One Love

      У Кристиана под кожей эта маленькая, упрямая девочка. Аромат её волос по венам, каждый поцелуй отпечатком на лёгких, и мужчина готов отдать ей всё без остатка, чего бы у него не попросили. Даже своё сердце. У Кристиана в горле пересыхает, будто он в пустыне находится, если хоть один день не видит её. И он понимает, что это ненормально. Ненормально настолько же, как и их разница в возрасте в семь лет, как и тот факт, что она любимая дочка его босса. Ненормально, что его, тридцатилетнего мужчину, так ведёт от девчонки, и если она захочет его жизнь, он просто вложит в её изящную руку свой пистолет, направит в голову и поможет нажать на спусковой крючок. У Кристиана, кажется, вселенная давно уже схлопнулась до одного конкретного человека, и теперь ничто не сможет вытеснить эти чувства. Коктейль из истерики, страсти, грубости и неиссякаемой нежности, — вот что между ними. И они оба, опьянённые, каждый раз как по острию лезвия: один неверный шаг — оба в пропасть.       Когда мотоцикл Кристиана останавливается возле многоэтажки на окраине одного из спальных районов, девушка, сидящая за ним, резво спрыгивает на землю, поправляя юбку. Она смотрит внимательно на мужчину перед собой, наблюдает, как он снимает шлем, отдаёт ему свой и закусывает губу, улыбаясь. У Кристиана спутанные, немного кучерявые волосы, и эта стрижка так ему идёт, что у Рози коленки начинают дрожать, когда он смотрит на неё из-под упавшей на глаза чёлки, доставая ключ из замка зажигания мотоцикла и пряча его в карман чёрной косухи. Ощущение, будто сердце замирает и время останавливается, но девушка делает шаг вперёд и оказывается в объятиях Кристиана. У Рози на губах привкус сигарет с ментолом после поцелуя, аромат кожи мужчины, оседающий на языке и мурашки от прикосновения к талии под свитером. У Кристиана горячие, большие ладони, и Рози кажется, что они созданы для того, чтобы медленно растапливать её, как масло, раздувать тлеющие огоньки удовольствия от поцелуев в шею и касаться так, что хочется кричать. Кричать так сильно, чтобы сорвать голос к чёрту, и шёпотом повторять, что Кристиан — это самое потрясающее, что случалось в жизни Пак Розанны.       На смену сумеркам приходит медленно ночь, будто кто-то уменьшает яркость всего вокруг, но ни Рози, ни Кристиан не двигаются с места, продолжая стоять в обнимку, пока мужчина не отстраняется немного.       — Пойдём в квартиру, — девушка в ответ трясёт головой, сильнее хватаясь за растянутую майку Кристиана под курткой, до сих пор сидящего на мотоцикле, зарываясь носом в его грудь и вдыхая глубже аромат парфюма, смешанный с запахом кожанки.       Но шаг назад приходится всё же сделать, когда Кристиан перекидывает ногу, слезая с мотоцикла и ставя его на подножку, и берёт Рози за руку. Девушка молча следует за своим мужчиной, и у неё внутри всё трепещет, ведь Кристиан, правда, целиком и полностью принадлежит лишь ей. И это не её блажь, даже не приказ отца, ведь об их отношениях не знает никто. То, что между ними — это настоящее, это целиком их. Их мир, их всё.       Кристиан уходит на кухню, когда дверь небольшой квартиры закрывается за ними, мазнув по девичьим губам поцелуем. Он раздевается на ходу, кидая куртку на подлокотник дивана в комнате, а потом спрашивает из кухни, пока Рози снимает ботинки и переобувается в домашние тапочки:       — Чего желаете, госпожа Пак?       Она медленно подходит к мужчине, стоящему возле стола и наливающему воду в стакан, обнимает его за талию и прижимается лицом к накаченной спине, выдыхая:       — Тебя.       Кристиан усмехается, сделав несколько глотков из стакана и отставляя его в сторону, а потом разворачивается к девушке лицом, обнимая её.       — А вы прямолинейны, госпожа Пак.       — И очень настойчива.       Рози уверенно тянется к краю майки мужчины и, приподняв его, прикасается ладонями к подтянутым бокам Кристиана, пальцами легко очерчивая мускулы, поднимаясь выше, и когда одна её рука оказывается на его груди, он останавливает атаку и стягивает с себя майку, возвращая девичью ладонь обратно на свою, теперь обнажённую, грудь.       — Я вижу.       И Рози первая целует, привстав на носочки, а Кристиан не может не ответить, ведь целовать его девочку, касаться её — это верх наслаждения. Ему нравится чувствовать, как её кожа покрывается мурашками, нравится слышать, как сбивается её дыхание, нравится вся она целиком, такая податливая в его руках. Рози, правда, у него под кожей уже за эти три года их отношений, и изменить это если и возможно (в чём сам Кристиан сомневается), то очень сложно.       