What is your size?

Час ночи. Единственный круглосуточный магазин в ближайшие сорок семь метров. Перевозбужденный и нервный Сынён стоит напротив полки с презервативами уже как минимум двадцать минут и совершенно не представляет, что ему брать. Где-то справа от него за кассой бездействует продавщица, явно смущённая, периодически посматривает на него, и парню становится максимально некомфортно, поэтому он переступает с ноги на ногу и поправляет ворот толстовки. Ну да, какой нормальный человек будет пялиться на товары деликатного характера целых двадцать минут. Девушка, на вид лет двадцати трех, мнётся и похоже хочет подойти и предложить свою помощь, но Сынён не собирается допускать этого. Тем более, он уже начинает злиться и потеть, и, наверное, всё-таки проще позвонить, а не тупо стоять и пытаться вспомнить, как выглядит член его нового товарища по сексу. — Хангёль, напомни, какой у тебя размер? — спрашивает Сынён, на секунду переведя взгляд на девушку. Их взгляды встречаются и парень тут же отворачивается, от неловкости корча лицо. Упс. — Что? — удивлённо спрашивает Хангёль на том конце. — Ну… Я не знаю. — Ты прикалываешься? — повышает голос старший. — Я сейчас по твоему велению стою напротив презервативов, а ты не знаешь свой размер? — По моему велению? Хён, ты сам рванул в магазин. И откуда мне знать какой у меня размер? Хангёль явно начинает раздражаться и Сынён закипает в ответ. Ибо какого черта злится этот мелкий? — Ну, ты же надевал его на свой член в прошлый раз, — говорит он слишком громко и, кажется, возле кассы что-то падает. — Да я не помню, — отчаянно хнычет тот. — Что значит ты не помнишь? — уточняет Сынён уже потише. — Я не смотрел на этикетку. Не до этого мне было. — Ты же сам купил его. — Я просто взял первый попавшийся и убрался из магазина как можно скорее, — смущённо оправдывается Хангёль. Сынён вздыхает, пытаясь успокоиться, и уже с более дружелюбным настроем продолжает докапываться: — А какой мне тогда взять презерватив? М? — допрашивает он. — Ну, я правда не знаю… — отчаявшись произносит Хангёль. Парень явно расстроен и Сынён замечает это, из-за чего он немного смягчается. Что он может поделать, если парень неопытен в таких делах. Что он может поделать, если сам от него без ума. — И как прикажешь мне поступить? — задаёт вопрос Сынён, осознавая, как сильно начинает возбуждаться. — Ну, ты же помнишь мой размер. — Нет, — отрицает он и тут же снова пытается вспомнить чужие габариты. — Я не измерял его линейкой. — Но ты же его… буквально видел, хён, — Хангёль пытается сделать так, чтобы старший уже наконец решил их проблему и вернулся. Но прекрасно понимает, что в этом больше его вины. — Я должен на глаз определять размер? — смеётся Сынён. Этот парень действительно сводит его с ума. — Почему на глаз? — вздыхает младший. — На рот… — Блять, Хангёль, — он прикрывает лицо. Похоже, оно стало красным, как помидор, и ему срочно нужно как можно быстрее убраться отсюда, пока у него ещё остались частички самообладания. — Ну что? — отчаянно спрашивает младший. — Иди в жопу, Хангёль, — не выдерживает Сынён. — Просто до свидания, — и бросает трубку. Они познакомились в начале семестра. То есть пол года назад. Хоть Сынён и старше Хангёля, но они посещали одни и те же курсы по истории искусств в качестве дополнительной галочки для стипендии. Как самого прогуливающего студента, Сынёна посадили вместе с самым умным студентом на этом курсе — Хангёлем, так велел преподаватель. Младший сразу показался парню горячим, но тот постоянно тушевался перед ним и молчал. В конце концов Хангёль сам начал за ним бегать и заставлял учиться. В конце концов Сынён поцеловал его во время объяснения сложной темы перед экзаменом. В конце концов они оба готовились к нему между минетом от старшего, а накануне важного дня он позволил Хангёлю трахнуть себя. В конце концов экзамен был сдан сегодня и они решили это отпраздновать. «Что может быть лучше секса?» — сказал Сынён. Хангёль был абсолютно, до мурашек с ним согласен, ведь он