Утро пятницы Фран начал с небольшой подготовки к послешкольному походу в центр. Вспомнив о сокращённых уроках, он решил не мучить себя полдня тяжестью предметных тетрадей и в портфель, из шести предстоящих уроков, положил только химию, и то лишь из-за боязни стать живым чехлом для стилетов. "На математике буду писать на парте," — мудро изрёк мальчик и, не забыв захватить еду и деньги, со спокойной душой вышел из дома.
Сокращённый день сразу порадовал двух наконец встретившихся по расписанию юношей и начался с самого "тихого" в мире урока — японского. Стоит заметить одну не очень приятную вещь: первыми уроками обычно ставили предметы либо Скуало, либо Занзаса... Ни один, ни другой, как стало известно, абсолютно не радовали учеников лёгкостью своего преподавания и характера, поэтому болевые последствия в конечностях после каждого первого урока будут сильно влиять на оставшийся день. "Может прогулять как-нибудь?" — рискнул подумать мальчик. Но эту мысль нужно ещё миллион раз обработать, так как дерзить таким образом чистое самоубийство, а снова спастись, как от Бельфегора, шансов маловато. Кто знает, может в учебной части специально решили не сюсюкаться с новоиспеченными и сразу с утречка давать коленом под дых, чтобы весь учебный день школьники не расслаблялись. Да и вряд ли остальные учителя позволят расслабиться.
— Как и обещал, сегодня будет классный час, — сев за учительский стол, Скуало как обычно начал с переклички. Проверив наличие каждой потенциальной жертвы этого класса, чем между прочим занимались далеко не все учителя, он пересказал все намеченные события предстоящей поездки. Хотелось бы уточнить, что те, кто не едут, не пришли или бездельничали, но, как ни странно, абсолютно все, как минимум из этого класса, согласились на это ужасающее путешествие, и поэтому каждый с огромных интересом слушал длинноволосого.
Фран же в это время пытался не заснуть, так как вчера ночью мозг, не спросив хозяина, решил не совсем вовремя поразмышлять о последствиях встречи, которую он устроил учителю английского. Какой процент того, что Мукуро сможет забыть такую подставу от своего приемника? "Смотря, что Бьякуран будет с ним делать," — нервно подумал тот и припомнил себе реакцию беловолосого на один только голос Рокудо.
"Тебя вчера не мучили?" — Фран написал записку другу и аккуратно передал, пока учитель на доске расписывал будущие мероприятия по времени.
"Он не приходил. Я не видел его с той ночной сборки," — ответил Тсунаеши, на лице которого впервые за пару учебных дней нарисовались спокойствие и привычная умиротворённая улыбка.
Оставшееся время Айроне решил-таки порассматривать доску и изучить, что его примерно ждёт на этих выходных. Но как только взгляд наткнулся на слово "музей", желание к изучению тут же пропало. В принципе логично, что что-то должно было остаться неизменным. Учителя и сама школьная атмосфера конечно сильно поменялись, но на что повлиять недопустимо, так это на общепринятые порядки окультуривания школьников. "Значит, придётся самому себя веселить," — задумался зеленоволосый, представляя как будет доставать сенпая или тренироваться в иллюзорных издевательствах. К слову, внутри себя Фран смог благополучно избавится от страха перед тем кольцом с тремя шестёрками и теперь был полностью готов экспериментировать, чем и собирался заняться в поездке. А может и сегодня получится.
БЗЗЗЗЗ!!
Поход до кабинета математики хотелось растянуть на час, но к сожалению на спуск по лестнице много времени не потратить, да и жужжащего над ухом об опоздании тунца долго слушать не комильфо. Тсуна явно чувствовал немалую опасность от Мармона и не хотел переходить ему дорогу, из-за чего пытался предостеречь своего проблемного друга, который, в свою очередь, был за любой кипиш против математика.
— И чего ты так взъелся на него? Химика что ли не поделили..
— Ничего я не взъел... Чего? — опешил Фран, не сразу осознав фразу Савады.
— Просто вы так часто "случайно" встречаетесь и в школе, и на улице... —
— зеленоволосый резко остановился и посмотрел на посмеивающегося друга. — Всё, молчу.
"Как он вообще до этого додумался?" — задался Айроне, продолжая сверлить того недовольным взглядом. — "Я как будто по своей воле встречаюсь с этим недопринцем".
БЗЗЗЗЗЗ!!
