Утешь меня, Галф

Совершенно внезапно разговор повернул в неприятное для Галфа русло. Казалось бы, ничего страшного, — обычные неудобные вопросы от журналиста, им не привыкать. У Галфа появился прекрасный шанс сгладить промах. Да, он уже не раз пожалел, что высказался когда-то, но с другой стороны, камеры в тот момент были нацелены не на него, он просто болтал, особо не контролируя себя, и не ожидал, что его слова перескажут. Самым неприятным стало вмешательство Пи’Мью, который не только не помог сменить тему, а наоборот, развил ее — случайно или специально извернув слова Галфа в еще более дурном свете. Галф не сразу осознал, что произошло, и по инерции продолжал улыбаться, только внутри пробежал легкий холодок. Слава богу, журналистка отвлеклась на других и у него появилось немного времени обдумать случившееся и то, отчего ему стало, вдруг, неуютно — Пи’Мью выставил его самоуверенным дураком. Наверное, привычка к публичности помогла сохранить лицо. По крайней мере, Галф надеялся, никто не заметил, что он задет. И вроде бы мелочь — сколько таких промахов уже было и сколько еще будет — может быть на этот никто не обратит внимания, но Галф знал, что теперь он не только никогда не забудет собственных нелепых слов, не потеряет их в череде событий, а будет вспоминать всю жизнь с мучительным стыдом, подогреваемым наличием сотен тысяч свидетелей. Интервью шло своим чередом. Галф продолжал улыбаться и шутить. С правой стороны он чувствовал тепло тела Пи’Мью и, против обыкновения, хотел отодвинуться. Хотел оказаться дома в своей комнате, подальше от камер, от людей, и от старшего — не улыбаться и не притворяться, что у него хорошее настроение. Он, вдруг, особо остро почувствовал усталость от ответственности, порожденной известностью. Вот бы снова стать тем парнем, которым он был до сериала. Парнем, до которого никому не было дела, кроме родных и кучки друзей. Парнем, которому не надо было слишком задумываться о собственных действиях, который мог ошибаться, который мог вести себя по-дурацки. Он не был бы знаком с Пи’Мью и не испытывал бы сейчас боли и опустошения. И, как назло, Пи’Мью активизировался — заглядывал в глаза, прикасался, обнимал и, самое худшее, пытался выдвинуть его на первую роль, как было всегда, когда старший переживал, что его напарник слишком мало проявляет себя. Сегодня Галф не был готов к первой роли, он сопротивлялся, и Пи’Мью уже знал его достаточно, чтобы понять — настаивать бесполезно. Да, Галф был мягким и покладистым, не любил и не считал нужным спорить по пустякам, но заставить его сделать то, чего он действительно не хотел, было практически невозможно. Съемки закончились. И вот тут Галф готов был поблагодарить вселенную за пресловутую публичность, потому что начал подозревать, Пи’Мью почувствовал смену его настроения и имеет намерение выяснить отношения. Слава богу, у них не было возможности остаться наедине. Меньше всего Галфу хотелось объясняться с Пи’Мью, тем более — он вовсе не собирался ему ничего высказывать. Пара дней, и Галф знал, что сможет вернуться в привычный режим. Он научится жить со случившимся — смирится. Главное, держаться пока подальше от Пи’Мью, насколько это возможно. В машине он вздохнул с облегчением, отвернулся к окну и закрыл глаза. Команда сегодня поднялась ни свет ни заря, все были уставшими и молчали — это было Галфу только на руку, в тишине он мог сосредоточится и проанализировать случившееся. Неприятное чувство от слов Пи’Мью теперь, казалось, только разрослось, заполняя собой грудную клетку и мешая дышать. Галф потер лицо, на руке остались следы грима, он