Пощечины от дьявола // 快穿之打脸狂魔

Увидев покрасневшие от слёз глаза возлюбленного, тайно прячущегося в углу, Нин Си Нянь был достаточно зол, чтобы убивать. Мужчина нехотя успокоил своё сердце, успокоил Вэй Си Яня и убедил его сказать правду. Затем немедленно отвел его в кабинет к ректору университета, чтобы пожаловаться. Ректор не пренебрег его просьбой и быстро пригласил Фу Сюаня, Тан Вэй Минга и других. Увидев Фу Сюаня в пришедшей толпе высокомерно держащего голову, Чжоу Юнь Шэн сделал вид, что испуган, и сжался в объятиях Нин Си Няня, крепко схватив его за одежду. Это действие ещё больше разозлило мужчину, но он нежно обнял своего возлюбленного и погладил его по спине, мягко успокаивая его. Тан Вэй Минь и другие, естественно, знали Нин Си Няня. На протяжении многих лет его красивое лицо занимало первые полосы финансовых журналов. После того, как они увидели теплые действия двоих, по их спинам внезапно пробежали мурашки. Нин Си Нянь не говорил глупости, он достал телефон и сказал: — Эта картина под названием «Яркий» — это то, что рисовал Вэй Си Янь. Я не знаю, почему имя Фу Сюаня находится под картиной. Я пришел сюда сегодня, чтобы прояснить этот вопрос. Чтобы избежать ненужных недоразумений в будущем, могу ли я записать этот разговор? Несогласие было равносильно признанию. Фу Сюань думал, что он не сможет достать доказательства — наставники и ученики были хорошо подготовлены. Записывать или не записывать — в этом не было ничего страшного, поэтому он согласно кивнул. — Я хотел бы спросить господина Нин Си Няня, какие у вас отношения с Вэй Си Янем? — дрожа спросил Тан Вэй Минь. — А какие отношения между нами? — Нин Си Нянь усмехнулся, повернулся к Фу Сюаню и спросил, — когда и где ты закончил эту картину? Кто ребенок на фотографии? — Я начал рисовать с начала сентября и закончил в конце октября. Я рисовал в школьной студии. Преподаватель студии и мои одноклассники могут дать показания. Малыша с картины на самом деле не существует. Я рисовал его, представляя своего будущего ребёнка: каким он будет в будущем, унаследует ли он мой талант, моё видение и мою любовь к живописи и т.д. Я представил лицо этого будущего ребенка и нарисовал его на холсте. Из-за своей нечистой совести Фу Сюань бесконечно говорил о своих чувствах, создавая их на ходу. Некоторые из его товарищей часто кивали, даже Тан Вэй Мин поддержал его несколькими словами. Вэй Си Янь начал писать картину в середине июля и закончил её к концу сентября. Весь процесс рисования был точно записан камерами Нин Си Няня. Более того, он нарисовал Ван Шу. Одного лишь нарушения портретных прав было достаточно, чтобы убить Фу Сюаня. Из-за угрызений совести Фу Сюань говорил все больше и больше вранья, но Нин Си Нянь не прерывал его. Фу Сюань действительно сам вырыл себе могилу. Закончив спрашивать студентов, Нин Си Нянь задал Тан Вэй Мину несколько вопросов. Собрав все улики, он взял Вэй Си Яня за руку и кивнул ректору: — Господин Ли, спасибо за то, что уделили время. Этот вопрос будет отправлен моему адвокату для рассмотрения, но я надеюсь, что подобная ситуация не повторится в вашем университете в будущем. — Конечно, мистер Нин, можете не беспокоиться, — ректор Ли почтительно отвёл двоих к двери. Затем повернулся и некоторое время смотрел на Фу Сюаня, и наконец, покачал головой: — Иди и быстро позвони своим родителям. Скажите им, чтобы они помогли найти тебе лучшего адвоката. Если тебе повезет, вы сможете урегулировать спор во внесудебном порядке. — Ректор, почему я должен бороться за мировое соглашение? Эта картина была написана мной, так что многие люди могут это засвидетельствовать! — Фу Сюань отказался сдаваться. — Нарисованная тобой? Ты можешь нарисовать сына мистера Нин Си Няня, который находится