— И долго ждать? — подойдя к нужному кабинету юноши заметили толпу возмущающихся одноклассников, простоявших всю перемену в коридоре. Их не просто не пустили внутрь, но и запретили туда входить до неизвестного времени.
— Ты куда? — спросил Тсунаеши друга, который мужественно отдал ему портфель.
— Что может быть важнее урока математики? — саркастично произнес Айроне, распахивая запрещённую дверь класса и нагло входя в кабинет.
— Я же сказал никому не входить, — злобно прошипел Мармон, угрожающе смотря на вошедшего. Бельфегор же стоящий в излишней к тому близости, на глазах расцвел хитрой улыбкой, явно наслаждаясь сложившейся ситуацией больше, чем той, что была до прихода зеленоволосого.
— У вас урок начался, если вы вдруг оглохли, — мальчик хотел дополнить свой упрёк, но ему помешала снова проскользившая к его шее змея с опасно открытой пастью. На одно и то же попадаться не хотелось, и он, с не принадлежащей ему ранее легкостью, отклонился назад и успел схватить ее за голову, из-за чего она зашипела, задергалась и через секунду растворилась в воздухе, оставив фиолетовый дым.
— Вышли отсюда оба, — прикрикнул Мармон, показывая на дверь. Переглянувшись и явно ощущая одно и то же чувство безразличия к происходящему, блондин и зеленоволосый поспешно вышли из класса. — А вы заходите, живее, — приказал математик заждавшимся ученикам, которые недовольно бурча и обсуждая происходящее, начали заплывать в кабинет.
— А тебя чтобы я больше не видел на своем уроке, — угрожающе прошипел фиолетоволосый и с силой захлопнул дверь.
— Не очень-то и хотелось, — Фран забрал портфель из рук изумлённого друга и, тихо кинув ему "Слушай внимательнее, потом все расскажешь", отпустил на растерзание алгебре. Савада, помолившись, чтобы его не прикончили, аккуратно зашёл в кабинет и тихонько прикрыл дверь. И зачем нужно было так злить математика? В таком настроении он имеет право забыть про все моральные правила ведения урока и хорошенько отыграться.
— Я думал, принцам не приказывают, — подметил мальчик, вспоминая странное послушание блондина.
— Это был самый быстрый способ свалить, — пожал плечами тот и направился к своему кабинету.
— А мне что прикажете делать? Это из-за вас меня выгнали с урока.
Оставляя вопрос зеленоволосого без ответа, Бел лишь безмолвно открыл дверь кабинета химии и обратил выжидающий взгляд на Айроне. Намеки тот понимал без проблем и поэтому радуясь, что теперь за его прогул будет отвечать младший близнец, залетел в пустой кабинет. Ему тут же почему-то вспомнились недавние слова Тсунаеши о их частых встречах с принцем... Но сейчас-то юноша пришел по конкретному делу. К тому же ему все равно некуда идти, так хоть потратит время не зря.
— Будешь мешать — выгоню, — химик уселся на свое царское место за кафедрой и открыл ноутбук.
— Мне придётся вам помешать, — Фран притащил стул к учительскому месту и сел рядом с Белом. — У вас есть какое-нибудь огнестрельное оружие?
— Хочешь кого-то убить? — ухмыльнулся блондин, намекая на вполне конкретную личность.
— Пока что нет, — еле заметно так же ухмыльнулся мальчик в своей манере. — Хочу потренироваться в сборке оружия.
— Только такое, — химик выудил из верхнего ящика пистолет, пару раз прокрутив в руке, и вытащил патроны.
— Рассказывайте, — мальчик придвинулся ближе к учителю и приготовился слушать.
