Десятая

      Зрительный контакт сохраняется очень долго. Алира не моргает. Ей кажется, если она закроет глаза, все исчезнет. Гильраэн стоит у окна, сложив руки. Она всегда так стояла, когда была чем-то недовольна. Что угодно, но именно этот жест Алирия запомнила на всю жизнь.       Девушка хочет присесть, сердце сейчас выскочит, и пролетит под стол, закатываясь в дальний угол. Молчание. Хорошо слышно только как трещат дрова в камине. Алирия усмехнулась, а потом вдруг вернулась в детство. Маленькая. Беспомощная девочка, которая не знала, что ответить.       Гильраэн осмотрела комнату, а потом повернулась к дочери, внимательно изучая её «новую» фигуру. Усмехнулась, но промолчала. Хотела оставить реплику на потом, как она всегда делала раньше. Алира развела руками в сторону, а потом со слезами просто вышла из комнаты. Уткнулась головой в стену, и заплакала. Зрелище неприятное, особенно когда тебя предали. Люди, которых ты любишь. Это не сравнить ни с одной болью. Это хуже, чем удар в спину.       Она закрыла рот ладонью, начиная плакать так сильно, что разбудила стражников. Да, они конечно не подошли, в силу того, что нельзя вмешиваться в жизнь старших, но сейчас, кажется даже им было не по себе от всхлипов.       Алира выпрямляет спину, и шагает дальше по коридору. Проходит мимо стражников, даже не поклонившись в ответ. Такое с ней впервые. Она всегда была вежливой. Заходит за угол, и тут же открывает большую, тяжелую дверь, одной главной для неё комнаты.       Здесь тихо. Холодно. И одиноко. Боромир лежит на большой кровати, прикрывая только ноги. Обнаженный торс, грубые, широкие плечи и усталый взгляд. Он не спал. В глубине души даже радовался, тому, что Алира вошла в его комнату без стука. Это своего рода другая ступень доверия. — Алира, что случилось? — Спрашивает мужчина, чуть охрипшим голосом. Он поднимается с постели, делая несколько шагов в её сторону. — Алира? Что-то болит? Алира? Ты слышишь меня? — Моя мать, — она опять заплакала. — Она… — Алира, тебе надо спать, — прошептал Боромир, чтобы не разругаться снова. — Ложись у меня. Слышишь? — Послушай, — останавливает его Алирия. — Она жива. Стоит в моей комнате. Я не сумасшедшая. Я не сумасшедшая Боромир. Не сумасшедшая.       Последнее, на что он согласился, это пошел с ней. Только ради того, чтобы Алира успокоилась. Ноги почему-то не хотели идти в сторону её комнаты, но упрямый Боромир все же открыл двери, почти сразу же впадая в ступор. Двоим казаться не могло. Он точно так же отчетливо видел Гильраэн, как видит сейчас Алирию.       Женщина улыбнулась, нехотя поклонившись сыну наместника. Боромир правда только вздохнул, вообще не понимая, что происходит. — Признаться, я не ожидала тебя увидеть, — улыбнулась ему Гильраэн. — Слышала, о смерти твоего отца. Соболезную. Он был благородным человеком. — Боромир кивнул. — Если не возражаешь, я бы хотела поговорить с дочерью. — Не уходи, — просит Алирия, останавливая его за руку. — Прошу тебя. Пожалуйста.       Он долго смотрит ей в глаза, а потом просто останавливается, и стоит рядом. Гильраэн даже убрала ухмылку, поправляя свою прекрасную прическу. Удивительно, как ей удавалось быть настолько женственной. Даже в таких суровых условиях. — Я так полагаю, ребенок от него? — Улыбается женщина, вот только не настолько радостной улыбкой. — Я говорила твоему отцу, увести тебя как можно дальше. Не послушал. — Только один вопрос. Что мы такого сделали, чтобы ты нас бросила? — Прошептала Алирия. — Поверить не могу, что вижу тебя. Столько лет я ходила на могилу, плакала и умоляла… Мне так нужна была мама, а ты…- Боромир сжал скулы. Он терпеть не мог, когда она плакала. — А ты приходишь спустя столько лет, и даже не спрашиваешь, что со мной было?       