SWAT

      Что можно сказать про Лос-Анджелес? С одной стороны — символ социального, политического и экономического благополучия США. С другой же — высокие цены, нехватка рабочих мест да и преступность не самая низкая, особенно на окраинах. Туда лучше не соваться, так как есть нехилый такой риск потерять кошелек, а в худшем случае — получить заточку в бок от какого-нибудь нарика. Те, кто приезжал в этот город, очень скоро уезжали вновь, не справляясь с его трудностями. А те, кто не мог уехать, или хотел поживиться чем-то более выгодным, но не законным путём, пополняли ряды вооружённой городской преступности. Кражи и грабежи приходили что раз на дню, а про убийства можно вообще молчать. Полиция свыклась с такой обстановкой, но не всегда проблема решается двумя-тремя экипажами патрульных.       Как и сейчас.  — Прием! Всем постам! — в рации послышался встревоженный голос полицейского, — Это 107-й. У нас ЧП! Восемь хорошо вооружённых людей ограбили банк и взяли в заложники его сотрудников на пересечении улицы Элион-стрит и 48-й Авеню! — 107-й, вас поняла, высылаю подкрепление! — ответила девушка-диспетчер. — Поторопитесь! — сквозь выстрелы раздался голос полицейского. — На нам совершено нападение!       Внезапно к диспетчеру подлетел мужчина лет пятидесяти, одетый в форму и с капитанскими знаками различия. — Что у нас на этот раз? — Захват заложников в банке на пересечении Элион-стрит и 48-й Авеню.       Тихо сматернувшись, капитан сказал: — Высылайте SWAT! — Капитан, все отряды заняты! — сообщила диспетчер. Есть только «Хок-70». — Это ж юнцы… Ладно, отправляй их! Остается надеяться, что они не облажаются…       Диспетчер снова надела наушники: — «Хок-70», это база. Немедленно отправляйтесь по адресу — пересечение Элион-стрит и 48-й Авеню! — Вас понял.       «Хозяином» голоса был мужчина лет двадцати семи или восьми, высокого роста, спортивного телосложения, с блондинистыми волосами и карими глазами — Кристофф Бьогрман. — Сержант! — сказал он. — Да, лейтенант? — У нас вызов — заложников захватили. Поднимай отряд.       Сержанту Харперу Юхансену было всего двадцать шесть, он среднего роста, крепкого телосложения, шатен, глаза темно-синие, как и его униформа. Несмотря на вполне молодой возраст, он успел уже «повидать некоторое дерьмо» и ненавидел, когда брали заложников. На его опыте уже был случай, когда он промахнулся и ранил одного из заложников в плечо. Тот не умер, но парня разжаловали до сержанта и только командир его, Кристофф, не дал выкинуть Харпера из спецназа.       Третьим был сержант Ханс Вестергорд — рыжий парень двадцати пяти лет с наглой физиономией, но знающий свое дело. Четвертый — капрал Райдер Харис, новичок в отряде. Командует всем этим отрядом капитан Дастин Маттиас, ему лет тридцать семь.       Собравшихся отряд погрузился в микроавтобус и отправился по указанному адресу. Уже в пути начали прикидывать план действий. — Значит так, по оперативной сводке в банке восемь террористов, вооруженных автоматически оружием, заложников — тридцать человек, посетители и сотрудники банка. Здание оцеплено, снайпера выставлены. Наша задача — стандартная. — Предлагаю отправить двух человек через запасной вход, остальным — через главный, — предложил Харпер. — Ты что несешь, сержант? Как — через главный? — Есть доля вероятности, что боевики не ожидают, что к ним возиться через главный проход. — Почему ты так думаешь? — поинтересовался Бьогрман. — Потому что для них такое немыслимо. — Ты псих. Но что-то в этом плане есть. Постарайся не облажаться. Мои погоны — ладно, но подумайте о себе. Приехав на место, парни вышли из микроавтобуса. — Они требования выдвигали? — осведомился Маттиас. — Пока нет. Обстреляли нас, один ранен, — взволнованно сказал лейтенант полиции. — Какова обстановка? — В главном зале собрали всех заложников, их около тридцати человек. Четверо боевиков с ними, с остальными четырьмя визуальный контакт не установлен. — Рискованно… Но придется штурмовать, — пробормотал капитан. Поднеся ко рту рацию, он спосил: — Вы на позициях? — Так точно, командир, на позициях. — Штурм!       