в нескольких сотнях миль от тебя? Что представляешь своего будущего ребёнка… Это звучит очень смущающе. Когда голос ректора затих, Тан Вэй Мин и студенты-лжесвидетели покрылись холодным потом, чувствуя зловещее предчувствие. — Как ребенок может быть настоящим? Вэй Си Янь сказал мне, что он вымышленный! — воскликнул Фу Сюань. Ректор не колебался. Он просто выгнал всех из своего кабинета. Он знал, что у всех присутствующих людей не будет будущего после сегодняшнего происшествия. Фу Сюань вернулся домой к своим родителям, но его родители были совершенно неспособны сражаться с Нин Си Нянем. Несмотря на то, что судебный процесс не был открытым, СМИ не могли безотчетно сообщать о деле и причинять вред Ван Шу, репутация семьи Фу в индустрии каллиграфии и живописи была разрушена. После выплаты огромной компенсации они уехали за границу и скрылись в неизвестности. Тан Вэй Мин и несколько студентов, которые лжесвидетельствовали, также вышли из художественного круга и жили неприметной жизнью. По дороге домой Чжоу Юнь Шэн робко сказал: — У него так много свидетелей, но у нас есть всего лишь ребёнок Ван Шу. Проиграем ли мы судебный процесс? — Как мы можем? Доказательств очень много, — Нин Си Нянь погладил мягкие волосы Вэй Си Яня. — Какие доказательства? — с интересом спросил Чжоу Юнь Шэн, невинно моргнув. Нин Си Нянь покрылся холодным потом, нервно рассмеявшись: — Не волнуйся, я сказал, что есть доказательства, значит, есть доказательства. Подобные вещи, пожалуйста, оставь мне, я позабочусь о них. У тебя есть другая картина? Отдай её мне, я отправлю её на конкурс. Чжоу Юнь Шэн достаточно наслаждался его беспокойным видом, поэтому он только кивнул: — У меня есть картина почти такого же уровня, помоги мне отправить её. О да, мы можем не проводить публичный суд? Боюсь, это повлияет на жизнь ребёнка. СМИ непременно раскроют скрытую историю, Нин Ван Шу неизбежно попадет на суд общественности. Он был таким маленьким, беспокоить его — нехорошо. Хотя у Чжоу Юнь Шэна была абсолютная сила, чтобы защитить его, он все же чувствовал себя виноватым за использование личности малыша. Нин Си Нянь не знал его мыслей, он просто видел его любовь к Нин Ван Шу. Настроение мужчины улучшилось, Нин Си Нянь обнял его и нежно поцеловал. Они посмотрели друг на друга с улыбкой. Дома Чжоу Юнь Шэн взял Нин Ван Шу прогуляться на озеро, чтобы сделать набросок. Нин Си Нянь прошёл в кабинет, чтобы позвонить адвокату. Подобного рода гражданское дело в ведущей юридической фирме страны было пустяком. Адвокат неоднократно гарантировал, что преступник заплатит самую болезненную цену. Повесив трубку, Нин Си Нянь закурил сигару и встал у окна, счастливо глядя на большую и маленькую фигуру. В этот момент Чжао Синь Фан поспешно распахнула дверь в кабинет, держа в руке карточку: — Си Нянь, почему все мои банковские карты заморожены? Нин Си обернулся, его тон был очень нежным: — Синь Фан, иди и посмотри. Чжао Синь Фан подошла и наклонилась, чтобы посмотреть на экран компьютера. Нин Си Нянь щелкнул по кнопке воспроизведения и стоны мгновенно заполнили комнату. Два белых тела находились в различных сложных позах, сцена была очень непристойной. Лицо Чжао Синь Фан побледнело, она отступила на два шага назад, бессвязно говоря: — Муж, это было не преднамеренно… нет, меня заставили. Пожалуйста, не надо! Нин Си Нянь проигнорировал её и набрал номер. Примерно через десять минут приехали несколько полицейских и арестовали Чжао Синь Фан по обвинениям в мошенничестве, краже и нарушении коммерческой тайны. Поскольку сумма была слишком большой, Чжао Синь Фан была приговорена к самому строгому приговору и должна будет выплатить астрономическую сумму Нин Си Няню. Судья также отменил брак между ними. Что касается