Взрыв

      После того, как в стены ФЭС оказалась доставлена последняя собранная в квартире Виктора Семёновича партия вещественных доказательств, и оперативники поставили свои подписи во всех положенных журналах на стойке дежурного, цифры на часах у лифта любезно сообщили, что уже начался следующий день. Без длинных обсуждений — вообще без них, если говорить совсем откровенно — единогласно было принято решение, что проводить эту ночь логичнее здесь же, в конторе. Сил на дорогу не оставалось вовсе.       В буфете, спустя какую-то минуту после пожелания дежурному спокойной ночи без трезвонящих телефонов, зажёгся свет, ещё через пару мгновений щёлкнула кнопка включения на чайнике. Разворачивающаяся в помещении картина никак не напоминала ночь, вошедший со стороны человек, часов не наблюдающий, вполне бы мог решить, что спокойно себе идёт обычный день, разгар рабочих буден, в котором оперативники отыскали несколько свободных минут для перекуса.       — Надеюсь, у Васина есть совесть, — проговорила Власова, потянувшись к вазочке с печенюшками, — и он не решит объявиться в своей квартире посреди ночи.       — Не каркай, — поспешил вставить Данилов, обычно твердящий, что суеверия — полнейший бред. Но, как известно, многие среди нас непреклонные атеисты, пока ситуация не располагает к вере в бога, чёрта, духа загробного мира и далее по списку. Усмехнувшись в ответ, Рита всё же трижды ударила по ближайшей столешнице. — Вот он пропал куда-то больше суток назад — там пускай и сидит до утра. Ну, или сам приходит. Найти адрес ФЭС — не проблема.       — Всё равно пусть потерпит до утра, — заметила капитан. Она обернулась к начинающему закипать чайнику, подхватила со стойки две чашки и выставила их на стол-стойку, тут же потянулась к дверце шкафчика, за которой прячутся коробочки чая и кофе, но вдруг замерла, остановив руку в считанных сантиметрах от ручки, резко развернулась и обратилась к едва успевшему шагнуть к диванчикам Данилову: — Стёп, мы с тобой забыли совсем. У нас ведь голодный кот дома сидит.       — Не переживай за него, — махнув рукой, тут же отозвался капитан. — Воды в миске предостаточно, сильно есть захочет — прогрызёт пачку с кормом, она далеко не убрана. Не маленький, справится. Ну, или лаванду твою доест, там ещё много зелени осталось.       От таких заявлений Маргарита на мгновение даже потеряла дар речи, совершенно не находясь, как реагировать на эти слова возлюбленного. Она несколько секунд неотрывно следила за Степаном, как ни в чём не бывало убирающим подушки-спинки с одного из служебных диванов и словно и не замечающим её внимания к своей персоне, но после всё же сумела собраться с мыслями.       — Данилов, тебе совсем кота не жалко?! — с изумлением и проскальзывающей в голосе злостью выдала Власова. — Может, ты ему ещё предложишь всегда самостоятельно провизию добывать? «Иди-ка ты, Кактус, на охоту. Что поймаешь, то и съешь». Прекрасно!       — Рита, — Данилов отложил в сторону одну из подушек, в пару мгновений преодолел разделяющее их с Власовой расстояние и замер напротив. Накрыл ладонями плечи напарницы и заглянул в буквально стремящиеся прожечь его насквозь глаза. — Рит, монстра-то из меня не делай. Шучу я, никто Кактуса голодом морить не собирается и на охоту отправлять тоже. Я просто думал, ты слышала телефонный разговор. У Субботина ведь ключи от квартиры есть — я ему позвонил, попросил съездить покормить. Лёнька всё сделал, так что будь спокойна — кот сыт.       — Ну, Данилов! — несильно толкнув возлюбленного в грудь, бросила Рита. — Сразу нельзя было сказать? Я ужасно устала и шуток не воспринимаю.       — Я заметил, — отозвался оперативник и по-доброму улыбнулся, оплёл со спины плечи любимой напарницы и, сократив расстояние в пару сантиметров, коснулся поцелуем её виска. — Ничего, отдохнём, — пообещал капитан и, разомкнув объятия, вновь вернулся к дивану.       — Как там Лёня? — решила уточнить Маргарита, хорошо помня, чем закончилась для бравого старшего лейтенанта прошлая — и она же первая — встреча к чёрно-рыжим красавцем. — Я надеюсь, больше ему Кактус ничего не ободрал?       