с досадой сжал испачканную ладонь в кулак и, поймав озабоченный взгляд менеджера, снова отвернулся к окну. Пи’Мью позвонил, как только Галф вышел из душа. Галф долго смотрел на экран, а потом выключил звук, бросил телефон на кровать и вышел из спальни. Мама жаждала его накормить и он собирался позволить ей это сделать. После ужина он вернулся в комнату и обнаружил, что за время его отсутствия Пи’Мью звонил еще два раза. Галф понимал, рано или поздно ему придется выйти на связь, чтобы не возникло ненужных вопросов, но вот перезванивать он точно не собирался. Через полчаса телефон вновь завибрировал входящим видеозвонком от Пи’Мью. Галф не спеша надел футболку, думая при этом, что, если старший не дождется его ответа, то так тому и быть. К сожалению, Пи’Мью упорствовал, и Галфу пришлось взять в руки телефон и принять вызов. — Привет. — Пи’Мью выглядел слегка растерявшимся, как будто это не он только что упорно дозванивался. — Привет, — ответил Галф и дернул уголками губ, изображая улыбку. — Почему не отвечал? Я звонил тебе несколько раз. — Оставил телефон в спальне. — Ммм, — промычал Пи’Мью, внимательно вглядываясь в экран. — У тебя все в порядке? — Да, все в порядке. Немного устал. Почему ты спрашиваешь? — Да так, — Пи’Мью пожал плечами. — Извини, Пи, ты что-то хотел? Я собирался лечь пораньше. — И никаких видеоигр? — усмехнулся старший, но не поймав ответной реакции, озабоченно свел брови. — Нонг, послушай, что случилось? Ты был немного напряжен сегодня? — Тебе показалось, все в порядке, — Галф отвернулся от камеры телефона и свободной рукой принялся стаскивать с кровати покрывало. — Нонг… — Ммм? — Кинув комом покрывало в кресло, Галф взялся за пульт, чтобы настроить кондиционер. — Извини, Пи’Мью, я правда очень устал. Ты сам знаешь, что со мной лучше не разговаривать, когда я хочу спать, — Галф попытался смягчить последние слова кривой улыбкой. — Да, ты прав. — Пи’Мью тоже улыбнулся, махнул на прощание рукой и отключил связь. Галф и правда собрался ложиться спать. Он погасил свет, забрался в кровать и со вздохом наслаждения закрыл глаза. Когда он засыпал, на мгновение подумал, что завтра уже будет легче, и это зудящее ощущение внутри немного сгладится. Телефон вопил, как сумасшедший. Галф, не открывая глаз, вяло пошарил рукой по кровати, чувствуя, что совсем не отдохнул и недоумевая, почему так быстро наступило утро. Телефон замолчал, но через несколько секунд издевательски затрезвонил снова. И до Галфа дошло, что на будильнике у него установлена совсем другая мелодия, да и за окном по-прежнему густая темнота. Он сел в кровати и подслеповато уставился в ярко светящийся в полумраке экран телефона. Пи’Мью звонил ему снова в три часа ночи. — Пи’Мью, что случилось? — с тревогой спросил Галф хриплым со сна голосом. — Галф, я у твоего дома. Можешь выйти? — Что? Где ты? — У твоего дома. Выйди, пожалуйста. Нам надо поговорить. — А до утра это не терпело? — озадаченный и встревоженный Галф начал выбираться из постели. — Терпело, наверное, но я уже приехал. Галф, как можно осторожней, чтобы не скрипнула, открыл калитку и выглянул на улицу. Под воротами и правда оказался автомобиль Пи’Мью, а сам он стоял рядом, облокотившись о капот. — Что случилось? — Галф в тревоге позабыл все свои обиды и теперь внимательно вглядывался в лицо старшего в поиске ответов. Пи’Мью подошел ближе и положил руки Галфу на плечи. — Ты обиделся на меня, да? — Что? О чем ты? — Галф дернулся было высвободиться, но вовремя сдержал себя, этим бы он только показал, что Пи’Мью прав. — Ты сюда приехал посреди ночи спросить не в обиде ли я