***
Две недели спустя, когда она убирала еду, купленную на рынке по дороге домой с работы, в ее сумке зазвонил смартфон. Поначалу Гермиона даже не взглянула на него, занимаясь своими обычными делами. А когда, почти два часа спустя, она наконец взяла смарт в руки, то чуть не выронила его, рассмотрев высветившееся на дисплее имя. Сириус. Сириус написал ей. С тех пор, как он уехал, такого не произошло ни разу. Что на него нашло? Поддавшись страху, Гермиона целых двадцать минут упорно делала вид, будто смс не существует. Потом она таки решила, что ведет себя глупо, и открыла его. «Надеюсь, ты сможешь простить меня за это, но мне нужно тебя увидеть. Ты дома?» Гермиона в шоке уставилась на текст. Какие бесы на него напали? Проигнорировать сообщение казалось самым верным решением. Гермиона совсем не хотела, чтобы он снова ворвался в ее жизнь, взбаламутил ее душу и нарушил с трудом завоеванный покой. Ей с головой хватило и той случайной пустяковой встречи, пару недель назад. Но совсем не обращать на него внимания Гермиона оказалась не в состоянии. Сириус по-прежнему ее заботил сильнее, чем следовало бы, поэтому ее снедало любопытство. Чего он хочет? Гермиона ответила ему утвердительно и уже через десять минут услышала тихий стук в дверь, искренне поразившись. Должно быть, он ждал ее ответа где-то поблизости? Раскрыв дверь, Гермиона шумно вдохнула, даже не осознавая, что до этого надолго задержала дыхание. Сириус был в футболке и джинсах. Получше, чем те, которые он носил раньше, но явно поношенных. Успокаивало, что это не костюм-тройка, который она сразу представила, как только прочитала его сообщение. Ничего не сказав в знак приветствия, Гермиона просто отошла в сторону и жестом пригласила его войти. Сириус прошел мимо нее на крошечную кухню и повернулся к ней лицом, когда она закрыла дверь. Спустя несколько мгновений молчаливых гляделок, Гермионе стало не по себе, и она первой нарушила тишину: — Ты хотел меня увидеть. Думаю, ты пришел сюда не смотреть на меня, а поговорить? Сириус, казалось, встряхнулся после ее слов, а потом резко кивнул. — Так говори. — Ты явно не собираешься облегчать мне задачу, — его хриплый голос прозвучал особенно сипло. Сириус слабо ухмыльнулся. — Не то чтобы я виню тебя. Я это заслужил. Пару недель назад я не соврал, Гермиона. Я правда считаю себя ублюдком. Я знал, что делаю, и поступил так, как считал нужным, оттолкнув тебя. Едва он прервался, Гермиона задала давно мучивший ее вопрос: — Но почему? Почему ты захотел оттолкнуть меня? — В двух словах не объяснить. Но, пожалуйста, пойми меня правильно. Тогда я искренне верил, что так нужно. И я не сказал ни капли лжи. Ты очень молода, и мне претила мысль, что ты проведешь остаток жизни с кем-то вроде меня. Ты заслуживаешь лучшего. Гермиона нахмурилась, размышляя над услышанным. — Ты понимал, что небезразличен мне. Сириус улыбнулся. — Да. Но ты держала свое сердце в ежовых рукавицах, так сказать. Мне казалось — я просто мимолетное увлечение. Что ты переживешь. А к тому времени, когда я понял, что значу для тебя больше, оказалось слишком поздно. Ее щеки стыдливо горели под конец его речи. Как неловко! Она искренне верила — Сириус понятия не имел, что ее чувства давно перешагнули дружескую симпатию. — Но, несмотря ни на что, я поступил с тобой, как последний придурок. Ты имела право решать за себя, а я не должен был бросать тебя, лишь потому, что мне казалось — так будет лучше. Я слишком поздно это понял… Гермиона глубоко вздохнула, услышав его признание. Его печальный осипший голос не мог оставить ее равнодушной. Сириус явно раскаивался, но что еще ему нужно? — Я ценю твою честность, Сириус. И я рада, что ты осознал свою ошибку, но… чего именно ты хочешь от меня? Прощения? Он покачал головой. — Если ты простишь меня, Гермиона, я буду безмерно счастлив, но я здесь не для этого. По крайней мере, не совсем. Когда пауза затянулась, превратившись в неловкое молчание, Гермиона спросила: — Тогда… почему ты здесь? Сириус протяжно выдохнул и несколько раз провел ладонями по