***
Из-за потери постоянной работы основной заработок теперь- критика книг. За этот вечер удалось наконец дописать и отправить последнюю статью и теперь со спокойной душой можно было поболеть. До нового года полтора месяца, отсутствие экзаменов, потому что я и так всё сдала, да и просто скукота… Примерно с такими мыслями и закончила вечер ноября Эр.***
*Следующее утро*
Горло болит меньше, да и вообще как-то быстро стало легче— накаркала про себя Эрида. Звонок телефона* —Госпоооодь… только не она, только не она… Прокашлявшись, точнее прохрипев, она берет трубку. —Алло, здравствуйте, вы Эрида Гейман? —…Да, простите, а кто вы? —Я- Джес Тейтон, медсестра в больнице, где находится сейчас ваша мать. Вам удобно говорить? —В больнице? Почему я не слышу её голоса? —Мне трудно сообщать вам эту новость- врачи ставили ей не больше двух месяцев, но два дня назад её состояние ухудшилось и теперь неясно что будет дальше… На самом деле все всё прекрасно понимали и вряд ли кто-то скорбел. Эта медсестра в процессе разговора пилила ногти, готовясь к вечеру, а Эр лежала «звездой» на кровати и думала «какого черта?». Лечащий врач старшей Гейман вообще забросил идею выздоровления, как основную, он готовил её к быстрому и безболезненному приближению смерти. На дворе конец ноября, злые люди и плохая погода- не самая лучшая комбинация. У Рид снова поднимается температура и начинает знобить и теперь её любимой мантрой стало «да блять!». Конечно, и раньше она не брезговала этим выражением, но сейчас количество превышало недельную норму. Напомню- встала она не больше часа тому назад. У ангелов всё отлично: Кроули спокойно потягивается в мягкой кровати, окруженный богатыми темными тонами, хотя и спать то ему не нужно, в то время как Ази в возился в окружении книг с чаем, потому что с минуты на минуту ему доставят блинчики. Всё как всегда. Так прошёл ещё один день. На другой Эр не смогла открыть банку с вареньем, потом её проведал Ази, но был быстро выгнан, ведь она боялась, что заразит его. Зато он же и открыл ту злосчастную банку, а еще принёс ей круассан с посыпкой «сушеная малина», перед которой никто не может устоять. На 3 день температуры сутра не было и набив карман обезболом, жаропонижающим и какой—то брызгалкой, не забыв телефон с кошельком, помятая Эр двинулась в сторону больницы, адрес которой ей любезно скинула та медсестра. В наушниках Фредди Меркьюри вперемешку с Вивальди заряжал девушку не хуже кофе, но запах больницы, пусть и не такой явный заставляет желудок напомнить, что на завтрак то ничего и не было. —Извините, а в какой палате лежит миссис Гейман? -обращаясь к парню за стойкой, проговорила она. —Вот по этому коридору до упора, потом подъем на второй этаж и 3 палата слева. —Спасибо. —Всегда пожалуйста. Коридор. Лестница. О, цветочки. Так, второй этаж и 3… слева, да. У палаты стоял мужчина средних лет, в круглых очках и…кроксах? Ладно. Она подходит к нему и он слету начинает говорить: —Если вы сюда, то как-то поздно. —Что? —Значит сюда. Пройдемте –пригласив в палату, сказал, как оказалось позже, Джер Копнер. Рассказав всю историю болезни именно в больнице, он начал расспрашивать про всё подряд, но всё на что Эр могла ответить- дата рождения, имя и фамилия, и очень кратко про её жизнь: курение, алкоголь, короче, всё что знала. —Мисс Гейман, послушайте, из-за такого образа жизни болезнь стремительно растёт и сейчас…она в коме. —Я вижу. —Обычно, если улучшений не наблюдается и пациент находится в коме с такой тяжелой болезнью, у родственников есть выбор- ждать и оставить на искусственном поддержании организма или… —Я поняла. Можно я с ней наедине пару минут… —Конечно. –без вопросов ушёл за дверь мистер Копнер. А что было в палате? Первые секунды Эр оглядывалась, рассматривая комнату. Потом она медленно подошла к кровати мамы, придвинув ближе стул. Сердце было то слышно, то оно даже не чувствовалось. Потерев виски и поправив пальто, шмыгнув перед своими словами Рид начала: —Знаешь, когда я съехала, мне было страшно. Я почти не знала города, людей, всё в этом духе, но в тот момент, когда я сказала тебе об этом, я ожидала любой реакции. Что ты меня не