***
- Солнце, больше так не гневайся, до добра это не доведёт. - Мария повела женщину к машине, сквозь темные и длинные коридоры, та была готова просто взорваться от ярости.***
- Да какое "не гневайся"?! Эти идиоты ничего не понимают! Любим мы друг друга вот и все, и мне глубоко насрать, что они там будут нам запрещать и вырезать! - Лукина активно жестикулировала, а Третьякова крепко сжимала ее кисть и невольно поморщилась от пролетевшего ругательства. - Да, я понимаю, это не легко, но всё-таки если мы не прекратим целоваться везде, нас могут лишь всего: семьи, дома, друг друга… Я не хочу терять что-либо из этого списка. Может нам и вправду стоит переехать куда-то заграницу?.. Потому что это все так тяготит, но мы сильные, выдержим… - Мария пустила единственную слезу и поцеловала Лауру в лоб. Лукина сидела за рулём, она держала руку Третьяковой и обдумывала все вышесказанное. - А ты права. Переедем куда-нибудь в Канаду и будем жить спокойно без общего зазрения. - Лаура посмотрела на Третьякову, та потупила глаза и ничего не ответила, - Ладно, потом обсудим, поехали домой. Всю дорогу правая рука Лукиной покоилась на колене Марии, та нервно сжимала ее и постоянно прикусывала внутреннюю сторону щеки. Лаура быстро отошла от гнева, но все равно мысль о переезде в Канаду не оставляла ее. Те горные пейзажи и прекрасные ледяные реки, то, что она хотела увидеть всю жизнь. Времени не было, чтобы туда попасть, но так хотелось ощутить этот морозный ветерок и тепло камина небольшого домика на окраине города. Лукина что-то замечталась и пропустила один светофор, из-за чего на нее посыпались тонны оскорблений и неприятный звук клаксонов. - Лара, мы сейчас точно попадём, смотри. - Третьякова показала на мужчину, активно подходившего к их машине. - Добрый вечер дамы, - Он явно съязвил, - Откройте дверь, быстро, я покажу Вам как водить. - Человек активно стучался в окно и Мария вся сжалась от страха, ведь он был под два метра ростом, с широким плечами, прессом и большими бицепсами, да и стучал он в ее окно. - Может не будем ничего открывать и проигнорируем его? - Мария заметно волновалась, руки тряслись от страха, лишь теплая ладонь Лауры успокаивала ее. - Тогда он нам ещё и стекло разобьёт. Ты же видишь, неадекват очередной. - Бросила Лукина вслед и вышла из машины. - Куда же ты, черт возьми?! - Третьякова поднялась с места и начала дергать ручку машины, выйти не вышло, заблокировано. Мария лишь наблюдала со стороны как Лаура скрестила руки на груди и активно что-то говорила мужчине, а тот орал на всю улицу и рукоплескал. Девушка уже не могла спокойно наблюдать как тот мужлан замахивается на Лукину, а та лишь непоколебимо стоит, но в ее голубых глазах явно читался страх. Что-то до жути пугало ее в этих резких движениях рук. Третьякова часто замечала, что в домашней и спокойной обстановке, Лаура часто шугалась, когда она поднимала руку вверх или просто отводила ее в сторону. Мария волновалась за это, женщина что-то недоговаривала, просто так резких движений никто бояться не будет. - Пожалуйста, успокойтесь! - Выкрикнула Третьякова из открытого окна, когда мужчина всё-таки со всей силы ударил Лауру по лицу, от чего та отшатнулась и упала на бампер задестоящей машины. - А ты чего тут заскулила, а? Тоже огрести хочешь, да? Сейчас получишь! - Теперь неуравновешенный направлялся к Марии, пока та в истерике пыталась закрыть окно. Но, видимо, оно его тоже не остановило и тот с громким хрустом разбил его, от чего посыпалось множество маленьких стеклянных осколков. Какие-то задели лицо Третьяковой, и из щеки полилась алая струйка крови. Мужчина снова замахнулся, но что-то остановило его. Лаура, с огромным синяком под глазом и кровяными подтеками, схватила его сзади за руку, запрыгнув сверху и пыталась оттащить от Марии. Третьякова испуганно раскрыла глаза, когда увидела, что тот уже перенаправил силу удара прямо в грудь Лукиной, от чего у женщины искры из глаз посыпались и та уже практически в бессознательном состоянии побрела к машине и села на место, закрывая дверь. - Лара, Ларочка, ты меня слышишь? Лара!! - Мария обхватила лицо Лауры