Не судьба

Карин никогда не любила спать, что для любого нормального подростка казалось чем-то безумным. Ведь даже сам образ жизни молодых словно вкрадчиво шептал, что сон — единственное, на что можно положится и с помощью чего можно пережить гормональный ад и переход из детства во взрослую жизнь. Но Карин не любила спать, ведь когда засыпаешь, то можно встретиться с жизнью своего соулмейта. А это не всегда радуга и пони. Девушка лет с пяти была уверена, что родилась не в то время или не в том мире. Ее родственная душа жила в абсурдно странном месте. Все, что там было, походило на пережитки прошлого. Иначе вечно ходящих людей в кимоно было не назвать, а здания и вовсе напоминали всю восточную культуру в разгар средневековья. Это было странно и непонятно. Это пугало до ужаса и дрожи. Знать, что ты опоздал или вовсе не дожил. Но изредка мелькающие там новые технологии человечества заставляли вычеркнуть пункт «опоздала». Главной причиной, почему Карин не любила спать — это сны. Сны. Сны… Кошмары. «В своих снах вы поймете, чем живет ваш соулмейт!». Слоган с дурацкой эмблемкой на рекламном листочке, что выдают школьникам лет с десяти. Чтобы подготовить. Несвои сны люди обычно начинают видеть лет с четырнадцати. Но Карин и здесь отличилась. В пять лет ее мир перевернулся, когда ей пришлось лицезреть новый мир. Ее захлестывало и окунало, трясло и роняло. Как если бы она находилась в эпицентре бури. И когда маленькая девочка лепетала обо всем этом родителям, то они смеялись и говорили, что у нее хорошее воображение. Ха. Ха. Ха. Это хорошее воображение решило с ней породниться, ведь с пяти лет продолжало таскаться за Карин хвостиком. Спустя одиннадцать лет могла бы смело посмеяться отцу в лицо. Но она перестала говорить об этом спустя два месяца тщетных попыток и умиленных улыбок родителей. Соулмейт девочки по имени Карин жил в аду, как ей казалось. Там даже были монстры, да. А еще вечные битвы, боль и кровь. Кровь. В одиннадцать лет девочка по имени Карин поняла, что она, и в правду родилась не в том мире. Шинигами из другого мира, измерения или что там еще такое. Она не понимала до конца. Хэй, ей же было всего одиннадцать. Зато это точно знал ее брат, Ичиго. Ведь теперь он носил точно такую же странную одежду, как и люди из снов. И тогда однажды ночью, проснувшись от очередного кошмара и убивающей боли, Карин поняла, что видела в нем Ичиго. Это ее напугало даже больше, чем то, что она сама ментально ощутила боль своего соулмейта. Ичиго был в разодранном кимоно и в бурой вязкой жидкости. Он не двигался. «Если вы не только увидите чужую жизнь во снах, но еще и чувствуете то же, что и ваша родственная душа, то эта связь одна из самых крепких. Вам очень повезло». Так сказала однажды приглашенная к младшеклассникам добрая и отзывчивая женщина. Ага, как же. Повезло. Повезло испытывать всепоглощающее безразличие, боль и скуку. Шинигами живут долго. Им все побоку. (смотря на Рукию, Карин так, конечно же, не думала. Поэтому она недобро улыбалась своему отражению в зеркале и проклинала свою удачливость.) Но добрая и отзывчивая женщина не знала, что существует Сейрейтэй и относительно бессмертные шинигами. А Карин знала и фыркала с этого везения. Карин простила ей те сладкие слова. Но однажды девочка по имени Карин устала. Ей надоело бегать от очевидного, ей надоело ждать. +++ Ичиго уже учился в университете, поэтому приезжал домой только каждые третьи выходные. Все-таки мотаться чаще было более затратно и тяжело. Свою семью парень любил. Любил отца, что вел себя весьма и весьма странно для взрослого человека. Любил маленькую заботливую Юзу, оберегал ее как самый любимый цветочек. На этом семейном ужине, на который он и ехал, ему предстояло познакомиться с ее соулмейтом. Надо же, думалось парню, как быстро летит время. А еще Ичиго любил Карин. Карин, казалось, еще с детства поняла, что семью в стальных тисках придется держать именно ей. Ичиго уважал свою сестренку за ее твердолобость и крепкую хватку. Она взяла все самое лучшее от родителей. Это точно. Если не считать не пойми откуда взявшуюся язвительность. Но это было, наверное, инстинктом самосохранения, чтобы не утонуть в вечном цирке семейства Куросаки. +++ Ужин, на удивление, прошел хорошо. Или, по крайней мере, так мог сказать сам Ичиго и его отец. Сестры же весь вечер закатывали глаза и ловили испанский стыд. Не только за отца, но и за брата, что мог показать многозначительный тяжелый взгляд Карин. Но Ичиго все равно думал, что все прошло отлично. Женишок же не сбежал, сверкая пятками. Вот и славно. Дверь в его спальни приоткрылась после пары стуков. Парень не был удивлен там увидеть Карин. Отец сейчас успокаивал Юзу и извинялся за этот балаган. Ичиго же не за что было извиняться. Он отличный брат. — Знаешь, Ичи-нии, — Карин уже зашла в комнату и прислонилась к столу. Даже дверь закрыла за собой. — Ты мог бы быть помягче что ли. Иногда я думаю, что ни за что не приведу своего соула к нам на знакомство. Ичиго хохотнул, лукаво улыбаясь. — Ты же знаешь, я все равно достану вас из-под земли. — Да, знаю… Карин собиралась с мыслями, это было видно по чуть нахмуренным бровям и поджатым губам. Ичиго не торопил, но подсознательно чувствовал, что этот разговор окажется не легким. Это немного нервировало, но он знал, что если она пришла к нему, то это важно. — Ичиго, что ты знаешь о шинигами? Да, разговор будет не из легких. Парень уже довольно долго думал, что Карин догадывалась обо всем этом. — Не пойми неправильно. Я плевать хотела на