Цянь Юя, то ещё месяц назад он покончил жизнь самоубийством. Три года спустя доктор Цинь Ли ушла на пенсию, и Нин Си Нянь решил найти няню, которая позаботится о его ребёнке и возлюбленном. Они оба безумно рисовали целыми днями. Как только они входили в студию, всё остальное было забыто. Если бы рядом с ними не было никого, кто мог позаботиться о них, то они гарантированно уморили бы себя голодом. По этой же причине Нин Си Нянь не хотел убирать домашние камеры. В тот день красивая девушка постучала в дверь дома. Она пришла на собеседование. — Ах, ты Вэй Си Янь, тот кто написал «Путешествие домой»? — девушка посмотрела на красивое лицо юноши и удивленно выдохнула. «Дорога домой» была произведением искусства, присланным для участия в конкурсе живописи три года назад. Картина была посвящена Вэй Си Яну. Молодой человек в изнеможении упал на колени женщины. Женщина одной рукой держала его руки, а другой закрыла лицо. Они были окружены розами, качающимися на ветру. Сцена была теплой и яркой, но позади молодого человека была бесконечная терновая дорога. Ноги мальчика были поджаты, на ступнях были пятна крови. Нетрудно было представить, какое тяжелое путешествие он пережил, идя к женщине. Картина была выполнена в сюрреалистическом стиле, но с блестящим классицизмом. В теплых тонах она рассказывала печальную историю. Юноша спокойно лежал там, такой красивый, что привлекал всех зрителей. Каждый хотел проверить его дыхание, чтобы убедиться, что он всё ещё жив. Он выглядел настолько нежным — он не должен был терпеть все в одиночку. Все хотели обнять его в утешении. Когда картина была выставлена, многие поддались искушению проверить его дыхание. Чтобы не повредить картину, организаторам пришлось повесить на стене табличку с надписью «Хватит трогать, он жив!». Великолепное мастерство и искренние чувства художника наделили картину жизнью и душой. Картина получила высшую награду конкурса того года. Для Вэй Си Яня это была слава, но Нин Си Нянь в течение нескольких месяцев видел лишь череду кошмаров. Хотя организаторы и сказали, что юноша жив, Нин Си Нянь твёрдо знал, что женщина, которую обнимал молодой человек, на самом деле была мертвой матерью Вэй Си Яня. Ему не терпелось попасть в объятия матери, чтобы ощутить объятия смерти. Это был скрытый смысл картины. Нин Си Нянь был напуган и усилил наблюдение за юношей. Если тот исчезал из поля зрения более чем на три минуты, мужчина беспокоился и весь покрывался холодным потом. Он часто звонил Чжао Цзюню, чтобы найти Вэй Си Яня. Теперь телохранитель был на 100% уверен, что его босс был болен. В данный момент Нин Си Нянь был в ярости, смотря на экран. Юноша и девушка мило общались, в наушниках слышался лёгкий смех. — Ты умеешь делать печенье? Мой племянник любит его есть, — Чжоу Юнь Шэн посмотрел на девушку. Да, это была запоздавшая главная героиня. — Я умею! Я сделаю немного для тебя и ребёнка. Надеюсь, вам понравится, — щёки девушки покраснели, глаза ярко блестели. Три года назад она была впечатлена «Путешествием домой», и даже представить себе не могла, что он станет её будущим работодателем. — На кухне есть все, что тебе нужно. Просто возьми, — Чжоу Юнь Шэн указал на шкафы. Девушка поспешила кивнуть и собиралась надеть фартук, когда к ней подошел Чжао Цзюнь. — Мистер Си Янь, только что звонил босс. Он сказал, что нашел хорошую няню, так что тебе не нужно её искать. Я провожу девушку, — его слова еще не были закончены, а он уже начал уводить девушку из дома. Вскоре после этого действительно появилась новая няня: шестьдесят пять лет, морщинистое лицо, похожее на засохшую апельсиновую корку. Чжоу Юнь Шэн осмотрел её с головы до ног. Его сердце прокляло озабоченного извращенца, но его рот слегка изогнулся в улыбке.