Вернувшись к уголку отдыха в буфете ФЭС, Данилов всего за пару мгновений превратил с виду небольшой диванчик во вполне пригодное для комфортного проведения ночи спальное место на двоих. В ответ на Ритин вопрос пожал плечами, точно не зная, что там могло случить в квартире в их отсутствие, и всё же ответил:       — Ну, Лёнька во всяком случае ничего не сказал. Значит, думаю, никакого кровопролития не произошло. Либо же он вновь решил помучить кота, — предположил ещё одну правдоподобную версию капитан, — и получил от него по делу. И если верен этот вариант, Субботин точно не рассказал бы, что Кактус его оцарапал.       — Я всё-таки рассчитываю на первый вариант.       Степан вернул на диван спинки-подушки, с соседнего прихватил уже мягкие, куда более удобные для сна подушки и едва ли не с размаху плюхнулся на постель, раскинув руки в стороны. После наполненного разъездами дня, завершившегося ни чем-нибудь, а полноценным обыском, это принятие горизонтального положения было едва ли не самым большим наслаждением, которое только можно было пожелать.       — Ты всё, спать уже лёг? — понаблюдав за опустившимся на диван капитаном, с улыбкой уточнила у него Маргарита. Чайник за спиной призывно отщёлкнул кнопку, сообщая, что вскипел и готов с удовольствием заваривать выбранный оперативниками чай, ни слова не говоря о позднем перекусе и вновь пропущенном приёме пищи. — Чай не будешь?       — Сейчас полежу пять минуток, — не отнимая от подушки головы, отозвался Стёпа, — выпью чая с бутербродом… Надеюсь, не вылезающие из ФЭС эксперты не всё съестное успели схомячить. А потом уже спать, — потянувшись, зевнул капитан.       Не став больше задавать вопросы и не начав давать советы, что лучше бы сначала перекусить, а после уже полноценно занимать диван, отправляясь в царство сновидений, Маргарита сжала в ладони ручку электрического чайника и принялась разливать кипяток по заранее подготовленным чашкам. В воздух поднимались клубы белёсого пара, разнося по комнатке ароматы мяты и тонкие цитрусовые нотки. Совсем как настоящие, будто не пару пакетиков чая бросила в чашки капитан, а сорвала свежие веточки мяты и нарезала созревший лайм.       — Рит, — приподнявшись на локтях и взглянув в сторону Власовой, так и находящейся возле кухонного гарнитура, позвал любимую капитан, — иди сюда.       Он говорил негромко, словно не желая, чтобы в опустевшей конторе хоть кто-то услышал его слова, узнал об их с Ритой присутствии здесь; улыбался, не смотря на усталость, оплетающую словно паутина, не замеченная между ветвей деревьев и «бросившаяся» на голову; и протягивал напарнице руку, ожидая, что вот-вот она коснётся её ладошкой и окажется совсем рядом.       — Стёп, мы на работе, — напомнила любимому капитан, отставила чайник на подставку и вновь развернулась к всё это время не сводящему с неё глаз Степану. — И спать будем на максимальном друг от друга удалении.       — Пять минут, — не опуская руки, попросил Данилов, с надеждой глядя на избранницу. — Рит, просто полежи рядом. Всего пять минут, я большего не прошу.       И Власова всё же сдалась. Не то любимому капитану, своим просящим взглядом способного переубедить её едва ли не на раз-два. Не то самой себе, собственному желанию хотя бы на несколько минут оказаться в объятиях дорогого сердцу человека, почувствовать полнейшее спокойствие и хоть ненадолго мысленно оказаться где-то далеко-далеко от работы, где-то, где никто их не увидит и не побеспокоит.       Через какие-то считанные мгновения Рита была уже рядом. Лёгким поцелуем коснулась губ Данилова, плавно опустившегося обратно на спину, ладошку разместила у него на груди, и, положив голову возлюбленному на плечо, прикрыла глаза.       — Но только пять минут, — негромко отметила Власова, улыбнувшись. Плечи её в ту же секунду оказались заключены в до боли знакомые и родные объятия, в душе во сто крат стало спокойнее и уютнее, словно по взмаху волшебной палочки, будто где-то позади остались все трудности дела о взрывах, а здесь, рядом, оказались только любовь и поддержка, уверенность в счастливом завтра и полная гармония. — Я ждала этого спокойствия целый день, — призналась Рита, точно зная, что ни одна такая.       — Я тоже, — вторил Степан едва слышно.       