Идеальный

В первый раз Стэн касается себя в возрасте четырнадцати лет. В то время, когда у парней только-только начинается половое созревание, а объектами воздыхания становятся, как показывает опыт, одноклассницы или знакомые девушки-красотки. И Стэн не был исключением. Первым его половым влечением была Венди. Сильная, смелая, властная девчонка, от которой он был попросту без ума. Все его мысли были только о ней. И, как правило, только невинные. Марш был и сам невинен. Его можно было спокойно назвать таким, зная, что даже во время дрочки он представлял лишь милое лицо Тестабургер, а не ее саму в самых разных позах, как, например, мог Кенни. Стэн не увлекался порно ни в каком виде и не имел никаких фетишей, как другие. Да и о своей ориентации задумывался лишь пару раз. В первый, когда Твик и Крейг сошлись. А во второй… С Гэри, господи, Харрисоном. Гэри. Даже его имя так и источало странную утонченность и харизму, коими тот обладал. Тот был прекрасен всегда и везде; в учебе, и в любом другом занятии, будь то чтение своей чертовой Книги Мормонов или хобби. Так Стэн узнал, что тот любит готовить. И, возможно, это было лишь воображение Марша, но выпечка Гэри казалась ему самой лучшей на свете. А еще, вероятно, все, что делал этот мормон было для Стэна слишком идеальным. Или просто слишком. Настолько, что он кусал губы, невольно снова зависая взглядом на руках Харрисона, когда тот в очередной раз занимался своим садом и невольно касался кончиками пальцев нежных лепестков бархатцев. И настолько, что у Стэна подкашивались ноги, стоило Гэри приняться за обед, с излишней этикетностью вытирая губы салфеткой или облизываясь после десерта. Стэн еще никогда не задумывался над своей ориентацией так сильно, как из-за этого гребаного Гэри. И даже шутки друзей тут были вовсе не причем. — О, Венди… Даже жаль, что вы расстались. Я думаю, она чудесная. Однажды — так, к слову, — произносит Гэри. Тогда Стэн впервые понимает, что такое ревность. Он не может заснуть всю ночь и лишь под утро приходит в себя, обнаруживая за столом, у ноутбука и с открытым сайтом какого-то теста на гомосексуальность. О да, Стэн ревнует. Еще как ревнует, но вовсе не Венди. И это осознание делает только хуже. Затем Стэн остается у Гэри на ночь. И впервые в этом доме они абсолютно одни. Марш взволнован, нервничает, но Гэри лишь как всегда что-то без конца комментирует и смеется за просмотром фильма. Стэн ловит себя на мысли, что хочет заткнуть его. Что хочет коснуться губ Гэри своими, чтобы этот болтливый язык оказался прямо у него во рту. И чтобы Марш мог слышать только его довольное мычание, а не очередной бесполезный факт о режиссере или сценаристе. Но это все лишь мечты. Вместо этого, Марш поднимается молча с кровати и просто выходит из комнаты, направляясь прямиком в ванную. Ему нужно выпустить пар. Эта ночь проходит совсем не так, как надеялся Стэн. И он не может заснуть до самого утра, ненавидя Бога, Сатану, Ктулху, Дарвина, родителей — да кого угодно — за то, что не может себя контролировать, когда Гэри вот так просто лежит рядом и утыкается в его макушку. Это просто какая-то пытка. После он долго не может забыть тот вечер и ту ночь, отчетливо рисуя в голове образы того, как все могло закончиться, не будь Гэри мормоном. Гомосексуальность — один из пороков их религии, но Стэна это заводит лишь сильнее. Ведь все запретное так и манит. Но проходит неделя, а затем другая и ничего не меняется. Марш весь на нервах, и с каждым днем ему становится все труднее смотреть на Гэри. На такого чистого и правильного Гэри, который, конечно же, никогда и не подумает о Стэне в таком смысле. Гэри способен лишь ласково, словно ребенка чмокнуть Стэна в лоб. И понятия не имеет, как долго потом Стэн будет вспоминать этот случай. А затем Шелли остается на неделю у подруги. Родители уезжают на очередной какой-то договор отца насчет фермы и тоже не предвидятся ближайшее время. А терпение Стэна близится к своему пределу. — Как насчет остаться у меня? — спрашивает Марш, невольно бросая взгляд на часы, которые показывают уже двенадцать. Он специально тянул время до последнего, чтобы у Гэри не осталось и шанса. Марш, казалось, продумал все, что только мог, чтобы сегодня