***
трахаю суку во все щели. тяну за волосы, шлепаю по миниатюрной круглой заднице. она стонет, выгибается как блядь, готова отдаться здесь и сейчас во всех позах. капелька пота стекает по груди и утекает в ложбинку живота. хриплым голосом приказываю: — втяни живот. насколько он глубоко? девчонка подчиняется команде, поглощённая процессом, хотя в любой иной раз обязательно отпустила бы пару едких комментариев по поводу его командирского тона. язвительно: — хорошая девочка.***
про нас забудут. а хотя некому сука и забывать. конечно, никто ж и не знал. семья огневых ценой своей жизни скроет правду о девчонке, потрахавшейся в 14 лет. нашу историю перепишут, перекроят. скрасят неудобные места, опустят ненужные детали. сделают ванильную конфетку в цветочной обложке. и никто никогда так и не узнает в ней прошлую совсем не детскую сказку. ведь фэшиар драгоций — это отличная замена: поцелуйчики, васильки, обнимашки. а вспыльчивый садист Ляхтич — ссоры, драки, боль. кровь, синяки, обиды. наша любовь, о которой никто не расскажет. "днём ты молчишь, пытаешься выбросить из головы наши ночи. а я насмехаюсь над тобой всякий раз, когда мы оказываемся в компании наших дорогих ключников," — тут мальчишка скривился, будто только что проглотил что-то очень кислое. перо в его руке вновь заскользило по бумаге, выводя неровные, сбивчивые от переполняющих эмоций строки. или же, быть может, так сказывается напряжение. "ты язвишь, провоцируешь. делаешь вид, что ненавидишь меня. и все это, лишь бы скрыть нашу связь. чтобы никто не поверил, если бы я, скажем, вдруг решил во всем признаться. хорошая подстраховка, Огнева. неужто ты настолько мне не доверяешь?" совсем не детская сказка. "когда я умру, меня сделают малолетним глупцом, сохнущим по 40 летней тётке. уверен, малыш Драгоций этому поспособствует," — со злой усмешкой продолжил Марк. "...поможет скорректировать, гм, версию некоторых событий. неправильную, но такую правдивую." — мрачно заключил златоключник. "вмешается, вывернет историю наизнанку, все переврет. и все лишь потому, что малыша Фешиара до сих пор гложет злость, ведь ты досталась мне. да, ты. твоя рыжая макушка, любящая вечно встревать в неприятности, привычка дергаться от моего появления и задавать самые неудобные вопросы, даже когда это совсем не в тему. ну никакой осторожности," — ласково пожурил Марк. "...твоя худосочная фигура, самая обычная, без форм..." — пепельноволосый злорадно хохотнул, предупреждая реакцию той, кому адресовано письмо. "да шучу я, мой хрупкий василек... твое тело прекрасно. ты же сама знаешь, с каким удовольствием я изучил каждый его сантиметр." Марк аж замурлыкал от удовольствия, представляя как будет сгорать со стыда Василиса, читая эти строки, отчего на ее лице появится эта милая и глупая улыбка. красивая улыбка. впрочем, как и ее обладательница, здесь не поспоришь. "я ненавидел тебя. абсолютно, люто ненавидел, хотел убить. сама подумай: какая-то фейра, которой в односчастье достались огромное богатство и знатный род, внезапно сваливается мне на голову и начинает дерзить буквально с порога дома, хотя еще совсем недавно туда ступила, и даже не научилась держать часовую стрелу в руках! 