Glimpses of Love and Affection

Любимый (имя существительное) - Сильное чувство привязанности и сексуального влечения к кому-то.

Эмма все еще не произнесла этих слов. Вслух. Киллиану. — Я люблю тебя. Всего три маленьких слова. Это так легко. Просто. Черт, она повторяла их мысленно каждый раз, когда они целовались или касались друг друга, но на самом деле произнести их вслух оказалось труднее, чем она когда-либо думала. Серьезно, как это может быть трудно, не так ли? Эмма разрушила проклятие, наложенное Злой Королевой; она столкнулась с дьявольским бесом Питером Пэном и со Злой Ведьмой Запада. Она имела дело с великанами и угрозой огров, и все же, чем больше она думала о том, чтобы сказать своей истинной любви, что она чувствует, тем больше слова, казалось, застревали у нее в горле. Прошло две недели с тех пор, как Эмма впервые услышала от него эти слова. Конечно, это было как раз в тот момент, когда она засыпала, но когда она проснулась, то все еще помнила. Он сказал это снова после того, как она упала с лошади во время езды по лесу. Она все еще училась, и когда что-то спугнуло животное, оно встало на дыбы, и Эмма не смогла удержаться. Она приземлилась на спину, совершенно запыхавшаяся и не способная ни двигаться, ни говорить, в то время как испуганная лошадь снова встала на ноги, и Эмма беспомощно смотрела, как ее копыта зловеще зависли над ее головой. Киллиан вскрикнул от ужаса и спрыгнул со своего коня, затем бросился к ней и оттащил ее подальше от опасности как раз вовремя. Встревоженная лошадь рванулась, и он упал на колени рядом с ней. Беспокойство отразилось на его лице, и озабоченность накатывало волнами, пока он осматривал ее и все время просил что-нибудь сказать. Как только она наконец набрала достаточно воздуха, чтобы издать стон, он обнял ее с облегчением и произнес эти три небольших слова еще раз. К сожалению, она все еще была слишком запыхавшейся, чтобы ответить ему тем же, и к тому времени, когда она смогла, ее рот был занят гораздо более приятными делами. После такого близкого промаха потребность показать ему, что она чувствует, намного опережала потребность озвучить это. В третий раз он сказал это во время самого сильного оргазма за всю ее жизнь. Его нежные интонации, выражавшие его любовь, вызвали еще одну волну чистого удовольствия, которая оставила ее без костей и без способности связно мыслить. К тому времени, как она собралась с мыслями, он уже спал, и их секс на этот раз сказался на нем быстрее, чем на ней. Так что теперь, в ночь церемонии имянаречения ее младшего брата, это стало "событием". "Событие", которое она выстроила в своем уме, чтобы явиться с каким-то огромным заявлением, что, когда она, наконец, произнесла эти слова, она почти ожидала, что полный хор разразится песней и взорвется фейерверком. К его досаде, Киллиан, казалось, не возражал против того, что она не сказала ему. Казалось, он даже не ожидал, что она скажет ему это, и это каким-то образом делало все "событие" намного хуже. Медленно пробираясь через толпу гостей, оставив Генри с Реджиной и Робином, она посмотрела туда, где Киллиан стоял, болтая с ее родителями в стороне, на другом конце огромного бального зала, и вздохнула. Он выглядел таким красивым в парадном наряде, который носил по особым случаям. Коричневое, слегка перламутровое пальто шло ему, как и снежно-белая рубашка, которая резко контрастировала с его загорелой кожей и темными волосами. Синие брюки и черный жилет дополняли ансамбль вместе с его протезной рукой, и она должна была признать, что, как бы ей ни нравился его кожаный вид, у этого тоже были свои достоинства. Ее собственное красное бальное платье, которое ее мать помогла выбрать, заставило ее, наконец, почувствовать себя принцессой, о которой все говорили ей, хотя она не считала себя одной из них. Однако одного взгляда на ошеломленном выражении лица Киллиана, когда она появилась на верхней ступеньке лестницы, было достаточно, чтобы она смирилась с ограничениями адового корсета. Они разделили первые два танца, и, по словам Снежки, это был их земельный эквивалент «стабильности». Это было так по-австралийски, что она не могла не улыбаться. Тем не менее, если это означало, что потенциальные поклонники из соседних стран знали, что она сделала свой выбор партнера, тем лучше. Это спасло от неловкости. Как обычно, церемония не обошлась без инцидентов. По-видимому, любому важному случаю в жизни семьи Прекрасных было суждено принести с собой прерывание от того или иного злодея. В данном случае это был Румпельштильцхен. Он появился в клубах красного дыма и издал маниакальный смешок, когда все повернулись, чтобы посмотреть на него с трепетом. — Не обращайте на меня внимание, — убеждал он, погрозив пальцем в сторону Снежки и Прекрасного. Ее мать озабоченно нахмурилась, потом все-таки пошла вперед и объявила, что нового принца будет звать Нил. Эмма могла сказать, что это поразило Темного, но, очевидно, этого было недостаточно, чтобы отвлечь его от намеченного курса действий… это убеждение пришло от Белль. По всему королевству ходили слухи, что она ушла от него, узнав, что он сделал с Зелиной и что намеревался