Cream and Honey

- Какого мы столько набрали в магазине? – вносит домой пакеты с покупками жалующийся Чжухон. - А кто орал, что к двум упаковкам пива жизненно необходимы чипсы? – проносит в кухню Им остальные продукты, предварительно сняв ботинки и верхнюю одежду, - И что обязательно нужно взять десерт и литр мёда. У тебя ничего скоро не слипнется? - А у тебя скоро случится недослипание. Ты долго ещё будешь на своей диете сидеть? – парни стали складывать на полки шкафчиков и холодильника еду. - Я хочу выглядеть красиво и молодо ещё долго. А ты скоро явно превратишься в пирожок с пивом. - Сегодня пятница, расслабься. Дай себе хотя бы один денёк по-человечески поесть. - А ты явно ешь столько же топлива, сколько и Феррари у Кихёна, - старший надувает губы – строит из себя обиженного, - Да ладно тебе, ешь сколько хочешь, у тебя жирок не откладывается в боках, - обнимает со спины Чангюн, - Видимо уходит всё вот сюда, - несильно треплет за щёчки. - В знак примирения ты будешь сегодня нормально есть, - поворачивается к младшему, показывая ему ямочки и обнимая в ответ. - Я и так собирался поесть побольше, - неожиданно взгляд Гюна падает на баллончик со сливками и рядом стоящее ведёрко мёда, - Чжухон~и, пойдёшь мне на уступки, раз я сегодня буду послушным мальчиком? - Что там вновь пришло в твою больную голову? – недоверчиво покосился, - Прямо чувствую, что у тебя точно там не бабочки. И даже если это они, то они там явно оргию устроили. - Тебе понравится, не волнуйся. - Ну конечно, ты мня тогда на работе предложил минет, так нас почти с поличным не поймали. Твои идеи не всегда безопасные. - Ага, потом кто-то ходит весёлым и светит своей улыбкой на всех от радости. - Допустим, но ты мне можешь хотя бы скажешь, что там за муза из психушки посетила тебя? - Сначала в душ пойдём, - по дороге в ванную снимает рубашку Им, следом за ним и Хон, - И жопу свою сейчас не забудь помыть. - Теперь я окончательно убедился в своих подозрениях, - возмущается парень, тем не менее, закрывает дверь, безмолвно соглашаясь с этой идеей. *** Первым заканчивает мыться Чангюн, выходит в одном набедренном полотенце, берёт приглянувшиеся ему ранее сливки и мёд на кухне, после идёт в гостиную. Думая, как бы не испачкаться ненароком, решает, что диван больше всего подходит на замену кровати. Продукты ставят на кофейный столик и младший делает по-быстрому плейлист с музыкой, подключая телефон к колонкам и ставя на небольшой громкости. Пока Им выбирал песни, старший незаметно подошёл, обхватив талию и оставив поцелуй на шее. - Что же ты придумал, мой маленький чертёнок? - Кое-что весёлое, - сверкает хитрой ухмылкой, - Как тебе идея переместиться в горизонтальное положение? - Только этого и ждал, - в ответ такая же улыбка. Теперь парни смотрят друг на друга с вожделением, понимая – игра началась. Мягкие губы обоих встречаются, каждый раз, словно в первый раз, так долгожданно и сладко, но сегодня будет вдвойне. Не спеша, входя в азарт и вкушая дальнейшие действия.Стоять спокойно не получалось, хотелось почувствовать партнёра всем телом. Через несколько мгновений они уже оказываются на диване. Вместо того чтобы продолжать, Чангюн, восседающий на бёдрах Чжухона, отрывается, переводя дыхание и беря баллончик. Показательно он высовывает язык и выдавливает на него сливок. Вкус лакомства рефлекторно заставляет выделять слюну. Между лица постепенно становится всё меньше расстояние. Язык проскальзывает в рот Ли и теперь они делят сладость на двоих. Сахар вперемешку с гормонами побуждает кровь двигаться по телу быстрее, не хуже чем от метамфетамина, от которого наступает опьяняющая эйфория. Самое страшное, что может случиться из-за этого наркотика – зависимость. Она затягивает - безвозвратно и неотвратимо, если его попробовать хоть раз. Полотенца мужчин давно лежат на полу, а сами они плотно друг к другу прижимаются, будто обмениваясь теплом и восполняя близость, так не хватавшей им на протяжении всего дня. Поскольку Им давно не был сверху, ему нравится быть и снизу, но не терпится в полной мере вспомнить и ощутить горячее нутро парня, который так