руками, та уже просто устало посмотрела не нее и что-то пробурчала под нос. Ответить она ничего не могла, слишком много негативных воспоминаний нахлынуло на нее. Никто не знал настоящую причину развода Лауры, даже Третьякова. Лукина не хотела показаться слабой и никому не говорила о своей личной жизни с мужем, жили и жили, что было - то прошло. А прошло многое, слишком многое… Каждый раз, когда ее муж напивался, он часто оставлял отметины в виде ужасающих синяков и гематом на теле Лауры, поэтому она всегда носила закрытые платья или костюмы, чтобы никто не увидел этого. Частые ссоры, разбитые бутылки и ноющее сердце Лукиной то ли от неразделенной любви к Марии, то ли от физической боли. Но все это заглушалось приятным вкусом хорошего коньяка, а может и бренди… Воспоминания спутались, поэтому так сложно что-либо разобрать. Но каждое поднятие руки сопутствовалось нервным вздрагиванием Лауры, она боялась, боялась жить с ним, а уж тем более, когда сын был рядом и видел эти избиения, как мать судорожно избегала мужа и уходила куда подальше с бутылкой алкоголя, заливаясь горькими слезами. Егор все понимал, он сразу приходил к маме, устраивался на ее коленях и рассказывал обо всем на свете, лишь бы успокоить ее. И ведь вправду помогало. Благодаря сыну Лукина смогла найти силы жить дальше, подать на развод и быть счастливой. Но было одно "но". Муж забрал смысл жизни Лауры в один миг. Детей он, заставил оставить у себя. Все мосты связи с Егором он обрушил и Лукина осталась абсолютно одна, проживая свою старость в одиночестве. Пока не встретила Марию. Тот белокурый ангелок с первой встречи покорил ее сердце и добавил красок в унылую жизнь Лауры. Каждый раз при встрече их глаз бабочки в животе трепетали и готовы были вырваться наружу. Каждый раз женщина улыбалась, когда ее солнце озаряло комнату своим присутствием. Каждый день. Каждый час. Каждую секунду. Проведенную вместе с ней она оставляла на полке памяти, в пометках: "Важное". Она даже как-то вела дневник, куда записывала всё. Там были стихи, которые читала Третьякова перед сном для девушек, в качестве небольшого презента, или же отрывки ее речей. Самое важное, что должно было сохраниться не только в сердце, но и в осязаемом виде. Это и радовало ее и убивало изнутри. Она понимала, что Мария никогда не сможет ответить взаимностью, ведь они женщины и тем более обе “замужем”. Так она и жила пять лет, неимоверно благодаря жизнь за этого ангела и ненавидя все, за то, что по уши влюбилась в нее. А Третьякова тихо лелеяла и взращивала свою маленькую любовь, которая постепенно расцветала все новыми и благоухающими бутонами. Страх, всепоглощающий страх, окутывал жизнь Лауры день изо дня, покрывая каждый миллиметр кожи новыми ощущениями, в виде разных смесей алкоголя. Ох, сколько же она пила, казалось, что леди-Лукина становилась зависимой от спиртных напитков и не представляла и дня без них. Как-то Мария увидела этот вечерний обряд Лауры и та была явно не в лучшем состоянии, снова слезы и жгучий коньяк оставляли свои следы. Тогда Третьякова поняла, что за каменной маской женщины, скрывается хрупкая и мертвая душа. Сколько она тогда ее уговаривала бросить бутылку, сколько обнимала, сколько целовала в щеки, а Лукина лишь сидела и смотрела как ангел пытался вытащить ее из ада. И Мария смогла. Она вытащила ее из алкогольной зависимости, часто приходила по вечерам и, вместо крепкого алкоголя, они пили чай: зеленый, черный, с разными добавками. Его у Третьяковой было вдоволь. Лаура даже и припомнить не могла, что когда-либо вкусы повторялись. Так день за днем, шажок за шажком, они сближались и потребность в спиртном напрочь отпала. Мария и вправду была ангелом-хранителем Лукиной, который всячески помогал избегать глупостей и направлял только на правильные решения. - Лаура, ты меня слышишь?! Почему ты молчишь?.. - Третьякова заливалась слезами из-за игнорирования со стороны Лукиной, она нежно поглаживала пальцами ее скулы, проходила по щекам и целовала в лоб. Наконец Лаура очнулась от своего сна и притянула к себе Марию, заключая в нежные объятия. Это было красноречивее любых слов.“Люблю.”
