Любовь вслепую

Утром её разбудил телефон, не переставая звонить. Спросонья Робин подняла трубку, где звучал грубый голос отца, который сообщил, что уже ждёт её у дома. Жизнью помятое тело неспеша вышла из комнаты, тихо ступая на каждый пройденный сантиметр. Дома было тихо, или все спали, или уже разъехались, хоть и было 7 утра, и только на первом этаже играла чуть слышная музыка, на полу были разбросанные бутылки, стаканчики, чьё то нижнее бельё и прочая мелочёвка. Робин боялась упасть, поэтому придерживалась перил и такими темпами вышла на улицу, где свежий воздух ударил в голову, полностью туманив разум, а всё ещё стоящая луна, покуривая облаками, мозолила перед глазами... В машине кроме отца была и мама. - И часто ты будешь ездить на эти вечеринки?- катил на девушку мужчина. - Отстань от неё,- заступилась мама. - Что между вами происходит?- заметила она некое напряжение. Отец тяжело выдохнул, посмотрев на дочь через зеркало и прокрутил руль.- Скажи ей. - Мам,- обратилась кариглазая к женщине, зная, что лишь она правильно приподнесёт нужные слова. - Дорогая,- развернулась мама к ней, сжав их руки между собой.- Мы с твоим отцом разводимся. Сейчас мы едем в суд. Две лучшие новости за последние дни, что может быть лучше? Любимый парень бросил, родители, которые прожили вместе 16 лет разводятся. Она конечно замечала, что отец и мать значительно удалились друг от друга, и только дочь связывала их, и когда они поняли, что Робин выросла, решили и себя освободить от долгих лет мучения. Кареглазая паникла, опустив голову. - Милая?- обратилась к ней мама,- всё в порядке? - У меня всегда всё будет хорошо, если счастливы вы,- пропищала девушка. - Мы с тобой переедем...- начала женщина рассказ о своих планах, которые уже давно разрабатывала. Но Робин не слушала. Она облакатилась на дверь, рассматривая облака. Вот куда они могут бежать? Это всего лишь газообразное вещество, которое течёт по повелению ветра, и всё же они куда-то бегут... А птица. Птицы отдельно парят по воздуху, не касаясь неба. Но как такое возможно? Ведь птицы летают на равне с облаками. Да, но не по самому небу. Небо- это недосягаемое пространство. Ни стрелой, ни летучим змеем ты не коснёшься его, будь ты хоть на ракете, всё бессильно. Так же бессильно, как и начать новую жизнь... Переворот, хруст костей, металл ломает тело, как в мясорубке... *POV Робин* Мне не больно, но я чувствую, что лежу в луже крови, и что-то тепло и вязкое стекает по шее и груди. Наверняка это тоже кровь, а что это может быть еще в этой ситуации? Но все же, боли нет и это странно. Очень подозрительно и странно… Слышу отрывистый визг покрышек и удаляющийся рык двигателя. Я не удивлена… Глупо было бы ожидать, что водитель геленвагена, ставшего причиной этой ситуации, окажет мне помощь. Очень хочется оглядеть себя, оценить свои повреждения, но я не могу пошевелиться и просто открыть глаза. Я даже не уверена, дышу ли я. Продолжаю держать голову вверх,как в любом боевике. Не самая плохая картинка для последних мгновений жизни. Стоп!!! Что за мысли? Какие последние мгновения? Неужели я умираю? Хотя… наверное надо это признать, так будет легче. Теряя кровь гранеными стаканами, остается только думать о маме, о том, что ее надежды и мечты сейчас растекаются липким струйками крови по асфальту. О друзьях, о моём будущем и о том, что у родителей не останется никого, а значит и смысла в жизни. Внезапно я начинаю ощущать, что-то огромное, великое вокруг себя. Я буквально чувствую всю Вселенную. Она воздушная, мягкая, сладкая и липкая как сахарная вата. Все становится таким неважным. Все страсти, люди, дела – это химеры, фантомы и миражи! Теперь я уже вижу всю Вселенную. Вижу себя четырёхлетней, когда падаю с велосипеда, а после мама зелёнкой замазывается мои садины. Вижу себя в средней школе, когда мяч прилетел мне в голову, а после я на кушетке чихаю от навязчивого запаха в носу. Вижу пустынный ночной проспект и себя, намалеванную красной краской на асфальте, с тянущейся вдоль дорожной разметки красной линией. Метрах в тридцати от моего тела, в кустах белеет моя обувь. Повсюду тут и там заметны лоскуты того, что некоторое время назад было платьем. Мерзко видеть себя окровавленной и полуголой, распластанной в какой то нелепой позе. Жутковатая картина, но надо признать, что я понимал свои риски. Теперь остается только дождаться, когда я буду окончательно призвана. Интересно как это будет происходить? Придет «Костлявая» или появится тоннель с белым светом в