— Рассказывать-то нечего, — Бельфегор явно не рассчитывал своё свободное время тратить на болотных созданий, но чтобы разрядить неприятное внутреннее состояние, оставшееся после разговора с Мармоном, можно было и пожертвовать несколькими минутами. Он всё чаще замечал за собой, что хоть характер зеленоволосого оставляет желать лучшего, с ним ему было намного комфортнее общаться — легче потерпеть острый лягушачий язычок, чем слушать про новые денежные разработки аркобалено или про хреновое отношение принца к нему. И как они вообще сходились раньше? Ещё со времен, когда Бел только вступил в варийские ряды и рос буквально вместе с иллюзионистом, ему казалось, что они схожи практически во всем: от книжных жанров и музыки до личных качеств и мировоззрения, благодаря чему и стали лучшими друзьями. И всё казалось бы шло своим чередом, но в один прекрасный момент грань дружбы неожиданно для обоих, тогда ещё подростков, стёрлась. После одной из варийских пьянок, которых раньше было намного больше, принц обнаружил в своей кровати не только себя, но и фиолетововолосую макушку, преспокойно сопящую в чужих объятиях. Сказать, что хранитель урагана был удивлён, — ничего не сказать. С одной стороны — Бельфегору было всё равно, что он переспал с другом. Он считал это чем-то не таким уж страшным и аморальным по сравнению с тем, что им пришлось повидать за время работы в мафии, поэтому ему не составило сложности забыть про это недоразумение. Но с другой стороны — Мармон, имевший немного иное мнение на этот счёт. Ему понравилось быть настолько близко к принцу. Нравилось хотеть его. Нравилось чувствовать его. Не то чтобы он всегда стремился к подобному, но попробовав запретный плод, остановится оказалось невозможно. Именно из-за этих сдвигов в восприятии их отношений младшему Каваллини захотелось отдалиться от напарника, перестать соблазняться его речам о дружеском сексе и не поддаваться манипуляциям иллюзиониста. Но на тот момент он не мог себе позволить лишиться одного единственного близкого друга. До поры до времени, конечно.
— Конкретно у этой модели после разбора остается восемь деталей, можешь проверить себя таким способом, — закончил блондин показательную сборку и подал пистолет Франу.
— А почему нельзя до конца-то разбирать?
— Детали быстрее изнашиваются, — наблюдать за сконцентрированным взглядом зелёных глаз, хозяин которых осторожно осматривал каждую вытащенную детальку, было одно удовольствие. Настроение принца тут же заметно поползло вверх и дописывать очередной рабочий отчёт совершенно перехотелось.
— А это откуда? — поинтересовался мальчик, изучая две разные детальки. Разобрать-то он разобрал, но вот сборка оказалась намного сложнее, чем могла показаться со стороны.
— Пружину в затвор, — напомнил ему принц, не отводя взгляда от юноши.
— А, да, точно, — зеленоволосый засунул в длинную пружинку стержень и аккуратно вставил в затвор пистолета. — А это тогда откуда?
— Тц, оттуда же, — Бел не удержался и решил всё-таки помочь глупому ученику. Одной рукой он обхватил обойму, а другой — руку мальчика.
— Вытаскивай её ещё раз, — как только под близким надзором химика, Фран снова вытащил ту пружину, блондин поместил на стержень в ней маленький наконечник и с помощью чужой руки защёлкнул её обратно. Сам же мальчик был совершенно не против подобных практик. "Главное, чтобы без ножа у горла," — думал тот, пока Бельфегор всё так же рукой зеленоволосого помог дособирать оружие до конца.
— Пистолет один из самых лёгких для сборки.
— Если он самый лёгкий, я не представляю, сколько я буду собирать остальные виды, именно без Вас, — с лёгким сарказмом проговорил Айроне, заставляя Бела улыбнуться шире и подал тому еле собранное оружие. Принц закинул в него патроны и положил обратно на стол.
— Оставь себе, — мальчик удивлённо посмотрел на него.
— Он же заряжен.
— А какой смысл от пистолета без патронов? — он ещё несколько секунд посомневался в нужности этакого царского подарка, но тут же вспомнил про убийственные, в прямом смысле, игры математика. "Раз дают, значит надо," — уверил себя зеленоволосый, закладывая оружие во внутренний боковой карман портфеля.
— Кстати, хотел поинтересоваться, как там ваш хорёк поживает? — такой вопрос явно повеселил Бельфегора, который в ответ лишь достал из кармана маленькую красную коробочку с непонятной выемкой в середине. — Это чо?
— Тот, про кого ты спрашивал.
— Это не смешно, сенпай, — мальчик смотрел на усмехающееся лицо принца и откровенно не понимал подставы. Что еще за странная коробочка?
— Значит Мукуро тебе ещё не рассказывал, — блондин зажег красным пламенем своё кольцо на руке и, взяв коробочку, поместил его в ту самую выемку. Глаза мальчика не успели до конца округлиться, как послышался характерный щелчок, и коробочка открылась, выпуская красный ураганчик, который покрутившись вокруг зеленоволосой макушки, на неё же и приземлился.
