчёркивал бледность кожи и тёмные, как вороново крыло, волосы. В этот момент Маршалл был так аристократически красив, что вся обстановка делала его сошедшим с полотна героем. Гамболл с замиранием сердца созерцал ночного гостя, но реальность потревожила его наблюдения – со стороны распахнутого настежь балкона подул прохладный ветер, встребушив копну иссиня-чёрных волос. Принц поёжился: то ли от холода, то ли от плохого предчувствия. «Не забывайте, что первоначальное состояние самого главного компонента позднее обязательно отразится на его вкусе. Страх имеет кислые оттенки, сочетающиеся с горькими нотками, – адреналин…». Маршалл сделал предупреждающий шаг вперёд, грозным гортанным рыком приказывая не двигаться. Он был похож на опасного хищника, выслеживающего свою добычу. Казалось, что в этот момент им руководил лишь животный инстинкт, и холодная кровь начинала закипать как во время охоты; на его худощавых руках взбухли тонкие вены, очерчивая мышцы. Юркий язык показался снаружи, скользнул по моментально пересохшим серым губам и кончиком коснулся острых клыков. Милый Принц внимательно проследил за этой манипуляцией, невольно закусил собственную губу и отполз назад по кровати, прикрывая огромным одеялом своё обнажённое тело. Он вдруг понял, что его привычка спать без одежды сейчас сыграет с ним злую шутку, как будто в иной ситуации всё было бы иначе. За считанные секунды Маршалл преодолел короткое расстояние между собой и Гамболлом, буквально запрыгнув к нему на высокую кровать. Тот пытался уйти и от телесного, и от визуального контакта, пряча смущённый взгляд в шёлковых простынях и отползая всё дальше от вампира, пока не стукнулся затылком об стенку. Гамболл недовольно зашипел, зажмурившись, потёр место ушиба и в какой-то момент ощутил на своём лице чужое, даже тёплое дыхание, что заставило его широко распахнуть глаза. Холодные губы в одно мгновение накрыли его собственные. «Перед готовкой его следует промыть...» Уста вампира, что противоречило всем сладким рассказам о губах возлюбленного, оказались совершенно безвкусные. Сухие, холодные, немного шершавые. Гамболл даже почувствовал на них маленькие ранки – он и раньше замечал, что Маршалл часто кусает их, задумавшись о чём-то своем. Принц лишь на мгновение забылся, потерявшись в своих мыслях, и неожиданно почувствовал, как настойчивый язык пытается проникнуть внутрь. Вступая в такое глупое противостояние, Гамболл сжал сахарные губы в тонкую линию и стиснул зубы, упираясь руками в грудь бледнокожего. Такое сопротивление не то чтобы подлило масла в огонь, а только рассмешило Маршалла, и он издал смешок, похожий на шипение кошки. Его длинные тонкие пальцы одним расчётливым движением обхватили сосок Принца и даже с какой-то приторной нежностью начали играть с ним. Тело Гамболла незамедлительно начало отвечать лёгким возбуждением, и он уже хотел было возмутиться такому поведению, наплевать на все правила приличия и высказать всё своё недовольство, но в чуть приоткрывшийся рот тут же ворвался скользкий и широкий язык. Его кончик пробежал по ровным зубам, дёснам, а потом легонько задел нёбо. Принцу очень хотелось засмеяться от щекотливых ощущений во рту, он быстро расслабился и даже улыбнулся сквозь поцелуй. Маршалл, используя такой шанс, завлёк Гамболла в игривый и до невозможности влажный танец. Приглашение, от которого нельзя было отказаться. Да и кто бы разрешил? Он гладил его язык своим, касаясь чувствительных местечек во рту, посасывал и несильно кусал. Принц путался в ощущениях, с какой-то детской неопытностью отвечая на жгучий поцелуй, и невольно начал оглаживать чужие угловатые плечи. Он таял под таким