Губы его едва ощутимо коснулись волос на макушке напарницы, ладонь нежно проскользила по её спине, обдавая теплом и словно без слов произнося признания в любви. Он знал точно, что Рита всё понимает. Без громких слов и ежеминутных признаний. Без обещаний жить счастливо и умереть в один день. Без всей этой яркой мишуры, придуманной для красивой картинки. Просто знает, что капитан её любит, как и она его. По порой мимолётным касаниям и блестящим глазам. По принесённой чашке с ароматным горячим чаем после тяжёлой смены и «прогулки» в мороз. По всегда находящемуся времени на выслушать и дать совет…       — Будильник поставишь, хорошо? — борясь с всё больше и больше затягивающей дремотой, проговорила Маргарита.       — Через пять минут.       Во время этих «пяти минут» капитанов и застала Галина Николаевна — проснувшаяся с первыми петухами, хоть и не встретишь их в Москве, так и не сумевшая уснуть ещё хотя бы на пару часиков и решившая, что полезнее будет не время в квартире высиживать, а отчётами в ФЭС заняться. Часы показывали начало седьмого, когда полковник зашла в буфет, расписавшись в журнале прихода, и остановилась на самом пороге, не ожидая открывшейся взору картины.       Улыбнувшись, Рогозина невольно залюбовалась подчинёнными, блаженно витающими в царстве сновидений, где-то среди пушистых облаков и лёгкой убаюкивающей пелены, не смотря на этот бешенный бег нашедшими время для чувств и создания тепла и уюта, какое-то необъяснимое спокойствие и гармонию излучающими, сквозь сон обнимая друг друга.       За дверкой одного из шкафчиков тут же отыскался плед с неизменной символикой Федеральной экспертной службы, совсем скоро мягко опустившийся на Риту со Стёпой, свет потух, едва только Рогозина всё же заварила себе чашку чая и прихватила пару вкусняшек из вазочки, и едва слышно прикрылась дверь, призванная хоть немного приглушить шум от сотрудников, что начнут активно подходить часика через два.       Дверь в конечном итоге оперативникам не помогла. Ещё до начала рабочего времени, когда в стенах ФЭС ещё было спокойно, Галина Николаевна, ни о чём даже не подозревая, вернулась в буфет, принеся чашку на её законное место, развернулась лицом к кухонному гарнитуру, расставляя на стойке помытую посуду, а уже через несколько мгновений была вынуждена вздрогнуть от неожиданности.       — Галина Николаевна! — воскликнув так, словно на этаже начался пожар, окликнул начальницу неизвестно в какое именно время появившийся в стенах ФЭС Холодов. Он практически телепортировался сразу к столу-стойке и продолжил, не дожидаясь реакции полковника, успевшей разве что обернуться к эксперту. — Васин нашёлся! Ребята из ОМОНа сообщили только что — он вернулся в квартиру, они его «повязали» и уже везут к нам.       — Обязательно так кричать? — наконец имея возможность вставить хоть слово, спросила полковник.       Взбудораженный взгляд Андрея тут же сменился на непонимающий, и он неотрывно вглядывался в лицо начальницы. Неужели его информация не стоит таких эмоций? Неужто он помешал кому-то в ещё не наполнившийся жизнью конторе? И пока Холодов размышлял над этими вопросами, Галина Николаевна перевела взгляд ему за плечо. Там, вырванные из пелены сна, на диванчике поднялись Власова с Даниловым. Не понимая толком, что происходит, они протирали глаза, Рита избавиться пыталась от словно оплёвшего её в момент резкого пробуждения пледа, а Стёпа скорее на автомате не убирал руку с её плеч.       — Доброе утро, — улыбнулась Рогозина. — Все претензии по поводу некомфортного пробуждения — к Холодову.       Андрей от этих слов спешно обернулся, ошарашенным взглядом уставившись на капитанов — он так увлечён был полученной новостью о задержании Васина, что даже на секунду не взглянул в сторону диванов, ворвавшись в буфет. Стёпа с Ритой, голосом полковника окончательно вырванные из пелены дремоты, словно ледяной водой окаченные, глаза подняли прямиком на начальницу — такой утренней встречи с Рогозиной они уж точно не предполагали.       — Доброе, — кивнул Данилов, ладонью проведя по лицу. — Галина Николаевна, мы тут…       — Стёп, не нужно объясняться, — не позволив договорить, решительно прервала речь подчинённого Рогозина. — Всё в порядке. Отдыхать нужно всем, тем более ночью. Так что это хорошо, что вы сэкономили на дороге и нашли дополнительные часы на сон.       — Так это получается… — негромко, скорее просто размышляя вслух, нежели обращаясь к собравшимся в буфете, проговорил Андрей. — Антонова с Тихоновым мне обзавидуются! — воскликнул эксперт и под всеобщее непонимание выскочил из буфета, помчавшись в сторону своей лаборатории.