***
— Эй, Александра, просыпайся. Мы уже должны быть собраны, ты что не слышала агу? — Мария уже стояла в рабочем платье и складывала одеяла, другие же девушки даже начинали убирать сетку, отгораживающую спальное место, и площадь гарема. — Нет, не слышала. Боже, дай мне сил для нового дня в этом аду. — Тшшш, тише ты. Вдруг кто услышит и мало нам не покажется. Ты лучше давай быстрее переодевайся и убирай постель. После завтрака нас отправили на уборку внутреннего двора, эта часть дворца была сделана так, что сюда выходили главные двери покоев Валиде Султан. Так же справа по коридору от гаремного зала была лестница, ведущая в сторону покоев других султанш и детей султана, и высокопоставленных жителей дворца. По рассказам девушек, пройдя дальше по дворцу, можно ступить на тот манящий всех золотой путь, по которому можно ходить лишь тем, кому разрешил султан. Конечно, это не единственный путь к покоям султана, но для девушек, так оно и есть. У султана есть самый приближенный слуга — хранитель покоев, эту должность получил Ибрагим, верный слуга повелителя. После того, как султан перенял правление после смерти своего отца, прошлого хранителя покоев он отправил на пенсию. — Внимание! Султан Сулейман Хан Хазрет Лири, — калфа, что следила за нами, велела быстро убрать ведра и тряпки с пути и выстроиться в ряд перед входом в гаремную часть. Через некоторое время мимо нас прошел Мужчина в темно коричневом в пол одеянии. По правилам нам не положено смотреть на султанов и султанш без их разрешения, но мне было не важно получу я за это наказание или нет, я подняла голову и посмотрела в лицо султану, именно в тот момент когда он повернул к нам голову, он нахмурился и явно был недоволен моим невоспитанным действие, но я лишь улыбнулась и сделала легкий полуприсед, приветствуя его. Его это остановило и он лишь продолжительное время смотрел на меня. Заметив это калфа заставила меня согнуться и опустишь голову и явно ее шипенье было в перемешку с ругательствами. Сулейман лишь поднял бровь и, развернувшись, ушел, оставив это без внимания. А жаль. За свое своенравие я все же получила наказание: десять ударов палкой по стопам и уборка кухни султана и его семьи вместо обеда. Как оказалось, в дворце была не одна большая кухня, разделенная на часть для господ и часть для слуг, а две, для падишаха, его семьи и приближенных, и для прислуги с рабами. Я даже была рада что мне дали наказание, так было время в тишине и достаточно спокойной обстановке все обдумать. Султан и правда молод и даже очень красив. Что-то было в нем такое, что привлекало и манило. Как я успела понять, будет очень непросто не то что попасть на так называемый "золотой путь", а даже для того чтобы заинтересовать султана. Но то, что его удивило мое поведение — это точно. Но да, уверенность в том, что мой план возможен, становилась все больше. После обеда девушек, и моей уборки на кухне, что оказалось быстрым делом, так как там поддерживают чистоту, нас отправили на занятия, где обучали общению и чтению на арабском языке. Так же обучали и письму, но это было позволено только наложницам и тем, кто получил титул калфа, если до этого не умели. Было очень сложно освоить чужой язык, некоторым было проще, особенно девушкам, что родились в семьях торговцев или путешественников, так как им легче учить новый язык. Так же были обязательны такие уроки как: танцы, игра на музыкальных инструментах, у кого выявлялся талан, у меня его не было, но вот танцевала я красочно, как говорил обучающий нас ага. Хоть нас постоянно ругали и шикали, это не останавливало нас веселиться. После занятий нам разрешалось проводить свободное время до ужина, после вечерней еды мы готовили дворец к ночи — зажигали свечи, факелы, лампады, кто-то шёл готовить султанские покои, пару раз уходившие девушки так и оставалась на хальвет в покоях султана. А нам, только приезжим, поручают готовить гаремный зал и этаж фавориток, где проживают те, кто несколько раз бывал в покоях султана или были выбраны в качестве наложниц, конечно, так же можно переехать на этаж фавориток по приказу султана.***