то, что ты скрывал это с пятнадцати лет, — сказав это, Карин посмотрела ему прямо в глаза. Ичиго был обезоружен, сражен наповал из дробовика. Ба-бах. Удивление скользило по острию с потерянным видом. Вероятно, он и не предполагал, что она знала об этом с самого начала. — Что… Что ты хочешь тогда знать? — Все, что ты знаешь. Потому что… — девушка словно на мгновение замялась, — потому что мой соул один из вас. Пистолет. Висок. Пуля. Бдыщ. И в этот момент вся решимость хоть что-то сделать с этой сводящей с ума связью испарилась. Появилось желание просто забыть и свалить. В другой жизни, так в другой жизни. А Ичиго в этот момент показалось, что вся жизнь пронеслась мимо него. Что?.. — Что? — Что что, Ичиго? Кажется, я говорила на японском. Мой соулмейт — шинигами. И я знаю это с пяти лет. Не то, что он шинигами, а то, что он из другого мира. Потом ты стал богом смерти, и я поняла. Точнее однажды один из вас помог понять. Скупо объяснил и ушел. Парень как будто до сих пор был в прострации. А в голове лишь набатом било что что что что. Ему понадобилось несколько долгих минут, чтобы осознать весь смысл слов. А еще, что их отец оставил нехилое наследие. Чтоб его. И почему он стал таким дураком, что именно Ичиго приходилось сейчас отдуваться. — Карин, — тяжелый вздох не помог ему сосредоточиться или успокоиться, но он продолжил, слабо улыбнувшись, — я, честно говоря, в шоке. Девушка расслаблено закрыла глаза, ей хотелось просто однажды заснуть и понять, что ее родственная душа мальчишка с соседней парты или же девочка из кофейни напротив ее подработки. Не вот это вот все. Не шинигами. Простая жизнь. Точка. Но какая простая жизнь могла ее ждать после рождения в семье Куросаки… Ага. Никакая. — И я не знаю, чем могу помочь. Просто даже не представляю. Я временный шинигами, и мне самому придется ждать своей смерти, чтобы зажить долго и счастливо с Ру. Карин хмыкнула. Ее ситуация еще хуже. Она даже не представляет, кто ее соулмейт. Везучий ты гад, Ичиго. Всего-то подождать смерти. Всего-то жить, урывая пару раз в месяц Кучики. А она не была знакома с половиной сообщества душ, ага. И вряд ли в этой жизни вообще встретит соула. Гадство. — Но… Возможно, ты можешь рассказать что-то о нем? Вдруг я его знаю, — Ичиго говорил неуверенно, даже как-то неловко. Наверное, сам не верил, что сможет помочь. — Ах, да. А кто тебе все рассказал-то? Девушка словно задумалась. По правде говоря, за семь лет она уже и забыла его лицо. Лишь обрывки воспоминаний тех далеких дней. — Это было давно, Ичи-нии. Лица, как и имени я уже не помню. Но я звала его тогда первоклашка. Ростом мелкий. А поверх вашего стандартного кимоно белая накидка. С ним была еще взрослая женщина, такая же ребячливая, как и отец. — Это хаори, — машинально поправил, — Такие носят капитаны. Наверное, ты встретила Тоширо. И его лейтенанта. Ичиго призадумался. С Хитсугаей они общались неплохо, но тот никогда не упоминал, что видел его сестру. Хотя, если судить по тому, что он не говорил и о том, что знаком с его папашей, то не удивительно. — Из снов я чувствую силу и безразличие. Окружение моего соула сдержано, все ходят в кимоно. И тогда же, в одиннадцать, в одном из снов я видела кровавое месиво и тебя. Ты словно не дышал. А еще меня преследует его боль и раздраженность. — Ну, по правде говоря, под это описание попадет половина Готея. А шинигами там хоть отбавляй. — Значит, не судьба. — Связь с родственной душой — не не судьба, Карин. Возможно, просто нужно еще подождать. Карин уже стояла у двери, собираясь уходить. Ичиго стало тяжко. Его сестра разочарована, это чувствовалось в атмосфере, окружавшей ее. Но она сильная, она справится. — Тебе просто говорить, Ичиго, — Карин сглотнула накопившуюся слюну. Ее спина была напряжена и казалась каменной. — Не ты же тринадцать лет живешь со страхом спать, потому что мало ли что может произойти в следующий момент. Не ты живешь со сдавленной грудью и не ты дышишь спертым воздухом по ночам. Твои страдания закончились с первым поцелуем. А мои могут продлиться всю мою жизнь. Дверь закрылась. А комната парня наполнилась давящей тишиной. Карин — сильная. Она справится. А Ичиго ей будет помогать. Он же отличный брат. +++ С той беседы прошло уже полгода, но Карин помнила свое отчаяние в тот момент. Помнила. Слишком громко сказано. Она жила с ним с того момента. Ичиго был единственной ниточкой. Но, вероятно, не судьба. Зато Ичи-нии стал больше времени с ней говорить, писал и звонил ей так часто, как мог. Все его знакомые говорили, что у него братский комплекс. Он не отрицал. Но они не знали причины такой опеки. +++ Карин сидела за столом, делая конспекты. Университет выжимал все соки. Первый курс не казался чем-то безумным, но и легким не был. Поэтому вибрирующий телефон девушка пыталась игнорировать. Сдалась она спустя десять минут. Раздражающий звук вывел окончательно ее из себя, и она остервенело ответила на звонок. — Чего тебе, внезапныйбратскийкомплекс? Я занята! С первого пропущенного не понял? На другом конце рассмеялись. — Ну что ты, Карин. Понял, но это вроде как важно. — Да? Как и в прошлый раз? Тогда, когда ты написал, что это дело первостепенной важности, и я, как наивная дурочка, бросила все и примчалась к тебе. А ты… Ты помнишь, что ты сделал?! Злобное рычание вполне шло Карин, подумалось Ичиго. Он вновь рассмеялся. Да, тот раз он не забудет никогда. Рукия, услышав эту историю, покрутила у виска и сказала, что он — бака. А потом позвонила его сестре и они, злобно хихикая, обсуждали, какой он