наконец признаться. Он больше не мог держать это в себе. Но все же одного Стэн не учел. — Вряд ли мои родители согласятся на это. Тем более мои младшие совсем одни… У Стэна создается ощущение, что над ним издеваются, и из-за угла вот-вот должны выпрыгнуть операторы с камерой, чтобы наконец дать зеленый свет им двоим. И сказать, что это все был какой-то пранк. Ну, серьезно, не может быть Гэри же правда настолько тупым и наивным? На мгновение, Марш бы даже сравнил его с Баттерсом. Но тот слишком прост и не в вкусе Стэна. Баттерс — это Баттерс, а Гэри — это полная катастрофа, которую Стэн любит. Любит даже таким. Гэри охает и распахивает в изумлении глаза, а Стэн сразу же закрывает свои, чтобы просто не видеть его реакции. Он больше не может терпеть; не сейчас, когда наконец появился такой шанс. Он притягивает Харрисона резко и также неожиданно касается его губ. Стэн не умеет целоваться, ведь даже с Венди делал это всего пару раз. Но с Гэри ему все равно просто сносит крышу. Он готов вечно наслаждаться даже этим смазанным, неумелым поцелуем, лишь бы получить свое. Стэн держит Гэри крепко, чтобы тот точно не смог убежать, а сам весь дрожит от переизбытка эмоций. Он зол, разочарован, рад и боится. Это все давит на него, но Марш просто не может прекратить. Он хочет вечно чувствовать этот тупой гель для губ, который использует Харрисон. Потому что знает, что это его гель для губ. — Стэн! Незабываемое ощущение чужих губ проходит, сменяясь на холодное — пустоты и реальности. Марш не может даже открыть глаз, потому что боится. Боится реакции Гэри и вообще смотреть теперь тому в глаза. — Я люблю тебя, — выдает Стэн, прежде чем Харрисон успевает сказать хоть что-то еще. Все, что Стэн так долго копил, просто вываливается из него под действием момента. Он больше не может держать это в себе, но наконец-то ощущает долгожданную свободу и облегчение от снятого с плеч груза. Хоть это и означает, что Гэри теперь его ненавидит. Пусть и так, но это лучше, чем дальше молчать и терпеть. Стэн уже готов, хоть ответ так и не наступает. Ни через две секунды, ни через десять. Марш пересиливает себя, морально уже готовый ко всему. Но, как оказалось, есть то, к чему подготовиться не может и Стэн. Он ожидал увидеть все что угодно, начиная с излишней, смиренной улыбки и заканчивая разочарованным или даже презрительным взглядом Гэри. Но точно не ожидал, что тот будет смотреть на него так. Что он будет выглядеть таким растерянным, неловким и смущенным. Стэн не выдержал и вновь притянул Гэри к себе. На этот раз он держался: был более нежен в поцелуе и просто обнимал Харрисона, не отпуская. Гэри лишь сильнее занервничал из-за этого. Марш всегда был плох в речах, в отличие от, например, Кайла, который мог легко выразить свои чувства через емкий, лаконичный вывод. Поэтому он старался донести до Гэри хотя бы так, через поцелуй, что тот для него значил. И что это было куда сильнее обычного желания близости. Гэри ответил. Стэн сначала подумал, что ему показалось, но его тут же крепко обняли, а поцелуй стал лишь мягче, но увереннее, чем раньше. Марш таял и млел, не веря, что происходящее не его очередной сон или игра фантазии. Он был так близко, что мог ощутить запах лимона и меда, что исходил от Гэри. Да, тот все-таки по-настоящему его идеал. Гэри также отстранился первый. Он был по-прежнему растерян, но более решителен, чем раньше. Стэн заметил это по его глазам, непроизвольно кусая губу. Харрисон начал робко, но без капли сомнения стягивать со Стэна его футболку. Марш растерялся, забыв как двигаться, но тот сделал все за него, потянув из прихожей их обоих в гостиную и устроившись на диване. Стэн оказался на его коленях. Это было даже лучше, чем тогда, когда он об этом мечтал во время урока физкультуры. Тогда Николь весело болтала ногами, устроившись на коленях Токена, а Стэн не мог всю игру отвести от них взгляд. Он хотел также, хоть Картман решил, что ему просто нравится Николь. Марш уже был без верха. Его всего трясло, словно перед Венди в младших классах. Но теперь Стэн хотя бы мог не стошнить на Гэри. Он бы не хотел замарать так своего любимого. Но сейчас Гэри было словно наплевать на все подобное. Стэн лишь взглянул ему в глаза, но