откровенно отдаётся в руки, если позволит. После того, как вся сладость растворилась на языках, Чангюн отступает от любимых губ и продолжает своё развлечение. Сливки наносят на ключицы, следом от одного соска к другому и делая небольшую тропинку посередине от солнечного сплетения до пупка, медленно, смотря на вздымающуюся и опускающуюся грудь. По всему телу расходятся мурашки, когда Гюн размазывает лакомство по всей хрупкой косточке, оставляя крошечную бордовую метку, далее припадает к тёмному ареолу, касаясь влажным языком и делая белые разводы на коже, буквально чувствует под грудной клеткой бьющееся сердце. Легонько задев зубами бусинку, он переходит к следующей. - Теперь ты по-настоящему сладкий, Чжухони, - широко лижет снизу-вверх, собирая остатки сладости с плоского живота с едва виднеющимися кубиками. Побаловавшись, прохладная рука обхватывает напряжённый член, из-за чего тяжело дышавший Ли начинает скулить. Но Им разумеется не может просто так отсосать старшему в этот раз. Баллончик поднимают и по всей длине органа мажут сливками, выдавливая на кончике чуть больше. - Приятного мне аппетита, - игриво подмигивает. Младший слизывает небольшую часть прохладной сладости с головки, которая контрастировала с теплом и мягкостью языка, кончиком ласкает уретру. Пульсирующий пенис воспринимает остро настолько, что от каждого движения ноги Хона судорожно дёргаются, а ритм дыхания сбивается. Гюну помучить бы его, но вопреки воздержанию в пару недель, он, не давая времени на разгон себе, берёт полностью в рот, давясь смесью смазки, слюней и сливок. Плоть доходит до узкой глотки и тут Чжухон показывает свой голос во всей красе. Судя по расслабленному парню, Им вытаскивает пенис и глубоко вздыхает. - Чжухони, перевернись на живот, - просит Чангюн. Однако старший на просьбу никак не реагирует. - А ты попробуй меня уговорить, - пошло ухмыляется, бросая вызов. Раз он не захотел по-хорошему, будет по-плохому. Если раньше можно было сказать, что Гюн слабенький на вид со смазливым личиком, то сейчас это секс-машина, на лицо которой сели бы не только девушки, но и мужчины. И мышцы у него тоже не для красоты появились, поэтому слегка раздражённым он переворачивает своего парня. Поведение Хона разогревает. - Говоришь попробовать, что ж, малыш, ты явно хочешь поиграться и неприятностей, - смачный шлепок опускается на упругую попу Чжухона, - Особенно на свою прекрасную задницу, - зубы впиваются в шелковистую кожу покрасневшей попки. След наливается алой кровью и позже обязательно станет более тёмного оттенка. Ладонью снова бьют по горящим ягодицам, вызывая тянущую боль вперемешку с опьяняющим экстазом. В округлые полушария Чангюн впивается ногтями и проводит членом между половинок, немного задевая края дырочки головкой, но, не проникая внутрь и скользя дальше, имитируя движения во время секса. На удивление младшего, было достаточно смазки для приятного трения чувствительного кончика и уже подготовленного прохода. - О, даа~, - с довольным тоном тянет Им, крепче сжимая попу и чаще толкаясь, - Сейчас проверим насколько хорошо ты подготовился, - два пальца входят в мокрую щель, которая встречает их отсутствием узости, поэтому добавляют ещё две фаланги, - Надо же, не думал, что ты так тщательно подготовишься, - бёдра старшего дрожат от упорных и резких движений, - Что, уже не терпится? Просто признай это. - Что признать? – ответно играется Ли на нервах, заодно и на своих. Ведь знает, что пока не разрешит – ничего не будет…но не в этот раз. - Это, - не желая больше тянуть, проникает Гюн, вырывая несдержанный крик от любимого. - Блять, Чангюн, ты совсем ааа… - не успевает договорить, как в него глубже толкается парень. -Тшш, не будь таким злым Хони, - улыбается, - Иначе я из тебя всю дурь вытрахаю, - приподнятые уголки губ ползут вниз. Теперь лицо выглядело равнодушно, но на дне глаз, если присмотреться, искрится похоть, помутившая ясный взор и делающая его томным. На спину Чжухона опускают руки, которые давят на неё, заставляя сильнее прогнуться и выпятить аппетитный зад. Лопатки царапают до краснеющих тонких полосочек, протягивающихся