Десятая

      Галахад только улыбнулся, устало наблюдая за тем, как жеребята носятся по загону. В отдаленном загоне стоял только вороной жеребец Алирий, неторопливо вышагивая кругами. Было в нем что-то такое, чего никак не объяснить простыми словами. Ангмарские скакуны редко славились дружелюбием. Особенно этот. Черный как ночь, даже глаза закрывала челка и длинная грива. — Любуетесь? — Спрашивает Эни, выливая из ведра содержимое. Она как раз закончила с кормлением животных, случайно наталкиваясь на следопыта. В отличий от Велнора, Галахад все время проводил на улице. — Красивый он. Не подпускает никого только. — Это жеребец принадлежал Кхамулу, — кивает ей мужчина. Эни повернула голову, с сомнением глядя на лошадь. — Теперь перешел к Алире. Неплохая награда, за её труды. Кстати, ты не видела, где она? — Она не открыла мне, когда я стучала, — пожимая плечами произнесла Эния. — Кто-то говорил, вчера они ругались с Боромиром. Думаю, она решила придти в себя.       Галахад только кивнул, кивая ей на кипу сена рядом. Дескать, все равно все дела приделаны, почему бы и не отдохнуть. Она согласилась. Села с ним рядом, рассматривая лошадей в загоне. — Его понять можно, — зачем-то произнес мужчина. — Алирия должна была восстановится. Она всегда не слушает. Всегда делает по своему, а потом получает проблемы. Да, это привычка, но так нельзя. — Ты знаешь, я, — говорит Эния. — Я вчера думала о том, что произошло на совете. Боромир он хороший, но вероятно снова перегнул палку. У него это бывает. Третий раз все рушится из-за его нервов.       Следопыт не стал задавать вопросов. Он единственный в лагере, кто не очень любил копаться в грязном белье у другого человека. Особенно когда речь заходила про того, с кем ты почти пол жизни провел в походах. Алирия была свободолюбивой, как тот вороной жеребец, которому надоедало сидеть в загоне. — Галахад, как ты попал сюда? — Спрашивает его девушка, не сводя взгляда со следопыта. — Я знаю, что в Ангмар так просто не пробраться. Об этом все говорили.       Мужчина пожимает плечами, словно не хочет отвечать на вопросы. Он медлит с ответом, а потом все-таки рассказывает свою историю, наблюдая за тем, как портиться погода. — Слухи не врут, это действительно, правда, — вздыхает Галахад. — Я не могу назвать себя Ангмарским, следопытом, но я один из тех немногих, кто входит в состав совета Севера. Мой лагерь расположен в Форносте, это почти в сорока милях от Эстельдина. — Эни удивленно вскидывает брови. — Я был не в ладах с Амдиром. Мы все время спорили. Каждый совет заканчивался оскорблениями. Потом в Ангмар перебрался Велнор, позвал меня к себе, и теперь я живу в Маленхаде…В последнем лагере следопытов. — Галахад грустно вздохнул, продолжая историю. — Моя жена скончалась несколько лет назад. На моих глазах орки убили и её, и сына.       Эни отвернулась от мужчины в сторону, делая все, что угодно, только бы не смотреть в его глаза. Сердце казалось разорвется от всего, что она слышала. — После похорон я начал видеть души, — прошептал следопыт. — Они приходили, стояли возле моей кровати. Шептали на непонятных языках, а потом просто выходили из комнаты. Это продолжалось несколько лет. Потом я начал изучаль письмена, и карты. Все как у всех, только более детально. У совета Севера свои тайные тропы. О них знаем только мы, так что, может это и есть тот предлог, который долгое время сохраняет наши жизни. — Мне очень жаль, — тихо ответила Эния. — Правда, я не знала… Извини, что пришлось вспоминать. — Все в порядке, — поправил мужчина. — Нельзя горевать о покойниках. Им от этого ничуть не легче. Да и похороны, они больше для живых придуманы. Мертвым все равно.       Эни задумчиво пожала плечами, соглашаясь со словами мужчины. Он многое знал, и был наверное самым спокойным человеком во всем легере. Даже Велнор, славившийся своим тихим характером, был такой нервный, что взрывался от каждой мелочи. — Верю, что все еще будет хорошо, — поддерживая мужчину улыбкой прошептала Эния. — Разберемся с этими тварями, и все будет по новому. Совсем не так, как раньше.       Галахад, судя по взгляду не совсем согласился, но все-таки улыбнулся на слова девушки. Она умела разрядить обстановку даже тогда, когда все было плохо. — И все-таки, ты лучшее, что случилось с Эстельдином, — улыбнулся мужчина, намного дольше положенного глядя на девушку. — Мне сложно об этом думать. Я не привыкла брат такую ответственность. — Просто будь собой, вот и все, — поддержал Галахад. — Ничего другого для этой роли не требуется.       Эни улыбнулась, впервые за столько времени понимая, что она сделала правильный выбор, когда пересекла границу Северного нагорья.

