С меня сдирает кожу пламя, а я хохочу

Лили смотрела на тлеющий в огне камина остаток пергамента. Это было третье письмо от матери, которое девушка даже не стала открывать. Ей не хотелось идти на контакт, общаться и вообще слышать новости о жизни Марии. Лили готова была отдать жизнь за мать, а та даже не попыталась встать на защиту дочери. Такого предательства девушка простить не могла. Обида, стоящая колючим комом в горле, начала плавно перемещаться вниз, стремясь к желудку. Живот будто пронзил десяток ножей. Запах горелой бумаги и дым от камина спровоцировал ещё больший спазм. - Сука... - прикрыв рукой рот, Лили стремглав помчалась в ванную. Упав коленями на холодный кафель, девушка склонилась над белоснежным унитазом. Лили начало шумно тошнить. Казалось, спазмы и горький привкус желудочного сока никогда её не покинут. Но всё прекратилось. Сделав шумный выдох, Лили нажала на кнопку слива и проводила взглядом уносящуюся в глубины канализации мутную жижу. - Фух... Тошнота была обычной реакцией Лили на стресс. Кого-то в стрессовой ситуации сопровождает бессонница, кто-то бесконечно заедает свои проблемы, а Лили систематически целует белый фаянсовый трон. Девушка ополоснула лицо и шею холодной водой. - Пойдем проветримся, подружка. - Лили подмигнула своему уставшему отражению в зеркале. При дневном свете, с обычным макияжем, не было так заметно бледности кожи и темноты синяков под глазами. Проблемы для Лили имели накопительный эффект - сначала она стойко преодолевала все трудности, но, рано или поздно, происходило крайнее событие, которое погружало её в депрессиво-аппатичную яму. События, произошедшие с Малфоем стали той самой последней каплей. Приятная прохлада пустующих коридоров Хогвартса навевала уют. Иногда Лили было страшно ночевать в одиночку в собственном доме, лестницы и коридоры которого в темноте казались особо зловещими, но с Хогвартсом такого не происходило. Девушка спокойно гуляла, даже не пугаясь странных звуков, присущих старинному зданию. Лили не заметила, как дошла к больничному крылу. «Как там Малфой?» К нему долго никого не пускали, ссылаясь на множественные повреждения и тяжесть состояния. И Лили так и не успела с ним повидаться. Девушка коснулась холодной железной дверной ручки. «Была не была» Лили повернула ручку и дверь поддалась. Приоткрыв массивную дверь, Лили проскользнула в больничное крыло. «Хваленая Хогвартская безопасность - о закрытых дверях тут и не слышали». Магическое больничное крыло было с таким же серым интерьером, как и у маглов. Даже специфический резкий запах лекарств, присущий магловским больницам, раздражал рецепторы, витая в воздухе. Лили оглянулась - все койки пустовали, кроме одной, в самом дальнем углу. На ней вытянулась фигура, освещаемая светом луны из окна. Подходя, Лили рассмотрела детальнее безмятежно дремавшего старосту Слизерина. Лицо Драко было расслабленным, он лежал на спине, со сложенными в замок на груди руками. Он был таким безмятежным и беззащитным, находясь в мире сновидений, совсем не схожим с собой в повседневной жизни. Лили коснулась указательным пальчиком щеки Драко, чувствуя шершавость светлой, невидимой щетины. Сердце колотилось, будто она делала что-то запретное. Немного осмелев девушка прижала ладонь к острой скуле, всё ещё внимательно всматриваясь в безмятежное лицо с такими красивыми, заостренными очертаниями. Пухлые губы Драко дрогнули. Лили отдернула руку, отпрыгивая назад. Миллиметры отделяли её от ширмы, столкновение с которой наделало бы много шума. На лице Драко расплылась довольная улыбка. - Ты не спал, мудак. - Думал ты достаточно сообразительна, чтобы подметить неестественность моей позы и глазные яблоки, которые не шевелятся, но увы. Драко достал из-под одеяла спрятанную книгу, которую, видимо, читал перед приходом Лили. Девушка с удивлением подметила, что это был сборник лирических стихов. - Вижу, ты вполне здоров и готов снова принимать на себя роль главной язвы Хогвартса, поэтому я пожалуй пойду. - Ты преодолела весь этот путь холодными коридорами замка, чтобы так быстро