Слезы дочери ставят в тупик. Да, она могла бы как обычно накричать, и сделать вид, что разговор закончен. Но не сейчас. У Гильраэн, тоже были эмоций. Правда, она никогда не позволяла себе плакать. — Я не могла остаться с вами, — говорит северянка. — Мне пришлось скрываться в горах, чтобы никто даже близко не подошел к моим детям. Люди должны были поверить, что мы исчезли. — Гондор переживал плохие времена, — грубо произнес Боромир, встревая в разговор с Гильраэн. — Никому до вас не было никакого дела. — Я не спрашивала твоего мнения, — оскалилась женщина. — И все-таки придется его выслушать, — не унимался Боромир. — Где вы прятались? Вас же давно считают погибшей. Поют песни. Стоят перед вашим ликом в белом зале. Как вы объясните своему народу… — Это не твоя забота, — выругалась Гильраэн. — Тебя не касается моя репутация, и моя семья. Понятно? — Мы обручены, — вмешалась Алирия, повергая в шок от этого заявления. — Что ты сказала? — Переспросила Гильраэн, сделав вид, что не услышала с первого раза.       Алирия ничего не ответила. Она просто вышла из комнаты, шагая под крики матери как можно дальше по темному коридору. Остановилась, только когда Гильраэн захлопнула двери. Пришлось уйти, потому что ничего другого не оставалось делать. — Зайди в комнату, — попросил её Боромир, оглядываясь по сторонам. Сделала как он сказал. Услышала несколько щелчков. Он закрыл двери на засов, и стянул с себя одежду. Оставляя только поножи. Подошел к столу, и выпил бокал эля, практически не оставляя ни единой капли. — Алира.       Стоит на месте, и не двигается. Боялась, что мать снова появится здесь, мешая им быть рядом друг с другом. Боромир подходит ближе, снимая с неё плащ, и верхние доспехи. Она поправилась. Это его успокаивает. Формы беременной женщины прекрасны, особенно, на шестом месяце, когда фигура приобретает другие очертания. — Мы не подружимся, — прорычал мужчина, грубо швыряя свою одежду куда-то в сторону. Она его разозлила. Так сильно, что он хоть сейчас придет продолжать ругань.

***

— Что это Френ? — Спрашивает Эни, как только входит на кухню. Запах курицы и трав. Он приятный, но в нос бьет очень сильно. — Утинные лапки, — с улыбкой отвечает девушка, демонстрируя свои суп предводительнице. — Добавим пару листков капусты, и морковь. Получится наваристая похлебка. Стражникам сейчас туго, зима приближается. — Что же, — вздохнула Эни, облокачиваясь на стену. — Тогда добавьте побольше мяса. Им нужны силы. И еще, можем собрать стол на сегодняшний ужин? — Френ кивнула. — У нас уважаемые гости. Не хочется портить впечатление.       Эния раздала указания, молча удалившись в общий зал, где возле камина расположился Лоарн. Одетый в чистую одежду, он с удовольствием уплетал кашу, рассматривая деревянные узоры на стенах. Зрелище грело душу. Она даже улыбнулась, до того, как присела с ним рядом. Постоянно казалось, будто бы за ними следят. Если не Галахад, то его люди уж точно были где-то рядом. — Доброе утро, — улыбнулась Эния, усаживаясь по правую сторону. — Вкусно? Кашу здесь не любят. — Мне нравится, — в ответ улыбнулся парень. — Уж