***

— Откуда они могут пойти? — Спрашивает Велнор, обращаясь по большому счету только к Алире. Она сидит на стуле, в совершенно разбитом состояний. — Дорог везде много, — говорит Алирия. — Они не станут спрашивать, откуда наступать на лагерь. — И все-таки, мы должны просчитать эти моменты. — Ты никогда их не просчитаешь, — огрызается следопыт, недовольная всем, что происходит. — Послушай, такие проблемы решают только когда они уже здесь. — Перед воротами? — С усмешкой уточнил Велнор. — Да, перед воротами, — отвечает ему Алирия, неприятно сжимая стул ладонью. — Ты ищешь проблемы там, где их нет. Зачем? Станет легче? Или… — Не все у нас такие правильные, как ты, — снова улыбается мужчина. — У вас не задались отношения, а палки летят в другую сторону. Послушай, мне плевать на твоего Боромира. В лагере полно следопытов. Если ты не просчитаешь эти моменты, поверь, нам будет не сладко… — Почему я должна это считать? — Повышая голос спрашивает Алирия. — Не много всего падает на меня, Велнор? Ритуалы, рукописи, карты.       Велнор не отвечает. Просто сидит, и молча смотрит в деревянную стену. — Прости, — все-таки говорит ей следопыт, получая ответный кивок вместо ответа. — Я не подумал, что ты… — Что, я? — Грубо отвечает Алира. — Не надо делать из меня беспомощное создание, Велнор. Я справляюсь. Понятно? Справляюсь. — Она отворачивается от него в другую сторону, просто закрывая глаза ладонью. Только в этот момент он понял, что она плачет.       Хотелось положить на плечо руку, обнять, и может поддержать во всем, что случилось, но нет… Велнор сидел молча, крепко сжимая скулы. Ему больно от этих слез. Больно от того, что случилос. Вот только он никогда об этом не скажет. Будет молчать, пока не лопнет терпение. — Алира, — говорит следопыт. — Я не понимаю, что происходит. Мне не нравится твое состояние, в котором виноват этот чертов умник. Я бы не позволил себе… — Хватит, — резко отвечает девушка, поднимаясь с места. — Велнор, хватит. Я знаю, что ты скажешь. — Да, и буду это говорить, пока ты не откроешь глаза. — Я люблю его, — прошептала Алирия. Велнор тут же замолчал, отворачиваясь. Эти слова худшее, что могло прозвучать в его комнате. — Все кончено. Ты хотел это услышать? — Нет, наверное, что-то другое было бы лучше, — вздыхает мужчина, чтобы не повышать голос. — И как тебе это? Нравится? Алира? Можешь соврать мне, но себе даже не пытайся. — Он встает с места, а потом со всей силы ударяет рукой в стену.       Алира закрывает глаза, еще сильнее заливаясь слезами. Она прекрасно знала, что этот предлог будет что бы устроить разговор о том, что беспокоило Велнора. Никак не о назгулах. О них. — Посмотри на меня, — просит мужчина, становясь рядом. — Алира, посмотри мне в глаза. — Он убирает её руки от лица, не отворачивая взгляда. — Ты счастлива? — Велнор, прошу тебя, — прошептала девушка, вытирая слезы. — Перестань.       Она встает с места, но никуда не уходит. Просто стоит посреди комнаты, глядя на Велнора. Бесконтрольная ситуация. Вспышка в глазах, и вот, он уже целует её в губы. Она отвечает, но тут же отталкивает мужчину в сторону. Тот мотает головой, проклиная себя за то, что сделал. — Зачем ты это делаешь? — Тихо спрашивает Алирия, отворачиваясь. — Прости, я не хотел, — искренне произносит Велнор. — Я не хотел, клянусь тебе. Алира… — Больше никогда так не делай, — она расправляет одежду, а потом просто уходит из комнаты, громко хлопая дверями.       Во дворе сегодня как-то особенно людно. Алирия останавливается прямо посреди двора, поднимая вверх голову. Начинается дождь. Она хотела уйти, но что-то мешает. Появление Эни стало неожиданностью. Девушка даже вздрогнула, когда подруга подошла сзади. — Алира, все в порядке? — Спрашивает Эн, трогая её за локоть. — Ты бледная вся. Эй, что случилось? Когда ты принимала настойку? — Я не принимала, — честно признается следопыт, вместе с подругой шагая в сторону конюшни. — Мне нужно просто побыть одной. Можно? — Ли, да что с тобой? — Непонимающе спрашивает Эния, глядя как подруга уходит в другую сторону. — Хорошо, ладно, хорошо. Я не буду мешать. Обещай, что будешь аккуратна. Пожалуйста. — Алира кивнула. — Вот и умница. Я приду завтра утром.       Ответа не последовало. Эни просто стояла на одном месте, глядя как подруга удаляется в самую глубь лагеря.