12-летняя девчонка всю жизнь провела на Остале, а уже вела себя так вызывающе, бросала всем вызов, грубила и оскорбляла... ладно, это давно в прошлом. я не питал к тебе теплых чувств, рыжая. ни намека на них. ты была слабой. и такой странной, совершенно не ориентировалась в нашем мире. признаюсь, порой меня это очень веселило," — соткровенничал Марк, вспоминая, как насмехался над зашуганной девчонкой вместе с "друзьями" Огневыми, сидя перед первой в карете, что, правда, не мешало ей перебрасываться с Мортиновой едкими фразочками. "я не воспринимал тебя всерьез. да никто не воспринимал," — продолжил Марк, вспоминая все свои насмешки и их маленькой компании. "и вдруг ты ударила меня. там, на площади, при почти добровольном дарении рубинового ключа Норту. я чуть не задушил тебя от гнева, рыжая." он поморщился, видно переживая не самые приятные эмоции. "а ведь исполни я свою угрозу, с кем бы тогда я сп..., гм, вел светские беседы?" наигранно ужаснулся он. "хотя я заслужил тот удар. я наслаждался твоим беспомощным видом, приказал облить водой. дрожащий, распластанный по стене мотылек... жалкий. мне захотелось взять твое заплаканное личико обеими руками и поцеловать в лоб, ядовито усмехаясь тебе в лицо. да, я был жесток. жесток с самого начала, порой перегибал палку. и каждый чертов раз задавался вопросом, чем же вызван этот гнев. почему так сильно тебя ненавижу, Огнева. почему не могу держать себя в руках рядом с тобой. но сейчас понимаю, что ты просто вызывала у меня самые сильные чувства. ВСЕ чувства, понимаешь, Василиса? ты боролась. тогда, вырвавшись из моего захвата. хрупкая, обессиленная. запуганная. беззащитная. уставшая, ты вдруг взлетела и наотмашь ударила меня крыльями. а я на всю жизнь запомнил этот прыжок. такой отчаянный, дерзкий, знаешь, как маленькая искорка тлеющей свечи, ярко вспыхивающая перед тем как навсегда погаснуть. и в груди поселилось такое восхищение, и одновременно лютая ненависть. ведь я знал, что не смог бы так же. такое удивление, такая ярость за прилюдное унижение, что все это смешалось в одну кучу и переросло в одержимость. настоящую одержимость тобой, Василиса. понимаешь? я влюбился в тебя! и я был растерян. как я могу испытывать к тебе другие чувства, кроме презрения, ненависти?! а ещё появилась тоска. тянущая, злая. ведь в то время как у меня проснулась интерес, ты совершенно его потеряла. я бесился. но уже не от твоего присутствия, а напротив, отсутствия со мной. судьба — коварная штука, согласна? тем более тогда у вас что то завязывалось с Драгоцием. ух, как я хотел повырывать ему крылышки... но признай, я же тебе нравился? а все те споры, перепалки? они же что то значили, да? а тот танец?! на празднике в Черноводе. я не мог отвести от тебя глаз, как дурак пялился все торжество. а когда ты устремилась в толпу, я вдруг ухватил тебя за талию и привлек к себе. заиграл вальс. в воздухе буквально заметались искры. что? я сам был удивлен своим поступком! и не надо было смотреть на меня как на остальского духа, я просто хотел потанцевать. правда, после этого ты не выглядела особо довольной, и пришлось тут же придумать что нибудь правдоподобное, объясняющее мое поведение. что-то наплел про твоего отца, и ты поверила. а я был очень расстроен!" — заявил Марк, но тут же с ехидцей добавил: "зато твои прекрасные васильковые глаза не вывалились из орбит, настолько у тебя был удивленный вид до моих слов. но что я никогда не прощу тебе, так это проклятые блинчики." — вдруг холодно добавил златоключник. "впрочем, будем считать что мы квиты за тот раз в подземелье Змиулана".***
игнорируя ее часовую стрелу, Марк шагнул к Василисе и изо всех сил врезал ей под дых. не ожидавшая столь быстрой атаки, девочка согнулась пополам. в глаза хлынула темнота, заполнила всю голову и вдруг вспыхнула тысячью радужных колец. — это тебе за гонки, тварь, — мстительно произнес Марк. — а вот это — за все остальное. и он ударил ее по лицу наотмашь.***