уйти? - Драко обхватил запястье Лили, мягко удерживая её. - Мне всего лишь хотелось убедиться что с тобой всё в порядке. - Убеждаться нужно было именно среди ночи? - Именно так. - стояла на своём Лили. Она втупилась в невозмутимые серые глаза своим взглядом, замерев, надевая маску безразличия на своё лицо. - Хорошо. - в глазах Драко мелькнуло разочарование. Его рука, до этого находившаяся на запястье Лили, скользнула вниз, к ладони, и обхватила её. Всё ещё сверля Лили взглядом, Драко поднес руку девушки к губам, касаясь её долгим поцелуем. - Спасибо тебе за спасение. Драко выпустил руку из своей, открыл книгу и углубился в чтение, будто всего разговора и самой Лили тут никогда и не было. Ещё несколько секунд девушка смотрела на Драко, не понимая как трактовать происходящее. Но, быстро взяв себя в руки, направилась в коридор, нащупывая пачку сигарет в кармане халата. На следующее утро Малфой стоял перед мадам Помфри, красуясь синей полосатой пижамой. Периодически она просила его пошевелить рукой или ногой, тщательно осматривая суставы и кости. - У тебя было довольно много повреждений, мы все даже боялись тебя лишний раз трогать, пока всё не исправит костерост. Я даже толком не могла тебя осмотреть. Ноющая боль в районе ребер при одном из движений заставила Драко немного вскрикнуть. Звук был услышан мадам Помфри: - Ребро болит? Давай расстегивай рубашку, наверное срослось неправильно. - Драко начал медленно расстегивать пуговицы ночной рубашки сверху, а Мадам Помфри начала ему помогать снизу. Драко позабавила ситуация, в которой его раздевает пожилая женщина. Таких фантазий даже его богатое воображение ранее не рисовало. Женщина тут же спустила рубашку парня ему на плечи, оголяя бледный, жилистый торс и грудь. - Что за... Все раны должны были зажить. - Помфри подняла взгляд на Драко, будто ждала ответ на свой вопрос от него. Затем её глаза снова опустились вниз, а рот непроизвольно накрылся рукой. Драко со страхом и любопытством тоже опустил взгляд. В области ребер, близко к груди, блестела сочащаяся кровью и сукровицей рана в форме полукруга, от этой раны вдоль живота гноящимися полосами простилались три царапины. Драко начало мутить. - Неужели...? Я сейчас вернусь. - мадам Помфри потрепала Драко по плечу, глядя на него с некой жалостью и удалилась. Через минуту женщина вернулась, откупоривая на ходу маленькую бутылочку. - Может немного жечь, - Малфой послушно кивнул. Как только рука Помфри дрогнула над увечьем Малфоя, кровь на ране начала пузыриться, как при реакции крови с перекисью. - Мальчик... - Помфри снова прикрыла рот рукой. - Я до последнего надеялась что ошиблась. Эта сыворотка реагирует на фермент слюны вервольфа. Тебя укусил оборотень. Поэтому рана не заживает от зелий. - женщина сжала плечо Драко, пытаясь успокоить скорее себя. Кадык Драко ходил вверх-вниз. Конечно он догадался ещё с первых дней, когда увидел себя обнаженным и рассмотрел поближе незаживающую рану в форме укуса. Но отрицание не позволяло ему до конца поверить в то, что Драко Малфою отныне суждено «выть на луну». Парень будто пребывал во сне, не осознавая, что его жизнь так резко разделилась на «до» и «после». Но тест мадам Помфри и её утвердительные слова отрезвляющей пощечиной вернули Драко в суровую реальность. - Малфой, мистер Малфой. - Помфри трясла его за плечо. - Я оповещу профессора Макгонагалл о том, что с вами произошло. Что вы не упали в овраг, а стали жертвой нападения. Но Драко не мог позволить кому-то узнать о своем недуге. Только не сейчас. Публичное сочувствие, а с чьей-то стороны - злорадство, сделают Драко только хуже. Он хочет свыкнуться и справиться со всем сам, а раскрыть тайну, когда будет полностью к этому готов. Парню всегда хотелось отличаться от всего его семейства, но не так кардинально. И страшнее всего ему было представить реакцию семьи. - Простите, мадам Помфри. - прошептал Драко, держа крепко в руке волшебную палочку. Он кинул взгляд на больничное крыло, ещё раз убеждаясь, что нет свидетелей. - Малфой, что ты... - в глазах женщины мелькнул страх. - Обливейт.