***

      Несколько дней проходит после последнего совета. С вечера во дворе собираются следопыты, приветствуя гостей с далекого Гондора. Алира не верит своим глазам, когда в ворота въезжает Фарамир, окруженный своим войском. Да, их не так много, но поддержка внушительная.       Они здороваются со следопытами, протягивая руку Велнору. Фарамир обнимает брата, кажется с такой теплотой, на которую не каждый способен. Следопыты рады не меньше, именно отряд из Осгилиата, был особенно дружен со следопытами Севера. Одна только Алирия не подходит. Просто стоит на возвышенности, кивая Фарамиру в знак приветствия. Боромир не смотрит в её сторону. С ними все тоже самое, как и две недели тому назад.       Эни пожимает руку гондорцу. Её уже представили как предводителя Эстельдина, чему Фарамир кажется сильно обрадовался. Держится охотница отлично. Даже надела другие доспехи, чтобы держать свое имя как полагается.       Все ждали Алирию на праздничный ужин, но она так и не спустилась к собравшимся. Просто ушла в комнату, плотно закрывая двери. Эни это не нравилось, но лучше так, чем видеть состояние подруги, которой не нравится компания. — Я очень рад, услышать, такую прекрасную новость, — улыбается Фарамир, поднимая бокал за Эни. Она кивает, с улыбкой делая то же самое. — Не ждал таких изменений. — Стоит ли это считать хорошим знаком? — Усмехается Эни, глядя на военачальника Осгилиата. Тот улыбается в ответ. — Слышала, вы неплохо отстроили город. Похвально, учитывая общие повреждения. — Да, — кивнул Фарамир. — Что есть, то есть. Мне не хватало тебя, когда возвели новую стену. Ты должен был это увидеть.       Боромир как-то отстраненно пожимает плечами, выдавливая из себя улыбку. Фарамир это видит, но не спрашивает ничего лишнего. — Уверен, увижу это великолепие после, — учтиво отвечает старший. — Дела на Севере требовали срочного вмешательства. — Понимаю, — соглашается брат, делая глоток из кубка. — Боромир мог бы сделать это в ближайшее время, — вмешивается Велнор, с улыбкой обратившись к мужчине. Его никто не звал на разговор, но тот похоже не отличался вежливостью. — Меня уже выгоняют? — Саркастично усмехается мужчина, тут же повышая градус. — Нет, ты что, — улыбается Велнор, стоя за спиной у Эни. — Отдыхайте, господа. Наш дом, очень приветлив.       Следопыт осушил кубок, даже не морщась от крепости напитка. Он поставил пустой бокал на стол, удаляясь к выходу. Фарамир тем временем кивнул брату, приглашая его выйти на улицу. Тот долго противился, но все-таки вышел следом, скрываясь за высокими стенами. — Так вы поругались? В этом дело? — Ненавязчиво спрашивает младший, краем глаза замечая лошадей в загоне. — Тебе не кажется, это лишнее? — Боромир не хочет отвечать, сильно сжимая зубы, от раздражения. — Нет, не кажется. Ты уезжаешь на край света, пишешь письмо, что тебе нужна помощь. И вот я здесь. Стою рядом с тобой, а ты даже не говоришь, что происходит. Да, ты прав, это твое дело, твоя жизнь и женщина. — Фарамир вздыхает. — Никогда бы не подумал, что ты вообще способен уехать ради кого-то в такую даль. — Только с ней я жив, по настоящему, — выпалил Боромир, на лету пресекая все остальные вопросы. — Да, сейчас очень сложно. Я пытаюсь переломить себя и поговорить, но не выходит. Она не хочет меня видеть. Постоянно избегает. Даже сейчас не пришла. — Попробуй понять и её тоже, — говорит Фарамир. — Иногда, это труднее, чем кажется.