сякой три часа. — Да-да, повел тебя в парк аттракционов. Но тебе это понравилось, не отрицай! — Так что тебе нужно? — Обещай сказать первое, что придет в голову. Это должно быть ассоциацией. Сегодня я услышал об этой методике у Саруки. Ты же знаешь, что она первоклассный психолог. — Ув, Ичиго, ты серьезно? — злость сестры он смог почувствовать сквозь километры. И парень был безумно рад, что был так далеко. У Карин отменно тяжелый удар. — Давай же, пообещай. И я отстану. — Хорошо, дерзай, мозгоправ второсортный. — Первое, что придет в голову, хорошо? — Да поняла я, давай уже. — Чего ты больше всего боишься из-за снов? — Ичиго спросил быстро, но спокойно, чтобы дать сестре понять, что было сказано. — Холода, мороза, льда, — Карин, как ему показалось, даже передернуло, пока она говорила. — А теперь ответь почему, только подробно. Теперь подумай и не торопись. — Не знаю, как это объяснить. Но иногда вместо казарм, бумаг и снующих повсюду шинигами я вижу ледяную пустыню. Там бывает разная погода. Будь то вьюга или же туман. Но там неизменно холодно и… одиноко что ли. Там всеобъемлющая и утягивающая в никуда пустота, — девушка говорила и словно уходила туда, мысли бушевали лишь об одно воспоминании об этом месте. Ичиго растеряно посмотрел на телефон, а потом на Рукию. Он специально позвонил по громкой связи, потому что Кучики попросила. Она сама предложила эту идею. И выглядела сейчас очень озадаченной. Куросаки-младшая явно не обрадуется этому, но лейтенант тринадцатого отряда решила нарушить тишину. — Карин, — вкрадчивый голос Рукии заставил девушку вздрогнуть. Но она не была удивлена. Ичиго редко запоминал, что говорят другие люди. Так что логично, что это была идея Кучики. — Ты видела его внутренний мир. Это место, где шинигами могут общаться со своими занпакто. Карин неожиданно для всех хохотнула. Парень с девушкой удивились ее реакции. — Так, значит, внутренний мир моего соула — ледышка? Ему должно быть тогда намного паршивее, чем мне. Ичиго с Рукией не удержались от смешка, да, Куросаки умела оставаться на своеобразном позитиве. Ни дать, ни взять. — Если можно так выразиться, конечно, — но Рукия, на удивление Ичиго, не улыбнулась, а нахмурилась, — Карин. Если ты можешь видеть его внутренний мир, то эта связь на столетия, на жизни. Редкость, в некотором роде. И это подтверждает, что твой соулмейт — кто-то из сильных, не простой рядовой. Помните ту добрую и отзывчивую женщину? «Если вы не только увидите чужую жизнь во снах, но еще и чувствуете то же, что и ваша родственная душа, то эта связь одна из самых крепких, вам очень повезло». Карин словила изящное déjà vu. — Вы, должно быть, смеетесь надо мной? — девушка прохрипела, как если бы она за одно мгновение простыла, — То есть, я и здесь, блять, не могу побыть нормальной. Ичиго не стал оговариваться насчет мата. Он показался даже ему уместным. А Рукия тяжко вздохнула. Боль, сквозившая во внезапно севшем голосе, вызывала сожаления и обреченность у пары. И никогда еще Кучики не было так больно за кого-то. Такой груз нести столько лет на плечах тяжело, особенно когда поддержку получаешь лишь каких-то полгода. И самое больное, что об этом грузе пришлось рассказывать, никто не заметил его. Ичиго подумал, что так себе братец. Карин привела мысли в порядок, но дикий и бешенный осадок остался в сердце. Она всего лишь подросток. Как же так? Почему приходится тянуть эту повозку с тоннами чувств и эмоций. На один миг ей захотелось, чтобы ее соулмейт почувствовал всю эту лавину и содрогнулся. Или не на один. Она не смогла разобраться в себе. Не сейчас. Сейчас ее ждали конспекты и подготовка к первой сессии. Ичиго и Рукия опечалено смотрели на телефон, который издал последние прощальные гудки, и звонок завершился. +++ Карин шла по улице озираясь, неприятное ощущение давило и напрягало, словно должно случиться. Нагнетала обстановку и темнота, вечер наступил слишком быстро. На подработке Куросаки жутко устала, что хотелось чуть ли не выть. А в довершении всего, как вишенка на самом аппетитном тортике, головная боль не отступала с самого утра. Словно кувалдой били и били, не прекращая и пытаясь видимо разгромить какую-то воображаемую стену. Это удручало и вводило в ярость одновременно. Но ярость не помогла бы добраться девушке до дома, поэтому она плелась так быстро, как могла. Карин не могла отрицать, что, возможно, чуть-чуть и она ввяжется в какие-то неприятности, интуиция у нее была развита отлично. До такой степени, что она даже не удивилась выскочившему из ниоткуда пустому. Он отвратительно скалился и шипел, смотря прямо на Куросаки. Вероятно, даже выслеживал ее. С каждым годом пустые становились все умнее, теперь даже средненьким доставляло удовольствие охотиться. Особенно на медиумов. Да, класс. Убей меня прямо сейчас, подумалось Карин. У нее на носу защита диплома и ей хотелось иногда самой сигануть с многоэтажки. Хоп. И никаких проблем. Но потом девушка вспоминает Ичиго, Юзу, дурака-отца и бежит прочь сломя голову. Все ее проблемы отступают на задний план, и она просто валит прочь. А из рук валится сумка и пакет с продуктами. Жизнь дороже. Может, всего лишь на пару сотен йен, но девочка Карин меркантильная и любит экономить на всем. Страх погони затмевал разум, щелкал, утробно рычал и пульсировал. Она не знала, куда бежала. Все сливалось перед глазами, а легкие горели адским пламенем. Ноги двигались лишь за счет адреналина, бурлившего в крови, но и этого не могло надолго не хватить. Последние минуты своей жизни Карин, если