— Ооооо, как вы это сделали? — удивлённо спросил Айроне и протянул руку к белому зверьку, радостно закопошившемуся в чужих волосах.
— Магия, — признался химик, подмечая, как его питомец впервые с кем-то настолько сблизился. Хорек же из-за долгого пребывания в глухом помещении, свесил лапки на лоб Франа и тыкая того по носу, начал ластиться пушистой мордочкой и вилять хвостиком.
— Как тебе не стыдно, Минк, — услышав, в какой издевательской манере обратился к нему хозяин, зверек недовольно зашипел, но это не помешало ему продолжить неженки.
— Я не против, — Фран почесал животное за ушком, из-за чего тот снова приятно зафырчал. — Вы так и не ответили!
— Это специальное оружие, работающее за счет пламени, — ответил Бел, то разжигая, то притухая красный огонёк кольца.
— Но он же имеет собственные эмоции и различает, кто ему нравится, а кто нет. Разве так может делать бездушное пламя?
— Мы же помещаем
свое пламя, поэтому можно образно сказать, что животные из коробочек часть их хозяев.
— Теперь ясно, откуда у него такой скверный характер, — театрально поморщился мальчик.
— Раз не нравится, тебя никто не заставляет трогать его, — раздражённо буркнул химик.
— Я не говорил что не нравится, — Фран осознал всю двусмысленность своей фразы только тогда, когда исправляться было уже глупо. Он надеялся, что блондин понял, что он говорил именно о хорьке, а не об учителе... Хотя узнав, что с младшим близнецом можно пообщаться просто спокойно посидев рядышком, Айроне начал немного лучше к тому относиться. Наверное, это пошло с той перепалки с учительницей французского, когда Бельфегор не только поддержал его на первый взгляд странную шутку (про прятанье трупа), но и помог не получить тряпкой по лицу. "Кто знает, что бы случилось, если бы голубое пламя этой стервы дотронулось до моей кожи," — нервно вспомнил юноша. Кроме того у него никак не выходило из головы то, что такой милый пушистый маленький зверёк является может и не большой, но всё же одной из частей внутреннего мира химика. Нет, первое впечатление о Минке бесспорно было не самым лучшим — агрессивность, дикость и опасность — но после небольших стараний и нежностей он быстро привык к новому знакомству, и теперь они не разлей вода. "Возможно ли провести между ними эдакую поведенческую параллель?" — вывел странную теорию Фран, но сам не совсем воображал, как принц может быть таким же милым, мягким и нежиться с кем-то... Да и зачем об этом думать вообще!
— Сенпай, какая функция у вашего красного пламени?
— В каком плане?
— Ну, например, Расиэль говорил, что жёлтое может лечить раны, — на время пока мальчик доставал свой детективный блокнот из портфеля, из-за большого наклона зеленоволосой макушки, Минку пришлось перепрыгнуть на коленки Бела, который посерьезнел и на минуту задумался.
— Это не функция, а скорее особенность, — рассудительно начал он. — Каждое пламя выполняет волю человека, обладающего им. Поэтому будет жёлтое пламя убивать или лечить решать конкретно обладателю, а не пламени.
— Тогда какая особенность у вашего пламени?
— Если углубиться в какую-нибудь далёкую историю, то изначально пламя урагана характеризовалось основным атакующим и разрушающим.
— Урагана? — Фран старался записывать добытую информацию и непонимающе взглянул на учителя, который понял, что снова сказанул лишнего.
— Пламя признано называть не по цвету, а по погодным наименованиям, — объяснил тот.
— Ооооо, — воскликнул зеленоволосый, — А как называются остальные? И сколько их вообще? И какие их особенности? — его вопросительная чакра была раскрыта и куча нововозникших вопросов полилась ручьем.
— Нашёл себе информатора! Сам веди свое детективное расследование, я и так много рассказал на сегодня.
— Ну почему вам так сложно рассказать мне всё сразу? — в который раз угрюмо протянул мальчик, совершенно не понимая причину скрытности. Учителя даже не сильно и скрывать-то пытаются — свободно пользуются и пламенем, и животными из коробочки, и иногда поясняют, как что работает, как сейчас. Тогда для чего вся эта напыщенная загадка?