явно лучше того, что мы ели с тобой на Западных перевалах. — Они усмехнулись друг другу. — Ты изменилась. — Да. Очень. — Эни пожала плечами, словно не хотела затрагивать тему их прошлого. — Так вышло. Я теперь здесь. — И как вижу на хорошем счету. — Лоарн расплылся в улыбке. — Как… Нет. Почему Северное нагорье? Почему из всех точек на карте, ты выбрала именно эту? — Этой точки нет на карте, — кивнула Эния. — Поэтому я здесь. — Лоарн снова усмехнулся. Даже тут она смогла подловить его на такой мелочи. — Судьба нас приводит туда, где нам суждено оказаться. — Я не верю в судьбу, — произнес парень. — Она безжалостная. Делает, что ей вздумается.       Эни на это не ответила. Промолчала, потому что ничего другого не оставалось. Когда кто-то пытается обижаться на судьбу, она не могла заставить думать иначе. На все была своя причина. Даже у него. Особенно, после всего, что они пережили вместе. — Этот твой друг он… — Это не мой друг, — вздохнула Эния, отворачиваясь в сторону. — Это мой муж. Да, Лоарн, многое изменилось. Теперь все иначе. — Почему ты оправдываешься? Я понимаю. Да. Понимаю, Эн. Такое бывает. — Бывает, что? Любовь? Да, бывает. Люди влюбляются, а потом создают семьи. — Возмутилась Эния. — Я просила помощи, но не совета, о том, что мне делать.       Лоарн никак не ожидал, что разговор пройдет таким образом. Он был зол, но не так, чтобы в чем-то обвинить близкого друга. Отчасти ревность, может недопонимание, но не обиды. Он не из тех, кто обижается и перестает разговаривать. — Прости, — вздохнул парень. — Я не хотел задевать тебя. Правда. — Все нормально, тебе просто нужно к нему привыкнуть. Он хороший. — Другого бы ты не выбрала, — улыбнулся Лоарн, сильно сжимая челюсть. Эни это прекрасно видела, но не придала значения. — Приходи сегодня на ужин, я тебя со всеми познакомлю, — она расплылась в улыбке, глядя на парнишку. — Подумаем как быть дальше.

***

      Сегодняшний прием какой-то особенный. На столе слишком много закусок, горячих блюд, и мяса. Эни попросила сделать все в лучшем виде, дабы встретить леди Гильраэн как полагается. Она конечно же не оценила, но кивнула в знак благодарности, рассаживаясь со своими людьми в одну линию. Рядом с ней был высокий, широкоплечий мужчина. На вид куда моложе, чем Гильраэн. Они долго беседовали друг с другом, иногда отвлекаясь на очередную шутку в сторону следопытов. Эни это не нравилось, но из-за уважения к родителям близкой подруги, она промолчала.        Галахад пришел позже, отодвинул стул, и присел рядом с супругой. Лоарн не так далеко от пары, через пару человек. Сидел как раз около Двалина, который тоже не особо-то рад такой компаний. Однако, спустя время они даже нашли общий язык, и уже чокались бокалами. Велнор не пришел, снова уехал в Ангмар для решения каких-то очень важных вопросов. Боромир, его брат Фарамир и его люди сели ровно напротив людей Гильраэн. Оставляя место для Алирий, которая кое-как заставила себя появиться, и сесть перед матерью.  — Что же, я очень рада, что вы здесь, — с улыбкой произносит Эния, пытаясь быть максимально дружелюбной. Она предводительница, и вежливость, самое важное. — Не часто встретишь уважаемых людей в такой холодине.  — Я благодарна за теплый прием, миледи, — поклонилась Гильраэн, повернувшись к девушке. Она подняла бокал, а потом улыбнулась.        