квант

первое воспоминание. я прикасаюсь к миру. маленький антон ковыряет сухой веткой влажный песок на берегу лазурного моря. солнце греет плечи и спину, а пшеничные волосы скрыты под кепкой, которую мать заботливо нацепила прежде, чем антон убежит из дома к берегу. – антон, подойди сюда, – слышит мальчик отцовский голос и слушается. мужчина осторожно цепляет на крошечное запястье компактную машину времени, заключённую в браслет. – мы ничего не скажем маме? – интересуется отец. – ничего, – высоким голоском произносит антон, предвкушая своё первое путешествие. – умница. эта версия компактная, но в ней меньше функций. – нельзя выставить промежуточную точку, отсутствует воздушная оболочка, а также телепатические функции и перевод, – тараторит антон. отец, улыбаясь, миролюбиво похлопывает мальчика по плечу. – но она позволяет переместиться из одной точки вселенной в другую. – во времени и пространстве, – широко улыбается антон. – я-то думал, что хоть чему-то тебя научу, а ты уже всё в книжках вычитал, – по-доброму смеётся отец. – куда ты хочешь отправиться? – туда, где красиво. мужчина недолго думает, а потом выставляет координаты сначала на браслете антона, а потом на своём. – нажимаем красную на счёт три, – проговаривает отец и антон кивает. – раз, два, три. маленький антон видит, как песок под ногами сменился красновато-коричневой поверхностью, и он, не удержавшись, опускается на корточки, касаясь тонкими пальцами пыли под ногами. он растирает его подушечками пальцев как что-то новое, неизведанное и неизученное, но то, о чём хочется знать всё. – как думаешь, где мы? – интересуется отец. антон поднимается на ноги и смотрит координаты, подсвеченные на небольшом экране браслета. ребёнок пытается вспомнить карту вселенной, что висит над кроватью в спальне. – это рядом с андромедой, – заключает антон. отец, положив ладони на плечи ребёнка, разворачивает антона на сто восемьдесят и мальчик поднимает взгляд, понимая, что при всём желании не сможет его больше отвести от картины перед глазами. – дариллиум, – едва слышно произносит антон, даже приоткрыв рот от увиденной красоты. – это те самые поющие башни? – спрашивает мальчик, даже не оборачиваясь в сторону отца. – нам недавно рассказывали о них в школе. – да, это они. красивые, правда? – невероятные. ветер гуляет по пещерам внутри скал, а антон с отцом слышат песню. маленький шастун всегда ходил на все уроки в школе и на музыку в том числе. мальчик хорошо умеет слушать и прислушиваться. для него лучший звук во вселенной – мамина колыбель перед сном. до этого момента. антон слышит самую волшебную песню во вселенной. песню целого мира и вслушиваясь в неё, внутри с каждой секундой растёт желание поскорее покинуть родной дом, чтобы путешествовать и изучать. четвёртое воспоминание. я прикасаюсь к тебе. – ты много знаешь о космосе? – как-то интересуется попов, понимая, что об антоне знает недостаточно. – почти всё, – отвечает антон, отпивая из чашки жасминовый чай. – почему «почти»? – потому что если я скажу, что я знаю всё, обнаружится что-то, чего я не знаю. я не доверяю абсолютным значениям. – в таком случае, ты для меня – то, что ты знаешь о космосе. «ты для меня почти всё». – почему «почти»? – спрашивает антон. – потому что моя первая любовь – космос и это уже навсегда. антон несильно, но искренне улыбается и тянется к арсению, прижимаясь губами к губам. антон только встретив арсения понял, что значит «противоположности притягиваются», что, на самом деле, странно, ведь опыты с магнитами он проводил ещё в детстве, прекрасно понимая теорию. арсений никуда не спешит, придерживаясь того, что у него есть машина времени, он может быть где угодно и когда угодно. он может возвращаться в один и тот же момент несколько раз за день если только пожелает. и антон, до встречи с поповым, разделял такую позицию. сейчас антон спешит. спешит, торопится и бежит. бежит в прошлое, будущее, вперёд, назад, куда угодно, лишь бы подольше побыть с арсением. торопится поговорить обо всём, обсудить всё, что приходит в голову. по собственной глупости спешит привязаться к арсению как можно сильнее, а зачем – сам не знает. знает только, что как пластырь это потом отлепить не получится. знает, что