напором страсти, как молочный шоколад, оставленный маленьким ребёнком под палящим солнцем. «Ничего не должно мешать Вам готовить: только Вы и будущее блюдо». Но поцелуй не мог длиться целую вечность (хотя у вампира эта вечность куда короче, чем у обычных людей), и Маршалл нехотя оторвался от столь желанных губ с громким причмокиванием. С надменной ухмылкой он разглядывал сладкого и столь раскрепощённого сейчас Принца перед собой. Лунный свет мягкими лучами падал на лицо Гамболла с заалевшими щёчками, тонкой ниточкой слюны у уголка открытых губ и подрагивающими ресницами. Он шумно и тяжело дышал. Запутавшиеся розовые пряди прилипли к влажному от пота лбу, а губы мелко дрожали. Широко раскрытые глаза то устремлялись на худое тело Маршалла и вовсю рассматривали его, то неожиданно начинали сверлить давно изученную клубничную стену, пытаясь отвлечься от назойливых неправильных мыслей. Кажется, он нервничал. «Добавьте специй». Привстав, Маршалл без всякого труда скинул на пол ненужное одеяло, из-за чего Гамболл перестал чувствовать себя хоть в малейшей безопасности. Он быстро свёл колени, прикрыл тело руками и повернул голову в сторону, бездумно уставившись на входную дверь. Интересно, а почему Ли никогда не заходит через неё? Ах, да, конечно, ведь по всему замку расставлена надёжная охрана. Маршалл с лёгкостью развёл ноги Принца в стороны, втиснулся между ними, наклонился и прошептал на мягкое ушко что-то до ужаса пошлое и развратное. Он целовал и посасывал мягкую мочку, водил по ней губами и чувствовал приятную дрожь в теле Гамболла. Маршалл спустился ниже, останавливаясь на такой привлекательной шее и оставляя не только мокрую дорожку от поцелуев, но и медленно краснеющие отметины укусов, от которых Принца каждый раз будто бы ударяло током. Небольшие гематомы ничуть не испортят эту нежную и шелковистую кожу, поэтому Маршалл не сдерживается и кусает с такой силой, что через мгновение по ключицам начинают небрежно скатываться алые капли. Кровь Гамболла была похожа на вишню; но не на кисловатый сок, а скорее на разбавленный вишнёвый джем. Пока Ли вдоволь наслаждался самой сладкой в мире кровью (интересно, а вампиры могут быть диабетиками?), Гамболл неожиданно закричал от неприятной боли и сделал очередную попытку вырваться. «Как насчёт начинки?» Вампир моментально наваливается своим телом, придавливая юношу к кровати и не давая ему двигаться. Впрочем, любое сопротивление со стороны Принца было скорее показушным, мол, тебе надо постараться, чтобы усмирить розовощёкого мальчишку. И каждый раз, день за днём, Маршалл только сильнее заводился от такой эфемерной непокорности, иной раз размышляя, почему же за столько времени на балкон никак не поставят охрану. Чувствуя, что что-то незатейливо касается его живота, пачкая рубашку, Ли поднялся и стянул с себя одежду, растягивая этот момент, чтобы дать возможность покрасоваться собой. Красивое мертвенно-бледное тело блестело под натиском луны, словно впитывая этот холодный свет, и каждый изгиб манил своей ровностью. А Принц уже практически хныкал и протягивал к вампиру свои руки, изнемогая от желания. О, Маршалл любил доводить своего мальчика до крайней степени возбуждения, играясь, пока тот не начнёт со слезами на глазах просить, просить и просить. Но сейчас оба так сильно горели этим животным инстинктом, что Маршалл запрыгнул обратно на кровать и, раздвинув теперь уже податливые губы, проник пальцами в чужой рот. Гамболл старательно облизывал фаланги, посасывая с таким милым усердием и успевая как-то постанывать сквозь приоткрытый рот, так что Маршалл довольно зарычал и, обхватив свой член свободной рукой, начал быстро