Где-то впереди послышались сирены, кто-то вызвал полицию. - Кажется, у кое-кого проблемы. - Кинула неоднозначный взгляд Лукина на мужчину, которого уже оттаскивали слуги закона, а тот лишь кричал оскорбления в сторону женщин в машине. Только сейчас Лаура увидела, что на лице ее прекрасного ангела красовалась рана. - Это сделал он? - Женщина провела по скуле Марии, смазывая алые капли. Третьякова лишь утвердительно кивнула. От злости Лукина сжала челюсть, что, кажется, и вправду зубы начали скрипеть. - Если бы не полиция, я бы саморучно свернула ему шею. - Прошипела Лаура и мягко поцеловала Марию в место пореза. - Может, лучше не надо никому сворачивать шеи? Да и посмотри, что он с тобой сделал… Что у тебя болит? Он сильно тебя ударил? У тебя все лицо разбито! - Третьякова продолжила осмотр лица Лукиной, оно и вправду было не в лучшем состоянии: стекла от разбитых очков расцарапали всю область около левого глаза, там же был огромный синяк, с явным рисунком костяшек, опухла щека и каждое открытие рта давалось с трудом, челюсть ужасно болела. - Все… - Лаура поморщилась, - Хорошо. Не волнуйся, справлюсь как-нибудь. - Она перевела свое внимание на подходящего полицейского. - Здравствуйте… Вижу, этот Вас сильно избил, надо зафиксировать побои, лучше Вам проехать в больницу, там мы все и сделаем. - Около женщин стоял невысокий мужчина. Он спокойно всё объяснил и пригласил Лукину в машину, но Третьякова, напросилась с ними. И вот они ехали в небольшой легковушке, где Мария крепко сжимала ладони Лауры. В больнице провели все необходимые процедуры: обработали раны, наложили пару швов и покрыли сверху бинтами с пластырем. Спустя час их отпустили домой и теперь они ехали в белом такси. - Как ты сейчас себя чувствуешь? - Мария волновалась и снова взяла за руку Лукину. - Вполне себе жизнеспособно. Чем ты предлагаешь занять наш вечер? - Лаура перескочила с темы. Как же ей было неудобно без очков, она не видела дальше своего носа, перед ней было лишь расплывшееся лицо Третьяковой, а все остальное - непроходимый туман. До дома Мария вела Лауру под руку, а то вдруг ещё споткнется. - Вот где ты так свое зрение-то испортила? Теперь, как старая бабка ничего не видишь. - Вздохнула Третьякова и достала ключи, дабы открыть дверь, но ей это благополучно не позволили. - Сколько раз я тебе говорила, не испытывай мое терпение и не называй меня "старой". Или я это слишком непонятно доношу до тебя? Видимо придется доказывать это действиями. - Лаура прижала Марию к горизонтальной поверхности стены дома и страстно поцеловала. В процессии она смогла вытащить связку ключей из ладони Третьяковой и поспешно открыла дверь. - Проверим меня на старость, дорогая? - Лукина подхватила на руки Марию и занесла ее в дом, отчего Третьякова лишь сильнее ухватилась руками за шею Лауры и боялась упасть. - О-отпусти, пожалуйста, мы же упадем… - Мария начала трястись от страха. - Не доверяешь мне? А жаль. - Лукина захлопнула дверь ногой и понесла дальше Третьякову. Та, как маленький котенок свернулась в ее руках. Подняться с такой ношей на второй этаж оказалось довольно-таки проблематично, но Лаура успешно с этим справилась и повалила Марию на кровать в спальне. Лукина любила темные тона и постельное белье было, соответственно, черным. Лишь красные подушки выбивались на их фоне. - А теперь, - Лаура ещё раз страстно поцеловала Третьякову, сплетая их языки в причудливом танце, Мария приподнялась с постели, чтобы было удобнее. - Иди спать. Женщина мягко толкнула Марию на кровать и пошла в душ, оставив девушку наедине со своими мыслями. - Ла-а-ра! Если ещё раз так сделаешь, я тебя сама тут доведу до точки невозврата и уйду мыться! - Крикнула вслед Третьякова, на что получила лишь: - "С нетерпением жду!" Делать было нечего, поэтому Мария поспешно переоделась в домашние шорты и футболку и спустилась на первый этаж, чтобы почистить зубы. - Добрый вечер, Лаура Альбертовна. - Смеясь вошла в ванную комнату Третьякова, от чего Лаура, кажется, подпрыгнула от страха прямо в ванной и испуганно посмотрела на нарушительницу ее спокойствия. - Добрый, Мария Владимировна, а с каких пор мы перешли на столь официальный стиль общения? - Лукина перевернулась, и облокотившись на