при этом воспоминании черные зрачки Марка вдруг сузились, а его лицо стало одного оттенка с волосами — пепельно-серым. внезапно он скривился, как от зубной боли, и со всей силой ударил кулаком по столу. боль отрезвляла. не обращая внимания на ноющие пальцы, он нервно забарабанил ими по столешнице. повернулся, проверяя, не разбудил ли чутко спящую девчонку. найдя ее дыхание достаточно размерным, парень глухо выдохнул, словно сдерживая гнев, и обрушился на спинку стула. — я совершил так много ошибок, Василиса... Марк дёрнул уголком рта, словно собираясь сказать что то неприятное. — я идиот, не должен был касаться тебя и пальцем. прости меня. судя по всему, эти слова дались ему очень нелегко. он смотрел на Василису напряжённо, словно ожидая, что она вот вот распахнёт глаза и рассмеется над ним. но ее спящее умиротворённое личико не дрогнуло. черные глаза Марка блеснули, отразив свет настольного светильника. затем он быстро перенес все произнесенное на бумагу. "на самом деле я бы много чего изменил, будь у меня такая возможность. вот знал бы я с самого начала, что своими поступками лишь тебя оттолкну! а ведь я почти потерял тебя... знаешь, мой отец всегда принижал женщин. учил, что они слабее, что с ними надо жёстко, грубо. что они не заслуживают большего. но потом я вдруг задумался, а зачем это я прислушиваюсь к мнению человека, который бросил меня с матерью и сбежал в другую временную параллель?" — вдруг со злостью продолжил Марк. "да-да, малышка Огнева, не удивляйся. мой отец — гад, и это весьма... неприятная мне тема. моя мать не выдержала его ухода и вскоре спрыгнула с башни. значит, не сильно она меня и любила, раз любовь к мужчине, вытершему об нее ноги, заглушила заботу о сыне." — голос парня задрожал от гнева. он никогда не давал выхода этой детской, затаенной обиде, и сейчас в нем говорил тот самый маленький мальчик, брошенный обоими родителями на произвол. "моя история полна тьмы. она мрачна и, как видишь, без хорошего финала." горький смешок разорвал тишину комнаты. "про нее не расскажут, не напишут в книгах. я лишился девственности на свое 14-летие. не буду вдаваться в подробности, Василиса, скажу лишь что ей было больно, она просила остановиться. но я не сделал этого, ведь вдруг осознал: мне нравится видеть ее боль. воспитание отца испортило во мне все. я люто его ненавидел, но как слепец, не осознавал, что лишь становлюсь его копией. моя жизнь следующие 2 года была как в тумане: дамы сменялись одна за другой, но все до единой оказывались тупыми меркантильными суками. и каждый грёбаный раз после потрахушек я прогонял их из кровати, потому что испытывал отвращение к этим кускам мяса. никогда, слышишь, никогда после секса я не позволял никому остаться со мной. но с тобой все было иначе. впрочем, все связанное с тобой не может быть заурядным. я остановил время для Норта, когда ты пробралась в его комнату. в то утро, с распущенными рыжими-рыжими волосами, ты была по особому красива."***
— ну что, вдоволь развлеклась, Огнева? — игнорируя направленную на него часовую стрелу, Марк не спеша подошёл к камину и добавил в угасающую кучу немного дров из дровницы. — я сразу понял, что за шторой кто-то есть. Норт никогда не занавешивает это окно. — я не хотела подслушивать, — мрачно отозвалась Василиса. — пришла к нему за очками для полетов, а в комнате никого не было. и тут вы оба привалили... Марк недоверчиво сощурил глаза. впрочем, тут же ухмыльнулся: — твое счастье, что мне нужно серьезно поговорить с Нортом. поэтому я остановил ему время... иначе он бы на тебе живого места не оставил. прибежали бы взрослые, сорвался праздник... начали задавать вопросы, что же было то на самом деле, возле алого цветка. и так далее... Марк говорил без тени насмешки, и Василисе стало от этого жутковато. — я расскажу Норту позже, — продолжил парень. — но не думай, что мы оба этого забудем. — да уж избавь меня от сладких изречений, Марк. мы все уже прекрасно знаем, что у нашего золотого мальчика отличная память и он никогда