сделать с ней и Киллианом. Казалось, ее всепрощающая натура наконец-то достигла своего предела. Красавица окликнула его по имени, и он удивленно обернулся, когда она подошла к нему. — Что бы ты ни собирался сделать… Не делай этого, Румпель, пожалуйста, — умоляла она, подходя к нему, — Ради меня. Выражение его лица смягчилось по ее просьбе, и после очень долгого, очень напряженного момента, он наконец кивнул. — Ради тебя, — тихо признал он, затем посмотрел на Эмму и Киллиана, прежде чем добавить, — Считайте, что вам повезло, дорогуши. В следующий раз, когда ты перейдешь мне дорогу, я обещаю, что этого не будет. Рука Киллиана напряглась вокруг ее талии от угрозы, но затем Темный исчез, и Белль извинилась перед Прекрасными за прерывание, прежде чем вернуться в толпу. Эмма последовала за ней, и красавица со слезами на глазах сказала ей, что все еще выясняет отношения с Румпелем. Что ему придется проявить себя после того, как он предал ее доверие, и что сегодняшняя ночь была началом. Две женщины разделили момент понимания по поводу проблем с доверием, вызванных мужчинами из одной семьи, а затем красавица ушла. Внезапно заиграла музыка, выводя Эмму из задумчивости. После церемонии они все сели поужинать, и бал возобновлялся до конца вечера. В соответствии с традицией, ожидалось, что её родители снова возглавят танцы, и она отправилась туда, где они все еще стояли с Киллианом, чтобы присмотреть за Нилом. Она была уже на полпути, когда увидела, как Снежка сказала что-то пирату, отчего его глаза смешно расширились и он покачал головой. Он сделал шаг назад, и тут, к великому изумлению Эммы, ее мать с широкой улыбкой вдруг толкнула малыша Нила прямо в грудь пирату. Его руки автоматически поднялись к колыбели младенца, а щеки залились густым румянцем. Прекрасный ухмыльнулся неловко выглядевшему мужчине, а затем похлопал его по спине, когда они уходили, заставив Киллиана поморщиться от нежного контакта. Пират держал себя жестко, затем быстро оглядел комнату с выражением легкой паники на лице, без сомнения, пытаясь найти Эмму. Она уже собиралась окликнуть его, когда он снова посмотрел на Нила и с трудом сглотнул. Из-под одеяла показалась пухлая маленькая рука, протянувшаяся к нему, и взгляд Киллиана смягчился, когда он улыбнулся. Подняв руку, пират протянул малышу палец, и тот ухватился за него, вызвав на лице Киллиана широкую радостную улыбку. Эмма остановилась как вкопанная всего в паре футов от него, наблюдая за этими двоими, и внутри она таяла от этой нежной сцены. Чего бы она сейчас не отдала за фотоаппарат. Его глаза внезапно встретились с ее глазами, а улыбка стала шире от восторга. Она улыбнулась в ответ и поспешила к нему, обняв его за талию и нежно глядя на брата. — Посмотри, какой ты прелестный, — проворковала она малышу. — Ну что ж, спасибо, Свон, хотя я, как ты знаешь, предпочитаю “лихой”, — криво усмехнулся Киллиан. Эмма закатила глаза и покачала головой, затем снова обратила внимание на ребенка. — Похоже, ты ему очень понравился, — пробормотала она с улыбкой. — Да, он мне тоже очень нравится, — тихо заметил Киллиан, когда Нил издал слабое бульканье и попытался засунуть кончик пальца пирата себе в рот, заставив его издать смешок. — Дерзкий, как и его сестра. Эмма разделила его смех, потом посмотрела на него, и внезапно в ее голове, казалось, щелкнуло. С ослепительной ясностью она поняла, что хочет когда-нибудь увидеть его с их ребенком. Вслед за этим маленьким прозрением пришло еще одно…"событие" на самом деле не было таким уж большим "событием". Не тогда, когда время было как раз подходящим. — Я люблю тебя, — тихо сказала Эмма. Его пристальный взгляд метнулся к ней, его улыбка немного померкла, когда ее слова попали в цель, а затем снова расцвела шире, когда реальность их осенила. — И я люблю тебя, Эмма, — ответил он, прежде чем наклониться и неторопливо поцеловать ее. — Эй, вы двое, прекратите развращать моего сына, — послышался веселый голос Прекрасного. Они неохотно разошлись, и Эмма бросила на отца обвиняющий взгляд, когда он взял сына из рук Киллиана и благодарно кивнул. — О, пожалуйста, кто бы говорил — мягко обвинила она, — Вы с мамой едва ли можете держать руки друг от друга. Принц рассмеялся и указал на танцпол. — Идите и наслаждайтесь. — Мы уже были там, приятель, — сухо возразил пират. Прекрасный ушел, снова усмехнувшись, потом Киллиан повернулся к Эмме и взял ее за руку. Не отрывая от нее взгляда, он поднес ее к губам и поцеловал костяшки пальцев, потом перевернул и поцеловал ладонь. — Спасибо, - хрипло пробормотал он, — хотя я и знал, что ты чувствуешь, всегда приятно слышать эти слова, любимая. Эмма уставилась на него, внезапно ее сердце просто заболело, как она спрашивала себя, когда в последний раз он слышал эти слова… хоть от кого-либо? Ни родителей, ни брата, ни первой любви… все погибли. Он был одинок очень много лет. Но теперь все было по-другому, и она твердо решила, что ему никогда больше не придется испытывать чувство, когда он не знает, что его любят. — Что ж, теперь ты будешь слышать их гораздо чаще, — пообещала она, сжимая его руку. — С нетерпением жду, — радостно улыбнулся он.