Это был обычный летний день в замке Фонтенбло. Придворные мужи, возглавляемые королем, с самого утра отправились на охоту в ближайшие леса. Дамы же остались во дворце, ожидая пробуждения ее величества, которая вернулась к себе с бала только в шесть утра. Большинство сидело в приемной, примыкающей к королевским покоям, некоторые же оставили вместо себя служанок, предпочитая прогуляться по галереям, отстроенным архитектором Екатерины Медичи. Но лишь личные фрейлины венценосной особы и камердинер ла Порт знали, что Анна покинула свои покои около получаса назад в сопровождении одной только верной Констанции, направляясь к самой глухой части парка, где находился королевский дуб, у которого так часто назначали различного рода свидания. Вот и сегодня у царственной особы была там назначена встреча: лучшая подруга королевы, герцогиня де Шеврез, зная, что Людовик не слишком жалует ее, явилась ко двору тайно, прислав Анне короткую записку, на которую та поспешила откликнуться, для этого даже прервав сон. Молодые женщины, не видевшиеся больше месяца, в течение которого довольствовались длинными письмами, были невероятны рады встрече и, коротко обсудив последние интриги и сплетни, шумящие при французском дворе, перешли к более интересному вопросу, который они никак не могли обсуждать в письмах, боясь быть скомпрометированными: любовные похождения.
- Духовники, пусть даже будущие, невероятны, - засмеялась герцогиня, желая рассказать о молодом мушкетере, рвавшемся в аббаты. Женщина познакомилась с ним всего пару месяцев назад, но тот уже успел занять свое место в изменчивом сердце дамы, как и в ее постели. -Наслаждение души и тела!
- Быть может, вы и правы, милая Мари, - грустно вздохнула королева, легко пожимая плечами. – Прелаты действительно умеют любить пылко, вот только столь же пылко они умеют ненавидеть.
- О, государыня, простите, - вскрикнула Шеврез, закусывая губу. Она прекрасно знала о сложных отношениях ее величества с кардиналом и не хотела своими восклицаниями напомнить Анне о них, а посему поспешила перевести тему. – Как же поживает его величество? Надеюсь, он стал теплее относится к вам?
- Ах, герцогиня, будто вы плохо знаете короля, - взмахнула руками испанка, чей гордый нрав всегда задевало откровенное безразличие супруга. – Его величество вновь на охоте, он даже ушел вчера раньше, чтобы ничего не помешало ему сегодня направиться в путь с рассветом, так и не пригласив меня на обещанный танец. Чувства его величества просыпаются только когда дело касается ревности. И к кому? К англичанину, вы только подумайте, Мари! Нет, герцог Бекингем действительно оказывал мне знаки внимания несколько больше дозволенных, но разве это дает повод усомниться в моей верности? Я не ответила ни на один его взгляд, хотя милорд был невероятно галантен. Почему французы не могут быть хоть на половину милы, как этот англичанин?
Неожиданно послышался неясный шорох, заставляя королеву прервать свои гневные речи, и из-за куста появился Арамис, бывший в карауле в тот день. Он склонился в изящном поклоне перед женщинами, чей разговор он так дерзко прервал, и поочерёдно галантно оставил поцелуй на тыльной стороне их кистей. Он выглядел несколько непривычно, но внимательный взгляд герцогини, облегченно выдохнувшей при виде своего молодого любовника, никак не мог понять, в чем же именно дело.
- Вы не правы, государыня, - обратился мушкетер к королеве, в голове которой уже прокручивались видения, как она идет к эшафоту за свои неосторожные слова. - Французы бывают невероятными возлюбленными, им стоит только дать шанс раскрыться. Даже ваш испанский нрав будет удовлетворен. Поверьте мне, ваше величество. И не переживайте, ваш разговор останется в тайне, слово дворянина.
И вновь поклонившись, будущий аббат неторопливо направился прочь, снимая с плеча приставший к лазурному плащу листик. Две величественные дамы лишь удивленно посмотрели ему вслед, быстро переглянувшись между собой и не решаясь высказаться насчёт слов мужчины. И, как оказалось спустя пару мгновений, не зря: куст вновь затрещал ветками, отчего женщины испуганно вскрикнули, наблюдая появление второго мушкетера. Отбросив со лба черные волосы, тот также поклонился, хоть и с меньшим изяществом, но с не меньшим почтением, и направился в противоположную от аббата сторону, на мгновение замерев около лавочки.
- Зато с вашими выводами не поспоришь, герцогиня, - усмехнувшись, бросил он, продолжая свой путь.
Анна глубоко вздохнула, непонимающе посмотрев на подругу, лицо которой было озарено таким сильным удивление, какого венценосная особа никогда не наблюдала и в серьезнейших своих интригах. А до Шеврез дошло наконец, что именно показалось ей странным в облике Арамиса: обычно аккуратно уложенные волосы молодого мушкетера были растрёпаны, а плащ явно был надет в великой спешке, криво и, кажется, наизнанку. Не в силах смириться с неутешительной новостью насчёт уже бывшего любовника, герцогиня лишилась чувств.
