одна на двоих

Время уже почти за полночь. Шумная вечеринка в самом разгаре. Люди на ней хуебесятся в пьяном угаре. Все по классике. Только вот Ван Ибо предпочитает далеко не такую классику, увы. В тесной квартире друга чьей-то подруги ужасно душно и воняет перегаром целой толпы народа. Протолкнуться к выходу на балкон и остаться при этом не испачканным в дерьмовом алкоголе или чьей-то яркой помаде было не так уж просто. Ибо не без труда преодолевает эту преграду и, наконец, вваливается в узкую лоджию. Квартира находится достаточно высоко, чтоб из нее можно было полюбоваться огнями ночного города. Свободная рубашка в клетку слегка развевается от несильного ветра. Все-таки начало осени — самое прекрасное время. Парень с удовольствием вдыхает поток свежего воздуха и тянется в карман узких джинс с дырками на коленях за примятой пачкой сигарет. — Блять, — выругался он тихо, когда обнаружил, что в пачке осталась лишь одна. Вот ведь западло. Когда он только-только мастерски чиркнул зажигалкой и закурил, на балкон шумно зашел кто-то еще. Да что за чертовщина, даже здесь покоя не дадут! — Оу, я думал тут никого нет, — стушевался вошедший парень. На вид он, вроде бы, слишком пьян не был. И на том спасибо. — Привет. Я Сяо Чжань. Он немного неловко улыбнулся, показывая белые, слегка "кроличьи" зубы. Ван Ибо даже невольно засмотрелся на эту улыбку, излучающую исключительно тепло. Да и в целом он был очень даже неплох собой: высокий и худой, с длиннющими ногами и темными отросшими волосами, что были собраны в маленький хвостик на затылке. Одет он тоже был стильно и опрятно. Окей, с таким человеком хотя бы приятно будет находиться вместе на узком балкончике. — Ван Ибо, — чуть хрипло представился парень, протянув широкую ладонь для рукопожатия. Сяо Чжань крепко пожал ее своей ладонью поменьше и, так сказать, поэлегантней, что ли. Возможно, они задержали руки друг друга на секунду дольше, чем это требовалось, заглядывая ровно глаза в глаза. — Угостишь сигаретой? — его голос звякнул кокетством, а в темных радужках, отражаясь, мерцали огоньки. Невероятной красоты глаза смотрели выжидающе и с интересом. — У меня последняя, — звучит как пресловутая отговорка, но Ибо не врет, хотя для достоверности показывает уже окончательно скомканую пустую пачку. Почему-то совершенно не хотелось, чтоб этот Сяо Чжань подумал, будто он жмот какой-то. Увидев слегка разочарованное лицо парня, он делает то, чего не делал обычно никогда — протягивает свою, еще не слишком истлевшую дозу никотина. Разочарование на красивом лице сменяется удивлением и даже правая бровь на секунду дергается вверх. Наверняка по Ибо с первого взгляда так и не скажешь, что тот может быть достаточно дружелюбным, чтобы делиться такими вещами с незнакомцем. По сути так и было, но этот незнакомец почему-то стал исключением. Может, все дело в его обворожительной улыбке. Сяо Чжань молча подходит ближе к Ван Ибо, чтоб принять из его рук испускающую плотный дым сигарету и глубоко затягивается, блаженно прикрывая глаза. И это выглядит очень... Очень. Еще никогда Ибо не видел чтоб люди так красиво курили. Блядски красиво и при этом невероятно благородно. В какой-то момент он понимает, что откровенно залип на пухлые губы, чувственно обхватывающие самый кончик. А потом он замечает яркую родинку под нижней губой и теряется окончательно. Какой же пиздец. Прошло всего несколько секунд, как Сяо Чжань уже протянул сигарету обратно, но для Ван Ибо это время показалось вечностью, которую он, в принципе, не прочь повторить еще раз. Парень принял сигарету из его рук, при этом настолько уйдя в свои вихрящиеся мысли, что не заметил легкую ухмылку на губах другого. Он машинально снова поднес ее ко рту и сделал затяг. — Можно считать