честно, не так представляла. Она больше склонялась к одинокой старости и тихой смерти в кресле-качалке. Но она же Куросаки. Все не слава Богу. Хотя какому богу? Ноги предательски подводили, и девушка, запнувшись о бордюр, кубарем прокатилась по асфальту. Руки теперь походили на кровавое месиво, как в некоторых снах у ее соулмейта. Ну. Видимо не судьба. Глаза медленно закрывались от усталости. Больно. Обидно. Рык над головой заставил Карин очнуться. Она подняла голову и увидела ужасающую маску. Оскал задавил все крупицы разума, и девушка застыла не в силах даже дрогнуть. Приятного аппетита, господин пустой. Господи. Гребанный сарказм даже перед самой смертью ее не отпускал. Двадцать два года жизни, прощайте, нам было весело. Первые пять лет, сучка судьба, а потом ты подарила мне соула, блять. Пустой разинул пасть, собираясь полакомиться, но за секунду до начала его ужина маска стала расползаться на две ровные части. Голубые искры отразились в распахнутых глазах девушки. И монстр стал рассеиваться, ничего не поняв. Карин злорадно подумала, что так ему и надо. Когда от пустого не осталось и следа Карин увидела лишь простое и огромное ничего. Улица, фонари и она развалившаяся на земле. Гребаные шинигами. Плевать хотели на простых смертных. — Никогда бы не подумал, что после страха смерти, человек может так плеваться ядом, — донеслось откуда-то сбоку. Куросаки повернулась на голос. В тени кто-то стоял. — И я не считаю себя гребаным шинигами, раз уж остался здесь, девчонка. Карин прокряхтела, пытаясь встать, но ничего не получилось, она лишь обратно свалилась на асфальт. Легкие словно кто-то прожевал и выплюнул обратно ей в грудную клетку, но девушка все же прохрипела: — Надо же, какие мы благородные. Шинигами вышел из тени и подошел к Куросаки, приседая. Выглядел он уверено, взгляд ярких глаз пронзал девушку. — Да, есть немного. Так тебе помочь или… Ты сама? — язвительный тон заставил Карин задуматься, может быть, она и вправду сама справиться. Но прислушавшись к ощущениям поняла — нет. — Раз уж начал, то… закончи… — голос не слушался и, казалось, разваливался на части, как и она сама, — добрый самаритянин. Мужчина издал издевательский смешок, но все же аккуратно поднял Карин на руки. Куросаки показалось, что она готова просто довериться ему и уснуть прямо сейчас. Тело не слушалось от усталости, но боль глухо стучала, подсказывала. — Клиника Куросаки, шинигами, — еле слышно прохрипела Карин, и все же сознание провалилось, оставив все остальное этому мужчине. Он неоднозначно посмотрел, нахмурившись. Но Карин уже спала и не заметила этого. — Куросаки, ну да, — пробормотал шинигами, продолжая хмуриться. — Кто, если не вы. +++ Карин медленно ворочалась, просыпаясь. Первое, что пришло в голову, это осознание, что она больше не болит. Это чудесное ощущение длилось каких-то жалких несколько секунд, пока к телу возвращается способность чувствовать. Оно казалось неподъемным, руки саднило, как и коленки. Осознание свалилось на нее стремительно, как падает камень на землю. Гравитация. Ага. Веки не слушались, поэтому открыть их получилось только спустя пару неудачных попыток. Пустой. Погоня. Шинигами. Куросаки впечатлено посмотрела на свою комнату. Все же тот мужчина на самом деле отнес ее домой, надо же. Вау. А он не гребаный шинигами, обычно им нет дела до людей. Подняться с постели получилось не с первого раза, но в процессе она заметила, что все раны обработаны. Что же. Если Карин когда-нибудь снова с ним пересечется, то несомненно поблагодарит. Но сейчас она продолжала двигаться, намереваясь выйти из комнаты. На настенных часах горело 9:20, что вызвало дичайшую радость. Юзу и отца уже не должно быть дома. Значит, разговор будет ждать ее после шести вечера. А это было превосходно. Вряд ли она сейчас смогла бы хоть что-то произнести, потому что горло болело так, словно его отполировали наждачкой. До первого этажа Куросаки доползла спокойно и без происшествий, что в голове мигает как награды в видеоиграх. Все, как обычно, думается Карин. Пока она не заметила того мужчину, что ее спас. И Ичиго. И Рукию. Они сидят за столом на кухне и тихо что-то обсуждали. Она не успела даже удивиться. Первой ее увидела Кучики и махнула рукой, привлекая внимание мужчин. Карин поморщилась, выказывая недовольство, но все равно продолжила идти вперед. Вода. Она отчаянно нуждалась в воде. Неловко плетясь, она все же добралась до ближайшего стула и громко уселась. Вид у нее, наверное, как у мешка с костями и мясом. Вряд ли напоминало что-то отдаленно даже похожее на человека. — Воды, — предсмертный хрип, не иначе. Рукия встала молча и пошла набирать ей стакан воды. Карин же перевела взгляд на шинигами, уверенно смотря ему в глаза. В них плескалось что-то смутно знакомое и пробирающее. — Спасибо, — единственное, на что ее сейчас хватило. Мужчина приподнял бровь, но все же кивнул. — Не за что, Куросаки. — Ах, да, — Ичиго выглядел, по мнению Карин, взволновано. И тут девушка вспомнила. Кажется, в ее глазах все это отразилось, так как оба мужчины снисходительно на нее посмотрели. Карин даже наплевала на боль, она не могла не отплатиться за вчерашние смешки над ней. — Первоклашка, — хрип сорвался, переходя в что-то совсем неразборчивое. Рукия покачала головой, подавая стакан. — Сначала выпей воды, бака. Ичиго же издал смешок, смотря на то, как Хитсугая нахмурился. Это повеселило всех, но Карин —девочка умная, умеет расставлять приоритеты. Она начала жадно глотать воду, опустошая стакан. +++ Хитсугая с Ичиго ушли спустя