«Любимый… Я с вдвойне радостными новостями… Этой ночью (01.10.1941) я родила. У нас с тобой не один малыш… А целых два! Вернее –две… Две дочурки… Такие маленькие, носики — кнопочки… Одна — полностью твоя копия… Голубоглазая, и носик твой… А глазки у другой зелёненькие. А волосики у обеих светленькие… Её я назову Ульяной, если ты не против… А вторая… Если честно, имя Ульяна пришло ко мне на ум сразу, как я её увидела… Придумай вторую малышку ты. Чтобы всё было по честному. Надеюсь, ты получишь это письмо, как можно скорее, и так же быстро я получу ответ. Мы чувствуем себя хорошо, и я, и малышки. И тётя Люся с бабушкой Лидой к слову, тоже. Мы все очень ждём и надеемся, что скоро тебе смогут дать отпуск. Целую, любимый, в обе щеки. 01.10.1941»
Дописав последние слова, София аккуратно сложила листочек в треугольник и направилась к женщинам, чтобы попросить их отнести это письмо на почту. — Тётя Люда, бабушка, — сказала она тихо, так как боялась разбудить девочек, — можно вас кого-то попросить? , — скромно продолжила она. — А ты чего встала? , — удивилась Людмила, — тебе ещё лежать надо! Давай говори быстрее и на кровать. — Я тут письмо Толику написала, можете на почту отнести, только как можно быстрее. — Можем, — улыбнулась Лидия Васильевна, — давай письмо и выполняй, что говорят старшие. — Слушаюсь, — усмехнулась София, — только отправляйте телеграммой! , — уточнила девушка, и отдав письмо ушла в комнату. Подойдя к кроватке, она стала любоваться девочками, которые сладко спали и тихо сопели. София гладила их животики, как вдруг одна из девочек тихо чихнула, что ещё больше растрогало девушку. — Ой, -улыбнулась она, — будь здорова, моя маленькая. Она аккуратно поцеловала девочек в щёчки и подойдя к домашней библиотеке, стала выбирать книгу, дабы не лежать просто так. Выбрав книгу потолще, она прилегла на кровать и стала читать. За чтением она не заметила, как прошло время и «пришла в себя» от плача одной из девочек. Отложив книгу, она быстро поднялась и взяла малышку на руки. — Тише, сейчас будем кушать, — она говорила шёпотом, а на лице была лёгкая улыбка, — не шуми, а то сестрёнку разбудишь, и она плакать будет. Начав кормить ребёнка, она обратила внимание на время и заметила, что прошло уже два с половиной часа. — Ого, сколько времени прошло… — удивилась девушка, — интересно, а они письмо отнесли? , — размышляла она, глядя на ребёнка, будто разговаривая с ней. Став кормить ребёнка, София почувствовала внутри себя крайне приятные ощущения и любовалась ею, и только она закончила есть, как проснулась вторая, и девушка поменяла девочек местами. — Ты у меня пока безымянная, — она шептала и смотрела на дочь, — пусть папка тебе имя придумает. Надеюсь, он скоро приедет и увидит вас… Надеюсь, он счастлив… — Конечно счастлив, — вошла в комнату Людмила и посмотрела на спящую девочку, — письмо послали. — Телеграммой?! — Конечно, как и заказывала, — улыбнулась она, — имена то придумала? — Та, которая спит — это Ульяна, а эту пусть Толик придумает. — Ну, хорошо. Давай тебе покушать сделаем? — Девочки, — прибежала домой Лидия Васильевна, немного напугав их — я муки и яиц достала. Сейчас блинов напеку. — Блинчики? , — обрадовалась София. — Ты внимательно слушала? Да! София докормила малышку, уложила в кровать и легла обратно, сама незаметно уснув. Через неделю до Анатолия дошла телеграмма, и, получив её молодой человек мгновенно развернул и с улыбкой прочёл его. — Дочки… — прошептал парень и ещё шире улыбнулся. Взяв письмо в верхний карман кителя, он направился к отцу: — Товарищ полковник! Разрешите отпроситься на две недели, к жене съездить! Родила, две дочки! — Нет, — сказал мужчина, задумчиво слушая радио, — Анатолий, — он резко встал со стула, — сейчас не время детьми любоваться, да жену вниманием баловать! Позже отпущу! Пока пиши письмо и в часть! — Понял, будет сделано, — с некой грустью сказал парень и стал было выходить, как вдруг услышал, что передали новость о том, что весь Киев разбомбили и среди наиболее пострадавших улиц, прозвучал и тот адрес, на котором находился его дом, хотя они и жили не в самом центре, — мама?! , –резко