— Твой маленький лягушачий мозг не выдержит такой большой поток непонятной информации и названий, — блондин решил наконец уделить время дописыванию документов на компьютере, снова оставляя юношу в бесконечных догадках. В словах принца присутствовала доля правды: как и в случае с учебой лучше впитывать новые знания понемногу или на практике, иначе мозг задымится как на физике, а конечности отвалятся как на истории. "Ещё так много неизвестного," — досадно вздыхая, мальчик пролистал свой блокнот. Первая страничка была посвящена списку с пламенем, а вот остальные штук шесть теориям об иллюзиях. Наверное, сейчас ему стоит остановиться именно на последнем и начать осваивать своё пламя, а остальное раскроется само по себе. Кто знает, что может случиться со школой, где работает мафия. Может и сила Франа пригодится для чего-то интересного?
Спокойно поглаживая заснувшего на коленках Минка, Фран внезапно дёрнулся и обернулся на дверь .
— Чего ты? — с каплей обеспокоенности спросил химик, не ожидав резких движений от обычно спокойного мальчика.
— Мне теперь везде змеи кажутся, — хмыкнул Айроне, понимая, насколько его испугал математик, что мозг начал подкидывать галлюцинации. — Сенпай? — окликнул он блондина, явно напрягшегося после заметки зеленоволосого.
— Сиди лучше параграф повторяй.
— Какой параграф? — без единой капли сарказма спросил тот.
— Очень смешно. Сегодня как раз собирался тебя спрашивать.
— Подождите, я серьёзно не понимаю, о чём речь. Вы разве что-то задавали? — от подобных заявлений улыбка химика недобро дернулась.
— Ты чем меня слушал на прошлом уроке? — нервно прошипел он.
— Я помню там было что-то про органику, но чтобы вы задавали домашнее задани... Ай! — Фран не успел закончить, как на его голову плюхнулся учебник химии.
— Сиди и учи значит.
— Осталось минут десять до конца этого урока и пять минут перемена, как я по-вашему что-то выучу за это время?
— Не выучишь, заберу Минка, — проснувшийся хорек недовольно зафыркал и в протест хозяину прижался к зеленоволосому. Бельфегор знал, на что давить!
За оставшееся время Айроне кое-как смог выучить три из четырех вопросов первого параграфа, попутно успокаивая пушистого зверька, который то и дело взволновано прыгал по мальчику. Очень уж ему не хотелось залезать обратно в тесную коробочку. "Я надеюсь, он не захочет спросить Тсуну," — вспомнил Фран про друга, который наверняка так же понятия не имел о заданном задании и поэтому отправил сообщение, чтобы тот хотя бы знал о его существовании.
***
— Так ты знал?
— А ты нет?.. — виновато отозвался Савада, чувствуя напряжение со стороны Айроне, с которым они встретились на перемене. — Прости...
— Ладно, забыли, — у Франа не было привычки долго обижаться, именно на своего забывчивого друга. К тому же Тснуаеши в знак извинений поделился с другом совершенно забытой информацией по поводу учёбы, которую он узнал пообщавшись с Шоичи вчера вечером. Оказывается, больше не придётся таскать полный рюкзак учебников, так как в ближайшее время учителя будут создавать беседы с конкретным классом по конкретному предмету, где будут так же размещать электронный учебник и примечания к домашнему заданию или следующему уроку. Но на самом уроке они продолжат пользоваться печатными учебниками, которые будут раздаваться. Как и сейчас, когда Бельфегор одолжил учебник химии для заучивания вопросов.
— Тетрадь свою по математике мне не забудь дать, — напомнил зеленоволосый.
— Ещё бы она у меня была...
— В смысле? — пришлось отвлечься от зубрёжки последнего вопроса и недобрым взглядом посмотреть на Тсуну.
— Математик в конце урока её забрал и сказал, что не отдаст, пока я не заплачу сто тысяч долларов... — глаз невольно дёрнулся, а в мыслях проскочила мысль всё же воспользоваться данным недавно пистолетом. Но он сдержался. Хоть Мукуро сам был совершенно нетерпеливым, он всё же смог развить у мальчика эту черту. Но рано или поздно конец всему приходит... На помощь Франу в такой ситуации пришла идея снова подоставать Бельфегора. "Это же его любовничек, тогда почему должны страдать мы?"