час, оставляя девушек одних. Карин со своей болью и усталостью расположилась на диване в гостиной и оккупировала телевизор. Комедийная передача была откровенно скучной, но разбавляла тишину. Куросаки это и было нужно, все-таки смеяться сейчас было бы тяжеловато. Девушка кинула взгляд через плечо, наблюдая за Рукией. Та была в мире живых непозволительно долго для шинигами. Брат как-то рассказывал ей точное количество выходных на месяц. У лейтенантов — два дня. Кучики здесь торчала вторую неделю. Не то что бы Карин была против. Нет. Боже упаси. Она счастлива за брата. Но что-то все же ее смущало в этой ситуации. Рукия видимо увидела, что на нее обратили внимание, и внимательно посмотрела на Куросаки, решив убедиться, что ей не нужна помощь. — Ру, можешь подойти? — голос еще не окреп, но больше не звучал как отвратительный скрип. Карин довольно ухмыльнулась. Такой прогресс всего за час. Да, есть чем гордиться. — Да, конечно, — Кучики сказала взволновано, будто ожидая самого худшего. По ней было видно, как сильно она волновалась за подругу. — Ты чего такая нервная? Со мной все нормально, честно, — в подтверждение своих слов Карин обезоруживающе улыбнулась. Ссадина на щеке невольно заныла, а пластырь стянул кожу. — Не знаю, я вся на иголках, если честно, — Рукия поежилась, присаживаясь рядом с Куросаки. — Если бы не капитан Хитсугая, мало ли что могло бы с тобой случиться. Тебя бы могли отправить в Сейрейтэй рядовые шинигами, и мы могли бы больше никогда не встретиться. — Пф, Ру. Никогда не говори никогда, ты же знаешь, — Карин отвернулась, продолжая смотреть на экран. Глупый человек по ту сторону плюхнулся в лужу, проклиная весь мир. Закадровый смех же ударил по ушам. Разве это комедия? Куда катится мир… Кучики тоже поморщилась от происходящего на экране, но расслабилась. Атмосфера для нее словно перестала быть такой напряженной, как раньше. — Тем более, — Карин загадочно протянула, скосившись на подругу, — словно первоклашке впервые появляться как черту из табакерки и спасать меня. — Всемогущий Король Душ, помоги, — Рукия подняла взгляд к потолку, — Карин, ты хоть понимаешь, кого называешь первоклашкой? — Нэ? Первоклашку? — Капитана Готей-тринадцать, бака. — Это значит, что он выше тебя и Ичи по статусу, верно? — Да! Ичиго пока еще временный шинигами. Ему в ближайшие лет десять грозит стать максимум лейтенантом, — Кучики выглядела раздражённой. Потому что Карин задавала глупые вопросы, на которые знала ответ уже давно. Куросаки же на ее ответ кинула озадаченный взгляд. — В смысле в ближайшие десять лет? Мне казалось, что вы говорили, что дальше временного он не уйдет, пока не скажет пока-пока миру живых. Рукия? Рукия опустила взгляд, пол оказался таким интересным. Узоры на паркете были просто невероятными. Она замялась, не зная, как рассказать Карин все. Ичиго же сам хотел. — Ну, ты же знаешь, что мы не можем друг без друга. Это сложно. Пускай, мы и можем обмениваться мыслями после соединения душ, но эта связь… Видимо, когда ее создавали, не брали в расчет, что души могут быть из разных миров. Это физически больно, да и морально тоже. Мы с твоим братом уже два года подаем заявления о ходатайстве по делу нашей связи. Карин выглядела потрясенной, как будто на нее свалился рояль с пятого этажа. Это не могло быть то, о чем она подумала. — И в этот раз, когда рассмотрение дела состоялось в совете сорока шести, это был суд при присутствии шести капитанов. Им дали право голоса. Голоса совета всегда при нашем деле делились поровну. Трое из капитанов проголосовали за, двое — против. А один воздержался. Точнее, он еще не вынес своего решения. — И кто этот мутящий воду придурок? Разве сложно сказать да или нет? — Карин не хотелось отпускать брата из своей жизни, но она никогда не была эгоисткой, поэтому желала Ичиго счастья. — Ну, все не так просто, — Рукия нахмурилась, подбирая слова. — Ичиго несомненно сильный шинигами, он не единожды признанный герой Готея. Но есть кое-что, почему многие против. Например, Нии-сама проголосовал за, потому что любит меня, как бы сильно не хотел это признавать… Ренджи — потому что наш с Ичиго друг, а капитан Укитаке — потому что верит в силу любви. Как бы странно это не звучало. На свои последние слова Кучики улыбнулась, ее капитан был самым добродушным человеком во всех мирах, как ей казалось. — А кто против? — Капитаны Куротсучи и Сой Фон. Первый — ученый, который не переносит Ичиго. Он никогда, конечно, не признает, но сделал это скорее из неприязни, нежели из-за проблемы, по которой половина совета не хочет впускать Ичиго в Сейрейтэй раньше времени. Он дерзкий и вечно бросающий проблемам ультиматумы ученый, ему наверняка хотелось бы по соревноваться с мирозданием и в этот раз. А капитан Сой Фон из-за как раз-таки той причины. — Ты так загадочно говоришь, нэ, — Куросаки уже развалилась на диване, закинув ноги на колени девушке. Ее взгляд был полон остроты, пронизывал Рукию. — Потому что это загадка и риск. Сейчас на Ичиго связывающие его реацу путы, при прохождении его души через Сейкамон они могут ослабиться или распасться. Его духовная сила на грани понимания нашего мира, такое бывает очень редко. Все опасаются, что она может разорвать Сообщество душ в щепки. Капитан Хитсугая тоже так думает. — А, так это первоклашка ссытся, прикольно, — Карин разочаровано вздохнула. — А я подумала, что Ичи-нии с ним дружит. — Они друзья, да. Но, Карин, пойми. Никто не хочет, чтобы внезапно съехавший с катушек Ичиго разнес весь мир. Капитанам дали не просто