не прощает обиды, верно? — насмешливо кольнула Василиса. на лице мальчишки застыла равнодушная мина, лишь итак острые скулы ещё сильнее выступили вперёд. а девчонка вдруг поняла, что попала в цель. ядовито посмеиваясь, она победно продолжила, явно отыгрываясь за прошлые обиды: — кстати, поздравляю с принятием в орден. ты ведь у нас теперь такой... непростой. — о, ты уже знаешь. — Марк привычно осклабился. — да, меня наградили — я вступил в могущественный Орден Непростых, а ещё получил приличную кучу камней... ведь это я принес Астрогору чашу великого цветка. вдруг он шагнул к ней, приблизившись вплотную. Василиса дернулась, но к своей гордости осталась на месте, подозрительно уставившись на золотого ключника. — не забывай, кто НА САМОМ ДЕЛЕ перерезал стебель, — медленно произнесла девочка, наблюдая за его реакцией. Марк мягко усмехнулся, но черные зрачки его глаз вдруг сузились. неожиданно он схватил Огневу за руку и притянул к себе, к удивлению последней. — конечно... это будет наша маленькая тайна, малышка Огнева. — какая ещё тайна? — приторно удивилась Василиса, пытаясь стряхнуть с себя руку златоключника. — наша, — услужливо повторил Марк, не сводя с нее пытливого взгляда. — кто знает, — вдруг вкрадчиво зашептал он, наклонившись к ее уху, — чем сулит раскрытие этого маленького секрета? почему то мне кажется, ничего хорошего... тебе. с вашей то с духом Осталы взаимной... приязнью. — впрочем, я разузнаю об этом подробнее. — злорадно пообещал он. девчонка уже хотела вырваться из цепкой хватки, но Марк неожиданно произнес: — не думай, что я прощу тебе этот алый цветок. и твое поведение за завтраком, когда ты унизила меня перед самой лучшей женщиной в мире. — о-о, да у моего отца появился серьезный конкурент, — насмешливо протянула Василиса. ей хотелось отыграться за эту руку, несильно, но ощутимо сжимающую ее плечо, не давая отстраниться. но парень не принял игру. — не советую меня злить, — холодно посоветовал он. — как интересно, а то что ты мне сделаешь? — мрачно ухмыльнулась Василиса. она была рассержена и одновременно напряжена из-за опасной близости. кто знает, что ещё выкинет этот псих? — а иначе у нас станет на один секрет больше, Огнева, — пообещал Марк, выдавливая самую милую улыбочку на свете, которая Василисе совершенно не понравилась. черная глубина его зрачков вдруг распахнулась перед ней, затягивая и прожигая насквозь. Василиса вдруг поймала себя на мысли, что и сама пялится на парня вот уже несколько минут. от осознания этого внизу живота свернулся тошнотворный комок. Марк вдруг неожиданно воскликнул: — да ты ниже меня сантиметров на 15, совсем мелюзга! после этих слов щеки Василисы начали стремительно покрываться румянцем. явно довольный произведенным эффектом, пепельноволосый продолжал сверлить ее ехидным взглядом, вгоняющим в ещё большую краску. тут же захотелось заехать по этой нахальной физиономии. Василиса гордо фыркнула, скрывая смущение. — растишку много лопал в детстве? златоключник непонимающе нахмурился — что лопал? — забей, — отмахнулась Василиса. она зажмурилась, лишь бы не видеть ликующей нахальной улыбки златоключника. внезапно Марк резко наклонился, мгновенно сокращая расстояние, и мягко накрыл ее губы своими. темнота взорвалась яркими красками.***
