Взрыв

      Картина под окнами жилых домов в одном из спальных районов столицы разворачивалась практически такая же, как и несколькими днями ранее. На одном из парковочных мест чернели остатки автомобиля, вокруг него на ветру дёргалась полосатая ленточка, чуть в стороне пожарные упаковывали всё своё оборудование и, конечно же, кучками и по одному следили за всем происходящим зеваки. Из явно бросавшихся в глаза отличий — разве что меньше пострадавших железных коней, зато больше любопытных с мобильными наперевес. Уроки в школах подошли к концу и освободившиеся мальчишки и девчонки — кто с ужасом, кто с восторгом — рассматривали искорёженный метал и сотрудников разных ведомств, через социальные сети сообщали о событии товарищам, а после пересказывали тем всё то, что было в их отсутствие.       — Я тут услышал, что зеваки говорят, — докладывая Власовой про обстоятельства ликвидированного пожара, проговорил вдруг начальник пожарного отряда. — Это что же, правда за неделю уже третья машина, которую взорвали в этом дворе?       — Нет, если считать именно взорванные, то это вторая. Ещё одна просто близко стояла — случайная жертва, можно так сказать.       — Прямо какой-то маньяк-подрыватель, — покачал головой мужчина. — Не хотелось бы, конечно, никакой серии. А то паника начнётся, люди телефоны обрывать начнут… При чём и вам, и нам. В такие моменты хочется дать каждому звонящему номер какого-нибудь психиатра. Не находите?       — Боюсь, не поможет, — улыбнулась в ответ капитан. — Каждому психиатра не подберёшь, ещё они сами, не дай бог, с ума начнут сходить. Что тогда? Уж лучше мы как-нибудь сами. Своими силами. Кстати, случай из практики, — собираясь уже распрощаться, решила поделиться историей Маргарита. — Участились как-то в районе поджоги гаражей. Несколько человек погибли, не сумев во время выбраться. Несколько месяцев всё это продолжалось, а когда злодея поймали, оказалось, что он имел когда-то отношение к органам. До выхода на пенсию психиатром трудился и ни раз проводил проверки и выдавал заключения фигурантам дел. А машины он красные знаете почему уничтожал да ещё и вместе с гаражами?       Алексей пожал плечами, задумался на пару секунд и всё же сумел подобрать парочку логичных версий:       — Ну, может, какой-то водитель красного автомобиля когда-то невероятно жестоко с ним обошёлся? Или, раз он следствию помогал, кто-то из убийц, маньяков жестоких, педофилов на красной машине на охоту выходил? Не знаю, что ещё предположить.       — На допросах он говорил, что красный — это цвет крови, — продолжила экскурс в дело Власова. — Заверял, что машины покрыты литрами крови невинно убиенных, и что души этих жертв из-за этого не могут покинуть наш мир и переродиться. Они как неприкаянные. Говорил, что он не машины сжигал, а помогал душам уйти.       Маргарита с Алексеем переговорили ещё пару минут, договорились о том, что все свои отчёты пожарная бригада перешлёт на адрес ФЭС уже сегодня же, и, распрощавшись, разошлись в разные стороны. Мужчина двинулся в сторону своей габаритной служебной машины, у которой его уже ждали собравшиеся коллеги. А капитан шагнула к новому обугленному автомобильному корпусу, вновь выбравшему именно её двор.       — Рит, — позвал Данилов, остановившись в полушаге от возлюбленной. Уже через миг капитан оказался у неё за спиной, оплёл руками талию, словно в один миг напрочь позабыв про взорванный автомобиль, про новый труп, про собравшийся вокруг оцепления народ… И Рите вовсе не хотелось разрывать этих объятий, разрушать момент столь редкой в рабочие часы нежности и терять минутку спокойствия, когда можно никуда не спешить. — Получается, всё не так страшно, как казалось, и не тебя хотели убить. Мы, выходит, почти не врём твоей маме.       — Нас это не спасёт, если она всё узнает, — максимально возможно развернув к избраннику голову, отметила Маргарита.       — Не узнает, — как-то слишком уверенно отозвался оперативник. Он коснулся лицом её волос на затылке, до последнего постарался окончательно не выходить за пределы рабочей собранности, оставаясь буквально на грани, но всё же не выдержал, и у Власовой на виске отпечатался его поцелуй.       — И про новый взрыв во дворе она тоже не узнает? — зная, что это невозможно, всё же спросила Рита, вновь заглядывая в глаза избранника. — Да ещё просто ни одна съёмочная группа сюда не доехала, а с интернетом на даче плохо. Вот и получается, что в новостях информации нет, мама ещё не в курсе, и мы с тобой можем спокойно дышать. Ну, всё, хватит обниматься! — заявила Рита и тут же, пока Стёпа среагировать даже толком не успел, выпуталась из его объятий. — У нас работы полно.       Обгоревший скелет автомобиля оперативников вокруг себя собрал так, словно это была какая-то новейшая модель известной марки, едва успевшая съехать с конвейера и ещё не рассмотренная со всех сторон. Они, признаться честно, от такой машины для осмотра не отказались. И не потому, что незнакомое ещё широкой публике авто — это всегда интересно, особенно, когда оно уже внешне привлекает, как кота оставленная без присмотра сметана, а в большей степени из-за того, что в новом авто явно не много посторонних образцов. А если и много по каким-то причинам, то это явно лучше обгоревшего и пожарными залитого всего, что только возможно.       — Это какое-то дежавю, — отщёлкав едва ли не каждый сантиметр передней части салона автомобиля, отозвался Субботин. Он выпрямился в полный рост, стянул с лица маску-респиратор, и теперь над искорёженной крышей смотрел на капитанов, замерших у противоположных дверей железного коня и изучающих обгоревшее тело и всё то, что попадалось на глаза. — Взорванная машина, сгоревшая дотла, труп на водительском сидении… Для полноты картины остаётся узнать, что он был угонщиком.       — Тогда ещё второй сгоревшей машины не хватает. Да и не будет полноты картины, Лёнь, — покачал головой Степан. — Это хозяин авто, какой-то мелкий предприниматель, проживавший вот в этом доме, — капитан обернулся и рукой указал на девятиэтажку, расположившуюся в считанных метрах от места происшествия. — Некто Уткин Ярослав Олегович. За несколько минут до взрыва соседка-пенсионерка видела его. Он справился о здоровье, спросил не нужна ли какая помощь… Поговорили пару минут — она потом домой пошла, а он в машину сел. Дверь подъездная едва закрыться успела — прогремел взрыв       — Повезло старушке, — отметила Маргарита, обойдя напарника и присев на корточки перед передним колесом авто.       — Да не то слово. Евдокия Павловна ещё на лавочке у подъезда посидеть собиралась, но в последний момент передумала, — продолжал Данилов, глядя на карету скорой помощи, мигающую в паре метрах от оцепления. — Говорит, решила виноград купленный помыть, в тарелочку сложить и выйти уже с ним. Останься она на этой лавочке, наверняка бы чем-нибудь задело. И так вон плохо стало. Молодцы мальчишки местные — врачей бабуле вызвали.       — Слушайте, ну, судя по колесу, вырванному с мясом, и по валяющимся деталям, — вернулась непосредственно к взрыву Власова, из-под днища вытащив несколько осколков не то машины, не то подорвавшегося «пакета» и поднявшись на ноги, — обстоятельства взрыва у нас точно такие же. Бомбу подложили по колесо, машина двинулась, наехала, и произошла детонация.       Стёпа сделал пару шагов к напарнице, вместо пакета с уликой обхватил ладонью запястье Маргариты и уже его покрутил, дабы получше рассмотреть найденные ею детали. Невооружённым взглядом было совершенно непонятно, что это и откуда, а взгляд вооружённый — это не их, не оперская, задача.       — Вообще я думала, после осечки с подрывом в следующий раз злодеи воспользуются если не другим способом устранения, то хотя бы иным механизма.       — С пульта активируют бомбу или звонком мобильного? — уточнил Данилов. — Для этого нужно быть в определённом радиусе от объекта минирования. А наш подрыватель, видимо, «светиться» не готов. Ладно, поймаем — спросим, — усмехнулся капитан. — Евдокия Павловна сказала, что у Уткина есть жена Ангелина. Ну, вдова уже. Но она не знает, дома та или нет.       — Ну, пойдёт узнаем, — сложив упакованные в пакеты детали в прозрачный ящик, что стоял чуть в стороне от машины, предложила Маргарита. — И с соседями поговорим, — добавила капитан и, пока они не успели сделать и шага, перевела взгляд на раскрывающего очередной пакет старлея: — Лёнь, ты ведь справишься здесь?       — Вполне, — кивнул тот и, краем глаза заметив движение у границы ограждения, взметнул в ту сторону взгляд. — Тем более Стрельцов вон прибыл. Если что, поднапрягу местного участкового. Идите уже, — махнул он друзьям рукой. — Меняться с вами и беседовать с вдовой я точно не буду.       Подниматься на восьмой этаж пешком оперативникам не хотелось от слова вовсе — мало ли сколько ещё часов придётся провести сегодня на ногах или даже вовсе бежать за кем-нибудь, уносящимся вдаль. Уставшими быть точно не пойдёт. Лифт спускаться не спешил, и Данилов припал плечом к стене возле него, переведя взгляд на так и продолжившую стоять напротив Маргариту.       — Давай, когда закончим это дело, возьмём пару отгулов и уедем на дачу?       — Будем кормить комаров и надеяться, что нас не вызвонят на какой-нибудь новый труп? — уточнила Власова, улыбнувшись и всё-таки не имея ничего против такого предложения. К тому же она точно знала, что мама будет несказанно рада их совместному приезду.       — Мы отключим телефоны, а лучше вовсе оставим их в Москве. Не скажем, куда поедем, и тогда нас точно не оторвут от заслуженного отдыха, — предложил выход капитан. Двери лифта наконец распахнулись, он «отлип» стены, произнёс: — поехали, — и, как положено этикетом, первым шагнул в кабинку.       Двери перед оперативниками только успели распахнуться, как перед глазами уже возникла табличка с яркой красной цифрой, сообщающей на какой именно этаж они прибыли. Рита вышла первой, огляделась по сторонам и только в этот самый миг осознала, что понятия не имеет, где жил Уткин.       — Какая квартира?       — Пятидесятая, — отозвался Степан, быстро окинул взглядом лестничную площадку и уверенно шагнул к двери с нужным номером. — Ну, что, звоним?       — Нет, мы просто так сюда поднялись, — фыркнула в ответ Власова, всплеснув руками и переведя на напарника взгляд. — Сейчас постоим тут, дверью полюбуемся и обратно поедем. Звони давай, — кивнула на дверь капитан, отыскала в кармане служебное удостоверение и шагнула чуть в сторону от двери, чтобы не быть ненароком ею задетой. Спустя минуту ничего не произошло. Шагов за дверью слышно не было, и распахиваться перед незваными гостями она, кажется, не собиралась. Рита шагнула ближе, вжала кнопку звонка в стену, прислушалась и подняла на Данилова взгляд. — Похоже, нас никто не ждёт.       — Придётся расспрашивать соседей, нет ли у кого запасного комплекта ключей, — особо не надеясь на успех этой задумки, проговорил Стёпа. — Если нет — будем вскрывать. Слушай, — по новой надавливая на кнопку звонка, нашёл новый вариант решения капитан, — позвони-ка нашим гениям лабораторным. Пускай номер жены пробьют или родственников каких найдут. Наверняка кто-нибудь сможет привезти ключи. — Рита согласно кивнула в ответ и уже успела достать из кармана свой мобильный, когда с той стороны двери послышались звуки. Стёпа надавил на кнопку ещё разок.       — Опять ключи забыл?! — донеслось приглушённое. Видимо, Ангелина решила, что домой вернулся её супруг, о кончине которого она, вероятно, ещё даже не подозревала. — Вы кто? — послышалось уже совсем рядом, когда Уткина взглянула в глазок.       — Мы из Федеральной экспертной службы, — раскрыв перед глазком своё удостоверение, отозвалась Маргарита. — Ангелина Фёдоровна, откройте, пожалуйста, дверь. Нам нужно задать вам несколько вопросов, — попросила капитан, и дверь словно сама по себе распахнулась перед ней, позволяя удостоверение показать хозяйке квартиры уже напрямую. — Капитан Власова. Капитан Данилов. Мы можем войти?       — А что случилось? — с мелькнувшими в голосе нотками беспокойства спросила девушка, взгляд голубых глаз переводя с одного капитана на другого. — Вы, наверное, к Ярославу? Его сейчас нет дома, он уехал около часа назад.       Оперативники переглянулись, Данилов переложил служебный чемоданчик в левую руку и, сделав всего полшага в сторону двери, осторожно и уверенно сжал её ручку правой ладонью.       — Давайте мы пройдём в квартиру, присядем, — практически гипнотическим тоном заговорил Степан, глядя на девушку, судя по полотенцу на голове и влажной коже, только что вышедшую из ванной, — и обо всём расскажем. Хорошо?       — Проходите, — кивнула Уткина, делая несколько шагов в сторону и позволяя капитанам пройти. Стёпа пропустил Власову вперёд себя, переступил порог квартиры следом и, не собираясь разбираться с замками, просто прикрыл дверь у себя за спиной. — Давайте на кухне поговорим. Может, чай или кофе?       — Нет, спасибо, — отказалась Маргарита, поворачивая в один из дверных проёмов вслед за девушкой. — Ангелина, вы сказали, что ваш муж уехал около часа назад. Вы его видели или просто знаете, что в это время он должен был уехать?       — Видела, — подтвердила один из вариантов Уткина. Она распахнула одну из створок висящего на стене шкафчика, заглянула в его содержимое и уже через пару мгновений извлекла на свет банку с растворимым кофе. — Точно время не знаю, но мужа перед уходом видела. Я в ванную как раз забралась, бомбочку в воду опустила… — заулыбалась девушка, явно любящая именно такие банные процедуры. Рита уже подумать успела, что сейчас эту дамочку понесёт в непролазные степи рассказов про косметические средства и собралась одёрнуть её, но Ангелина сделала это сама. — Ярик зашёл ко мне, сказал, что поедет в офис, а потом я слышала, как хлопнула входная дверь. А почему вы спрашиваете? Вы расскажите наконец, что всё-таки случилось?       Вместо того, чтобы ответить, Степан поставил на стол неизменный серый ящик, достал из него служебный планшет и, вновь закрыв крышку, открыл на гаджете новую папку. Среди переброшенных Субботиным фотографий увеличил ту, на которой максимально было видно очертания водительского места сгоревшего автомобиля и останки человека на нём.       Капитан перевёл взгляд на напарницу, как бы уточняя у неё правильность своего решения и, когда Маргарита едва заметно кивнула, положил планшет на стол, развернув изображение к девушке, застывшей вместе с чашкой в руках. Она помедлила с мгновение, как и капитан секундами ранее перевела взгляд на Власову и, не получив от неё никакого ответа, шагнула к столу, чуть склонившись к экрану.       — Что это? — только и спросила она, подняв глаза на Данилова. Тот провёл по экрану пальцем, сменяя несколько кадров друг за другом и остановился на том, где был запечатлён покрытый сажей автомобильный номер. — Семь три пять, — шёпотом произнесла Ангелина, повторяя цифры с прямоугольной пластины.       Она подняла взгляд на так и продолжавшего стоять через стол напротив неё Данилова, глаза её заблестели от слёз, пальцы побелели, сжимая яркую чашку в руках, и девушка не находила в себе сил, чтобы выдавить из себя хоть какой-то вопрос.       — Примите наши соболезнования, — негромко проговорил капитан.       Пальцы у Ангелины разжались в ту же секунду, по кухне разнёсся звон разлетевшейся на осколки чашки, а уже в следующий миг почти что оглушил пронзительный женский крик. Не замечая пёстрых керамических деталей под ногами и крупинок кофе, просыпавшихся по полу, Рита бросилась к оседающей на пол Ангелине. Не обращая внимания на попытки вырваться, оттащила ту в сторону от мелкого погрома и обхватила её плечи руками.       — Это неправда! Неправда! — кричала девушка, вырываясь — Это не может быть Ярик! Это не мой Ярик! Слышите?! Не мой!       — Мы это обязательно проверим, — пообещал Данилов, оказавшись напротив и перехватив руки Уткиной. — У вас есть что-нибудь успокоительное? Ангелина! Успокоительные таблетки или капли у вас есть?       — Да, — закивала головой девушка. — в ящике, — она махнула рукой в сторону одного из шкафчиков, и Степан тут же двинулся в его сторону, оставляя Уткина на Риту. — Нет! — воскликнула вдруг девушка, заставив капитана обернуться. — Нет, нельзя.       — Что нельзя? — пытаясь заглянуть в глаза хозяйке дома, переспросила Маргарита. — Тихо, спокойно. Стёпа, ящик, — махнула она напарнику, — не стой, посмотри, что там есть. Ангелина…       Уткина выпуталась из объятий всего на миг отвлёкшийся Власовой, сползла на пол, спиной прижавшись к дверце холодильника, обхватила руками колени и разрыдалась, уткнувшись в них лицом. Рита присела рядом, обхватив руками вздрагивающие девичьи плечи, убрала в сторону размотавшийся полотенец, выпустивший на свободу волнистые русые локоны и, подняв на напарника взгляд, обратилась к нему:       — Просто водички налей.       — Я… — начала было Ангелина, но тут же запнулась, давясь слезами. Сделала небольшой глоток из протянутой ей кружки и начала по новой: — я бере… беременна, — заикаясь, призналась девушка и разрыдалась с новой силой, едва не опрокинув на себя чашку, так удачно страхуемую Ритиной ладонью       — Тем более успокоиться нужно, — гладя девушку по спине, заметила Власова. — Да, это сложно, но так нужно. Тебе нельзя волноваться. Слышишь? Давай ещё водички попьём, — Рита протянула девушке кружку кружку, но та незамедлительно начала мотать головой, не отнимая голову от коленей. — Так, посмотри на меня. Посмотри, говорю, на меня! — чуть повысив голос, повторила капитан, и Ангелина послушно подняла затянутые пеленой слёз глаза. — Не о себе думай, как тебе плохо. А о ребёнке своём. Сейчас спокойненько выдыхаем, пьём водичку и успокаиваемся. Хорошо? — девушка согласно закивала головой. — Вот и замечательно. И с пола давай поднимемся.       Капитанам потребовалась ещё ни одна минута, чтобы привести девушку в порядок, успокоить её то и дело рвущуюся наружу истерику, проконсультироваться с Антоновой по поводу того, можно ли всё-таки накапать Ангелине чего-нибудь успокоительного… и только после всех этих совершенно неоперативных мероприятий Власова с Даниловым смогли начать осмотр квартиры и беседу с вдовой взорвавшегося Уткина.       — Ангелина, Ярослав не рассказывал, у него были какие-нибудь проблемы на работе? — снимая при помощи сканера отпечатки пальцев у девушки, спросила Маргарита. — Может, угрожал кто-нибудь. Или какой-нибудь денежный долг был.       — Нет, ничего такого, — сжимая в руке плюшевого медвежонка, отозвалась Уткина. — Во всяком случае Ярик ничего такого мне не рассказывал. Да и какие угрозы? У него ведь не какой-нибудь ювелирный магазин или цветочный киоск. У Ярика четыре копировальных центра в районе. Ну, знаете, фото на документы, распечатка, сканирование… а ещё нанесение изображений на предметы. Чашки там, значки всякие, подушки, — Ангелина вдруг подскочила на ноги, скрылась в коридоре, но уже через несколько мгновений вернулась, держа в руках небесно-голубую подушку. — Вот, это у Ярика сделано, — девушка протянула подушку Власовой, и Рита смогла рассмотреть несколько свадебных фотографий, нанесённых на ткань и украшенных строчкой о любви.       — Может, кого-нибудь не устроило что-то в выполненной работе? Или были недовольства соседством с копировальным центром от каких-нибудь магазинчиков или жильцов окрестных домов? Подумайте хорошо, может, Ярослав всё-таки упоминал что-то такое. Как-нибудь вскользь, не акцентируя внимание… Нам очень важна любая мелочь.       — Я правда ничего не знаю. Ярик не посвящал меня в дела бизнеса, говорил, что это его забота, — вытирая слёзы, объяснила Ангелина, теперь уже прижимая к себе не только медвежонка, но и подушку со свадебными фотографиями. — И мне правда не интересны все эти сделки с поставщиками, дебиты с кредитами… Я переводчик. Мне нравится работать со словами, а не с цифрами.       — Теперь вам придётся полюбить цифры, — вмешался в разговор Данилов, забравший из шкафа несколько рубашек и брюк погибшего и теперь тщательно упаковывающий всё это богатство в прозрачные пакеты. — Ну, или найти человека, который их любит и будет заниматься делами копировальных центров. Если, конечно, вы не захотите их продать. У вашего мужа нет знакомых, которые когда-нибудь предлагали выкупить его бизнес?       — При мне таких разговоров не было. Да Ярик бы и не продал своё дело. Эти центры для него практически как дети, он создал их с нуля, учился, как делаются дела вместе с ними… Постойте! Ярик ведь собирался открывать ещё одну «Копирку». Не знаю, где, но он говорил, что в каком-то готовящемся к открытию торговом центре в соседнем районе. У Ярика в офисе должны быть все бумаги по этому поводу.