глазам, а затем по небритым щекам. — Дела шли очень хорошо. Мы с Регом снова сблизились, как в юности. Место в компании, на которое он меня устроил, идеально мне подходит. Там я раскрыл свои сильные стороны. В общем, это был правильный шаг. И я чувствовал себя счастливым, должен был чувствовать, но затем понял — чего-то не хватает. Мне потребовался почти год, чтобы понять: мне очень не хватает тебя. Гермиона не успела осознать его последние слова, как он уже начал говорить снова: — Ты всегда была рядом, когда я нуждался в тебе, и ничего не ожидала взамен. Никогда не осуждала меня, всегда думала обо мне только лучшее. Уезжая, я отлично понимал, что буду скучать по тебе. Ты ведь стала самой лучшей моей подругой. Но я недооценил, насколько пустой окажется моя жизнь без тебя. Как одиноко я буду себя чувствовать. Не этого я хотел. Тут он остановился и снова глубоко вздохнул, не торопясь закончить мысль, поэтому она спросила: — Итак, ты не хочешь больше чувствовать себя одиноким, поэтому ты здесь? Сириус покачал головой, а потом грубо рассмеялся: — Боже, это сложно. Я… я просто скучал по тебе. Я понимаю, прошлое не вернуть, и сейчас все по-другому. Но я долго размышлял и почти убедил себя, что ты обо мне не вспоминаешь. Что уже нашла кого-то другого и идешь по жизни вперед. А потом увидел тебя той ночью, и просто подумал… Ну, я… я подумал, может быть, у меня еще остался шанс поступить правильно? Гермиона молча уставилась на него, не в силах собрать мысли в слова. А потом все ее тщательно сдерживаемые эмоции вырвались на поверхность: — Боже, Сириус! Ты считаешь все так просто?! — выпалила она. — Ты выбрал уйти! Я бы никогда так не поступила. Я бы подумала о тебе и никогда бы не приняла решение, которое так сильно повлияло на твою жизнь! Ты не должен был так себя вести, Сириус, особенно с человеком, который якобы тебе небезразличен. Ты не в праве решать за меня! Сириус прикрыл глаза во время ее тирады. На его лице отразилась боль. Едва она закончила, как он отвернулся и глубоко выдохнул. — Теперь я понимаю твои чувства, — тихо сказал он, полминуты тишины спустя. — Но тогда я этого не понимал. Тогда моя жизнь была несусветным бардаком. Неудивительно, что я сделал неправильные выводы. Не знаю, почему я думал, будто могу принимать решения за нас обоих. Пойми, я не ищу себе оправданий, и я не пытаюсь выглядеть лучше, чем я есть. Я просто хочу, чтобы ты поняла, каково мне. Я правда думал, что так будет лучше для тебя. Сириус снова повернулся к ней лицом. Гермиона пораженно заметила, что его глаза блестят от слез. — Мне невероятно жаль. И если ты дашь мне еще один шанс, я снова облажаюсь, я точно знаю. Я не могу обещать тебе стать идеальным. Но клянусь, я никогда больше не совершу той же ошибки. Я никогда не отниму у тебя право выбора. Сириус говорил столь искренне, что Гермиона просто не могла не поверить ему. Несмотря на некоторые очевидные проблемы в их отношениях, она всегда знала, что он хороший человек, обещания которого — не пустой звук. — Я… я не знаю, смогу ли снова тебе доверять, — неуверенно пробормотала она. Судя по выражению лица Сириуса, ее слова вселили в него надежду. Он снова шагнул вперед, окинув ее нежным взглядом. — Я понимаю. И постараюсь вернуть твое доверие, Гермиона. Я знаю, мне придется для этого потрудиться. Но я приложу максимум усилий. — Ты просил меня дать тебе шанс. Шанс на что? Снова стать друзьями? Мы не можем вернуть прошлое и просто притворяться, будто ничего не изменилось. — Я не знаю, — Сириус пожал плечами с беспомощностью во взгляде. — Может, будем иногда встречаться? Ходить в кино, ужинать, просто… проводить время вместе. Гермиона некоторое время пристально смотрела на него, а затем произнесла: — Это немного похоже на свидание. Она внимательно наблюдала за ним, поэтому заметила, как он напряженно втянул ноздрями воздух, а потом тяжело сглотнул и почти прошептал в ответ: — Да, именно так. Гермиона вздохнула, размышляя, стоит ли подтолкнуть его сказать прямо. Хотел ли он чего-то большего, чем дружба? И на