Мужчина подхватывает Рози под руки, меняя положение, и она теперь оказывается сидящей на столе, а он стоит между её разведённых бёдер, поглаживая одной рукой ногу девушки, а второй поддерживая за талию, смыкает их губы, языком проталкивается в чужой рот и затягивает язык Рози в танец, заманивая его в свой плен. У Кристиана уже стоит от того, как девушка отвечает на поцелуи, как обхватывает его ногами, прижимаясь максимально близко, забив уже на задравшуюся юбку, и он медленно снимает свитер Рози, откладывая его на стол, чтобы потом обхватить девичье лицо своими ладонями и обрушиться на него страстными поцелуями. Он выцеловывает её лоб, веки, ловит губами смех, потому что ей щекотно и так приятно одновременно, и Кристиан от этого будто пьянеет.       — Щекотно, — всё же говорит Рози, когда получается собрать мысли в кучу, но Кристиана это не волнует.       Он пальцами, очерчивая изящную шею девушки, спускается ниже, мажет губами по скуле, прихватывает зубами мочку уха, и прижимается поцелуем к пульсирующей жилке, усмехаясь, потому что сердце Рози колотится, как ненормальное. Кристиан опускает руки на её талию, которую, кажется, может обхватить руками, оставляя след-засос под ключицей, и, задрав её юбку, сжимает бёдра. Сжимает сильно, потому что уровень опьянения от Пак Рози зашкаливает, и, только поцеловав вздымающиеся груди девушки, он подхватывает её под ягодицы, заставляя прижаться к себе, а потом разворачивается в сторону комнаты, зашипев, когда Рози, запустив пальцы в его волосы, сжимает их в кулак и оттягивает.       — Ты не делаешь легче.       — Я и не пытаюсь.       — И за что мне досталась такая, как ты? — Кристиан укладывает девушку на диван, нависая над ней, запуская руку ей под спину, пальцами расстёгивая бюстгальтер, а потом снимая его и сминая грудь Рози, отбросив ненужное бельё в сторону.       — За все прегрешения? А может я, наоборот, благословение? — она хочет ещё что-то сказать, но оказывается грубо заткнута новым поцелуем, а дыхание сбивается к чертям, ведь сильные, горячие ладони Кристиана спускаются ниже от груди.       Мужчина большим пальцем очерчивает пупок Рози, продолжает движение вниз и стягивает юбку, а за ней и последний предмет одежды — трусики. Все вещи небрежно сбрасываются на пол, и Кристиан отстраняется, чтобы в очередной раз насладиться красотой девичьего тела. В свете, проникающем из дверного проёма кухни, Рози выглядит великолепно, её молочную кожу хочется пробовать и пробовать на вкус, вдыхать аромат волос и путаться в них пальцами, чтобы до мурашек, до пятен под веками, но Кристиан пока ещё сдерживает себя.       Он уходит к небольшому шкафу, чтобы вернуться через минуту, и целует её сведённые вместе коленки по очереди, разводит их в стороны, устраиваясь между ними, и касается губами внутренней стороны бедра Рози, прикусив нежную кожу. Ухмыляется, ловя возмущённый взгляд.       — Господин Ю, а вы не обалдели часом? — голос Рози предательски обрывается, стоит Кристиану без предупреждения и объявления войны ввести в неё один палец, прикусить кожу на бедре выше и нависнуть над ней, медленно обводя клитор большим пальцем.       Рози не сдерживает стонов удовольствия, обнимает за шею мужчину и плавится от того, как он, дразнясь и будто издеваясь, трахает её пальцем, отчего волны удовольствия всколыхивают в ней самые пошлые мысли и желания. Ей хочется большего, хочется выстанывать имя Кристиана, и она знает, что он еле сдерживает себя, но продолжает наказывать её, ведь сегодня она нарушила главное правило в их отношениях — пришла к нему на работу.       — Господин Ю…       — Да, госпожа Пак?       — Я была не права.       — Правда? Когда же? — Кристиан прикусывает губу девушки, оттягивает её немного и ловит удивлённый вздох, добавив второй палец и участив фрикции.       — Сегодня, сегодня была не права. Ах! — Рози выгибается, а Кристиан ловит губами её затвердевший сосок.       Оргазм накрывает неожиданно, будто Рози столкнули с края пропасти, и она летит, обдуваемая порывистым ветром, пальцы подгибаются, дрожь пробирает, а в сознании пусто настолько, что не сразу получается сфокусироваться на улыбающемся Кристиане. Девушка часто дышит, стараясь унять колотящееся сердце, ловит ладонями его лицо и притягивает к себе, вкладывая в поцелуй всё, что не может выразить словами. И Кристиан понимает всё, понимает и тянется к пряжке ремня своих джинсов, в которых уже давно тесно до боли, но его руки останавливают прохладные пальцы Рози. Она приподнимается на локтях, заставляя мужчину тоже менять постепенно положение, и в итоге нависает над ним, умело справляясь и с ремнём, и с ширинкой, и