до копчика, и, по мнению младшего, украшающих нетронутый до этого момента затылок. Руки плавно с боков перемещаются на внутреннюю сторону бёдер, их невесомо поглаживают, вызывая под кожей щекочущие ощущения. По телу Ли словно появляются небольшие импульсы, концентрирующие в одном месте. Член по самое основание загнан в отверстие, чертовски приятно достигнувший простаты и оказывающий на неё давление. Чангюн вжимается пахом вплотную и неотрывно тазом подаётся вперёд, стимулируя эту особую точку. Жалобное скуление – единственный способ, как старший может подать голос, изредка разбавляющийся отрывистым дыханием. - Гюни, пожалуйста… - всё, что получается сказать Хону. - Тебе стоит на этот раз попросить получше, - ответно издевается Им за выходки своего молодого человека в начале. - Чангюн, трахни меня, пожалуйста, - поворачивает вбок голову, чтобы его слова точно дошли до парня. - Извинись за своё плохое поведение, - Гюну определённо нравится сила доминирующей позиции. - Прости, я плохо себя вёл. Можешь наказать позже. А сейчас…выеби меня, пока я сам не взялся за твою зааа…- мощный толчок вмиг выбивает протяжные стоны и все матерные слова. Темп не слишком быстрым, но сдвигается с мёртвой точки. Звенящие в ушах шлепки тел идеально вписываются в такт мелодии на заднем плане. Глубоко и жёстко твёрдую плоть вставляют каждый раз, когда полностью выходят. Проход Ли горит и ноет от грубого секса, только бугорок внутри влияет так, что неприятные остатки боли кажутся призрачными и скорее вносят нотки накрывающего до сумасшествия наслаждения. У обоих кружится голова и перед глазами плывут разноцветные круги: чёрных – поглощающих любые мысли, кроме «ещё», красных – жгущих тела парней, и белых – возникающих, при приближении оргазма. Как только Чжухон собирается потрогать себя, его запястья сжимаю одной, а второй Гюн зажимает основание фаллоса. - Извини Хони, у меня другие планы, - губы прикасаются к выпирающему позвонку спины. Фрикции становятся активнее и, вдолбив по простате последний раз, Гюн с рыком изливается в зад старшего. Вязкая жидкость наполняет нутро, - Чжухони, ты не представляешь, как внутри тебя хорошо и влажно, - сразу младший не выходит, желая продлить блаженство, - Ты явно недоволен тем, что я не дал тебе кончить. Поэтому, не хотел бы теперь ты меня взять, - действия - больше слов. Понимая своё положение, Ли разворачивается аккуратно лицом к парню и нежно целует, возвращая власть себе и наваливаясь сверху. - Хони, ты так и не попробовал мёд. Как насчёт побаловаться сладеньким сейчас? – кидает намёк. Говорить дважды не приходится. К стеклянной баночке тянется Хон и, взяв её, рассматривает сначала прозрачную сладость жёлто-рыжего цвета, затем на разомлевшего под ним Гюна. Веретеном берут мёд и причудливым узором ведут по верхней части тела. Частенько Им расхаживает по квартире в одних штанах и просит потрогать его мускулы, чем искушает Чжухона, иногда издевательства переходят в петтинг и множество укусов на плечах и груди.  Эта ситуация не будет исключением. Сосуд недалеко ставят, чтобы ненароком не опрокинуть. Язык изучает такой знакомый и родной вкус кожи, ставший более ярким и терпким благодаря сахару. Поверх старых меток ставят новые, расцветающие сочным оттенком красного, а под зубами чувствуется пульсация. Янтарная жидкость охлаждала младшего, но не его внутренний жар, делая его томительнее. Хоть сегодня Чангюн и показал свою скрытую сторону садиста, только мазохизма в нём не меньше. Ему нравится быть и подвластным, он тонет в своей безграничной потребности получать наслаждение, пожирающее его как пламя. Только позволь выйти наружу его желанию, для него границы перестанут существовать, особенно если это касается Ли. Обведя ямку пупка, старший распределяет сладость по члену. Убрав банку на место, снова набухший орган принимаются изводить настойчивыми ласками, губы крепко обхватывают ствол и, беря не больше половины, мучают недостаточной глубиной. Мёд делает насыщеннее и слаще вкус горчащей смазки, даже слишком, однако старший увлечён и не замечает приторности. Так как Гюн сегодня не