конце, а может быть откроется какой-то шлюз? Хотя меня должен больше интересовать не процесс призвания в мир иной, а суд который за ним последует. Натворила то я немало… Странно верить в независимость прокурора-Господа. Эту жилистую лапу никак смазать не удастся. А вот и менты, тут же подъезжает и скорая помощь. Все не торопливо, в ритме какого-то неспешного танца. По мое тело приехало сразу около десятка человек. Лейтенант, даже не подойдя ко мне, начинает составлять протокол, в то время как сержант направляется дальше вдоль улицы и осматривает в арыке останки машины. Мужчина в белом халате перетряхивает мою сумку, находит мой мобильник. Неужели мародер? Нет… он находит в мобильнике последний набранный номер, нажимает кнопку вызова и отходит к карете скорой помощи… через несколько секунд Макс станет первым кто узнает… об аварии… о случившемся… может быть еще о чем то… Вспышка невероятной боли – медсестра сняла с меня остатки платья, разрезая его ножницами. - Ой, она жива! - Да понял я.- Перекрикивал её, наверное, доктор.- Жмурики так не орут. Носилки, быстро. Темнота. Вселенная пропала. Мне ужасно больно, но эта боль меня радует. Кажется, у меня есть еще один шанс… ... Шум аппарата, пищание которого разбудило меня. Я парализована? Это мой первый вопрос, который вынудим меня пошевелиться. Почему я не чувствую своих конечностей? Что со мной случилось? Почему я ничего не помню и не вижу? На лице мне что-то мешало то ли повязка или шлем. Моё тело не повеливалось приказам, а намертво прижалось к твёрдой поверхности. Я закричала, умоляя помощи... В комнату кто-то зашёл, скрипнув дверью. - Робин Бейли?- послышался мужской низкий голос. - Где я? Почему я...? - Вы попали в автокатастрофу,- перебил он меня.- У вас перелом двух рёбер, левой ноги, сильный ушиб головы, поэтому возможны провалы в памяти,- я внимательно слушала, заставляя себя верить, что это всё не правда,- а также из-за травмы головы, повредилась затылочная часть,- врачь замолчал, подыскивая подходящие слова,- вы потеряли зрение, Робин. Холодная вода потекла из моих незримых глаз, умывая сухую кожу. Дыхание замерло, словно передо мной был обрыв, который так и манил прыгнуть в него, чтобы ощутить все яркие чувства, что не даны в обычной жизни. - Где мои родители?- прошептала я, дабы отвлечь себя от мысли своей беспомощности. - Слишком много информации, юнная леди. - Прошу,- дрожащим голосом произнесла я, выдавливая эти сложные слова,- прошу вас... Послышался протяжный вздох и донёсся хриплый бас,- они не поступили к нам. *POV автора* Тугое молчание, протяжные всхлипы девушки, за окном доносились крики прохожих, гудение машин... Она даже не знала какой день, какой месяц, а может ночь... Но зато она прекрасно помнила своё детство, велосипед, запах мокрой травы в деревне, куда она ездила каждое лето к бабушке, помнила свой первый день в школе, как они со своей подружкой раскрашивали замок принцессы... Помнила всё, но в тоже время ничего... - Сколько,- не шевеля челюстью, ещё тише промолвила она,- сколько я была без сознания? - Шесть дней,- тяжело сказал мужчина, будто всё, что случилось с ней, происходило и с ним... Робин была птицей, которая больше никогда не коснётся облаков и никогда не попытается достичь высот неба. Она лишилась крыльев, своего единственное, что помогало ей выживать... Кареглазая больше никогда не встретит своих родителей, не увидит этот мир во всех своих серых красках. На её жизни поставлен крест! Нет больше друзей, нет учёбы, забот, сплошная темнота... Робин наняли сиделку, которая ухаживала за девушкой, кормила, мыла, помогала разминать атрофированные мышцы, но девушка не принимала её помощь. Ей было больно. Душевно больно. Когда-то прекрасная талия превратилась в тонкую палку, где виднелись кости таза и рёбер, казалось, ещё немного и сама печень будет выпирать... Тонкие ножки уже вовсе забыли свою работу, а личико совсем исхудало, и лишь её карие глазки выделялись неким отблеском света. Робин всё время носила повязку, чтобы не ловить на себе взгляды людей. Её постоянно тошнило не естественным образом. Девушка намеренно вызывала в себе рвоту, от чего стала питаться с помощью трубки. Задача врачей- спасти жизнь, а не оформить ещё одного пациента в морг... ... Утром она встала сама, не распознавая который час, но время завтрака ещё не было. Робин нехотя села, прислушиваясь к шорохам за дверью, где бешенно носились люди, принимая всё больше и больше пострадавших. На улице, как и всегда, разгуливал гул машин, людей, которые торопились на работу, можно было уловить радостные крики детишек, лай собак. Из окна доходил свежий запах выпечки, утром оттуда всегда пахло чем-то пряным или карицей... - Доброе утро,- зашла Мишель, прервав медитацию Робин,- как спалось?