специально записался на курсы по истории искусства, чтобы видеть Сынёна поближе. Кто же знал, что они окажутся настолько близко друг к другу. А сейчас Хангёль сидит в одних лишь трусах и футболке на растеленной кровати, ждёт старшего из магазина и волнуется, как в свой самый первый раз с ним. Ему очень нравится Сынён. Без шуток. Ему нравится, что с ним он чувствует себя уверенным и свободным, что он может позволить себе абсолютно всё. Но он всё равно ужасно переживает непонятно из-за чего, хотя знает, что чем чаще они будут проводить времени друг с другом, тем меньше будет волнений в будущем. Спустя долгое и мучительное ожидание Сынён врывается в студию, где живёт младший и где он стал проводить всё свободное время, и кидает раскрытый рюкзак на кровать. Оттуда вываливаются всевозможные размеры и марки презервативов. Хангёль охает и начинает перебирать упаковки руками. — О, хён, ты купил так много? — Да, — мягко произносит Сынён, хотя ещё секунду назад злился на младшего. Это его обращение «хён» действительно сводит его с ума и он не может противостоять этому, как бы ни старался. — Я прикинул примерно. Относительно своего размера. — Серьезно? Так много презервативов. Сынён умиляется. Хангёль сейчас выглядит, как маленький ребёнок, которому подарили кучу конфет. — А что я должен был делать? Я торчал там двадцать минут, — старший оглядывает парня с ног до головы, его ноги, просвечивающиеся соски, и чувствует, как возбуждение усиливается. — У меня чуть не встал, пока я представлял твой член и пытался понять размер. — Ну… — Хангёль смущённо опускает взгляд. — Это же дорого. На самом деле Хангёлю становится неловко от последней фразы Сынёна, совсем не от того, сколько ему пришлось за это заплатить. Только сама мысль о том, что тот представлял его во время покупки контрацептивов, уже вгоняет в жар. Он чувствует, как внизу живота разливается приятное тепло, и начинает ёрзать на кровати. — Значит, тебе придётся заплатить за это, — говорит Сынён и, сняв верхнюю одежду, немедленно бросает её на пол, чтобы скорее приблизиться к младшему. — У меня нет столько денег, — Хангёль прикрывает глаза, когда тот прикасается носом к его шее. — Будешь платить натурой, — шутит Сынён, вдыхая запах чужой кожи. — Как ты можешь не знать свой размер? — шепчет он. — Эх, ты. — Я никогда до с… секса с тобой не покупал презервативы, я не знаю, какой у меня размер. А тогда я действительно взял не глядя, — Хангёль вздыхает, чувствуя руки Сынёна на груди сквозь ткань футболки, и по его телу пробегает дрожь. — Ты сказал купить мне и я купил. Так уж вышло, что мне повезло. — Боже, — ухмыляется старший и чмокает Хангёля в губы. — Я понял. Сынён начинает снимать с себя всю одежду и Хангёль делает то же самое. Когда они полностью оказываются раздеты, Сынён садится на колени и без каких-либо колебаний начинает дрочить сидящему в позе лотоса Хангёлю, чтобы надеть презерватив на эрогированный член. — Что будем делать? — он чувствует спазмы в животе и сразу стонет от приятных ощущений младший. — Ох, блять. — Будем примерять, пока что-нибудь не подойдет, — абсолютно серьёзно говорит Сынён и останавливается, когда остается доволен выросшим результатом. — Ты серьёзно? — Хангёль снова ёрзает, когда тот убирает ладонь и начинает открывать первый попавшийся презерватив. Младший уже так возбуждён и ему хочется снова ощутить приятное трение, поэтому он делает глубокий вдох в ожидании продолжения. — Похоже, что я шучу? — подмигивает Сынён. — Мы ещё не в таких отношениях, чтобы позволять тебе трахать меня без презерватива. — А когда будем в таких? Хангёль шипит и откидывает голову назад, когда старший снова берёт его член в руку и начинает медленные и плавные движения вверх-вниз. — В глаза мне смотри, — наказывает Сынён. Хангёль смотрит, но через секунду опускает взгляд, чтобы увидеть, как старший гладит чувствительную красную головку его уже эрегированного органа, и громко стонет. Их прерывает вибрация из рюкзака, благо тот лежит рядом с ними и Сынён просто тянется к