В погоне за ветром

На вершине горы Цан и вправду очень холодно. Ледяной ветер пронизывает насквозь, перебирая по косточкам и проходя иглами по всему телу, точно мумурация птицами небесных фигур. Стараясь вдыхать как можно меньше режущего горло воздуха, чтобы хоть как-то сохранить в себе тепло, смотрю на свои ладони: кончики пальцев побелели настолько, что уже сливались с трескающимся блестящим снегом под босыми ногами. На этой вершине только я оставила следы. Хотя…кто знает? Мчащаяся метель настолько тщательно выполняет свою работу, что и не угадаешь, был ли кто тут до этого? И…был ли Он здесь до меня? Новый порыв ветра сбросил, обнажив мою шею, уже совсем не помогающий бордовый шарфик, подаренный мне еще Госпожой Сумико, в те времена, когда я и представить не могла, что окажусь в самой высокой точке Затерянного Мира. Где ты сейчас? Сколько мне тебя еще искать? Съежилась, втянула голову в плечи. Ноги совсем не слушались и, окрашиваясь в фиолетовый цвет, предательски подгибались. Судорожно выдохнув, я затихла… Снежную вершину и пропасть предо мною тоже окутала тишина, настолько плотная и тяжелая, что ощутить новый глоток воздуха было попросту невозможно. Да, конечно, Такао, я зря трачу оставшиеся силы на это, но… По снегу прошелся игривый лучик света; здесь, где-то далеко и совсем близко — солнечные зайчики «прыгали», веселясь, «ныряли» в глубины сугробов и вновь появлялись, радуя и давая надежду. Надежду, что снова, в последний раз, увижу Его!.. Высокая ива, раскинув ветви, свешивала свои «сережки», лаская «отшлифованную» пытками спину. Где-то, с левой стороны, защебетали птицы, солнышко пригрело голову: темные, короткие, небрежно обрезанные кухонным ножом волосы, рассыпаясь и, медленно колыхаясь от каждого дуновения приторно сладкого цветочного воздуха, отдавали теплом. Я открыла глаза и вдохнула полной грудью. В легких сразу разгорелся пожар, что совсем не состыковывалось с происходящим вокруг. Я действительно многому научилась, мастер Такао, не так ли? — Мэй! От окликнувшего меня голоса все сжалось внутри. Ресницы сразу стали мокрыми, а губы выстроились в тонкую, еле сдерживающий всхлип преграду. Я обернулась. Встретившие мои слезы глубокие, черные глаза, как всегда, смотрели на меня с неким презрением, но так теплы были сейчас. Черные, как смоль волосы нежно «танцевали» на ветру, бледная кожа впитывала в себя отблески заката, от чего становилась бархатно-персиковой. Он подошел ко мне, увенчивая шаг еле слышным коцаньем оружия на боку. Не спеша, сел на корточки подле меня, чтобы наши лица оказались на одном уровне. — Мей… Улыбнулся, настолько не свойственной, нежной улыбкой и опустил свою большую, теплую руку на мою щеку. Тысяча маленьких вспышек отлетело от прикосновения в мою голову, сердце и, взорвавшись блеклыми салютиками, погасли. Наклонившись ближе, он прижался своим лбом к моему, соприкоснулся кончиком носа и медленно, трепетно, в унисон со мной, вздохнул. Я окунулась и утонула в таких сильных, потрепанных жизнью, усталых, невероятно красивых и готовых на все глазах. — …моя любимая лисичка. Синоби прикрыл веки и, словно задувшая свеча, «вспорхнул» и растворился в непринужденно тающих клубках пара. — Кадзу, нет! Пожалуйста, — прошептала я, в попытках ухватиться за еще отпечатывавшийся в памяти силуэт. — не уходи опять… Исчезло и все остальное. На щеке больше не было тепла человеческой ладони, щебет птиц заменился свистом вьюги, резко задувшим в правое ухо, охладив тело на столько, что гулко застручали все «механизмы» в голове, солнечные зайчики, видимо окончательно задохнулись в снегу, а от ивы остались только промерзлые камни. — Пожалуйста! — крикнула я что есть мочи, рассыпав синими руками свежие белые блестяшки фонтаном в разные стороны. Маленькие колкие льдинки осыпали лицо и волосы. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Иллюзия. Она, словно качественные наркотики — имеет кратковременный эффект, и причиняет боль, при потери баланса мечт и зрительного восприятия. Мечт, да, видимо все это так и останется мечтой. Меня резко заклонило в сон, но веки закрывать я не имела права, пронзительный взгляд Кадзу все еще рисовался под обратной темной стороной век. По рукам узорчитыми дорожками побежал рыжий, огненный лисий мех. Видимо, сильный всплеск чувств, на этот раз, спас меня от холодной смерти. Стоит ли мне сказать ему «спасибо»? Ведь… Я все еще ищу тебя, Кадзу!