возможность проголосовать, они подписываются, что в случае чего, обязаны его остановить, — Рукия обреченно вздохнула. Ей хотелось верить, что Хитсугая проголосует за них, но она также знала, что тот прежде всего капитан, а не друг Ичиго. — Ну, коли он боится давать вам добро, значит, — Куросаки многозначительно посмотрела в окно, — не уверен, что сил хватит его остановить. Я не осуждаю, не надо его защищать, Ру. Просто по вашим рассказам я, возможно, бы тоже боялась подписаться на такое. — Дело не том, что он не сможет. Дело в том, что он сам ходит с теми же путами. Только они у него уже десять лет, а сам он живет в Сообществе. Его путы просто-напросто крепче. — Нэ? А ему они на кой лад? — После одного происшествия. Тогда была похищена печать Короля Душ. За этим стоял человек с мечом-близнецом капитана Хитсугаи. И тогда же главнокомандующий и совет сорока шести увидели его разрушительную мощь. Поэтому во избежание подобных инцидентов они разработали для него эти сдерживающие путы. Если бы это не случилось, то скорее всего мы бы не смогли помочь тогда Ичиго. Карин прочитала по глазам Кучики. И он был бы уже мертв. Что ж, это объясняет, почему первоклашка не особо желал вставать на сторону пары. — Да уж. И когда он даст ответ? — Сегодня. Теперь Куросаки поняла, что вся эта ситуация, а еще и она сама, попавшая в дурацкую заварушку с пустым, просто глобальный стресс для брата, да и для Рукии тоже. Она невольно прониклась к ним сочувствием, даже мысленно попросила их придурковатого Короля Душ внемлить их мольбам. Она уверена, каждый из них уже, наверное, раз сто помолиться успел только за сегодняшний день. — Все будет хорошо, не переживай, Ру, — Карин обнадеживающе улыбнулась. — Я уверена, что все будет хорошо. +++ Ичиго внезапно перестал говорить, пусто уставившись перед собой, и остановился. Хитсугая удивленно оглядел друга, докоснулся до плеча, желая растормошить. — Ты чего, Куросаки? Ичиго что-то промямлил, все также стоя на месте. Капитан удрученно вздохнул. Ему абсолютно точно не хотелось быть камнем преткновения великой драмы Куросаки-Кучики. Но, к сожалению, в этот раз выпала его очередь идти побочным участником суда на совете. Он даже воздержался от голоса, в надежде, что и без него решат их проблему. Но, кажется, не судьба. И вот он снова посланник в Генсей, теперь уже самостоятельно решающий судьбу друга. Хитсугая, положа руку на сердце, желал ему счастья. И дай ему проголосовать через десять лет, он бы несомненно встал на их сторону. Потому что был бы уверен в том, что путы реатсу не сломаются. Он понимал их боль и терзания. Его родственная душа тоже жила в другом мире. Но, в отличие от них, у него не было и шанса с ней быть вместе. Его видения настолько размытые, насколько и кричащие. В них нельзя было увидеть четких образов, зато чувства его соулмейта иногда захлестывали с головой. В такие дни он отчетливо желал проводить в своем внутреннем мире, подальше от ночных воспоминаний. — Рукия случайно рассказала сестре о возможном переходе в Общество. — Оу, Куросаки, да ты вляпался. — Да, остается только ждать, как она воспримет это, — Ичиго удрученно склонил голову, но продолжил идти вперед. — У тебя ведь только младшая сестра не знает о том, что ты отчасти не принадлежишь больше этому миру? — Да, Юзу. Но отец сказал, что расскажет ей уже после, если я все же смогу уйти. — Так чего ты тогда переживаешь? Карин девочка умная, насколько я помню. И не стала терпеть выходки Матсумото при нашей встрече, — Куросаки удивленно посмотрел на собеседника, тот говорил с какой-то странной гордостью. Хитсугая заметил его взгляд, — Что? Я, независимо от обстоятельств, уже уважаю людей, которые не переносят Рангику в первую встречу. Хотя, наверное, у нее уже просто был похожий экземпляр десять лет под боком. — Да, Матсумото-сан схожа с отцом, по манере поведения, вероятно, поэтому они и спелись когда-то. После нескольких минут молчания Ичиго снова заговорил. — Я не боюсь ее реакции, знаю, что она любит меня и желает только счастья, — Тоширо задумчиво смотрел вперед, слушая откровение. Куросаки редко заговаривал о семье. Последний раз был, когда он хотел узнать об Ишшине чуть больше, чем несерьезные россказни. — Я боюсь оставить ее здесь одну. Юзу не в счет, она все равно, даже когда обо всем узнает, ее до конца не сможет понять. А отец с чрезмерной опекой может же ее попросту неосознанно задавить. — Что тебя волнует? То, что у нее больше не будет защиты? Да, у нее сильная духовная аура, но если что, то Урахара вполне способен создать какую-нибудь защиту. Твоя сестра сильная, она же столько лет молчала, что знает о том, что ты творишь, а иногда практически умираешь на поле боя. Ты сам говорил. — Да, это так. Но я не об этом. У нашей семьи видимо кредо — рождаться на стыке двух миров, по крайней мере, у последних двух поколений. — Ты же не хочешь сказать, что… — Да, именно это и хочу сказать. Ее соул тоже где-то там за горизонтом. Ирония судьбы, здравствуйте, называется. Спасибо, о великий Король Душ. Знаешь, что самое прикольное? — Ичиго от души истерически рассмеялся. Хитсугая же окунулся в омут, не понимая, что происходило вокруг него. Простое глупое совпадение, ирония судьбы, да. Не иначе. — Я не могу ей помочь. Она видит только казармы и все, что по стандарту положено делать любому шинигами. Хотя есть одна зацепка, его занпакто — ледяного типа. Рукия так сказала. Мне страшно оставить ее одну. Я боюсь, что однажды она просто не выдержит. И что мне делать? Что, ходить по Сообществу