"я люблю причинять боль. люблю видеть твои слезы. солоноватые, такие прикольные на вкус. их необычно слизывать с твоих щек, когда они бегут по ним... есть что то загадочное, интимное в этом действии. я люблю твою боль. как ты простила меня за все, что я сделал? осталась со мной, в этой стране кошмаров. с моими психами и заскоками. со мной, садистом. и даже когда ты в шутку называла меня маньяком, мы оба понимали, что в этом есть доля правды. ты же боялась, но не уходила. почему? я много раз задавал тебе этот вопрос. почему я, а не Фэш? я злой, импульсивный, высокомерный, причинивший тебе столько боли! и ты молчала, глядя в пустоту. а я читал все по твоим глазам, ведь изучил тебя в каждом из смыслов — и физическом, и ментальном, — тебе НРАВИТСЯ ЭТА БОЛЬ. и тебе нравлюсь я, человек, её причиняющий. наша любовь заранее была обречена на провал. с самого начала. я — заложник принципов своего отца, сгубившего мать. и ты чуть не повторила ее судьбу. когда я тебя поцеловал, зачем ты ответила? тогда, в комнате Норта. сначала отпихивала, а затем ответила, как будто всю жизнь ждала этого момента. и пока мои руки скользили по твоей спине, талии, ты плавилась в объятиях, отвечала на поцелуй. жадно, грубо. с напором. откуда только взялась в тебе эта агрессия?"***
вдруг мальчишка отстранился, повинуясь какому то внутреннему чувству. Василиса застыла посреди комнаты, растерянно, с обидой провожая его взглядом. парень не спеша подошёл к шкафу, достал что с верхней полки и кинул Василисе. она на лету поймала очки- с круглыми стеклами, в кожаной оправе, застегивающиеся сзади на ремешке. — не это искала, рыжая? — спасибо, — мрачно отозвалась Василиса, думающая лишь о том, как бы побыстрее покинуть комнату. — так значит, я могу идти? Марк мягко усмехнулся, различив в ее голосе нотки враждебности. — конечно. Василиса повернулась к мальчишке спиной и уже толкнула дверь, как насмешливый голос парня догнал ее: — теперь у нас точно есть общая тайна, Огнева.***
"я узнал о проклятом цветке." — продолжил Марк. "подслушал один любопытный разговор между Астрагором и твоей любимой госпожой Мортиновой, который, надо сказать, резко поменял мое мнение о Елене... видишь ли, Василиса, Остальский Дух намеревается убить принесшего ему чашу Алого Цветка, так как он теперь претендует на трон Властелина Времени. ведь чаша Цветка — это корона, а надевший ее в старой часовне Эфларуса станет самим Временем... но Астрагор не знает, кто срезал цветок. поэтому тебе угрожает смертельная опасность. я отнял у тебя чашу, и теперь дух собирается убить меня. сейчас ему нужно тело для превращения, и я отлично подойду старикану, пока наш друг Драгоций отсиживаться в стороне. да и Мортинова вдруг ни с того решила позвать меня на персональный ужин... старая карга! я уверен, ей нужно лишь мое числовое имя. зачем? чтобы зачасовать и впустить Астрагора... но я сделал свой выбор. я умру, Василиса. ведь спастись я могу лишь рассказав Астрагору всю правду, и тогда он убьет тебя. почему ты стала мне так дорога? я не знаю. я чуть не потерял тебя в погоне за личными амбициями. по крайней мере этот выбор, наверное, единственный правильный в моей жизни, и я искуплю все грехи. да, у нашей истории нет счастливого конца. зато ты будешь жить. это твой долг передо мной — пережить их всех и отомстить за меня, поняла? я верю, ты справишься, нефейра."***
— может объяснишься? — я не обязан никак перед тобой отчитываться, глупая фейра! пошла вон из моей комнаты! — никуда я не пойду! в подтверждение своих слов, Василиса застыла, зло сложив руки на груди. Марк с бешенством вгляделся в ее зрачки, словно выискивая в них ответ на какой-то свой вопрос. наконец его лицо приобрело обычное надменное выражение, и с самой кислой миной он все же спросил: — хорошо, насчёт чего ты хочешь поговорить? — насчет всего, что происходит между нами. в этот раз Василиса была настроена решительно, и даже презрительный взгляд золотого ключника, окативший ее словно ведро ледяной воды, не смог сбить ее с толку. — проваливай. это конечный ответ. — процедил Марк. в подтверждение своих слов он обрушился на кровать и отвернулся, всем своим видом демонстрируя