воскликнул парень, развернувшись. — Так. Без паники, — полковник быстро вызвал к себе солдат и отправил их на разведку. — Господи ж, ты боже мой, — паниковала Людмила в деревне, делая приёмник потише, — Лида, Соня спит?! — Да, — утвердила женщина, проверив это, — а что?! — На наш дом, в Киеве… Упала бомба., — едва сдерживая слёзы проговорила Людмила, — Сонина мама… –Та-ак, — Лидия поняла всё без слов и присела на стул, рядом с подругой, — ты сама не реви… Сейчас ей об этом не скажем, а то молоко пропадёт. Сделаем это несколько позже, –она взяла её за руку и постаралась поддержать, — у тебя то там никого?! — Нет, муж на фронте, мы вдвоём жили. — Тогда успокаивайся. Не пугай девочку. Приняв это, Людмила взяла себя в руки и тщательно умудрилась скрыть своё состояние. Через час полковнику доложили, что и его жена, и жена его друга (мать Софии) обе погибли. Отпустив докладчиков, мужчина держался колом. А Анатолий, когда остался наедине с отцом, почти апатично опустился на стул, смотря в пол. — Мама… — тихо прошептал парень, — я за тебя отомщу! , — утвердил он, — твари… — Надо было тебя слушать, перевезти… — с грустью сказал отец парня, а сам переволновался до такой степени, что почувствовал резкую боль в груди, и, сев на стул, стал тяжело дышать, вцепившись пальцами в его ручки. — Папа! , — Анатолий встал и подошёл ближе к нему, стараясь помочь, но, всё было бесполезно. — Отомсти, сынок… — успел прошептать мужчина, и мгновенно закрыл глаза, расслабив руки. — Чёрт! , — громко воскликнул парень, и, позвав на помощь друга его отца (отца Софии), вместе организовали похороны, и ночью, в землянке, для храбрости выпили немного водки. — Соня родила… Уж неделю как… Не знаю, как и писать ей… — Ничего, Толя, надо собраться и жить дальше. Напиши ей обо всём. Она девочка сильная, выдержит. А ты — будь рядом с ней. — Я хочу, чтобы вы стали нашим фронтом руководить. Для меня это большая поддержка. — Толя, я… Не могу так просто. Да и кто ж меня назначит? — Я всё сделаю, — утвердил Анатолий, и за одну ночь написал два письма: одно в департамент, а второе — жене. Всю ночь София очень плохо спала, снились кошмары… Крутилась с одного бока на другой, казалось, что вот сейчас уже уснёт, как просыпались девочки и их приходилось кормить. Удалось заснуть только на рассвете. А Анатолий же с рассветом отправил оба письма по адресам. — Соня, — несколько возмущённо пришла Людмила в комнату, потому что проснулась от крика девочек, — ты вообще не слышишь? — Тёть Люд., — сказала София, посмотрев на неё красными глазами, — я всю ночь не спала… Снились кошмары, можно мне отдохнуть? –Пф., Сонь, извини меня… — Ну, пожалуйста?! , — девушка заплакала. — Ладно-ладно, — женщина взяла на руки малышей и вышла с ними из комнаты, достав сцеженное молоко Софии и принялась их кормить. Сон девушки едва ли наладился, как тут она получила письмо. Радостная, она открыла его и стала читать, но улыбка быстро пропала с её лица:«Здравствуй, милая Соня… Я очень рад, что у нас с Тобой две дочери… От папы Твоего поздравления и привет… Я хочу, чтобы вторую девочку назвали Викторией. Уж больно нравится это имя, и надеюсь, Ты его примешь… Папа не отпустил меня и я не смогу к Тебе приехать в ближайшее время… И, не знаю, когда смогу… Мой папа умер от остановки сердца. Я боюсь писать Тебе об этом, но считаю, что Ты должна знать… Наши мамы погибли под обстрелом… Теперь Твой папа, верный друг моего, занимает его место по моей просьбе. Прошу Тебя об одном: ни в коем случае не волнуйся. Это война. И нужно всего ожидать. Родная, я Тебе обещаю — я отомщу! Отомщу этим гадам! За матерей, за отцов, за любовь! Верь в меня, я чувствую, как мне этого не хватает… Очень Тебя люблю! Жди меня и не верь ничему!»
— Мама, — всхлипнула София, после чего громко заплакала. Женщины кинулись её успокаивать, и прочитали письмо.Спустя полтора года.
София, оставшись одна дома, а Лидию и Людмилу отправив гулять с дочерьми, быстро навела порядок. Услышав стук в окно, а затем заметив мелькнувшую полевую форму немного насторожилась, и пошла к двери, где в ту же секунду, тоже, услышала стук, и с опаской открыла дверь…