Тиха хорватская ночь, но пепси нужно перепрятать

      В ноябре, когда сборная Хорватии готовилась к последнему решающему рывку в Лиге Наций, к ним пришел новичок, который нуждался в особом подходе.       Не то чтобы двадцатилетний Йосип Брекало слыл конфликтным парнем или плохим игроком. Сокомандники на него не жаловались, а на поле он был быстр, удачно выступал как в роли нападающего, так и вингера, и бегунка на фланге защиты.       Тем не менее, Златко Далич по прибытии остальных игроков на базу собрал их для маленького тайного инструктажа:       — Ребята… я-то давно с вами, я абсолютно толерантен и спокоен, как натурал во главе сборной настоящих боевых пидорасов. А Брекало — гомофобный юноша с религиозными строгими принципами. Вы же в курсе свинской истории, когда его осуждали всем миром из-за того, что он был против радужных повязок в клубе, не так ли? Плюс, он почти никого здесь не знает. Вы уж постарайтесь… не напрягать новенького, нам нужно победить Испанию любой ценой.       — Обижаете, господин Далич, — засопел Анте, — можно подумать, мы набросимся на него, едва он нагнется за мылом в душевой. Если парень четко обозначает свои взгляды — мы тоже толерантные и никто не будет ему навязываться, будь этот Брекало какой угодно красавчик.       — Хотя красавчик, это верно, — шепнул Марко Пьяца, погуглив фото.       Далич постучал по столу указкой, призывая к тишине:       — Я уверен, что вы не будете… а вот он — вряд ли так уверен. Потому что определенная слава о нашей сборной бежит впереди нее быстрее, чем ее нападающие. К сожалению.       К сопению Анте прибавилось сопение Ивана Перишича, Андрея и Марко. Домагой заулыбался:       — Гомофобный юноша, говорите? Когда-то сюда пришел один тихий мальчик самых строгих правил… — Иван Ракитич тихонько показал ему кулак, потянувшись через плечо Луки.       — Одним словом, оставляйте в пределах своих номеров то, что я привык видеть здесь в пределах… всего, — попросил тренер. — Особенно это касается вас, — он строго поглядел на склоненные друг к другу русые головы капитанов, — и вас… — перевел он взгляд на парочку защитников. Нахмурил было брови на третьего — Домагоя, но спохватился: — Ах да, тебя-то все равно не будет видно ни одной лишней минуты, пока Даниел в Загребе. Ладно. Только с тренировок не сбегай.       — А поселите Йосипа со мной, — предложил Никола Влашич, — все-таки меня он знает по молодежке, ему будет спокойней…       Йосип Брекало приехал в тот же день, сдержанно перезнакомился со всеми, отхватил на правах новичка свою порцию шуточек и ложку соли в чае, и неплохо отработал тренировку. Но почему-то обходил Луку по широкой дуге. Далич с Оличем поставили их в разные группы и хвалили Йосипа за спринтерскую скорость, с которой он уматывал с мячом от капитана.       За завтраком кучка товарищей выловила Николу.       — Ну как, нормально он обживается? — спросил Шиме.       — Если не считать того, что он отжал мою любимую кровать, которая возле окна, и на ночь запер дверь на швабру, все было нормально.       — А ты сказал Йосипу, что у нас уже лет шесть как устарела традиция баррикадироваться по ночам, после ухода Билича? — озадачился Деян.       — А как же! Он не послушал, — вздохнул Никола.       — Кажется, он реально боится нагнуться за мылом, — фыркнул Лука, — что за нервная молодежь нынче пошла? Пойду-ка я сам побеседую с ним.       Йосип, завтракая, вспоминал приснившийся кошмар. Его окружали милые, добрые люди, медленно сжимая кольцо.       «Как ты такое мог подумать», — Тин прятал за спину пушистые наручники, которые одолжил у Домагоя.       «Башкой своей хоть иногда соображай», — от тугого корсета под одеждой Анте было тяжело говорить.       «Иди-ка ты спать, друг», — Андрей натянул повыше чулок с игривым бантиком…       — Привет, ты не против поговорить о некоторых вещах? — капитан, спокойно улыбаясь, очутился за его столиком, пока Йосип мрачно смотрел в яичницу-глазунью, а она смотрела в ответ.       — Извините, мне надо идти… — Йосип поскорее набил рот и подхватился к выходу, давясь.       — Ты когда успел его обидеть? — Иван подкрался незаметно.       — Никогда. Я его вообще не встречал до вчерашнего дня… — пожал плечами Лука.       — Мне кажется, он побаивается тебя. Не нервировать бы его чем-то случайно…       На этих сборах Огненные могли посрамить своей скромностью церковный хор мальчиков. Деян и Шиме не распевали «Марицу» в обнимку и не кусали друг дружку за уши. У Анте опять кто-то спер блины для штанги, но поднимать вместо нее Андрея он не стал. Иван Перишич и Тин вместо шлепков на тренировках общались, словно мастер-джедай и его почтительный падаван. Эрудит Милан не предлагал интеллектуальную викторину на раздевание, и даже грузоподъемный Ловре никого не носил на руках. Капитан с вице-капитаном и вовсе безмятежно игнорировали друг друга, словно каждому достаточно было ощущать присутствие другого в пределах одного здания или поля. С Даличем никто отродясь не флиртовал, но и ему на всякий случай не стали клеить на спину стикер «шлепни меня».       После тренировки Лука подзадержался в раздевалке, потому что некая скучающая от воздержания зараза связала шнурки на его кроссовках. Пока Лука воевал с узлами и обещал вставить заразе насухую, со стороны душевой послышался шорох, кто-то заглянул в раздевалку и быстро ушлепал обратно. Из вещей сборной оставалась только сумка Брекало. Лука пошел вдоль кабинок душевой.       — Эй, Йосип? С тобой все в порядке? Мышцу не потянул?       — Все отлично! А почему вы спрашиваете? — поспешно откликнулся тот из закрытой кабинки в самом конце.       — Тут остались только мы двое…       — И… и что из этого? — панически проблеял Брекало, судя по шевелению, судорожно вцепившись в дверцу.       До Луки запоздало дошло, что он видел порно, которое начиналось так же. Он успокаивающе поднял руки, но сообразил, что Йосип не видит.       — Пора на телефонную акцию с фондом «Огненное сердце», вот что. Не опаздывай.       Перед отбоем четверка друзей, прихватив контрабандное безалкогольное пиво, постучалась в номер, который новичок делил с Николой.       — Он тут? — спросил Деян. — Лука пришел наконец-то поговорить с ним по душам.       — Тут, в наушниках лежит, — кивнул Никола. — Только… вы уверены, парни, что стоило приходить такой толпой?       — Это чтобы он не беспокоился, для надежности… а что там за звук? — вытянул шею Лука. Никола обернулся и ахнул.       Комната позади была уже пуста, в открытое окно на первом этаже задувал осенний ветерок, а из валяющихся на кровати Йосипа наушников доносилось «I won't give up…»       Увлекательный поисковый квест под стрекотание последнего незаснувшего сверчка на территории базы ни к чему не привел, а свой мобильник Йосип не успел прихватить. Иван пошел на звук какой-то возни на парковке, обнаружил там в машине Домагоя с Даниелом, зажмурился, отвернулся и ушел. Выждав минут десять, он позвонил Домо и спросил про Йосипа, но эти двое никого не видели и прозевали бы падение метеорита. Шиме нашел и снял с дерева кошку. Лука откопал в зарослях шиповника чью-то заначку с пепси-колой, оставил там записку «кэп не брал» и унес трофей — порадовать сластену Ивана. Компания махнула рукой и разошлась спать, решив, что утро вечера мудренее.       Через час после отбоя в капитанский номер постучали. Лука выглянул в коридор, натягивая трусы. Никола сиял своими изумленными бледно-голубыми глазами, как неоновая реклама:       — Этот ебнутый ниндзя залез обратно, притащил с кухни пончики, опять запер дверь. Долго мямлил, а потом сказал, что боится права первой ночи!       — Чего?.. — переспросил Лука.       — А там что за звук?       — Это Иван газировкой поперхнулся… от охуения. Ты не отвлекайся, ЧТО выдал наш мальчик с религиозными строгими принципами?       — Он думает, что капитан должен, ээ… сплачивать сборную, и поэтому вправе трахнуть каждого новичка. Чтобы создавать в команде товарищеские отношения… п-п-половым путем… — Никола трясся от смеха, уткнувшись лбом в стену, и договаривал невнятно.       — А… а что это у них такое интересное в Вольфсбурге происходит? Откуда он этого набрался? — из номера напротив высунулась голова Шиме, его курчавые волосы торчали во все стороны, как витая проволока.       — У них в клубе ничего не происходит, и в молодежке нашей — тем более, да это я могу вам и не объяснять. Он от кого-то наслушался про взрослые сборные и клубы-гранды, что их капитаны — как племенные жеребцы, которые покрывают весь прайд… — Никола на всякий пожарный отступил от Луки, потому что тот молча глядел на него с приоткрытым ртом, как на арбитра с прямой красной.       — У коней табуны, а не прайды, прайды у львов, — за спиной Луки появился Иван, почему-то в форменных шортах с десяткой и в капитанской повязке на голое тело, и изящно облокотился о косяк. — Гранды, говоришь? Новое слово в тимбилдинге… вот Лео-то поржет.       — И Серхио. А сказануть такое Дарио я вообще не рискну, — присвистнул Лука. — Как там выражается Чарли со своими русскими шутками… а мужики-то и не слышали?       — А мужики-то и не знают, — поправил Никола, исправно приобщающийся к великой русской культуре в своем клубе.       — Надеюсь, ты сказал Йосипу, что я тебя в первую ночь не трахал… как и в любые другие?       Фэйспалм Николы был достоин интернет-мемов с капитаном Пикардом:       — Сказал! Он такой: Никси, но вдруг у тебя травматическое вытеснение воспоминаний или давали какие-то таблетки?..       — Да погоди ты, Дейо, мне же интересно!.. — Шиме обхватили сзади могучие татуированные лапищи, пощекотали под ребрами и попытались утащить назад в номер. — Уебал бы того, кто навешал пацану лапши на уши. Йосипу и так в жизни нелегко приходится с его гомофобией.       — Кстати, кэпы, — вспомнил Никола, — у вас вроде угловой номер, да? Он еще видел, что под угловым окном торчит кто-то, похожий на Ковачича…       — Нашли, чем удивить… — отмахнулся Лука. — Слушай, я передам Йосипу через тебя, окей, раз ты его приятель, побудь переговорщиком? Ты уж вдолби в его странную башку, что я трахаюсь только с одним футболистом, да и тот далеко не новичок, а уже старичок… блять! — он подскочил от щипка и двинул своего «старичка» локтем.       Глядя на них, Никола позволил себе нескромно помечтать о ведущей роли в сборной, которая ждет его в будущем, когда уйдут старшие, и о том, кто мог бы стать его правой рукой… невидимая нить под высоким напряжением, соединяющая этих двоих, вызывала легкую зависть и одновременно пугала: не влезай — убьет…       Над модричевской макушкой раздался тихий смешок Ивана, его дыхание пошевелило легкие волосы Луки:       — И главное: что люди сначала понемногу сплачиваются от побед и испытаний как товарищи, а потом — иногда — начинают спать вместе. Как спартанцы или Священный Отряд в Фивах.       — Ну уж точно никто не вольется с песней в команду благодаря волшебному члену чужого человека в жопе. Будь тот хоть капитан, хоть царь и бог, — раздраженно буркнул Лука, прислоняясь к груди Ивана.       — И скажи, что наша сборная — самая толерантная в мире к вопросам ориентации и секса. Мы может и балуемся вызовами сатаны, но до сплачивающих изнасилований еще не докатились! — крикнул Шиме, все-таки утаскиваемый Деяном на плече. Дверь за ними громко захлопнулась. Дверь капитанского номера тоже закрыли пинком, потому что Иван подхватил Луку на руки со словами «Пошли, обсудим тактику». «Сперва надо выставить за окно банку пепси…», — послышалось в ответ. Благопристойное дневное поведение нуждалось в хорошенькой компенсации.       — Надеюсь, он вытащит швабру, а то я приду доночевывать к вам, — пообещал сразу всем Никола, удаляясь по коридору.       Наутро Йосип вел себя так, будто ничего и не было. Разговорчивее он не стал, но Луки уже не сторонился, как и других. Команда возблагодарила Николу за красноречие с приятелем, отправляясь на матч против Красной Фурии вполне сплоченной. Приезд Чарли и Марио вслед за Субой окунул всех в старые добрые времена. Друзья придавали сборной сил одним своим присутствием в вип-ложе, Домагой цвел как подсолнух. На предпоследней добавочной минуте юркий Йосип сделал передачу на Тина, и молодой защитник, который не мог поверить в сегодняшнее везение, забил свой второй и решающий гол. Хорватия была отомщена.       После свистка Огненные летели рядом, размахивая руками под изрубленным шахматным щитом грозного хранителя Максимира. Перишич исполнил любимый акробатический трюк, прыгнув на Тина, героя расцеловывали и душили в объятиях. Лука по доброй традиции катался на Деяне, и даже Йосип на радостях обнял и подергал за ухо Николу. В предзимней прохладе от разгоряченных молодых тел валил пар.       