это косвенным поцелуем, — вдруг сказал Чжань, захихикав. До Ибо не сразу дошел смысл прозвучавшей только что фразы, а когда он понял о чем речь, его брови резко взметнулись вверх, а кончики ушей слегка покраснели. Парень, увидев эту картину, засмеялся в голос, сквозь смех говоря что пошутил. Видимо, реакция так его позабавила, что он чуть ли не катался по полу. Ван Ибо такие шутки не любил. — Что ж, тогда за косвенным должен быть и настоящий, — оскалившись, кинул он в ответ. Гуччи флип флапс, так ведь? Сяо Чжань смеяться резко перестал, уставившись на парня немигающим взглядом. Было сложно понять, что сейчас происходит в его голове. — Уже не смешно, — пробормотал он, смущенно отвернувшись. Теперь настала очередь Ибо смеяться над ним. Но как-то совершенно не хотелось. — Ну, я и не шутил, — о боже, блять, да куда его несет-то!? Ибо уже начал жалеть о своих словах, переживая, что испортил впечатление о себе. Сяо Чжань вдруг мягко улыбнулся краешками прекрасных губ, а потом отвел взгляд, впившись ним в виды ночного города. Ван Ибо еле заметно вздохнул с облегчением и последовал его примеру, снова наслаждаясь открывавшейся взору картиной и неспешно делая очередную затяжку. Косвенный поцелуй, да? Ибо без сожаления отдал Сяо Чжаню почти до конца истлевшую сигарету, пытаясь подавить в себе осознание того, что купил бы парню еще хоть десять пачек, лишь бы иметь возможность созерцать это невероятное произведение искусства воочию. Вот так близко. Вот так же медленно тлея, подобно никотину, и осыпаясь пеплом. Уже не пытаясь себя одернуть, Ван Ибо откровенно пялился на Сяо Чжаня, который сладко и томно приканчивал эту чертову сигарету, что они разделили на двоих. Он даже не замечал, что тот исподтишка наблюдал за ним в ответ. Неожиданно Сяо Чжань развернулся к нему и сделал то, от чего у Ибо мурашки разрядом пробежались по всему телу. Парень приблизился к его лицу непозволительно близко, их отделял какой-то ебаный сантиметр, и медленно выдохнул последний сигаретный дым прямо в его приоткрытые от шока губы. Зрачки Ван Ибо мгновенно расширились, дыхания вообще будто не существовало, хотелось закашляться, но он не мог даже пошевелиться, то ли от удивления, то ли от нахлынувших всех разом трепетных чувств. Яркие пухлые губы Сяо Чжаня были настолько близко к его собственным, что дуновение ветра — и они бы точно соприкоснулись. Мыслей в голове было ноль, зато сердце начало стучать в ритме хард басса. Он чувствовал себя так, будто находится в преисподней, иначе почему стало так жарко? Буквально пару секунд растянулись для него в пару часов. И он будет самым бессовестным лжецом в мире, если скажет, что не хотел бы продлить этот момент до бесконечности. Сяо Чжань же как ни в чем ни бывало (вот ведь засранец!), выдохнув дым в рот Ван Ибо до конца, выровнялся и направился в сторону выхода с лоджии. Но, перед тем как уйти обратно в веселящуюся толпу, он обернулся к Ибо, все еще находящемуся в ступоре, но уже, наконец, избавившегося от дыма, что за долгое время нахождения в легких вскружил бедному парню голову (а дым ли?) и, улыбнувшись, сказал: — Спасибо, что угостил. Надеюсь, еще увидимся. Я ведь твой должник, — и подмигнул. Пиздецки очаровательно подмигнул, снова улыбаясь своей обворожительной улыбкой. Вот же блять. Он вышел, оставив парня одного вариться в котле недопонимания и легкой эйфории. Мысли были несвязными, мозг отказывался принять произошедшее. О каком именно долге шла речь он так и не осознал до конца. Хотелось курить. Опять. И желательно с Сяо Чжанем. Сигарет, конечно же, не было. Зато в кармане потом чудесным образом нашлась лаконичная визитка с номером телефона и указанным под ним именем "Сяо Чжань". Ван Ибо впервые за долгое время искренне улыбался.