безразличие к беседе. Василиса потопталась на месте, а затем осторожно примостилась рядом с ним на край кровати. жалобный стон золотого ключника прозвучал донельзя несчастно: — Огнева, уйди, прошу. — куда? — тихо спросила девочка. — да хоть в безвременье! сделай одолжение всем нам, — со злостью ответил Марк, резко садясь. Василиса смолчала, лишь смело встретила взгляд черных глаз, втайне очарованная пронизывающей глубиной темных зрачков. повисло напряжённое молчание. вдруг златоключник раздражённо выдохнул, поправляя растрепавшиеся пепельные волосы. а Василиса, не веря в собственную смелость, вдруг протянула руку и заправила Марку за ухо непослушную прядку. он тут же перехватил ее локоть. замерли, друг напротив друга. точнее, внимание Василисы привлекло кое что другое — подрагивающие губы златоключника. самое ужасное, что он заметил это и расплылся в самодовольной улыбке. девочка уже думала о том, как хорошо было бы подправить эту нахальную рожу, как неожиданно Марк резко привлек ее за плечи, жадно целуя. она тут же ответила ему, подчиняясь напору. теперь она понимала, что одних поцелуев им мало. впрочем, это не страшно, ведь Марк был ей даже симпатичен. вот он мягко толкнул ее на кровать, придерживая за запястья, провел большим пальцем по скуле, как что то вдруг в нем перемкнуло. ЭТО НЕПРАВИЛЬНО. — мы не должны этого делать. убирайся, фейра, — прорычал парень. Василиса замерла, поражённая словами златоключника. как он может выгонять ее СЕЙЧАС?! — что непонятного, идиотка? — тогда прикрикнул он. и вдруг заорал: — прочь из моей спальни! она не сдвинулась с места. кажется, все ещё не веря в происходящее. он выгоняет ее, когда она почти призналась в своих чувствах?! в ее душе бушевал ураган чувств, и она изо всех сил сдерживалась, чтобы не разреветься. видя, что Василиса не собирается уходить, парень с раздражением подхватил ее на руки и понес к двери. она пыталась вырываться, отчего Марк лишь сильнее прижал ее к груди, а затем хорошенько встряхнул. понимая, что девчонка на грани истерики, он мягко проговорил: — зачем ты пришла? я наигрался с твоими чувствами, а теперь ещё и прогоняю. слышишь? я использовал тебя. тебе недостаточно унижения, Василиса? девчонка промолчала, борясь с обидой. изо всех сил вцепилась в парня руками, почти повиснув на нем. — не заставляй меня применять часовую стрелу, — холодно предупредил Марк. внезапно ледяные пальцы сомкнулись у него на шее, не давая исполнить угрозу. он в недоумении посмотрел на девчонку. Василиса мелко дрожала от переполнявших ее эмоций. ее пальцы крепко сжимали горло парня, готовясь сделать что угодно, лишь бы он ее не скинул... даже свернуть шею. так они и застыли возле двери, как каменные изваяния. тишину разрывало лишь потрескивание горящих поленьев в камине. наконец девчонка словно очнулась от своих мыслей. щеки ее мгновенно сделались пунцовыми, как только она осознала, что по прежнему сжимает шею Марка. поежилась под колючим взглядом черных буравчиков. несмело потребовала: — Марк? отпусти. но тот будто не слышал. тогда Василиса повторила, уже громче: — отпусти меня! он очнулся и молча поставил ее на землю. только лишь ноги девчонки коснулись пола, к ней вернулось хорошее настроение. — у тебя такие острые ключицы... на них можно повеситься, — заявила она, доверительно косясь на его шею. Марк издал такой болезненный стон, что губы Василисы тронула глупая улыбка. — Огнева, ну за что мне такое наказание?!... парень осел на пол, прикрыв голову руками, словно мучаясь от жуткой боли. в этот момент он показался ей таким настоящим, даже симпатичным, без вечной гримасы самолюбования. — если бы ты знала, как я хочу сейчас скрутить твою хрупкую шейку, — вдруг зло поделился