с джинсами, которые отправляются на пол к её вещам. Она, не стесняясь и ничего не спрашивая, уверенно обхватывает пальцами член Кристиана и так же без тени сомнения смыкает на его головке свои губы, целуя, пробуя, чтобы в следующее мгновение заглотить так глубоко, как только умеет, и этот момент просто становится точкой. Точкой невозврата, потому что у Кристиана рвёт крышу, и все ограничения, хлипкие настолько, что стоит только Рози посмотреть на мужчину так, снизу вверх, просто сносятся к чертям, будто прорвало плотину, и он не может отказать себе в удовольствии запустить, наконец, свои пальцы в её такие потрясающие волосы, которые он любит до безумия, и, схватившись за пряди на затылке, направлять.       — Если ты не остановишься, я кончу, — простая констатация факта, и Рози ухмыляется с членом во рту, чтобы выпустить его и, ещё раз облизнув, забрать у Кристиана презерватив, за которым он и отходил к шкафу. — Это я тебя наказывать должен, госпожа Пак.       Рози, раскатывающая презерватив по его члену, — это самая сексуальная вещь на свете, а насаживающаяся на него Рози — это смерть. Кристиан запрокидывает голову, закрыв глаза, и шумно выдыхает в унисон с девушкой. Она садится полностью, упираясь руками в его накачанную грудь, пальцами очерчивает татуировку справа, гладит такое же татуированное левое плечо и смотрит исподлобья, двигаясь вверх-вниз, медленно, будто пробуя. Они играют в гляделки, и теперь уже Рози доводит мужчину под собой до исступления одним своим развязным видом, и девушка сдаётся первой, закрыв глаза от удовольствия, пульсирующего внизу живота, разливающегося горячими искрами по венам, которые подогревают кровь, доводя её практически до кипения.       Рози ускоряет темп, Кристиан перехватывает её за бока, двигаясь навстречу, и его маленькая квартирка наполняется звуками шлепков двух влажных от пота тел друг о друга, стонами, переходящими в хрип, и несвязной речью девушки. И когда последняя, вымотавшись, падает на грудь мужчины, цепляясь за его плечи, царапая их и продолжая повторять его имя, Кристиан прижимает стройное тело к себе ближе, приподнимается и укладывает Рози на спину, направляя дрожащие девичьи ноги себе на плечи.       Кристиан трахает, как боженька, это последняя связная мысль в голове Рози, когда мужчина резко, остервенело в неё входит, целует в голень, сминая одной рукой её грудь. Горло саднит от глубокого минета, и стоны вырываются хрипящие, но всё равно Кристиан слышит в них мольбу и ускоряет темп, ощущая, что ещё немного и он точно кончит. Потому что Рози нереальная, Рози подрагивает и сжимает его всё крепче внутри себя, Рози так смотрит, закусив свой палец, что оставаться в здравом уме крайне сложно, ведь этот ангел во плоти совращает, как самый лучший демон.       У Рози темнеет всё перед глазами и покалывает кончики пальцев на руках и ногах, и чувство такое, будто вакуум засасывает, и он осязаем. Она сама не замечает, когда от накатившего огромной волной цунами оргазма начинает плакать, всхлипывая, но чувствует, как рухнувший на неё минуту назад Кристиан берёт аккуратно, нежно её лицо в свои ладони и сцеловывает каждую слезинку, мажет по уголку губ и снова возвращается к слезам, вытирая влажные дорожки с девичьих щек.       Ему приходится удалиться в ванную, оставив Рози ненадолго приходить в себя, чтобы вернуться с теплым влажным полотенцем. Кристиан садится рядом и обтирает девушку, целуя каждый палец на её руках, оставляя поцелуи на её бёдрах, уделяя внимание каждой части тела его маленькой девочки. С каждой проведённой вместе ночью Рози всё глубже в сердце проникает, всё чётче прописывает своё имя на его подкорке и заставляет тонуть в нерастраченной до неё нежности.       Кристиан уносит полотенце обратно и, приведя себя в порядок тоже, идёт к шкафу, откуда достаёт одеяло и укрывает им девушку, укладываясь рядом и беря сигарету с журнального столика. Стоит только ему оказаться рядом, как Рози сразу же прижимается к нему, обнимая крепко поперёк груди и закинув одну ногу на него, и Кристиан улыбается, выдыхая дым вверх и целуя любимую макушку. Он курит, перебирая прядки волос сопящей на его груди Рози, думает, что уже выплатил долги родителей, скопил немного денег и может позволить открыть свою мастерскую, как мечтал ещё подростком.       — Спокойной ночи, госпожа Пак, — Рози что-то мычит в ответ, прижимаясь ещё ближе, и мужчина, затушив сигарету, решает, что хватит играть в прятки с отцом его девушки.       У Кристиана Рози слишком долго болела под сердцем, чтоб отказываться от неё, поэтому он не сдастся.       Любовь одна — это Пак Розанна.