и спрашивать: а у вас случайно не занпакто ледяного типа? а вы в своих снах случайно не видите мир живых? Так что ли, да? Мне просто страшно… Пиздецки страшно, если честно. Это был крах. Падение в бездну. Тоширо по-другому не мог описать свое состояние. Боль, сквозившая в голосе друга, не улучшала ситуацию, а лишь давила сильнее. Херинмару где-то на задворках сознания рычал, призывая своего хозяина. Но в голове у того была лишь звенящая тишина. — Вот, тебе нечего сказать. Какой же я паршивый буду брат, если с ней что-то случится, — Ичиго чуть ли не стонал, поднимая голову к небу. — Спасибо, что выслушал. Мне, конечно, легче стало лишь на пару минут, но все же… Хитсугая пришел в себя, услышав последние слова. Он его благодарит? Король Душ, он даже не знает, кого только что поблагодарил. Как себя вести после этого — он не знал. Знал лишь то, что он не имел права обманывать Ичиго. Он считал его другом, доверил самые тяжелые переживания. А еще он не мог так поступить с Ишшином, тот был, конечно, инфантильным капитаном, но еще он был и отличным наставником, и хорошим человеком. Паззл моментов из снов начал медленно собираться воедино. Все те размытые образы и душащие чувства переплетались и обретали смысл. Как и тот момент из прошлого, где дерзкая девчонка намертво вцепляется в его плечи, крича вопросы о брате. Это будет тяжело. Он — капитан. Он не может бросить свой отряд, как когда-то сделал Ишшин, потому что у него нет преемника, ему не на кого переложить свою ответственность. И практически нет надежды на то, что Совет разрешит Карин пересечь Сенкаймон. А Готей-тринадцать не простит ему самовольный уход — на него, вероятнее всего, откроют охоту. С его силой не положено находиться на грунте дольше трех суток теперь. Он сильно влияет на местное окружение. Хитсугая расправил плечи, громко выдыхая и храбрясь в душе. Ичиго невольно обернулся на звук. Теперь замер Тоширо. Вид у него был потерянный и даже какой-то разбитый. — Куросаки, — сталь в глазах заставила мужчину поежиться от неприятного предчувствия, что их ожидает тотальный пиздец, — у меня Херинмару. И я вижу мир живых. Ичиго расслабился. Его сестру не будет ждать психушка или мысли о суициде. С остальным они разберутся позже. +++ Карин сидела напротив Рукии, которая нервно доедала свой кусочек торта. Юзу делала великолепную выпечку, с этим нельзя было спорить, этим можно было только наслаждаться. Кучики же бездумно глотала размякшее во рту тесто, даже не жуя. Вкуса божественного она, казалось, не замечала. Куросаки в любой другой момент это бы жутко разозлило, но она сделала своей будущей невестке поблажку, потому что та была вся на нервах. Неопределенность решения висела над ней неподъемным грузом. А еще и Ичи-нии ей видимо не отвечал по радиосвязи соулмейтов. Ох, Ичиго, ну и бездушная же ты скотина. Мужчины должны были уже скоро вернуться, и это вселяло надежду, что Рукия снова сможет связно мыслить. А пока Карин задумчиво смотрела на терзания девушки, прикусывая губу. Мысль о том, как отвлечь Кучики от никому ненужного самобичевания, слишком легко пришла на ум. — Ру, как вы с Ичи-нии поняли, что соулмейты? — серьезный тон заставил Рукию встрепенуться. Куросаки мысленно ухмыльнулась. Эта стратегия целиком и полностью — выигрышный вариант. Она знала, как ее подруга любила говорить с ней о родственных душах, потому что считала, что самой Карин от этого становиться легче. А Рукия всем сердцем всегда желала поддерживать ее. — Это было несложно, — фиалковые глаза загорелись. — Ичиго просто однажды сказал фразу, которую могла знать лишь только я. Точь-в-точь. Дословно и с той же интонацией. Тогда я и поняла. Он — мой. Рукия довольно улыбнулась, словно ее унесли в давние воспоминания, которые теплом отдавались в сердце. — А что? Некоторые же, например, понимают по личным предметам из снов или же кому-то везет, и он видит отражение своего соула. Ты же можешь видеть внутренний мир занпакто родственной души. Возможно, однажды ты услышишь его имя. Тогда сможешь найти его несмотря ни на что. Кучики лукаво улыбнулась, смотря за реакцией Карин. Девушка сидела спокойно, но напрягшиеся плечи ее выдавали. — Ты все время называешь себя сломанной, а свою связь заклеймила словом громким не судьба. Но это не так. Ты просто отчасти боишься, что встретишься с ним. Ты не знаешь, что тебя будет ждать дальше. Это нормально — бояться будущего, перемен. Я знаю это. Но ты должна перестать связывать себя саморучно. Отпусти боль. Карин переменилась в лице, желая ответить, но Рукия подняла руку, призвала дослушать ее. — Я говорю не о его боли. Ты должна отпустить свою. Понимаешь… Карин нахмурилась, громко кашлянула и схватила поднятую до сих пор руку девушки. — Постой. Что еще за имя занпакто? Я думала, это просто меч, что они все — занпакто… Но… — А? Мы тебе не говорили разве? Мой — Соде Но Шираюки. А у Ичиго — Зангетсу, занпакто Нии-самы зовут Сенбозакура. Их имена олицетворяют их сущности. Как-то так что ли… — Круг изо льда. — Что? — Я не знала почему голос там, в ледяном царстве, шипит это почти всегда. Херинмару. — Что? Рукия невидяще уставилась на Карин, ее рот немного приоткрылся. Что? — Ну… Судя по твоей реакции, ты знаешь, кто мой соулмейт, — Куросаки расслабилась, заваливаясь на спинку дивана. И на плечах больше не было груза. Кучики встрепенулась, услышав облегченный вздох. Она не знала, говорить ли ей заветное имя или нет. Она не могла решить всю судьбу этой девочки. Не она. Это должен быть Ичиго, это его сестра, он должен позаботиться