парень, шипя не хуже королевской кобры. хотя он и напоминал ее: такой же скользкий, надменный и неприятный тип! — ты приносишь людям проблемы. много проблем... и очень всем мешаешь. — продолжил разглагольствовать парень. Василиса осторожно опустилась перед ним на колени. — и тебе? — спокойно, с интересом спросила девочка. — о-о, — губы Марка растянулись в зловещей ухмылке. — ты даже не представляшь, как сильно мне. — а мне кажется, ходи ты с лицом попроще, у тебя не было бы и половины твоих проблем. — не моргнув глазом, ввернула девочка. он удивлённо моргнул. лицо Марка оказалось так близко... — ты же должна ненавидеть меня, правильно, Огнева? — медленно начал он. вместо ответа Василиса потянулась и обняла застывшего парня, опустила голову ему на плечо. — еще как. — заверила девочка. секунда, другая. медленно рука Маркуса, ее злейшего врага(!), поползла по спине вверх и остановилась, погладив ее по макушке головы. — я вижу, — мурлыкнул он. Василиса чуть не заурчала, как довольный кот. резко вскинула голову и, не встретив сопротивления, решительно прильнула к его губам.***
"...мне сорвало тормоза. мельком кинув на дверь заглушающий эфер, я уложил тебя в кровать, и мы стали целоваться с такой звериной страстью, что я сам от себя такого не ожидал. ты ведь хотела этого. лишь по началу в твоих глазах промелькнуло сомнение. в чем? в своих чувствах? выбор между мной и драгоцием? что ж, судя по тому, что в следующую секунду мы переспали, малыш фэшиар проиграл. о нашей любви не напишут. о грязной любви. реальной любви. я не знаю, что ещё сказать. в голове запутанный клубок нитей, поселившийся там с самого твоего появления, Василиса Огнева."***
разрядка. кончаю мгновением раньше тебя. ты словно выслала из меня всю энергию, и я без сил падаю на кровать. отдышка. и — лучший момент — привлекаю твое обнаженное тело к себе, мягко целуя в лоб. голос хриплый после марафона: — я не сделал тебе больно? отрицательно мотаешь головой. а я не могу поверить, что рядом со мной лежит сама Василиса Огнева. моя Василиса. моя беззащитная, хрупкая Василиса. Келисав. конечно я знаю твое часовое имя, я же намекал на список Елены. а те васильки в бумаге? ты ведь давно догадалась. мой смелый цветок. снаружи хрупкий, но несломимый внутри... я никогда не дам тебя в обиду. и никакой блядский Драгоций, Астрагор или Мортинова не посмеют и дыхнуть в твою сторону, ведь причинять боль тебе не дозволено никому. ах да, кроме меня. укутываю нас в одеяло и засыпаю.***
"нашу историю перепишут. о НАС забудут. наша любовь уйдет в безвременье. а точно ли любовь? любовь. не для большинства людей, но для нас самая что ни на есть настоящая. совсем не детская сказка, да? я не знаю, зачем пишу эти строки. наверное, я трус. мне не хватает смелости сказать это тебе в лицо. сказать о чем? что люблю тебя. что отдам жизнь за тебя. что ты самое лучшее, что случалось со мной за всю жизнь. мой луч света, мое лекарство. мое спасение. узнай о нас Нортон Старший — зачасовал бы на месте. но я ни о чем не жалею. лишь надеюсь, что ты отомстишь за меня, или хотя бы постараешься выжить. я ведь буду здесь, как затерянный во времени. умру. сегодня. так надо." Марк вскинул голову, встречая восходящее солнце в раме окна... его последний рассвет. "со мной исчезнет память. память... все, что у меня есть. и ты. или я уже тебя потерял? я люблю тебя. прости за всю боль, что причинил. что сказать, что сделать, чтобы ты не запомнила меня как ноющего сопляка? да похуй. просто будь счастлива, Огнева. счастлива и жива. даже с малышом Фэшем, тебе же нужно поддерживать репутацию. жалею лишь о том, что не сделал тебя своей Ляхтич. прощай. немного подумав, Марк приписал в самом низу: с любовью, твой Маркус."