на тебя? — Угу. — Пи’Мью по-прежнему внимательно пялился на него, и Галф не на шутку разозлился. — А что? Разве есть за что? Пи’Мью убрал руки с его плеч, опустил глаза и потер нос. — Наверное. — Наверное?! — Галф гневно раздул ноздри и сузил глаза, становясь похожим на прославившего его персонажа. Пи’Мью так и стоял, опустив взгляд. — Наверное, тебе стоит перестать изображать из себя мудреца, знающего лучше меня самого, что мне следует говорить и делать. Хотя, я сам виноват. Сам доверился тебе и сам позволил быть главным в нашей паре, — Галф с трудом говорил, проталкивая слова сквозь горький ком, застрявший в горле, глаза его влажно блестели. — Галф, — Пи’Мью снова попытался ухватить Галфа за плечи, но тот отступил. — Раз ты приехал сюда ночью, значит ты и сам уже знаешь, что было не так. — Галф, я сказал это не подумав. — Я тоже сказал не подумав, и не перед камерами. И не нуждался еще и в твоей интерпретации тех дурацких слов. И уж точно не ожидал, что вместо помощи, получу еще один укол. — Галф… — голос Пи’Мью дрогнул. — Галф, прости меня. — Ты можешь сильно не переживать, Пи’Мью, через пару дней я отойду. Если бы ты не приехал, мы могли бы вообще сделать вид, что ничего не было, и ты смог бы помыкать мной, как и прежде. — Я не помыкаю тобой! — Ты уверен? А? Теперь настала очередь Пи’Мью отворачиваться и прятать лицо. — Если я помыкал тобой, почему же ты ничего раньше мне об этом не говорил? — Потому что меня все устраивало, пока ты был на моей стороне. За опору, которую ты мне давал, за чувство защиты, я готов был тебе уступать. Но теперь я не знаю, как нам быть дальше. Ты зря приехал, Пи’Мью. Давай, сделаем перерыв в пару дней, подождем, когда чувства улягутся, а потом поговорим, если будет необходимость. Галф отвернулся от склонившего голову Пи’Мью и направился к калитке, но уйти далеко не успел. Пи’Мью догнал его в пару шагов, крепко обхватил со спины и вжался лицом в шею. Щека Пи’Мью была колючей и влажной. — Прости-прости-прости, — безостановочно шептал он, шмыгая носом. — Пи’Мью, отпусти. — Не отпущу, пока ты меня не простишь. — Ты ведешь себя как ребенок. — Ну и пусть. Галф… Галф, я не считаю тебя глупее или хуже себя. Ты мудрый, добрый, великодушный и искренний. В тебе столько достоинств, что я до утра могу их перечислять. Я убить себя готов за то, что предал твое доверие. Если бы ты только знал, как много оно для меня значит. Я не хотел тебя ранить. Причинив тебе боль, я причинил боль и себе тоже. Галфу с трудом удалось расцепить руки, обхватившие его поперек живота, и высвободится из объятий, но он не ушел, а развернулся к Пи’Мью, который понуро вытирал ладонями мокрые от слез щеки. — Плакса, — ворчливо сказал Галф и губ его коснулась слабая улыбка. — Ты забыл еще одно мое достоинство. — Какое? — Я потрясающий красавчик! — усмехнулся Галф. — Давай, иди сюда, я тебя обниму. — Пи’Мью поспешил вжаться в его объятья. — И почему это виноват ты, а утешаю тебя я? — Потому что ты мудрейший и прекраснейший гуру, — слабо хихикнул Пи’Мью в изгиб Галфовой шеи. — Галф, — позвал Пи’Мью спустя некоторое время, потребовавшееся им, чтобы успокоится в объятиях друг друга. — Ты же будешь мне и дальше доверять, да? Обещаю, я всегда буду на твоей стороне. — Куда я денусь, — мягко улыбнулся Галф и похлопал старшего по спине. — Ну, все. Отношения мы выяснили, и теперь тебе пора. Приперся же ты в такую даль. Или останешься? — Не могу, с утра съемки, уже договорились, что меня из дома заберут. Может, еще пару часов успею поспать. — Так и думал. Ну, пока тогда?! — Галф? — Что? — Можно я тебя поцелую? — Поцелуй.