- ласково и мягко спросила женщина. Хоть кареглазая была и груба по отношению к ней, но Мишель терпела её, может быть, она понимала её состояние, стараясь не трогать девочку, а может она была настолько добра по отношению к ней, что просто пропускала колкие слова в свою сторону. - Плохо,- грубо ответила Робин, продолжая слушать улицу и игнорируя сиделку. - Твоё давление нормализуется,- с улыбкой молвила женщина, присоединяя порцию завтрака. Густое пюре из овсяной каши медленно потекла к самому желудку девочки, от чего та вздрогнула из-за неприятных ощущений. - Пекарь вновь печот булочки,- Мишель сильнее распахнула окно, дабы приятный запах дошёл до Робин. - Нет смысла слушать и нюхать неоглядное,- сурово сморщила личико девушка и опустила голову. - Ты права, моя дорогая. - Не называй меня так,- приказала кареглазая, застучав руками по кровати,- ты мне никто. Я выйду отсюда, и ты исчезнешь, поняла меня?- выкрикнула Робин, истерически выдавливая слёзы. - Я обязана ухаживать за тобой,- подсела женщина к ней. - Ты ничего не обязана,- простонала кареглазка,- тебе за это платят деньги. В нормальной жизни ты бы ни за что не обратила на меня внимания. - Я пошла добровольцем,- как можно нежнее сказала Мишель, поглаживая по худощавой ножке, от чего та отдёрнула её. - Как можно помогать токсичным людям?- спросила девушка, подняв голову в сторону сиделки. - Каждый заслуживает помощи. Когда Бог протягивает руку другим, на его место приходим мы- добровольцы.- Она сделала паузу.- Я здесь, чтобы побудить тебя к жизни. Повязка значительно намокла, как тряпочка. Робин чувствовала на себе вину, что унижала это добрую женщину, совесть немножко поедала её, как плесень сыр, но гордость не позволяла просить прощения. - Позволь я перевяжу тебя?- кареглазая медленно кивнула, слегка потряхивая головкой. Мишель сняла бинт, за которым скрывались кофейные глазки, полных боли и печали. Они смотрели куда-то вдаль, не имея объекта слежения, от чего её личико казалось более загадочным. Робин было сложно чувствать мысль, что на неё смотрят, как на экспонат, поэтому она опустила нос. - Можно я задам вопрос?- неловко спросила Робин. - Конечно. Девушка немного помедлила,- У вас есть дети, Мишель? - Нет,- без колебаний ответила женщина,- мне Бог не дал возможность иметь их. - Прости,- почувствовала за собой вину кареглазая. - Всё в порядке. У меня есть детишки, за которыми я ухаживающая, как за своими. И я их люблю. - Любишь слепых и инвалидов?- её сухие губки превратились в тонкую линию. - Мы все люди. - Но не все хорошие... - Ты права,- перебила она,- однако, есть шанс их изменить. Робин нервно засмеялась, словно злодей из фильмов. - В вас всё добро человечества, Мишель. - Давай на ты?- тепло предложила она, проведя по ручке девушки, но та даже не вздрогнула. - Хочешь меня увидеть?- Робин с недопониманием приподняла голову, опустив оброви. - Я слепая, если ты забыла. - Пальцами увидеть,- тёплые ладони женщины неуверенно протянули кисти рук девочки.- Просто смотри пальцами.- прошептала она. Холодные перста дотронулись до мягкой пухлой кожи. Робин закрыла глаза, чтобы лучше сосредоточиться. Большие пальцы легонько провели по пухлым губам и сухому носу, продолжая узнавать внешность женщины. Большой лоб, упругие щёчки, морщинистые веки глаз, пушистые ресницы, густые брови. - Ты красивая,- сделала комплимент девочка, продолжая аккуратно прощупывать каждый участок лица. - Спасибо, милочка,- без какого-либо страха поблагодарила она... ... Робин нравилось проводить время с Мисс Мишель, эта женщина делилась с ней частью радости, предавая объёмы мира. Робин заметно открылась женщине, не отпуская её от себя. Смериться с потерей близких и зрения, естественно не могла она помочь, чем занимался с ней психолог. Девушка старалась читать книги, водя пальцем по бугристым страницам, щупала предметы, которые находила Мишель, самостоятельно вставала на костели и дела свои первые шаги, как впервые раз. Память ещё не возвращалась, потому что никто не помогал ей это вспомнить, так как посещение на некоторое время было не доступно. Грустные глаза начинали улыбаться, выплёскивая больше искр от новых эмоций.Тонкие бёдра и ручки немного принимали облик человека. Она становилась живой.