сейчас они как самые родные люди на свете говорят о космосе, вселенной и далёких галактиках, которые для них, на самом деле, вовсе не «далёкие», а в следующую встречу, арсений, возможно, вопросительно взглянет и спросит «простите, мы знакомы?» десятое воспоминание. пустой взгляд. они встречаются во время очередного путешествия. для арсения – в будущее, для антона – в прошлое. и встречаются совершенно случайно. антон задевает попова плечом в одной из узких французских улочек, когда шагает к излюбленной пекарне, ради которой каждую неделю стабильно возвращается на пару лет в прошлое. – простите, – произносит арсений. антон останавливается, заглядывая в голубые глаза напротив с немой мольбой «пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, не сейчас, ещё слишком рано». – вы отсюда? можете мне помочь? – спрашивает попов, а антон теряется в реальности. не то, чтобы впервые, но по ощущениям, как в первый раз. антон смотрит на него всё ещё с мольбой, излюбленная пекарня вдруг пропадает из мыслей и в голове одно только желание «не забывай меня сейчас». – простите, я, наверное, у кого-то ещё спрошу, – проговаривает арсений, несильно, но по-доброму улыбаясь. арсений уходит, а антон так и остаётся стоять на месте. на глазах слёзы, но антон точно помнит, что их не было уже как пару сотен лет. на глазах слёзы, потому что в арсеньевских глазах антон оказался незнакомцем. одиннадцатое воспоминание. парадокс. всё, что остаётся у антона после арсения – мысли. и в них расчёты, сверхновые, галактики, звёздное небо и то, как земля прекрасна, когда не вблизи. и в них, конечно, остаётся арсений. но антон о нём старается не вспоминать. разве что иногда, когда перерыв между парами слишком большой, и антон успевает подумать обо всём, оставив попова на десерт. иногда шастун думает о своём прошлом слишком много. так много, что это отнимает время от начала пары. он стоит, оперевшись бёдрами о край столешницы, скрестив руки на груди. – фотоны, фотоны, фотоны, – а в голове: арсений-арсений-арсений, – фо-то-ны, фото-о-о-оны, – тянет антон. – фотоны, – произносит вновь, наконец ныряя из мыслей в реальность и замечая на себе взгляды студентов. – вы же записываете? это очень важно. антон какое-то время молчит и начинает говорить лишь тогда, когда даёт себе пару мысленных затрещин за выбор темы. – фотоны и прочие частицы, те, которые меньше атомов, находятся в состоянии суперпозиции, когда за ними никто не наблюдает, то есть находятся буквально в разных местах одномоментно, – произносит он. – фотоны, так то, вообще очень интересные штучки, – улыбнувшись, пожимает плечами. – это безмассовые частицы, прямо, ну, вообще, и они всегда движутся только со скоростью света. но! – восклицает он, вдруг подрываясь с места и обходя свой письменный стол. – вернёмся к наблюдателю. фотон, находящийся в суперпозиции делает всё одновременно, он буквально является всем и всё является им. он творит всё, что ему вздумается в любом месте, в любой момент. но потом появляется наблюдатель и фотону приходится остановиться, подчиниться, быть послушным. фотон в суперпозиции – множество, бесконечность вариантов всего, – говорит он, зачем-то рисуя мелом на зелёной доске знак бесконечности. – а стоит появиться наблюдателю, и хаос исчезает, превращая фотон из бесконечности, – обводит знак в круг. – в один возможный вариант, – приписывает рядом единицу и умолкает. смотрит на доску, забывая о том, что сзади сидит группа студентов. они притихли – слишком заинтересованно слушали преподавателя. антон смотрит на зелёную доску со своими рисунками и брови жалобно ползут наверх, в паре изображений он вдруг нашёл какие-то ответы и продолжил учиться у себя самого. антон – фотон в суперпозиции. наблюдатель – пересекающиеся временные линии. один возможный вариант – оставить арсения в своём прошлом. как так вышло, что антон начал преподавать? он потерял всякий интерес к путешествиям. как по миру, так и по времени. и если раньше его интересовало изучение мира. в атомах, в молекулах, в следах на песке, сейчас он находит силы только рассказывать об этом студентам. о том, как устроен космос, о том, почему космос. он потерял всякий интерес к изучению мира, потому что выучил арсения наизусть.