расщедрился на минет, в отместку Чжухон прекращает ублажать, переходя к более любимому делу. Тягучая патока потекла к дырочке. На подобное Хон не мог не отреагировать. Одна фалангу толкают в расслабленное колечко и к нему тянутся лицом, едва дотрагиваются до маленького отверстия и слизывают крошечную капельку. Добавив второй палец, Ли дальше засовывает их вместе с языком, смакуя вкус мягких стенок. Подготовки Чангюна достаточно, поэтому руку убирают и уже обеими обхватывают дёргающиеся бёдра, продолжая при этом лизать изнутри парня. - Да, да, Чжухони, ааааа, вот так, засунь его поглубже, - руку запускают в волосы и прислоняют ближе к промежности.   Несдерживаемые стоны доносились как мантра для слуха Чжу. Почти достигнув предела, Хон отстраняется от задницы, собирая остатки у рта, и глядит сверху-вниз на своего запыхавшегося мальчика. Влага в уголках глаз, покрывшиеся румянцем щёки и шея были красноречивее любых слов, способных описать состояние Има. - Не медли, войди уже в меня, - запястья младшего скользят к внутренней стороне ног, раздвигающихся шире, - Ты же видишь, я горю. Мне жарко и кое-где не хватает твоего члена, - почти добирается до половинок, но правую лодыжку подхватывают и кладут на плечо. Плоть вводят внутрь на всю длину. - С удовольствием, заодно проверю твою гибкость и выносливость, - Чжухон придерживает бедро и начинает двигаться. Растяжка у Чангюна хорошая, правда вкупе с неистовыми толчками по простате хочется потерять сознание. Свободная ладонь лезет к ушной раковине – эрогенная зона Гюна, которому не остаётся ничего, как закатывать глаза от накатывающей волны возбуждения, вцепиться в мягкую мебель в коже и срывать свой низкий бархатный голос на высоких тонах, изредка неправильно вдыхая и ощущая боль в горле. Слабость и ломота в конечностях кажется невыносимой, а поясница выгнута на максимум и будто вот-вот сломается. Ничто не сравнится с этими ощущениями. - Малыш, неужели ты скоро кончишь? Так не пойдёт, я хочу отплатить тебе за сегодняшнее развлечение, - старший выходит и, не спрашивая переворачивает, вновь вгоняя орган. Невольно Им сжимается, - Когда ты узенький в тебе невероятно классно. В следующий раз не готовься, хочу сам всё сделать и войти в твою тесную дырочку. Скорость замедляют, с порывистых толчков переходят на плавные и более глубокие, заставляющие мышцы гореть вместе с разумом. Одной рукой Ли терзает торс младшего короткими ногтями, второй переплетает пальцы Гюна со своими. Хон смотрит на прекрасную татуировку в виде роз и клинка, набитую пару лет назад. Осыпав рисунок лёгкими поцелуями, ведёт носом по шее с синими венками, вдыхая сладкий аромат мёда, распространившегося по всему телу, и собственный запах Чангюна, к которому он пристрастился уже давно. Губы проводят по кончику ушка, опалённому тяжёлым выдохом, и, дойдя до щеки, мажут по скуле парня, намекая повернуться любимому. Только этого не хватало для полноты ощущений. Они прижимаются друг к другу губами, оставляя лёгкие укусы на них, не заходя дальше и просто наслаждаясь такой близостью. - Хони, я хочу кончить. Ускорься, пожалуйста, - говорит переполненный эмоциями Гюн. - Как скажешь, ненасытный мой малыш. Оба уже были на грани. Старший приподнимается и обхватывает ладонями зад, скользя быстрее внутри. Интимное место чаще задевают, полностью входя, нескольких толчков хватило для сухого оргазма Чангюна, так пошло дышащего. Создаётся впечатление, что это скорее стоны. Вслед за младшим кончает и Чжухон, выпустив всё семя в него, головкой прижимаясь к горячему проходу, отходя от головокружения. Выравнив состояние, он падает на спину, утягивая за собой Има. - После этого мы с тобой все вечера сидеть не сможем, - шутит Ли. - А ты думаешь я в аптеку просто так хожу или за таблетками от головной боли? Потом разберёмся. А пока подними плед с пола. Хочу полежать в тепле, - покрывалом Хон укрывает себя и Гюна. - Я люблю тебя, Гюни. Оставайся со мной навсегда, - обнимает уставшего парня. - Если только навсегда, я тоже люблю тебя, Хони, - они отдыхают так весь вечер, после чего решат прибрать за собой бардак и пойти поесть.