Лука с неохотой выпутался из ивановых объятий и его же огромной куртки, в которой можно было поселиться вдвоем как в палатке, и подошел к тренерскому штабу:       — Златко, Ива… выручайте, а? Мы все сейчас будем праздновать в раздевалке. После долгожданного реванша, сами понимаете, удержаться будет трудно…       Далич хлопнул себя по лбу:       — А нельзя ли для разнообразия просто так взять и попеть в раздевалке патриотические песни, а не ныкаться по углам парочками, тройничками и так далее?..       Но находчивая Ива уже спешила к новичку на правах ангела-хранителя сборной:       — Йосип, мальчик мой! Мы со Златко, Драженом и Ивицей приглашаем тебя, как новую звезду, на чаепитие в нашей маленькой компании. Да, прямо сейчас…       — Подождите! — встревоженно воскликнул Брекало. — Я понял, меня тактично выманивают, чтобы я кое-чего не увидел! Не трогайте Рамоса, пожалуйста, Лука!       — Чего?.. — Лука оглянулся на побежденного друга, который после традиционных объятий стоял неподалеку со своими испанцами.       — Я слышал про ритуал, что проигравшая команда должна отдавать капитана… или еще кого-то на одну ночь в жертву победителю, а то удачи не будет, — начал Йосип, ковыряя бутсой газон.       — Отселите меня от него, мне страшно, что еще взбредет ему в башку! — быстро зашептал Никола, хватая за рукав Далича, у которого отвалилась челюсть.       — По-моему, этот ритуал — дикость! — взмахнул руками Йосип, его карие глаза гневно сверкали. — Мне не так уж важно, кто из вас какой ориентации, вы вроде оказались нормальными ребятами, так будьте же цивилизованными людьми, прошу…       — Погоди, сынок! — оборвал Лука. — Ты эту херню подцепил там же, где про право первой ночи? — прежде чем Йосип успел вновь открыть рот, Лука сорвался к испанцам, пошептался с Рамосом и вернулся, таща его за собой, как маленький буксир — баржу. Баржа выглядела удивленной.       — Вы, хорваты, все такие ебанутые? — поинтересовался капитан противника, разглядывая Йосипа сверху вниз.       — Только через одного, — ввернула Ива с материнской улыбкой, но на всякий случай встала так, чтобы к Рамосу не мог подойти Деян.       Рамос почесал в затылке, обращаясь к Йосипу:       — Я где-то читал, что у вас… у древних славян, существовал, например, ритуал оплодотворения земли перед посевом, чтобы был богатый урожай. Голые мужики ложились на пашню ничком иии… втыкали, короче. Извините, сеньора…       «Сеньора» хихикнула, блеснув очками:       — Ничего, во-первых, я тоже славянка, а во-вторых, работаю со сборной больше лет, чем наш Йосип на свете живет. Я знаю про них все, что вы хотели узнать, но боялись спросить. Но… но… Для магической удачи команд было бы разумнее даже трахать газон в штрафной до игры (Рамос закашлялся), чем противника после нее. Да еще и жертву какую-то, прости господи… мальчик, какой озабоченный тебя потроллил?       Лука хмуро покосился на ворота Максимира:       — Газон тоже не буду… Я уже второй день слышу такие странные идеи о капитанских обязанностях, что хочется в монастырь уйти.       Йосип нервно выдохнул, покраснев, как форменные гетры:       — Эээ… я буду только рад, если снова ошибся, парни… извините.       Рамос хлопнул его по плечу так, что едва не вбил по колено в сыру землю, и направился к своим. Уже через полминуты раздраженные проигрышем испанцы начали гоготать.       — Все, успокоился, малыш? — Ива подхватила Йосипа под локоть и повела, воркуя что-то про обычай тренерского штаба праздновать с удачливыми новичками. Огненные орущей толпой повалили в подтрибунку, из общего гвалта донесся обрывок фразы Ивана: «Я подскажу тебе один красивый монастырь в Альпах, туда принимают послушников по двое…»       Наутро гордая собой Ива поведала клюющему носом, но счастливому Луке, что после третьей чашки чая с лимоном Йосип разговорился и рассказал ей про письмо Огнена Вукоевича с шокирующими откровениями и предупреждениями, которое он получил на прошлой неделе. Огнен, их печально известный неутомимый тролль, уже не успел бы получить от сборной маленькую воспитательную беседу — сегодня им нужно было вылетать в Лондон. Зато в Загребе оставались почетные зрители вчерашнего матча — Марио, Даниел и Чарли. Огнена ждал теплый визит бывших сокомандников. «Сильно не бейте, этот дурак еще нужен футбольному союзу, других к нам не завезли», — вежливо упрашивал их Далич.