этого хватило, чтобы окончательно потерять возможность здраво мыслить. Гэри был осторожен. Его руки мягко, почти бережно скользили по коже Стэна, заставляя того невольно краснеть и сглатывать. Это был первый раз, когда Марша кто-то так касался, но от того, что это был еще и Гэри Марш становился еще более чувствительным. Харрисон коснулся губами его шеи. Сначала легонько, словно пробуя, какого это, а после начав скользить ими по ней, ключицам и груди Стэна. Он притянул того ближе, утыкаясь носом в его висок. А Стэн был уже был готов кончить только от этих прикосновений. — Гэри, — оборванно выдохнул он. Но Харрисон не ответил. Стэн бы разочарованно выдохнул, если бы сам не ощутил, утыкающийся между его ног член. Он не верил в это, но не мог сдержать радостной, глупой улыбки, наконец понимая, что это реальность. Что они правда делают это. — С-стэн, погоди, — вдруг промычал Гэри, остановившись. Тот взглянул на багрового оттенка лицо мормона. Харрисон изо всех сил пытался даже сейчас держать свой обычный, благочестивый вид, но с Маршем это становилось практическим невозможным. Тот уже двигался на чужих бедрах, терся об член Гэри своим, лишь бы показать, насколько возбужден. Тот же терпел, но, видимо, даже у Харрисона был предел. И предел настал, когда Гэри расстегнул ширинку Стэна. Парень горячо выдохнул, промычал и уткнулся в шею любимого. Он прекратил свои издевательства, наконец получая то, чего так хотел. И рука Гэри прошлась по его члену, задевая каждую венку, осторожно оглаживая. Марш дышал рвано, еле сдерживая стоны. Он был абсолютно открытый перед Гэри, но по-прежнему не мог позволить себе быть слишком громким. Он хотел лишь наслаждаться этим, возможно, единственным их разом безо всяких неловкостей. — Все хорошо, не сдерживайся, — вдруг прошептал Гэри и его губы вновь прошлись по шее Стэна, окончательно выдергивая того из мыслей. Марш повернулся к нему лицом и вновь поцеловал, трепетно и почти мягко касаясь любимых губ. Гэри в ответ ласкал его, касался и совсем без отвращения целовал, а Стэну ничего сейчас больше и не было нужно. Приятное тепло все сильнее растекалось по телу. Стэн скоро задрожал, сдавленно простонал, изливаясь прямо на чужую руку. Гэри только мягко прошелся другой ладонью по его волосам, словно успокаивая. — П-прости, — шумно выдохнул Стэн. — Я не… — Все хорошо, — ответил Гэри и его губы коснулись щеки Стэна. Марш не смог ничего ответить, чувствуя приятное тепло и радость. Он только нежно уткнулся в его грудь, пытаясь прийти в себя. Хотя и думать сейчас не хотелось. — У тебя все еще стоит, — напомнил Марш, неохотно слезая с коленей Гэри. Харрисон неловко взглянул вниз, даже не зная, что и ответить. Парень прикусил губу и вновь посмотрел на Стэна, вдруг весь краснея. — Стэн, ты… — Все хорошо, — перебил его Марш. Стэн стянул джинсы вместе с нижним бельем, полностью себя оголяя и расположился прямо перед Гэри на диване. Он коснулся его плечей и принялся стягивать с того кофту. — Я готов. Гэри сглотнул, но все же поддался вперед, к Стэну. Харрисон был нежен даже сейчас. Когда наконец получил полную власть над телом Стэна и мог делать, что только пожелает. Он входил медленно, словно боясь сделать тому больно, отчего Марш не мог сдержать счастливой, чуть сдержанной болью улыбки. — Это твой первый раз? — в ответ Стэн только кивнул. Гэри понял и продолжил также нежно. Осыпая поцелуями шею, губы и плечи Стэна, обнимая, даже позволяя царапать свою спину, тем самым отвлекая Марша от боли. И осторожно стирал его слезы, успокаивающе поглаживая по макушке. — Все хорошо? — прошептал Гэри, часто дыша. Стэн не мог ответить. Ему просто было не до этого, но удивительно, что даже в сексе Гэри оставался таким же болтливым и ласковым. Наверное, поэтому Стэн его так и любил. Это было приятно, нежно и ласково. Даже в конце Гэри сам отнес Марша в душ и постелил кровать. Что ж, это по праву была их лучшая ночь. Стэн наконец-то был до безумия близок с Гэри. И наконец-то мог ощутить его рядом, не переживая ни о чем лишнем, кроме спокойного, размеренного дыхания уже дремавшего Харрисона. Уже спит, решил Стэн. — Я люблю тебя, — произнес тихо он, прежде чем окончательно прикрыть глаза Гэри только слабо улыбнулся.