Урок химии прошел относительно спокойно. Как и обещали, зеленоволосого спросили, и, о чудо, на четвёртый недоученный вопрос! Похоже к Франу начала возвращаться его давняя знакомая мисс удача. Между тем, в результате не большой привлекательности темы органики, мальчик весь урок продолжил размышлять о личности химика. "Сенсей же говорил, что люди внутри и снаружи всегда различаются," — в последнее время у него всё чаще проскакивают моменты, когда на первый взгляд бессмысленные и непонятные вещи, о которых говорил Рокудо раньше, сейчас приобретают реальный и огромный смысл. Просветление — наверное так можно обозвать чувство, когда со временем начинаешь понимать те вещи, о которых тебе говорили в детстве, но тогда ты был слишком глуп и мал для этого.
***Флешбек***
Зеленоволосый мальчик безмятежно прыгал по кочкам узкой речки и напевал только ему известную мелодию. Не сказать, что он был одинок, но при этом гулял всегда один и не раз отгонял от себя людей. Они бесят. Постоянно что-то делают, что-то говорят, куда-то бегают, ссорятся, смеются — это всё было не для него. Гулять и наслаждаться звуками природы вдали от своей деревни и человеческих сородичей — вот единственная вещь, которой он наслаждался всей душой. Если она у него была. Мальчик казался всем совершенно диким и никто, кроме его бабушки, с ним особо не общался. "Пустышка" — так его звали остальные дети и даже некоторые взрослые. Но ему совершенно не было обидно, нет. После внезапного переезда в деревню, к разорванным на кусочки воспоминаниям о прошлой жизни прибавились ещё и потерянные абсолютно все чувства и эмоции. Ему не хотелось ничем заниматься, думать и даже мечтать. Казалось, он потерял что-то очень важное, что-то похожее на смысл жизни или хотя бы какую-то малюсенькую цель. Но как он ни пытался, вспомнить совершенно ничего не удавалось.
Наконец тоненькое течение реки кончилось и мальчик допрыгал до небольшого озера, посреди которого росла его любимая плакучая ива. Её листва отлично сочеталась с волосами мальчика, из-за чего он мог спокойно скрыться под её ветвями от лишних глаз. Внезапно, как только он попытался спрыгнуть с кочки на землю, оказалось, что вместо земли под ногами огромная чёрная яма, похожая на маленькую бездну. Как только она проглотила мальчика, то тут же закрыла свою пасть, отрезая последний лучик солнца и намекая на безысходную ловушку. Как ни странно, ребенок никуда не упал. Жёсткие путы сразу же сковали абсолютно каждую часть его тела, включая руки, ноги, грудь и ... шею.
— Ну как тебе живётся? — откуда-то из темноты послышался ровный мрачный голос.
— Не очень, — спокойно ответил зеленоволосый, смотря, как вокруг него темноту начинают освещать маленькие лотосы, внутри которых как будто включили фонарик. Осмотревшись, он заметил, что связывающими путами являлись стебли этих лотосов. И эти стебли словно человеческие кулаки, продолжали то сжимать, то разжимать конечности ребенка. — А вам?
— Очень смешно, — ни на каплю не изменяя свою мрачность, некто решил всё же показаться. В нескольких метрах от мальчика появилась невысокая фигура, два разноцветных глаза которой с огромным презрением сверлили мальчика сверху вниз. — Ты не боишься меня?
— Немного, наверное, — задумчиво произнес тот, погружаясь в изучение появившегося уголька страха внутри, с каждой секундой затухающего, не выдерживая бездушное тело.
— А если узнаешь, что сейчас ты доживаешь последнюю минуту?
— Тогда я вас пойму, — без капли сожалений произнес мальчик, — Легче убить такую бездарность как я, чем научить чему-то путному, — от своих слов в такой момент ребёнку хотелось заплакать, но он физически не смог выдавить из себя ни одной слезинки. После недолгой тишины, когда он достиг полной внутренней смиренности и приготовился к неизбежному, он почувствовал, как все стебли вокруг зарябили и задергались, а подсвеченные лотосы заморгали. Тёмная фигура человека в темноте схватилась за голову. По тёмной пустоши разнёсся разрастающийся странный смех, звук которого начал рябить и трескаться ,как и лотосы. Через несколько секунд Фран почувствовал, как растительность перестала сжимать его конечности, и он с грохотом упал на мягкую траву. "Трава?" — для того чтобы осмотреться, ему пришлось прищурится — солнце на ясном небе светило по-обычному ярко, обжигая привыкшие к тьме глаза.
— Фран, тебя долго звать? Ты кушать идёшь или нет!