скользить по стволу. Принц вообще был хорошим мальчиком. Настолько хорошим, что без всяких лишних движений разрешил приподнять себя под коленями и лишь тихо взвизгнул, когда влажные подушечки пальцев начали обводить сжатое кольцо мышц, а затем протолкнулись внутрь. В этом плане Маршалл старался быть максимально нежным, хотя бывали случаи, когда ему срывало крышу и он не щадил это податливое тело. В ответ Гамболл пытался расслабиться, чувствуя, как внутри него скользили уже два пальца, но сладкие, как леденцы, слёзы всё равно катились по его щекам, смешиваясь с потом. Маршалл слизывал их языком, а потом коснулся сахарных губ, целуя их с нежным остервенением. Его пальцы без остановки двигались внутри, негрубо растягивая мышцы и оглаживая стеночки, пока вторая рука скользила по упругому бедру. Гамболл был влюблён в эту ласковую грубость. «Жарьте, жарьте, жарьте...» Никто никогда не спрашивал друг у друга разрешение на продолжение. Принц не подавал никаких знаков, что уже можно заменить пальцы чем-то другим, а Маршалл действовал порой слишком внезапно, чтобы можно было уличить момент и постараться максимально расслабиться. Тем не менее его пальцы достаточно легко выскользнули из тёплого нутра и обхватили основание затвердевшего члена со взбухшими венками. Приставив головку к колечку мышц, Маршалл обхватил руку Принца и, прижав её к кровати, толкнулся вперёд. Гамболл вскрикнул от противоречивых ощущений и задрожал, в то время как вампир целовал его истерзанную шею, где кожа была мягка и податлива, что делало её похожей на хрупкие пластинки жевательной резинки. Пока тело Принца привыкало, движения Ли стали более быстрыми и грубыми, и он стал буквально вдалбливать сахарного мальчишку в кровать. Красивые простыни скользили под двумя разгорячёнными телами, комкались и медленно сползали на пол – настолько сильными оказались движения вампира. Гамболл кричал, но сквозь его крики сквозили нотки бешеного удовольствия, и гортанные стоны вырывались из его широко раскрытого рта. Они беспощадно мотали кровать туда-сюда, так что она с грохотом сталкивалась с задней стенкой, создавая шум по всему замку. Впрочем, слуги уже привыкли и лишь повыше натягивали на себя одеяло. Член Принца уже вовсю сочился смазкой, подрагивая и изнемогая от отсутствия внимания к себе. Не переставая двигаться, Ли отпустил руку Гамболла и прикоснулся к его половому органу. Пары лёгких движений вверх-вниз вполне хватило, чтобы Принц неожиданно затрясся с новой силой и кончил в руку вампира, попадая себе на живот и сопровождая всё это громкими стонами. Его тело тут же налилось тёплой расслабленностью, но он только сильнее сжал в себе Маршалла, на что тот довольно простонал и сделал несколько толчков, входя до самого основания, так что Гамболлу становилось даже больно. Впрочем, эти ощущения продлились недолго, и, запрокинув голову назад, Маршалл закончил в своего мальчика. Пока тело вампира содрогалось во время сладостного оргазма, Принц внимательно рассматривал его, обводя взглядом очертание каждого мускула. Хотя буквально через секунду его одолела такая дикая усталость, что он даже не заметил, как Маршалл аккуратно вышел из него и плюхнулся рядом, не постеснявшись вытереть руки об простыни. «Подавайте с любовью». Собственническим движением вампир подвинул к себе Принца и прикрыл глаза, закинув руки за голову. Перед тем как провалиться в сон, Гамболл прижался щекой к груди Ли, намереваясь услышать громкий стук сердца. Но кроме еле заметных вздрагиваний грудной клетки он ничего не почувствовал. Может, оно уже давно мертво? «Даже если Вы уже наелись, не выбрасывайте остатки. Принц Вам ещё пригодится».