пустишь, ударишь, заплачешь, всё, что угодно, но ты дала понять, что на самом деле меня уже ничего не держит. Мне так хотелось рассказать о том, что я многого добилась, что сейчас работаю в журнале и газете, что у меня есть своя квартира и хобби, но некому. Так было и в детстве. Когда я что-то делала, я так хотела, чтобы ты меня похвалила, чтобы было как у всех. Я только раз услышала от тебя «молодец», а всё остальное было как данность. Ты даже не замечала, что я готовлюсь уезжать, ни разу не похвалила за высокие баллы, а потом приезжаешь, возвращаешься в мою жизнь и думаешь, что я буду счастлива? Ты вернулась только тогда, когда тебе понадобилась помощь. –слезы текли по бледному лицу, а дрожащие руки лежали на коленях, пока она говорила это. —Тебе дают мало времени. И если ты меня слышишь, чёрт возьми, то я хочу тебе сказать, что во-первых –я думаю отключить тебя от этих машин, тебе так будет легче, а во-вторых –я никогда не желала тебе зла, во всяком случае не приводила это в действие, и сейчас всё, что у меня вертится на языке- я благодарна тебе лишь за рождение, и только поэтому не скажу тебе грубых слов. Последние слова Эрида произнесла уже вставая со стула, вытирая глаза рукавом толстовки под пальто. П-у-с-т-о-т-а. Вот она какая. Как вакуум, смотри, засосёт. Врач, присевший на скамейку напротив палаты, беззвучно встал и не успел ничего сказать, как бледное и безучастное лицо вставило: —Второе. Я выбираю второе. Что подписать? —Вы уверены? —Доктор, если я два раза повторила, что я хочу это сделать и уже готова подписать документы, нужно ли у меня спрашивать этот вопрос? –с какой-то холодной злостью отозвалась она, понизив свой голос и сделав вид безучастности. —Пройдите за мной. Подписав кипу бумаг, согласие на кремацию, она выходит из здания. В наушниках музыка, а ноги несут к кофейне. Кстати, с той, куда она пришла устраиваться никто так и не позвонил. Повернув направо оставляя главный вход позади Эр начала поиск кофейни. Но людей с кофейными стаканами она так и не обнаружила. Зато знакомый нам и по случайности оказавшийся рядом рыжеволосый к счастью (или несчастью) заметил её и рассуждал о том, стоит ли подходить или нет. Но в следующее мгновение его занимала другая мысль- он не мог прочитать, что у Эриды в голове. Посмотрев на любого он видел их, как на рентгене, а с ней что-то не так. Взбесившись, он садится в машину и переходит к радикальным мерам. —Подвезти? –открывая окно у пассажирского места произносит Кровля. —Прости? Я решила прогуляться, мне не нужна помощь. —Поэтому лицо больше похоже на мрамор, а руки трясутся? –пытаясь задеть девушку произносит он, но на нулевую реакцию он решает выйти из авто. —Может и подвозить тебя действительно не нужно, но выгладишь ты не очень. Может поговорим? —Как тебя?..-защелкав пальцами спросила Эр. —Кроули. Энтони Кроули. —Ну вот послушай, Энтони Кроули…-передразнивая собеседника проговаривает Эр. –я с тобой виделась не так много раз, чтобы болтать как с подружкой, по-моему очевидно. –подняв бровь начинает своё объяснение, минуту назад бледная, Рид. —Не значит ли это, что я отказала тебе не зря? —Ну, допустим ты права, отчасти, конечно. Но поболтать всё-таки можно. Хочешь кофе? –пародируя ее поднимает бровь Энтони. На самом деле он просто заметил, что её взгляд задержался на девушке, в руках которой был кофе. Логично было предположить, что она увлеклась не самой девушкой, а стаканом, но чем чёрт не шутит. Не останавливаясь, но удивленно посмотрев на привязавшегося, она отвечает: —Хорошо. Ты знаешь кофейню? Я в этой части города второй раз в своей жизни. —Не много потеряла, честно скажу. Тут рядом парк, там точно должны продавать кофе. —Тогда веди. Теперь пришло время удивляться демону. Как-то быстро она согласилась, главное не спугнуть. Они перешли дорогу, поднялись по ступенькам из-за чего к лицу «мраморной» прилила кровь, что не осталось незамеченным шедшему по левую руку от нее Кроули. Пройдя мимо несколько скамеек в тишине первой задаёт вопрос Эр: —Ты точно знаешь куда идти? —Посмотри вперёд. И правда- в нескольких десятках метров на углу стояло подобие на кофейню. —Что будешь? —О, так ты ещё и раскошелиться