Так я и жила месяц, что могла учила, слушала, запоминала, а так же и прислуживала. Меня уже не один раз отправляли в услужение Хатидже Султан, это была достаточно спокойная и красивая девушка, все ее движения говорили о том, что она родилась в правящей семье. Служить ей было не хлопотным делом, она много не требовала, а так же не была строга или жестока, всегда указывала на ошибки и как их нужно исправить. Иногда получалось увидеть и прислуживать Валиде, когда та приходила к дочере. Горделивая и властная женщина, не принимающая ошибок и несоблюдение традиций. Все время ее прибывания у дочери она старалась ее поддержать, но и в тоже время склонить в сторону нового брака, как оказалась, Хатидже уже была замужем, но ее муж умер. Все султанши имели право выйти еще раз замуж, только если это не мать султана и не его жена или наложница. Как показало время, здесь очень ценится преданность и четкое выполнение своих обязанностей. В первое время я очень много совершала ошибок, за что-то наказывали, а на некоторые не обращали внимание, постепенно я все чаще стала бывать либо в покоях Хатидже Султан, либо в покоях Валиде. В гареме так же были холодные отношения с девушками, кроме как с Марией, с ней у нас выстроились теплые, дружеские отношения. Мы свободное время проводили вдвоем за разговорами или за вышивкой. Общаясь с ней, осуждая здешнею жизнь, я все ярче понимала, что сделала верное решение, что не стала делать глупостей. Ведь даже являясь прислугой можно жить хорошо, особенно если ты в услужении султанш. За все это время я узнала, что у султана было несколько братьев, но они погибли, к 14ти годам он остался единственным наследником империи. Так же у Айше Хавсы было четыре дочери — Хатидже Султан, самая младшая дочь, средние дочери Фатьма и Шах Султан и самая старшая Бейхан Султан. Бейхан Султан была замужем за третьим визирем Османской империи. Шах Султан решила не ехать вместе со своей семьей в Стамбул и осталась жить в Манисе. Как я поняла, это город, который в основном называли санджаком, так как в основном туда отправляли самых способных Шехзаде для получения опыта в управлении и создания своей семьи, ведь при дворце хоть и разрешалось им иметь гарем, но заводить детей они получали право только при получение назначение санджакбея в свой санджак. По традиции мать едет вместе с сыном в санджак, а вот султанши либо остаются в дворце Стамбула, либо по разрешению султана едут вместе с матерью и братом, в случае семьи Сулеймана, так оно и произошло. Наш повелитель был в свое время отправлен в Манису, где он себе в наложницы выбрал несколько фавориток, но только одна забеременела и проводила все свободное время падишаха с ним. Эту девушку звали Махидевран, но из-за того, что она является матерью наследника ей был присвоен статус султанши. Из одного такого разговора об этой девушке и ее сыне между Валиде Султан и Хатидже Султан я услышала о том, что она скоро уже должна была прибыть в столицу, а так же то, что ей подбирали в услужение новых служанок, хотя она и должна приехать со своей личной. Про Фатьму Султан мало что говорили, как служанки, так и сами султанши, Валиде не особо любила свою дочь за ее взбалмошный и ветреный характер. Как поняла, она в свое время успела натворить немало дел, которые мать, что была приверженицей традиций и законов Османского государства, не принимала и была против такого поведения дочери. Так и пролетело все это время. Мы вот уже неделю стабильно подготавливали покои для Махидевран Султан и ее сына Шехзаде Мустафы. Мальчик был еще мал, примерно ему было шесть лет, по традициям дети проживают с матерью до свершения четырнадцати лет или при невозможности всем жить с матерью из-за недостатка места в покоях. Каждый день в их покои отправляли девушек для уборки и смены постельного белья. Ведь их приезд как раз ожидался на это время. Через