"Я влюблен в своего врага"

— …Спокойной ночи, — сказал я ЭССР, закрыв книжку со сказками и тихо поднявшись.       Мелкий эстонец уже давным-давно спал, но эта сказка больше заинтересовала меня, нежели его, так что я решил дочитать до конца. И почему же я должен нянчиться с ним?.. Я даже не самый старший в семье и вообще, сегодня была очередь БССР нянчиться с ним, а он где-то пропадает. Нгх, мне нужно снять стресс…       Уже расстегивая ширинку на джинсах, я бесцеремонно вхожу в комнату УССР и что же я тут вижу: УССР спит на руках в БССР, пока второй гладит его по голове и смотрит на градусник. Какого чёрта он тут забыл? — Эстония уже спит?.. — шепотом спросил беларус. — Да. И ты вообще в курсе, что сегодня была твоя очередь панякаться с мелкими?.. — буркнул я, плюхнувшись на кровать УССР. — Аккуратнее… Я в курсе, но Украина заболел и я должен «панякаться» с ним. Будь тише, он только уснул… — Поздно уже, иди к себе… Я о нём позабочусь. — Я знаю как ты позаботишься!.. — он поднялся с кровати, придерживая УССР, — Последний раз, когда у него просто болела голова и я оставил его на тебя, нам пришлось его по больницам таскать. Сейчас он весь горит, а ты даже за собой присмотреть не можешь. — У меня хотя бы нет зависимости от алкоголя, в отличии от некоторых, и за мной в классе много девчонок бегает. — Нашёл чем тешиться… Нгх, ладно. Спать хочу всё равно… Если ему станет хуже, зови меня, хорошо? — Ради Бога, ничего с ним не случится…       Я приподнимаюсь и выталкиваю брата из комнаты, захлопнув за ним дверь. И вот он, мой маленький, лежит у меня на ручках… Крохотный и беззащитный. Так возбуждает. Тем более после моего тяжелого «рабочего дня» нянькой. Хочется просто сесть, раздеться и пусть УССР всё сам делает на мне. Я устал… Плюхаюсь на кресло и усаживаю брата к себе на колени, как изначально задумал. Вообще, а чего я должен постоянно проявлять инициативу. Я тоже устаю.       Он ерзает у меня на руках и медленно приоткрывает свои зелёные глаза, бегло осматривает комнату и меня в том числе. — РСФСР?.. Уф, а куда ушёл Белоруссия?.. — он приподнимается, но я слегка грубовато прижимаю его обратно к себе, откидываюсь на мягкую спинку старого кресла шоколадного цвета. — Он уже спать ушёл и нам бы следовало сделать то же самое… Точнее просто переместиться в кроватку.       Договорив, я поднялся и лёг обратно в постель, прислушиваясь к звукам в коридоре. Открывается дверь, закрывается. Слышится шуршание одежды, а дальше медленные шаги на кухню. После этого царила тишина. То что нужно.       Я медленно ложусь с сопящим украинцем на кровать. Господи, от него прямо пылает… Может и правда не стоит его тревожить?.. — Эй… — толкаю его в плечо, — может проснешься уже? Я как бы в твоей комнате весь уставший, удели мне внимание.       Но тот никак не реагирует и лежит на мне как тряпичная кукла. Слегка обиженно рыкаю и самостоятельно начинаю его раздевать, раз он так не хочет… — Перестань… — слышу тонкий, но хрипкий голосок с его стороны. Братец устало ложит голову на бок, утыкаясь носом в мой колючий синий свитер.       Как же противно… Я скидываю его со своего плеча буквально на пол, от чего он чуть не ударился головой об угол кровати. У меня никогда не было тяги к это нежностям и я в принципе никогда не получал от этого удовольствия.       Поднимаюсь, подхожу ближе. Он слегка подрагивает, русые пряди упали ему на лицо. Он прекрасно понимает к чему я клоню, как никак уже год всем этим занимаемся. Я прекрасно знаю его тело, его предпочтения, а он — мои. Поэтому ему и может не нравится заниматься этим со мной… Вечно о своей учёбе думает. Как же возбуждает этот послушный и порядочный мальчик, который сейчас будет стонать подо мной как сука. Как бы он не извивался и не бился, я знаю что ему это нравится… Я уверен. Иначе нельзя. Он полностью под моей властью.       