Боромиру все это не нравилось, он даже не поднимал бокала, сидел с братом и Алирой, то и дело посматривая на сторону где сидели люди матери Алирий. Правда, девушка сейчас смотрела на мужчину рядом с Гильраэн.  — Можно я вас познакомлю? — Спрашивает Гильраэн, обратившись к дочери. Та не ответила. — Это Барнс, мы с недавнего времени путешествуем вместе.  — Так это теперь называется, да? — Усмехается Алирия, облокачиваясь на стул чтобы было удобнее. Барнс промолчал. Сделал глоток эля, укладывая ладонь на ладонь её матери.        Гильраэн промолчала. Собственно, и другие тоже. Эни не сводила с Алиры взгляда. Правда, подруга словно была не в своей тарелке. Молчала, перебирая зелень на тарелке. Лоарн не вмешивался. Он ждал, когда все это напряжение улетучиться, и можно будет познакомиться со всеми собравшимися.  — А я наслышан о вашем вспыльчивом характере, — замечает Барнс, улыбаясь Алире. — Очень рада, что обо мне говорят, — поклонилась девушка, сверкая взглядом в сторону матери которая сидела красная как рак, от того, что здесь обсуждалось. — Как вам моя мать? Уже успели изучить её характер? — Эни чуть заметно усмехнулась, отворачиваясь в сторону Галахада.  — Прекрати! — Просит Гильраэн, обратившись к дочери. — Не обращайте внимания Барнс, моя дочь дикарка. Живет с этими отшельниками и радуется жизни!   — Зачем же так грубо, — говорит Галахад, выпивая уже третий бокал за вечер. — Мы уважаемые люди на Севере.  — Не смешите меня, — прыснула женщина, усмехнувшись. — Следопыты? Уважаемые люди? Я вас умоляю. Не берите на себя слишком много.  — Благодаря следопытам, вы живете в мире и спокойствии, — говорит Эния, улыбаясь. Лоарн следит за этой улыбкой, не в силах отвернутся. — Не стоит так недооценивать тех, кто верой и правдой служит Северу.        Гильраэн чуть дернулась от таких замечаний, но не подала вида. Она только подлила двум своим советникам эля, и улыбнулась. Дескать, спасибо, за разъяснения.  — Как вы справляетесь с таким отрядом? — Спрашивает Гильраэн, улыбаясь Эни. — Я уважаю женщин которые правят мужчинами. — Алира усмехнулась, отвернувшись к плечу Боромира. Он улыбнулся. — Не то что моя дочь. Правда? Ничего не добилась, только мечом размахивала всю жизнь. Королевская кровь увяла.  — Ваша дочь опытный проводник, — заступился Галахад, поклонившись. — Не каждый человек обладает таким сильным даром.  — Не надо мне её расхваливать, — говорит Гильраэн. Алирия отвернулась в сторону, чувствуя ладонь Боромира на своей ладони. Он крепко сжимает пальцы девушки, останавливая её от высказываний. — Стала следопытом. Отец был бы в бешенстве. Но да ладно, давайте поговорим о хороших делах.  — Ваш супруг был бы зол, узнай он о том, что его супруга бросила детей на Севере, — внезапно произносит Боромир. — Не стоит на меня так смотреть Брайн. Мы с вами хорошо знакомы. — Эни улыбнулась. Она ждала Боромира. — Что замолчал? Скольких женщин ты обвел вокруг пальца? Не помнишь? Умчался из моей армий так быстро, что пятки сверкали.  — Может вы не будете кидать в меня ложных обвинений? — Говорит Брайн, оправдываясь перед собравшимися. Вот только теперь на них смотрели половина стола, ожидая, что будет дальше. Удивительно, но никто не вмешивался.  — Да бросьте, — улыбается Боромир, отпуская руку Алирий. Он выпивает бокал, уложив ладони на стол. — Я хорошо помню каждого, кто приходит на службу.  — Ты стал такой же как они, — говорит Гильраэн, пожимая плечами. — От былой гордости ничего не осталось.  — Неужели, — Боромир отогнулся на стуле, расплываясь в прекрасной улыбке. Алирия посмотрела в его сторону, улыбаясь в ответ.        Гильраэн не ответила. Переключилась на советников, даже не обращая внимания на то, что говорили в отряде Боромира. Эни что-то бурно обсуждала с Френ и Галахадом, размахивая руками, а вот Брайн смотрел на Боромира практически не моргая. Вскипел от злости, покрываясь тонкой пленочкой пота. Все было бы прекрасно, если бы гондорец не выпил четыре бокала. То ли он что-то услышал, то ли ему это просто показалось, но дальше было то, чего не ожидали даже советники. Боромир обошел стол, со всей силы ударив Брайна по лицу. Тот упал на стол, раскидывая все бокалы. Гильраэн вскочила с места. Правда ничего не сделала. Боромир получил по лицу в ответ. Завязалась драка.  Только Галахадад поднялся со стула, спокойно подзывая ребят к потасовке. Он оттащил Боромира в сторону, кое-как сдерживая его двумя руками.  — Всё, всё, — усмехнулся Галахад. — Не стоит руки пачкать. Боромир. Успокойся. Всё. Давай, пошли. — Он похлопал мужчину по плечу, а потом вместе с ним ушел на улицу.        Им кажется было плевать, что кричали в спину, и как успокаивали Брайна. Они просто сели возле конюшни, оставаясь наедине друг с другом. Боромир окунул голову в бочку, приглаживая растрепавшиеся волосы. Галахад закинул ногу на ногу, внимательно глядя на все, что делал мужчина напротив.  — Чертов ублюдок, — сплюнул воитель.  — Не стоил он того, — говорит Галахад, сложив на груди руки. — Да, типы не из приятных, но… Алира… Вот кстати и Алира. — Он кивнул на приближающуюся девушку, улыбнувшись.  — Что с тобой такое? — Спрашивает Алирия, поднимая голову на мужчину. — Посмотри на меня. Что такое? Идем в комнату. Я обработаю. — Галахад усмехнулся. — Быстрее. 

***

— Не дергайся! — Возмутилась Алирия, прикладывая белую тряпку к разбитому носу Боромира.  — Мне приятно, что ты за меня переживаешь, — улыбается воитель, правда, ему снова больно.  — Лучше бы вы убили друг друга, так всегда проще. Зачем ты полез на него? — Спрашивает девушка, обмакивая тряпку в воде. — Тебе мало, что о нас думают? Моя мать в бешенстве ушла с приема. Кричала так, что весь двор слышал.  — Ну и отлично, — усмехнулся Боромир. — Не будет сомневаться в дочери. Ей приятно унижать тебя перед северянами.        Алира улыбнулась, закручивая рукава своей рубашки выше. Они уже все вымокли, но кажется сейчас, это не важно.  — Никогда меня не останавливай, Ли, — произносит мужчина, который редко называл её так коротко, как сейчас. — Да, можешь высказать свое недовольство когда мы одни, но не при людях.  — Прости, — кивнула Алирия, возвращая эту маленькую, тонкую нить доверия. — Ты просто так взорвался, что я… Я подумала, он… — Да ничего мне никто не сделает, — Боромир встает с места. Подходит к подоконнику и наливает себе выпить. — А ты не нервничай. У нас малыш. — Делая глоток говорит мужчина. — Я сам буду разбираться. Ложись спать.  — Куда ты? — Спрашивает Алирия, глядя как Боромир берет меч, и надевает перчатки. — Боромир! Что ты… Остановись!        Он выходит из комнаты, закрывая за собой двери. Стражник встает на проходе, кивая мужчине в знак согласия. Алирию никто не выпустит. Он хорошо об этом договорился.  — Милорд? — Окликает его советник, расправляя плечи.  — Никуда не выпускай её, — просит Боромир, шагая по коридору. — Мне надо закончить разговор.        Во дворе он встречается с Галахадом. Кивают друг другу, закрепляя мечи крепче.