Кристофф, Ханс и сам капитан Маттиас ворвались в здание банка. Спустя секунду оттуда раздались выстрелы, крики и визг. В основном благодаря опыту последнего все четверо террористов были ликвидированы.       Оставшиеся четверо боевиков попытались прийти через запасной ход, но наткнулись на Харпера и Райдера. Первый, вскинув М4, короткой очередью свалил одного из террористов, остальным пришлось отступить в главный зал, откуда уже начали выводить заложников.       Воспользовавшись замешательством, боевики прихватили заложницу даже попытались пристрелить спецназовцев. Две пули попали Хансу в бронежилет, Кристофф, открыв ответный огонь, прикончил одного террориста. Тогда они бросились бежать, продолжая орать во все горло, что убьют заложницу. Это была девушка лет двадцати четырех или пяти, со светло-пепельными волосами, собранными во французскую косу, и голубыми глазами.       Внезапно истошный крик прокатился по всему первому этажу. Кристофф едва удержал какую-то рыжую девушку. Она рыдала и постоянно повторяла: — Спасите мою сестру, спасите мою сестру…       Бьогрман обнял её за плечи и пытался хоть как-то успокоить. Находившийся рядом Харпер вдруг сорвался с места. Выбежав из здания банка, он, увидев, что преступники уже успели взять второго заложника и автомобиль, сел в первую попавшуюся машину — ей оказался полицейский «Форд», и выжал газ на максимум. Он мысленно ругался такими словами, что, если бы они были произнесены вслух, то окружающие его люди точно бы сказали: «Таких витиеватых выражений мы еще не слышали».       Проклятая ответственность, дьявол бы ее разодрал! Юхансен чувствовал себя крайне дерьмово в моральном смысле. Это умоляющее выражение лица со следами паники… Твою за ногу. Теперь он должен хоть разбиться, но достать этих тварей. Зачем? Кому он обязан? Этим людям? Он их не знает, но обязан делать все для их безопасности, это работа, которую Харпер выбрал сам. Выруливая между рядами и едва не сталкиваюсь с автомобилями, он медленно, но верно настигал этот черный «Лексус». Автомат валялся рядом на сиденье, да и стрелять из него одной рукой — дурацкая затея. Со второй попытки достав из набедренной кобры «Sig Sauer P226», Харпер стал стрелять по колесам. Раз, другой, третий… Наконец «Лексус» забуксовал и съехал на обочину. Швырнув пистолет на сиденье, Юхансен схватил автомат и выскочил из машины. Это незамедлительно сделали и боевики. Один из них замешкался на секунду и оказался в прицеле Харпера. Палец коснулся спускового крючка… Выстрел! Раскинув руки, террорист упал. Второй был, видимо, умнее или опытнее и прикрывался заложницей. В глазах девушки читался неописуемый ужас, внезапно сменившийся на легкую надежду. — Я ее сейчас пристрелю! Дай мне уйти и тогда она будет жива! Дай мне уйти!       Игнорируя заявления бандита, спецназовец медленно и угрожающе наступал на него, не опуская автомата. Харпер ждал, а точнее, выжидал момент, когда голова боевика хоть немного высунется из-за головы жертвы. — Ты че, глухой? Брось оружие, иди у нее дырка в башке!       Террорист отступил назад, теряя терпение — психологический эффект возымел свое действие. Харпер, резко поменяв план, всадил тому две пули — в плечо и руки террориста, сжимавшую пистолет. Тот взвыл от боли, выпустив заложницу. — Ложись! — крикнул Юхансен девушке, но она, будучи в шоке, не поняла или не могла ничего сделать. Мгновенно повернув дуло автомата, Харпер нажал спуск. Пуля угодила в голову боевику, он рухнул, как подкошенный, наконец перестав вопить. Еще секунда — автомат на плече, Юхансен подскочил к девушке, которая в бессилии опустилась на его руки.       В этот момент подъехал Кристофф и Райдер. Оглядевшись, Бьоргман сказал Харперу: — Думаю, лейтенантскую нашивку ты себе вернул.