Грубо хватаю его за волосы и всё же укладываю его тушку в кровать. У него нет сил сопротивляться, что мне как раз и на руку, так что я спокойно раздвигаю ноги, голодно рассматривая его прелести. Такой хрупкий, аж страшновато прикасаться… — Н-Нее надо… Там папа… М-Мне плохо… — хрипит подо мной, пока я уже спешно снимаю с себя штаны. — Меня не ебёт есть батя или нет. Пусть все слышат как мы «любим» друг друга…       Он сразу расплылся в лёгкой милой улыбке. Какой наивный. Стоит мне лишь сказать что люблю его, так сразу весь отдаётся. Забавно, могу вертеть им как захочу.       Усмехаюсь ему в ответ, чтобы успокоить. Аккуратно укладываю голые ножки себе на плечи, параллельно обцеловывая ляжку. Такая нежная и бархатистая кожа… Честно, я бы трогал его вечность. УССР лишь что-то урчит, обнимая своего старого плюшевого медведя. Этот мишка присутствует почти всегда в наших поебушках. Лучше бы в меня так вжимался и стонал, шлюха…       Его дырка с напряжением сжимается и разжимается, как-будто выпрашивая мой член. У меня стояк давно, а медлить я не собираюсь. Уже примостившись поудобнее, я резко впиваюсь зубами в его ногу, укусив её и резко войдя. Насухо, без растяжки. В ответ на что я получаю приглушенный стон. — Прекрати прятаться за своим медведем… — нахмурился и дал ему леща, отбросив игрушку в сторону.       Я только вошёл, а из его глаз уже ручьём лились слёзы. Когда же он привыкнет, не в первый раз вообще-то… Закусив губу, я сразу начал быстро двигаться. Не на максимальной скорости, ибо хотел растянуть удовольствие. Внутри него просто прекрасно. Весь дрожит, а его стенки крепко обхватывают мой член. Не знаю даже, смогу ли я кончить, так сильно он меня сжимает.       Судорожно мечется по кровати, то сжимает простынь, то отпускает её, оставляя её хаотично скомканной. Грудь быстро поднимается и успокоится, «взлетая» вверх и вниз. Странное поведение, обычно он более спокоен… Температура наверняка даёт о себе знать. Ну ничего, я немного освежу ему голову… Я со всей силы вхожу до упора, резко и небрежно. По резко распахнутым глазам было видно что он слегка охуел. По комнате раздался громкий стон, а за ним плач. — Н-Ну стой… П-Прошу… М-Мне.А-Ах.М-Мне плохо… — шепчет.       Какое «стой»? Я лишь разогнался. В ответ на непослушание я шлепнул его по мягкой заднице, оставив на бледной ягодице ярко-красный след от ладони. Я уже решил не мелочиться и со всей дури вколачивался в его нутро, рыча. Ох, кажется, я увидел бугорок в его животе. Его глаза невольно закатывались вверх, даже за пределами комнаты были слышны шлепки кожи о кожу. Забавно выйдет, если я порву его.       Прошло минут 10, 15, 20…Я уже не знаю сколько времени прошло. Его вид завораживал меня. Раскрасневшееся личико, слёзы, бурно стекающие по его щекам, сперма на животе. Он уже успел кончить за это время, но я — нет. Тем не менее я очень близок к этому.       Я слышу голоса наших братьев, их шаги. Они прекрасно нас слышат. Прекрасно слышат как я называю его шлюхой и моей игрушкой. Эти знания им не помешают. Они точно больше никогда не тронут его. Он просто не имеет права любить кого-то другого. У него есть я. Я и только я. Мы одно целое. Он создан для того, чтобы быть моим, быть под моей властью.       С этими мыслями я резко кончаю в его нутро, заполняя его полностью, но сам Украина лишь теряет сознание, вяло опустив ноги с моих плеч. Возможно, я немного перестарался. Я и сам чувствую себя ослабленным… Выдохнув и вытерев капли пота со своего лба, я медленно вышел из него и поднялся. Не буду сукой и укрою его пледом.       Я более чем удовлетворен. Чмокнув его в щёку, я медленно ушёл к себе.