***
- Граф де ла Фер, вы заставляете меня жить, - тихо проговорила герцогиня, не сводя восторженного взгляда с Рауля. Ее сын был не просто красив, он взял все самое лучшее от обоих родителей. - Прошу вас, передайте вашему воспитаннику, что он всегда будет желанным гостем в моем доме. Ему так же следует посетить меня завтра, чтобы забрать рекомендательное письмо к принцу Конде.
- Благодарю вас, герцогиня, вы действительно великая женщина, - поклонился Атос, оставляя легкий поцелуй на пальцах женщины и уже собирался удалиться к ожидающему его другу, как Мари вновь придержала его за руку, заставляя повернуться.
-И все же вы лукавите, дорогой граф, - с улыбкой покачала головой Шеврез. - Может я и женщина, а посему не отличаюсь особой памятью, но я просто уверена, что мы с вами встречались до того судьбоносного вечера.
- Быть может, вы видели меня при дворе еще в мою бытность мушкетером, сударыня, - проговорил никогда не обманывающий граф, чтобы не выдавать истинный день их с герцогиней невольного знакомства, и поспешил удалиться, покуда Мари не продолжила задавать вопросы.
- Мушкетером, - шепотом повторила Шеврез, пытаясь уцепиться за крутящуюся в голове мысль, но приблизившийся к ней г-н де Рец прервал ее мысли и не позволил проследить к кому же так спешно направлялся граф.
Впрочем, коадъютор не задержался возле нее надолго, лишь справившись о ее здоровье и перекинувшись парой незначимых фраз, уступая место подошедшему выразить свое почтение Раулю.
- Как вы поживаете, мой юный друг? - с улыбкой спросила герцогини, аккуратно сжимая руку молодого человека.
- Я впервые нахожусь в таком обществе, сударыня, - немного смущенно проговорил юноша, - и многие лица для меня незнакомы, но я надеюсь исправить это досадное упущение в ближайшее время.
-Уверена, мой дорогой виконт, вы добьетесь успехов, но, если что, вы всегда можете обратиться ко мне, - кивнула Шеврез, наконец отпуская руку Рауля. - Идите к графу, но не забудьте завтра посетить меня.
Сказав это, герцогиня взглянула в сторону, где по ее предположению стоял де ла Фер, и действительно увидела Атоса, разговаривающего с мужчиной в рясе аббата, который в этот момент обернулся в ее сторону.
- Мушкетер! - вскрикнула озаренная пониманием Мари, узнавая Арамиса и понимая при каких именно обстоятельствах она впервые видела графа.
***
- Вам ничего это не напоминает, дорогой мой шевалье? - с тяжелым вздохом произнес Атос, с некоторым беспокойством наблюдая, как вокруг потерявшей сознание герцогини собираются все присутствующие на вечере гости.
- Вы намекаете на тот случай в Фонтенбло, любезный граф? - усмехнулся аббат, вспоминая событие почти двадцатилетней давности. Они тогда знатно напугали королеву и ее верную подругу своим появлением, пообещав сохранить их тайну, правда ненароком выдав свою. Эта мысль заставила Арамиса в мгновение стать серьезным. - Не выдаст ли герцогиня наш с вами секрет, Атос? Мы сохранили тайну королевы, но герцогиня нам ничего не должна. К тому же мы нанесли ей оскорбление.
- Не думаю, - пожал плечами граф, внимательно наблюдая за опустившимся на колени перед Мари сыном. - Герцогиня незлопамятна, если она не раскрыла нас до сих пор, она не станет этого делать и сейчас.
- Раньше мы были всего лишь мушкетерами его величества, теперь же мы одни из первых людей Фронды. Да и памятью мадам отличается отменной, мы могли в этом убедиться, Атос.
- Доверьтесь мне, дорогой мой Арамис, -отрезал граф, поворачиваясь к другу. - Герцогиня будет молчать, даю вам слово дворянина.
- У меня нет причин не верить вам, граф, вы всегда оказываетесь правы, - кивнул Д'Эрбле, также отворачиваться от начавшей приходить в себя герцогини. - Но за сим прошу меня простить, мне действительно пора. Я должен отправиться к себе в монастырь.
- Конечно, - Атос протянул аббату руку для рукопожатия. - Я сам думал прощаться и благодарить хозяина за прием: я еле стою на ногах от усталости.
Арамис ответил на рукопожатие, но граф, быстро оглядевшись и убедившись, что все заняты герцогиней и никто не обращает на них внимания, наклонился ближе к аббату.
- Если вы вдруг решите задержаться в Париже, двери моей скромной обители всегда открыты для вас, дорогой шевалье. Особенно завтра, в два по полудню. Раулю назначена встреча, никто не сможет помешать нашему, хм, разговору.
- Почту за честь принять ваше приглашение, дорогой граф, - на лице Арамиса, отпустившего руку друга, заиграла та самая улыбка, от которой таяли сердца каждой, даже самой равнодушной женщины.
- Тогда до встречи, - проговорил Атос и почти шепотом добавил, - Рене.
- До скорой встречи, Оливье.