— Иду, — протянул мальчик. И что сейчас произошло? Может, он потерял сознание и ему все это показалось? По причине его недавнего выхода из больницы, сильные галлюцинации вполне могли продолжать мучить ребенка, тем более после того, как он отказался пить прописанные таблетки, из-за которых тело отказывалось слушаться, а разум туманился. "А я уж понадеялся, что это конец," — грустно вздохнув, он направился туда, откуда его только что звала бабушка, — в небольшой домик на лесной окраине деревни.
В последующие несколько дней, как мальчик ни старался, найти своего странного убийцу он не смог. Да и не сказать, что у него был большой выбор мест для поиска. Он ходил по деревне, расспрашивал соседей о незнакомце, и всё, чего он смог добиться в результате, — это презрительные взгляды, как на местного сумасшедшего, насмешки и пара трехэтажек из матов. После этого мальчик додумался, что искать непонятного человека, управляющими светящимися лотосами, не самая отличная и разумная идея, от которой в итоге ему и пришлось отказаться и смиренно продолжать отсиживаться под ивой. Никто из деревенских соседей даже представить не мог, что в голове ребенка на тот момент теплилась одна единственная надежда. Надежда на то, что возможно его снова забросят в ту самую тёмную яму, и в этот раз она точно станет для него последним, что он увидит в этой бессмысленной жизни. Бывало, что у него получалось убедить себя в том, что ему скорее всего всё это приснилось, так как кошмары мучили его довольно часто, но почему-то конкретно этот отличился отсутствием высоких зданий, которых мальчик, сам не понимая почему, до ужаса боялся, и которые постоянно преследовали его во сне.
Через пару месяцев у бабушки мальчика наконец-то получилось уговорить того сходить в школу. И как по велению судьбы именно в тот день ему посчастливилось вляпаться в неприятную ситуацию — ему было настолько всё равно на всё окружающее, что он "случайно" парочкой, вроде невинный слов, нахамил одному старшекласснику, который решил больше всех похвалиться в своих знаниях. Зеленоволосый, на своё удивление, заметил в себе приятное чувство удовлетворения от перекошенного от злости лица того парня. Но плата за своё небольшое удовольствие мальчику пришла совершенно не по вкусу. Хоть он изначально думал, что сможет сбежать с последнего урока, но из-за связанных сзади рук непонятными людьми, ему пришлось задержаться как раз до конца. Конечно, боль от ударов ногами от нескольких человек одновременно была самым неприятным, что он испытывал в своей жизни, но огромную пустоту внутри затмить она однозначно не могла.
Когда зеленоволосый очнулся, тучей нависающих старшеклассников вокруг уже не оказалось. Зато много крови и боль в грудной клетке давали о себе знать. Нормальный человек никогда бы не смог, да и не захотел бы с такими побоями идти куда-то, кроме больницы. А мальчик всё же смог сквозь боль подняться на ноги и в обход публичных мест доковылять до своей любимой ивы. "Не домой же мне идти с таким красивым видом," — что на тот момент творилось в голове у этого ребенка можно было только догадываться. Упав под родным деревом мальчик болезненно вздохнул. И во что он превратился? Как он стал бездушным куском мяса, у которого нет ни мечты, ни целей, ни желаний? Откуда вообще люди черпают силы, чтобы жить? Откуда берутся эмоции, чувства, идеи? Почему, и за что мальчика лишили всего этого?
— Если продолжишь валяться тут, ничего путного не достигнешь, — послышался спокойный мягкий голос откуда-то со стороны. Повернув голову, мальчик разглядел синеволосого подростка, сидящего напротив и изучающего одну из веточек ивы.
— Если я встану и куда-то пойду, всё равно ничего не изменится.
— А ты пробовал?
— Мне некуда идти, — без интереса ответил зеленоволосый. Разговаривать с очередным незнакомцем желания не было, конечно, если его снова убить не хотят.
— Чтобы было куда, нужно ходить в школу.
— Зачем?
— Чтобы получать новые знания.
— Зачем?
— Чтобы развиваться.
— Зачем?
— Чтобы найти свой смысл жизни и наслаждаться ею.
— Зачем?
— Чтобы не быть таким же бездарным дураком, как ты, — с долей раздражённости ответил незнакомец. Столько глупых вопросов ему ещё никогда не задавали. Захотелось посильнее стукнуть его по зелёной макушке. — Тебя же не устраивает твоя нынешняя жизнь. Тебя не устраивает в первую очередь. Так приложи силы, чтобы это поменять, и результат тебе точно понравится.