пару дней они все же прибыли. Нас выстроили перед в ходом в гаремный зал, чтобы поприветствовать наследника и его мать. Эта Махидевран была красива, черные волнистые волосы, что спадали копной на плечи, ее зеленые яркие глаза, в которых читалась гордость, что она наложница султана, подарившая ему сына, ее властолюбие сразу бросалось в глаза, она была требовательна и пока мы ее приветствовали, даже не удосужилась взглянуть, словно мы и не люди вовсе. Ее подача власти была не та, что у султанш, всю жизнь имевших ее, она была наигранная и неуверенная. Она мне не понравилась, слишком горделивая и властолюбивая, даже если она любит султана, то не за просто так. Все это время я наблюдала за Валиде Султан и Хатидже Султан, которые поистине имеют величественное происхождение и сейчас, видя эту девушку, мне было не по себе, вся ее горделивость была не настоящей, жалкой. Но, по реакции друг девушек, это не так. Они смотрели с уважением, восхищением, ну да, мать Шехзаде, да, теперь ее называют султаншей и она имеет личных слуг, но не более. А ведь я приехал родом из другого государства, не зная, что меня ждет, какая судьба поджидает, не зная языка, традиций, законов. Сейчас же я знаю достаточно. Да, удавалось слугам или учителям рассказать мне что-то большее, чем основные знания. Иногда даже удавалось побеседовать с калфой или даже с Хатидже султан, от них я смогла многое узнать о семье султана, их устоях в этом дворце и гареме. Когда султанша и Шехзаде скрылись нас распустили для проведения свободного времени, из-за приезда Махидевран у нас были отменены уроки, так как мы могли понадобиться для дополнительной помощи как слуги. Я решила найти Марию и с ней поболтать, давно уже мы так не проводили время. — Ну и как тебе эта "султанша"? — спросила я у нее, садясь рядом с ней на подушки, оказывается, нам сварили щербет в честь приезда внука Валиде Султан, — Мне вот лично она не понравилась, слишком надменная, да и наложница султана. — Боже, ты так и не выкинула идею об соблазнении султана? Александра очнись, это сам падишах, тебе не по статусу его ревновать или желать, как какой-то подарок. А султанш нам обсуждать, а тем более осуждать, нельзя, — она резко меня дернула на себя и прошептала это все как скороговорку. Я тоже до сих пор помню, что как-то раз, нас за свои языки болтливые все же выпороли, но если всего и вся боятся, то ничего не поменяется. — Мария, ну, ты и трусиха, над каждым моим словом трясешься! — Что!? — Она аж вскрикнула от возмущения, не, ну, зачем же девушек рядом пугать, они вон аж вздрогнули бедные, да и я же вроде не глухая, зачем так орать, — Извините. Да с тобой как на пороховой бочке, одно твоё слово уже звучит как неповиновение традициям гарема, а учитывая все то, что ты желаешь от султана и этого дворца, так еще и проблемы с законами Османского государства, а за это не то что выпорят, но и казнить могут, — Да что такое то, как надоела со своим казнят, головы лишат и тому подобное. Она же знает, что терять мне нечего и жалеть я уж точно не собираюсь. — Ну, прости уж, но терять мне нечего, а вот сердце султана мне нужно, — все же я перешла на полушепот, все же хочется осуществить свои мысли, а не голову потерять, — соглашусь, что это опасно и не по законам, но сама пойми, хоть и прислуживать не так уж и плохо, но иметь власть намного лучше. Но если бы мне султан не понравился, то я так и остановилась бы на статусе служанки, но в душу он мне успел запасть. Он стал как единственным маяком в этой мгле. Сама же знаешь, что семью потеряла, забрали из родного дома и сюда привезли, так что пусть теперь терпят мои амбиции. Я отстранилась от Марии и, притянув к себе колени, уткнулась лбом в них, так было проще пережить вновь вернувшиеся воспоминание о разбое нашей церкви и рабстве. Конечно, это все тяжело, да, я нашла цель, придумала способ утолить боль и усмирить ненависть. Но в такие вот моменты все возвращается и я начинаю все опять обдумывать и сомневаться. А