Si on s’aime

Дверь получилось открыть далеко не сразу. Ключ плясал в непослушных пальцах и никак не желал попадать в замочную скважину. Пирс пьяно поморгал и вздохнул, упершись в дверь лбом. Он устало потёр шею, расстегнул верхнюю пуговицу на душной бархатной рубашке и попытался снова. И снова. Замок наконец поддался, и Пирс ввалился в собственную прихожую, на автомате пытаясь найти выключатель на стене. В квартире было темно и тихо, он не без труда расшнуровал и отпихнул от себя тяжёлые кожаные сапоги, а потом побрёл умываться. Вечеринка после концерта прошла бессобытийно. Он играл на гитаре и пил, улыбался и пил, шутил и пил, флиртовал с воздухом, в общем, веселился в меру. На шее остались несмываемые следы от чьей-то бордовой водостойкой помады, он не стал даже пытаться их оттереть. Снимать свой собственный макияж ему было откровенно лень. Пирс нагнулся, пытаясь набрать в рот воды из-под крана, но почти сразу выпрямился - голова закружилась только так. Его тянуло упасть на плиточный пол и больше никогда не вставать. Вместо этого он ограничился малым, вяло поплескав прохладной водой на лицо. Он собирался пойти в свою комнату, лечь на кровать пластом и заснуть, не раздеваясь, но не удержался от того, чтобы сперва заглянуть к Марни. Полностью на автомате, по привычке, чтобы на душе было спокойнее. Пирс осторожно приоткрыл дверь, стараясь не пускать в комнату слишком много света. Потом всё же не утерпел и зашёл, на цыпочках подкравшись ближе к кровати. Лицо у Марни было спокойное, даже умиротворённое - редкое зрелище, чёртов переходный возраст, что с ним поделаешь. Желтоватый свет из коридора создавал приятный полумрак. Пирс присел на пушистое покрывало, похлопал ладонью по простыни, пытаясь сориентироваться в пространстве, потом плюнул на всё и кое-как улегся на узкую постель рядом с сестрой. Он подпёр голову рукой, глаза медленно, но верно привыкали к темноте. Пирс умилённо рассматривал Марни в пьяном ступоре, легонько поглаживая сестру по волосам. Нет, внешностью сестрёнка определённо пошла в своего отца, кем бы он ни был. Впрочем, оно и к лучшему. Пирс, напротив, был похож на мать, и с возрастом это сходство становилось всё очевиднее. Но, как ни странно, с каждым годом ему было всё легче и легче подходить к зеркалу по утрам. Марни вздохнула и повернулась на другой бок. В комнате пахло пылью, стиральным порошком и... сигаретами. Так. Ему не очень хотелось читать ей лекцию о вреде курения, но разговор явно назрел. Когда дело касалось разнокалиберных вредных привычек, сам Пирс был скорее антипримером. У него хватало совести не курить при сестре в открытую, но ему и в голову не приходило, например, прятать свои сигареты. А стоило бы, судя по всему. Воняет-то ментоловыми, его любимая марка, стащила из кармана куртки, не иначе. Хотя, может, начать именно с этого? Смотри, мол, на своего брата и делай ровно наоборот, если хочешь, чтоб твоя жизнь сложилась хорошо. Ты сможешь. У тебя обязательно получится лучше. Глаза нещадно зажгло. Он спохватился и запоздало шмыгнул, чтобы предательские слёзы не потекли носом. - От тебя несёт. Ты пьяный? - вдруг спросила Марни, не открывая глаз. Пирс честно прислушался к себе. - Нет. - А пахнет так, будто ты искупался в спирте. - Марни-и-и, - нежно пропел он, голос выдал предательскую хрипотцу в самом конце. - Не груби старшим. Это не спирт вообще, это одеколон. - Вау. И сколько одеколона ты выпил? - ...Я тебя разбудил, прости, - Марни всё-таки открыла глаза, сонно глянув на него из-под ресниц. Пирс вздохнул и ещё раз погладил её по голове. - Спи, спи давай, я сейчас уйду. - Ты же знаешь, что ты офигеть какой криповый, да? Три часа ночи - ты приходишь, смотришь, как я сплю, а потом начинаешь плакать. - Я не плакал. Спи. - Ещё как плакал. Пирс не нашёл, что ответить, и неловко обнял сестру одной рукой, раз уж она всё равно проснулась. Марни застыла, вздрогнув, но потом расслабилась и сама подползла ближе, обнимая в ответ. Ох. Пирс едва удержался, чтобы не прослезиться опять. Редкий момент без подколок, шуток и подросткового, мать его, максимализма. Только они вдвоём. Тихая минутка. Он снова почувствовал, что плывёт, и поторопился сменить тему, пока не стало слишком поздно: - Кто тебя надоумил таскать мои сигареты, а? Марни виновато засопела ему в рубашку. - Я не курила, честно. Мне только одна нужна была. Для лука. - Для чего? - Для фоток. Ну, типа, понарошку. Пирс мысленно закатил глаза и похлопал её по спине. - Марни. Ты смотри не додумайся их нигде выкладывать, ладно? Только гостей из органов опеки нам сейчас не хватало для полного счастья, - она вздрогнула, и Пирс запоздало понял, что сказал. Господи, ну кто его за язык тянул? - Так, всё, тише, тише, я пошутил. - Я не думала... просто... - пролепетала Марни, пытаясь поднять голову, чтобы заглянуть ему в глаза. - Всё. Нормально, - повторил он с ударением на каждом слове, обняв сестру крепче и взъерошив ей волосы на макушке. - Ничего не случилось? Ничего не случилось. Всё хорошо. Статическое электричество в воздухе сверкнуло и пропало. Они лежали молча, Пирс даже прикрыл глаза, пытаясь унять головокружение. Марни дышала ровно, слушать её дыхание было просто и приятно, мерный ритм отвлекал и успокаивал. - Ещё пять минут, - сонно проговорил он. - Пять минут полежу и пойду. - Пять минут, - согласилась она. Уже через две минуты Пирс отключился окончательно, всё ещё обнимая сестру одной рукой. Марни не стала его будить.