Ребенок с приглушённым хрустом присел и недоверчиво посмотрел на собеседника. Его слова и убеждения были какие-то дикие, но ... вполне логичные. Если так подумать, то возможно мальчик сам в принципе ничего не делал, чтобы что-то изменилось в его жизни. Но для раздумий глубже его не хватило — голова дико разболелась, то ли из-за впервые включенных мозгов, то ли из-за сотрясения, и ребёнок упал обратно. Но вместо жёсткой земли пришли руки незнакомца.
— Ананас, — неожиданно произнес мальчик, пытаясь дотронуться рукой до хохолка синеволосого, на что того нервно передёрнуло. — Вы ананасовый монах?
— Что за бред ты несёшь, — если ещё пару секунд назад незнакомец, можно сказать, заботливо поддерживал мальчика за голову, то сейчас же резко отодвинулся, из-за чего зеленоволосая макушка, айкая, бухнулась в траву.
— Ну вы ходите, людей просвещаете. Даёте им смысл...
— Нет, я не такой добрый, как ты думаешь, — сказал, как отрезал, подросток. Пока мальчик снова предпринимал попытки присесть, он обошёл иву вокруг, досконально рассматривая и усмехнулся, удивлённо приподнимая одну бровь. — Тебе нравится это место?
— Очень. Оно для меня роднее чем дом, — юноша рассмеялся. — Чего?
— Мы очень похожи, — по-доброму улыбаясь, синеволосый подошёл к мальчику. — Хочешь уйти со мной?
— Навсегда?
— Тебе здесь нечего делать.
— Но я слишком привык, — присмотревшись получше, можно и правда захотеть остаться здесь навсегда — свежий прохладный ветерок, приятно журчащая речка, солнышко, обогревающее своими яркими лучами и огромное дерево, под которым можно спокойно посидеть и отдохнуть. Хотя мальчику показалось, что только сейчас он начал замечать единственные прелести этой деревни.
— Этому месту недолго осталось существовать.
— Почему? — синеволосый подозвал ребёнка к себе. Тот сначала непонятливо взглянул на подростка с вопросом в глазах: "Я по-твоему могу ходить?", но после ещё нескольких попыток, из-за мучающей внутри интриги, он с тяжёлым выдохом и хрустом, всё-таки медленно подполз к незнакомцу. — Как это?.. — его глаза изумлённо распахнулись — на другой стороне ивы образовалось огромное гниющее отверстие, которое, казалось, с каждый секундой становилось все больше. Заглянув в эту дыру, можно было заметить, что внутри дерево уже полностью опустело, осталась лишь оболочка.. И как он мог не заметить подобное раньше? — Это невозможно!
— Но ты же его видишь и можешь потрогать. Значит, оно существует.
— Оно не настоящее... — грустно проговорил зеленоволосый, и в который раз бессильно упал, осознавая действительность. Ствол, ветки, листья, вода в озере — всё казалось каким то плоским и бездушным. Всё это время он был слеп и не замечал банальных окружающих вещей вокруг. Он вдруг почувствовал, как мокрая капля начала сползать по его щеке. "Дождь?" — первая и последняя мысль сразу же была отвергнута, так как на небе не было ни облачка. Он подполз к озеру и посмотрел на своё далеко не приятное отражение. Какого же было его удивление, когда на лице он заметил не только засохшую кровь, но и чуждую маленькую каплю. На лице незнакомца, все это время наблюдавшего за каждой еле уловимой эмоций зеленоволосого, повисла довольная хитрая улыбка. Он понял, какой подход нужен для этого маленького несчастья.
— Больно?
— Больно, — обиженно буркнул ребенок, понимая, что единственная вещь,которая была хоть как-то дорога для него скоро исчезнет навсегда. Зато теперь он понял, что эмоции есть и у него. Просто он настолько абстрагировался от окружающего мира, что чувствам просто-напросто не от чего было появляться.
— Через два дня в полдень я буду ждать тебя здесь. Если, конечно, надумаешь изменить своё никчемное состояние.
— Но как я?.. — когда ребенок обернулся, от синеволосого осталось только облако фиолетового дыма. И письмо, лежащее на земле, в строчке получателя которого было написано имя его бабушки.
***Конец флешбека***