что тут думать, этот Сулейман действительно мне понравился, это было что-то неясное, пытаюсь вспоминать Луку и понимаю, что я уже и не мечтаю о нем, о семьи с ним и доме. Чувство, будто это все в прошлом, что это все было будто не со мной. Вот так размышляя, я и прихожу к выводу, что нужно пытаться добиться султана и занять положение рядом с ним, как можно выше. — Я не хотела тебе напоминать о том времени, прости. Ну, подруга, правда, твои вот эти мечты и планы, ну, ой, как опасны, если о них кто другой узнает, минимум до полусмерти забьют и вышлют, а максимум — казнь. Волнуюсь я за тебя, очень сильно притом, — Она обняла меня за плечи, так и повисла на мне, да, подруга, конечно, тебе еще та досталась. — И ты меня тоже прости, я ведь действительно цепляюсь за это безумство лишь для того, чтобы покончить со своей жизнью или не сойти сума. После этого разговора мы все подсели к остальным девушкам для того, чтобы пообщаться, надо хоть по немного, но вливаться в гаремную жизнь. Сначала было неловко и даже темы были не особо интересные, но, постепенно, как-то все повеселели и начали шутить, смеяться и передразнивать друг друга, и даже мне было место в их кругу общения, это отдавалось теплом в моей искалеченной душе. Постепенно подходило время для ужина, девушки, определенные на кухню, ушли к себе на рабочие места, калфа также определила некоторых для розжига свеч и лампад. Мне, и еще группе девушек, ничего особо не поручали, так как мы были на хорошем счету у султанш, из-за чего мы им могли понадобиться в любую минуту. Так оно было и этим вечером, перед тем как сесть ужинать некоторых забрали им в услужение на прием пищи, так как султанши решили собраться в семейном кругу. К местной еде я уже привыкла и большинство блюд я спокойно переносила. Но та самая непривычность специй в блюдах до сих пор сохранялась. В честь приезда наследника и его матери, нам тоже выдали праздничную еду, больше всего мне понравились перепелки в карамельной подливе. Было вкусно и действительно первый раз за это время нам всем удалось успокоиться и наладить контакт, это был для нас как мини-праздник. После ужина главный ага — Сюмбюль построил нас в линию и сообщил, что в честь приезда своей наложницы и сына, а так же того что вся семья под одной крышей, Султан Сулейман Хан Хазрет Лири решил устроить торжество. А так как мужчины и женщины праздновали отдельно нас тоже разделили на тех, кто развлекает султанш и тех, кто повелителя. Но те, кто был отобран для повелителя выбирал лично хранитель султанских покоев. Я стояла в самом конце, и очень переживала, ведь если выберут меня, то вот он мой шанс. Я должна буду сделать все, чтобы привлечь внимание султана. На уроках танцев и игре на музыкальных инструментах рассказывали о прохождение таких праздников для султана и султанш. Для повелителя выбирались главная танцовщица и те, которые смогут гармонично с ней сочетаться. Таких главных собиралось около трех и весь вечер они, сменяя друг друга, брали ведущую роль в соблазнении султана. Ведь только одна из них имела шанс получить фиолетовый платок, что означает, что один раз девушка имеет право пройти по золотому пути в постель к падишаху, в ту самую ночь, после получения платка ее уводят в хамам и готовят, затем она войдет в покои султана. И только от желания правителя зависит: позовет он ее потом или нет. Вот и моя очередь, куда я к султаншам или падишаху? Да, Боже, ты меня услышал, я иду к султану. После того, как всех распределили, девушек для повелителя, в том числе и меня, отправили для объяснения правил и того, что от нас будет нужно. На весь завтрашний день мы освобождаемся от работы и готовимся к торжеству. Мне повезло и во второй раз: стала одной из главных танцовщиц. Я прибывала в спокойно-радостном состоянии, первый раз в жизни такое чувствую, это так странно. Но это означает, что моя душа согласна на изменения в моей судьбе и иду я правильным путем, а значит мама была права, нужно жить и бороться…