руку, наблюдала за Марией. - Минуту назад, но я считаю, нам следует прекратить это сейчас же. - Третьякова направилась к Лауре, попутно снимая одежду. - Я тоже хочу искупаться на ночь, так что пусти меня или я лягу прямо на тебя. - Мария стояла полностью обнаженная, на что Лукина лишь приняла положение полусидя и приглашала девушку к себе. - Ложись, я только “за”. - Лаура ухмыльнулась. Не думала она, что Третьякова серьёзно это сделает, а Мария в это время спокойно залезла к ней в ванну и легла ровно между ее ног, облокачиваясь головой на грудь Лукиной. Лаура заключила Третьякову в кольцо из рук и не собиралась отпускать. - Если ты так хотела, значит, будешь лежать со мной. - Она поцеловала Марию в пока ещё сухую макушку и прошла рукой по животу мимо груди и приподняла за подбородок Третьякову, накрыла ее губы своими, чувствуя мятный вкус, ещё не полностью смывшейся пасты. - Давай я тебе голову помою, ребенок ты мой маленький. - Лаура взяла шампунь и начала намыливать блондинистые волосы Марии. - Так вот почему ты всегда так прекрасно пахнешь. - Женщина обратила внимание на флакон, на котором было написано: нежность розы. Правда, что аромат сразу же разошелся по всей комнате и немного успокоил пару после нервного дня. Третьякова фыркнула и скрестила руки на груди. - Что-то не так? Я могу выйти. - Лукина мягко улыбнулась и положила ладони на маленькие плечи Марии. - Не-е-т, не уходи, - Протянула Третьякова, поднимая руки вверх, отчего чуть не ударила Лауру по лицу, - Просто, я могла бы и сама помыть волосы. - Мария снова надула губки и перевернулась в ванне так, что лицом утыкалась в острые ключицы Лукиной и обняла ее за талию. - Ты так сейчас заснешь и мне придется тебя тащить, зай. - Лаура продолжила намыливать голову своей девушки, на что та лишь периодически целовала ее в открытые и доступные для нее участки кожи. - Никогда не думала, что буду мыть голову взрослой девушке сорока двух лет… - женщина засмеялась, на что получила неприятный щипок прямо под лопатку. - Да что такое-то? Маша, ты сегодня какая-то злюка. - Руки Лукиной наконец отстали от волос Третьяковой и, обхватив, подняли лицо Марии. - Ты-ж мой ангелок… - Тихо прошептала Лаура, и поцеловала Третьякову в лобик, - Понарожают таких красивых, а нам мучаться. - Женщина щелкнула по носу Марию и обняла ее сильнее. После милований в ванной обе девушки пошли спать. Лукиной надо было закончить пару дел в агентстве, благо они были дистанционно и она достала свой Айпад. Всего несколько отчетов и переговоров с разными людьми запланированы. Третьякова нежилась под боком, но вскоре легла на колени Лауры и сидела в ТикТоке. Времени было уже глубоко за полночь, а они до сих пор лежали, каждая занятая своим делом. - Уф… - Мария отложила телефон в сторонку и, перевернувшись, уткнулась носом в живот Лукиной, от чего та хихикнула. - Маш, ну мне же щекотно, солнце, подожди минутку. - Лаура погладила Третьякову по, пока ещё, влажным волосам, а Мария прижалась к ней сильнее, обнимая, и что-то проговаривая себе под нос. Спустя пол часа Лукина могла спокойно выдохнуть. Вся работа на сегодня закончена и можно было спокойно расслабиться вместе с любимой. Третьякова не дождалась и уснула в том же положении, что и была. - Спокойной ночи. - Тихо шепнула Лаура и приспустилась вниз, пытаясь не разбудить спящую Марию. Но у нее этого не вышло, ресницы Третьяковой слабо дернулись, и она открыла свои прекрасные карие глаза, - Мф, что такое? - сонно прохрипела Мария, на что получила короткиий поцелуй в губы и теплые объятия. - Спи давай, а то опять, как обычно, до четырех утра будешь в телефоне сидеть. - Лукина прикрыла веки, но не успела она и вдоха сделать как по всему телу пошли мурашки. Третьякова пробралась холодными ладонями под футболку и оставила синеватый засос на шеи оппонентки. - И чего же ты сейчас хочешь? - Лаура мягко отодвинула от себя за плечи Марию и посмотрела на ее сонную мордашку. - Только лишь твоего счастья, дорогая. - Третьякова снова прильнула в объятия Лукиной, которая уже усыпала ее радостными поцелуями. - Никто мне не говорил этих слов, спасибо тебе, я люблю тебя. - Лукина накрыла обеих теплым одеялом и через пять минут услышала тихое сопение под ухом.