собрался. Хорошо, капучино средний. —Так просто? —А зачем усложнять? Ответа не последовало и он вошёл внутрь. Вернувшись через какое-то время с двумя стаканчиками, он не спеша приближается к отошедшей Эриде, которая в это время сверлила взглядом небольшой пруд «Аля Сент—Джеймс парк» —Ты быстро. –не оборачиваясь произносит она. По настоящему удивившийся Кровля приостановился, но быстро расслабил брови и протянул стакан. —А ты засекала? —Нет, представляла, как я делаю два напитка и примерно рассчитала твои шаги до меня. –обернувшись произнесла Эр. –Ну, ещё здесь не так много людей, особенно тех, то желал бы со мной поговорить, если тебе так будет легче. —Умная что ли? —…ну типа. Они наконец хотя бы начали разговор. Двое зашагали вглубь массива, который оказался заповедником, хотя кому какая разница. В голове Кроули мелькали вопросы сорта: «какого…??!», «она не думает или я больше не читаю мыслей?», «че она такая спокойная?!», а Эрида в это время скакала от темы к теме, сглаживая углы и уклоняясь от того, на что не желала отвечать; короче, использовала навыки журналиста на все 100500. На самом деле прошло не так уж и много времени, у неё в стакане была ещё половина, но несмотря на поднимающееся настроение (благодаря общению или природе- не ясно), голова ясно дала понять, что «шоу не должно продолжаться так долго, иначе кочан может треснуть». Но, как мы помним, долгоиграющее пальто, да и его хозяйка, -не промах и обезбол лежит в любой куртке со времен основания. Подойдя к скамейке и поставив на неё чашечку, руки начали блуждать по карманам. Кто ищет- тот всегда найдет! Когда во внешних карманах ничего не обнаружилось, стало страшно. Достав заветную пилюлю и освободив её из плена фольги, мгновением ока таблетка запивается кофе. Кроули сначала думал, что она ищет сигареты, поэтому стал спокойно ждать её, присев на скамью. —У тебя всё в порядке? —Чувствую себя Зевсом. —Хочешь метать молнии? –с усмешкой произнес Энтони. —Кажется, что из моей головы сойдет Афина и череп мне никто не соберет обратно. Ну, что уселся? —Я думал, ты курить собралась, а потом- что таблетке нужно время, чтобы подействовать. –оправдываясь, сказал Кроули. —Пошли. И я не курю. —засмеялась Эрида и они продолжили говорить обо всём и ни о чем одновременно. Кроули решил не спрашивать почему же она выходила из больницы, если что и от Ази можно узнать, а подумал наладить связи- тем более, что она общается с его другом. Эр же не спрашивала про очки, решила оставить на потом, и была очень благодарна, что он не спрашивал серьезные вопросы. Всё было бы хорошо, даже голова прошла, но на её место начал претендовать жар. —Давай вернемся? -как-то тихо произнесла она, выбрасывая попутно стаканчики. Грудную клетку начало сдавливать, ногам становилось прохладно, но внешне можно было заметить лишь странный румянец на её щеках. —Наверное туда будет легче вызвать такси. —Такси? –будто это единственное, на что нужно было обратить внимание, сказал рыжеволосый. —Я и сам могу тебя подвезти. —Если честно, мне уже абсолютно без разницы и чем быстрее я окажусь дома- тем лучше. Пусть он не читал её мыслей, но он чувствовал её состояние и эмоции, правда как-то странно- в виде цвета или самого ощущения. Состояние прыгало из стороны в сторону- сейчас цвет белый, расслабленность, а потом головная боль и темные цвета вперемешку с оттенками красного и болью в спине. Ему не приходилось мучиться от этого- он просто знал, поэтому не задавал лишних вопросов. На огромной скорости Бентли преодолевает расстояние от парка до дома Эр, пока она в шоке и от скорости вжимается в кресло. —Вау! Это было круто! Спасибо. Сначала опешив с радостной реакции, потом сморщившись от «спасибо», он произносит: —Обращайся. И всё- как в море корабли. Но теперь Кроули знает её адрес и даже этаж, ведь очень скоро он увидел её силуэт, закрывающий окно; знает и её предпочтения в кофе, потому что она рассказывала про работу в кофейне, а ещё понял, что с ней что-то не так, но об этом позже. Эд же побежала умываться холодной водой, а потом ставить чайник. Сегодня было отвратительное утро, неплохой день, а вот за вечер нужно было побороться.