что рассчитывает она сама? Трудно было отрицать, что даже спустя столько времени она все еще любила его. Но а если он снова решит уйти, сумеет ли она вновь оправиться? Что если он надеется оставаться друзьями и больше ничего? Стоит ли ей проводить с ним время, если ее чувства никогда не будут взаимны? Не успела Гермиона принять какое-либо решение, как Сириус внезапно вышел из кухни и остановился прямо перед ней. Гермиона неосознанно вскинула руку, не давая ему подойти ближе, а затем покраснела, смущенная своей реакцией, и отдернула ладонь, лежавшую поверх его груди. — Извини, — пробормотал он с сожалением, — я не хотел тебя напугать. Они стояли друг к другу так близко, что Гермиона не могла отвести от него взгляда. Сириус тоже смотрел на нее, и его серые глаза ярко горели. — Видишь ли, я обманывал себя, что ничего не чувствую. Что ты единственная хотела большего, чем у нас было. Но я искренне верил в это, когда сказал тебе найти кого-то получше. Гермиона рассеянно раскрыла рот, пребывая в смутном шоке от его слов, и немо уставилась на него. — Я понял, как ошибался, лишь много месяцев спустя, — закончил свою мысль Сириус и замолчал, внимательно ожидая ее реакции. Гермиона несколько раз открыла и закрыла рот, прежде чем ей удалось хоть как-то собраться. — Сириус… — хрипло произнесла она, опустив плечи, и надолго замолчала, почувствовав, как на глаза навернулись слезы. — Сириус, пожалуйста, не делай этого со мной. Я… Когда ты… Ты оставил меня позади! Стоит свыкнуться с этим. И я не думаю, что вынесу, если ты… — Мне жаль, что я причинил тебе боль, — Сириус взял ее руки в свои, заставив ее вздрогнуть и замолчать. — Я знаю, у тебя нет причин больше мне доверять, но я должен знать точно. У меня еще есть шанс? Потому что, если ты мне его подаришь — я сделаю все возможное для тебя. Это не просто слова, Гермиона. Я… я люблю тебя. И я прошу шанс начать заново, даже если я его не заслуживаю. Гермиона подняла на него взгляд, не в силах произнести ни слова. А потом прикрыла веки, ощутив, как кончики его пальцев нерешительно вытерли дорожки слез, незаметно сбежавшие по ее щекам. Всхлипнув от нежного прикосновения, она шагнула ближе и он поймал ее в свои объятия. — Я никогда не хотела, чтобы ты уходил, — пробормотала она, уткнувшись лицом в его рубашку, и обхватила его крепкую спину. — Пожалуйста, Сириус, не подведи меня снова. Не подведи. Сириус покачал головой в знак согласия. Гермиона немного отстранилась, желая взглянуть ему в лицо, которое оказалось всего в нескольких дюймах от ее собственного. Серые глаза ярко блестели, а мгновение спустя на его лице зажглась и улыбка. Гермиона улыбнулась в ответ и огладила ладонями его небритые колючие щеки. — В нашу последнюю встречу, перед тем, как я ушел, ты поцеловала меня. Я долго не мог выбросить это из головы, — пробормотал он. — Я пожалела об этом, — прошептала Гермиона, вновь покрывшись румянцем. — Это совсем не помогло забыть тебя. Сириус поднял руку и нежно провел большим пальцем по ее щеке, а потом зарылся в ее распущенные кудри. — Это воспоминание сводило меня с ума. Твои губы на моих губах… Хриплый звук его голоса придал ей смелости. Встав на цыпочки, Гермиона оставила на его губах поцелуй, как в тот день. Но быстро отстранилась и ухмыльнулась, заметив ошеломленное выражение его лица. — Так же хорошо, как тебе запомнилось? — спросила она, дразняще улыбнувшись. — Лучше, — его губы изогнулись в ответной ухмылке. Сириус склонил голову и их губы вновь встретились. Сердце Гермионы кульбитом взлетело в груди, когда он без толики сомнений и колебаний крепко прижал ее к себе. Когда страстный поцелуй наконец завершился, она не смогла сдержать нервный смешок, вырвавшийся наружу. — У меня есть замороженная пицца, если хочешь остаться, — мягко предложила она. — Звучит прекрасно. Сириус снова наклонился, чтобы отыскать ее губы своими, но потом отвел их вбок, коснувшись грубой щетиной ее щеки, и хрипло прошептал на ухо, заставив дрожь прокатиться по всему телу: — Как насчет свежеиспеченного печенья?КОНЕЦ