нему, не выпуская Хангёля из рук. — Я просто подумал, что мы бы могли поменяться, — решает высказаться Хангёль между стонами. — Ведь ты знаешь свой размер? На лице старшего читается что-то непонятное. Он смотрит на дисплей своего мобильного телефона, и, видимо, принимает звонок. — Подожди. И не забудь свою мысль, — командует он младшему, явно услышав предложение на тему «поменяться». — Алло, мам? Чего так поздно звонишь? Хангёль не успевает отреагировать на личность звонящего, ведь Сынён всё ещё продолжает дрочить ему. Всё бы ничего, но это становится для младшего настоящей пыткой. Ему требуется много усилий, чтобы не выдавить из себя звука. — У меня был отличный репетитор, — Сынён на секунду бросает взгляд на парня и продолжает неосознанно двигать рукой. — Поэтому я очень хорошо сдал сегодняшний экзамен. Он был последним. Хангёль знает, что это происходит не специально, ведь старший часто не замечает, что делают его руки, когда он перевозбуждён. Но это не отменяет того факта, что этого не должно быть. Это не должно закончиться вот так. Но и не стоит отрицать, что волшебные руки Сынёна даже в таком состоянии работают волшебно. — Точно не знаю во сколько лягу, мам. Это ты ложись. Почему ещё не спишь? — любезничает Сынён, продолжая дрочить своему парню, который уже вовсю тонет в удовольствии. Чем больше старший двигается рукой, тем поддатливее становится тело Хангёля. Он смотрит на свой член, который увеличился в своём размере, стал очень твёрдым, набухшим и красным, и понимает, когда смазка обильно стекает по его стволу, что конец не за горами. — Сынён, мой член, — шепчет он, поджимая пальцы ног. — Я уже скоро, хён. Сынён грозно смотрит на него и Хангёль тихо стонет, когда тот останавливается на головке. Тогда старший цыкает и Хангёль закусывает губу. Он откидывается назад, опираясь руками о матрас, и молится всем богам, чтобы этот разговор закончился как можно скорее. — Да, мама, я хорошо кушаю. Как раз готовлю себе поздний ужин, — Сынёна раздражает допрос матери и он ещё сильнее сжимает член Хангёля, который в свою очередь тихо постанывает. — Я знаю, что ночью есть нельзя. — Мам, я не пойду на то свидание, — нервно отвечает старший и начинает быстрее дрочить. — Если честно, у меня уже есть кое-кто. Хангёль уже даже не слушает, но у него пробегает мысль, что руки Сынёна просто замечательные, самые лучшие на свете. Он в очередной раз выгибается в пояснице, когда чужие пальцы сжимаются на нём ещё сильнее, и чувствует, как ноги сводит судорога. Внизу живота становится очень-очень горячо и приятно, а дыхание тяжелеет с новым движением. Пошлые звуки разносились по комнате и удивительно, как мама Сынёна ещё ничего не заподозрила. Ещё пару ведений крепкой руки и Хангёля накрывает сильный оргазм. Его рот открывается в немом стоне и он ещё пару раз толкается в сынёнову ладонь прежде, чем наслаждение полностью разлилось по его телу. — Какого хуя? — восклицает Сынён, не понимая, почему младший кончил на него. — Нет, мам, это я не тебе, — он смотрит на свою испачканную руку, на чужой член, затем на разбитого лежащего Хангёля и хмурится. — Мам, у меня тут курочка приготовилась, пока. Младший поднимается, глядит на Сынёна, который смотрит то на него, то на свою ладонь. — Хангёль, это как понимать? — недоумевает старший. Он отбрасывает телефон и сердито смотрит на парня, который не отводит от него жалобных глаз. — Мы так не планировали. — Сынён вздыхает и проводит ладонью по его мягким волосам, ощущая под пальцами приятное покалывание. — Прости, хён, — хриплым голосом извиняется младший. Наклонившись к парню, он тянет руки к его пульсирующему возбуждению. — Но ты всё продолжал водить рукой… Хён. — Хён? — спрашивает Сынён и чувствует, как дергается собственный орган от медленных прикосновений пальцами, как нарастает его сексуальное желание. — Ни слова больше. — Не волнуйся, я всё сделаю, — мурлычет младший, целуя парня чуть ниже пупка. — Сделаешь? Ах, — стонет Сынён, когда Хангёль облизывает влажным языком головку его члена.