об этом. Не потому, что Рукии было страшно увидеть реакцию Карин. Нет. Она же шинигами, ей и не такое удавалось видеть. Это должен сделать Ичиго, потому что он — ее брат. Потому что он будет жалеть, если Карин узнает не от него. — Тебе скажет Ичиго. Карин же легко тряхнула головой, избавляясь от наваждения свободы. — Хорошо. +++ Входная дверь тихо хлопнула, Карин оглянулась, глядя в проем, ведущий к коридору. Рукия же не шелохнулась, нервы сдали, и она просто уснула, уткнувшись носом в плечо подруги. В гостиную вошли шинигами. Вид у Хитсугаи был мрачный, белые волосы скрывали глаза. Ичиго же был мнимо спокоен на первый взгляд, но сжатые кулаки выдавали его с лихвой. Карин обреченно вздохнула, раз оба мужчины идут к ним с таким видом, значит, Рукии и Ичиго не светит в ближайшее время счастливая и относительно мирная совместная жизнь. Никакого Сейрейтея им не видать, а Карин не видать в скором времени племянников. Тьфу, заговорила как отец, дожили. Ичиго подошел к Рукии и потормошил ее, осторожно беря за руку. Хитсугая же присел на одно из кресел. Кучики разлепила глаза, осматриваясь и тут же желая встать. Их мысленный диалог был настолько осязаем, что остальные мирно закатили глаза. Синхронно. Ичиго тоже сел в кресло. — Надо поговорить, — серьезный тон Хитсугаи заставил всех напрячься, вызвал бурю эмоций. — Нэ, первоклашка, — Карин зашипела, — чего томить, если по одному твоему виду понятно, что ты их оставил без билета на солнечную и сладкую жизнь. Ичиго нахмурился, как-то недобро глянул на сестру, осаждая. — Что? — Рукия снова, казалось, разбилась. Это решение было так очевидно, но чертова надежда на лучшее видимо цеплялась за нее мертвой хваткой. — Что? — прохрипел Хитсугая, немного раздраженно смотря на девушку, — Я… Я не это имел в виду. Хотя данная тема тоже важна. Пожалуй, с нее и начну. Мне не нужно больше время, чтобы дать вам ответ, Рукия, — мужчина спокойно посмотрел в глаза ожившей шинигами, — Ичиго. Пара странно переглянулась. Карин подумала, что ее уже до жути бесит эта телепатия. Ей тоже хотелось знать, что происходит. — Ребята, вам стоит говорить в такие моменты вслух, — Тоширо покосился в сторону Карин. Ичиго тут же извиняющеся улыбнулся сестре. Рукия же грустно поджала губы. — Вы знаете причину, почему многие отказываются идти у вас на поводу. Почему даже сотайчо не решился встать на вашу сторону, когда вы попросили. Хотя он не единожды у тебя в долгу, Ичиго. Скажу лишь то, что мой голос — нейтральный — не засчитали сразу же отрицательным потому, что я сам причастен к твоей печати. Тебе не говорили, но они не создавали для тебя, лично для тебя, цепей, — Ичиго удивленно уставился на капитана, Рукия же охнула, вцепилась в руку Карин. — На тебе моя печать, часть моих пут, если быть более точным. Разрушатся твои — мои тоже дрогнут. Моя жизнь будет зависеть, жизнь всего Общества, если же ты все же не сможешь пройти спокойно через врата. Хитсугая остановился, в комнате повисла гробовая давящая тишина. Никто не осмеливался торопить мужчину. И он сделал глубокий вдох. — Я хочу, чтобы вы были счастливы, правда. Но вам придется еще немного подождать. И когда я говорю немного, это на самом деле означает немного. Прежде чем переправить тебя в Сообщество, я буду сюда приходить на протяжении года. За это время мы с Урахарой укрепим твой огрызок нашей цепи. Когда процесс закончится, ты сможешь уйти. И так как я чувствую эти путы, в отличии от тебя, — Тоширо последнее предложение говорил вкрадчиво, словно пытался пробить стену перед Ичиго, что образовалась после слова «подождать», — я знаю наверняка, что сейчас, пройдя через Сейкамон, ты взорвешься и не останется следа ни от тебя и ни от половины Сообщества, бака. Эта грубая правда развеяла угнетающую атмосферу, заставляя всех выдохнуть с облегчением. Рукия, казалось, даже засияла. Год — это не срок для них. Карин усмехнулась. — А почему лишь половину? Рукия сказала, что там и камушка после потери контроля сил Ичиго не останется. Куросаки-старший нервно засмеялся. Тоширо же с предельно невозмутимым видом, глядя Карин в лицо, честно ответил: — Мы с Бьякуей и сотайчо убьем его раньше, чем это произойдет. Рукия громко и нервно сглотнула. — Нэ, какой ты кровожадный, первоклашка. Дети не могут быть такими… убийцами, — ехидно пропела девушка, щуря глаза. Тоширо закатил глаза на это. — Карин-чан, я же говорила тебе об этом, — Рукия тихо зашипела, приходя в себя уже полностью. — Ты говоришь не с ровесником в школе. Капитан Хитсугая старше тебя почти в десять раз, — и уже громче. — Простите, Хитсугая-тайчо. Она просто глупая. Карин возмущенно не бойко замахала руками и что-то пыталась сказать, но Кучики ловко заткнула ей рот. Тоширо тихо посмеялся, качая головой. А глаза говорили: ты умница, Куросаки. Эта ехидная фраза вернула Рукию в нужное русло. Ичиго встал, подошел к сестре и потрепал по волосам, весело улыбаясь. — Пойдем, Ру. Нам нужно многое обсудить, — Куросаки кивнул Хитсугае и вышел, таща сопротивляющуюся невесту. О деталях этого плана он поговорит с другом позже, сейчас есть дела поважнее. Карин проследила взглядом за удаляющейся парочкой. Улыбка расцвела на губах. Вероятно, ей удастся посмотреть на племяшек в ближайшем будущем. И это просто невероятная новость. Но что-то беспокойным червячком крутилось в груди. — Ты сказал, что это не единственная тема для обсуждения, — Карин внимательно посмотрела на расслабленного мужчину. — Так почему ты их отпустил? Хитсугая посмотрел ей в глаза в ответ. Он встал, направляясь к дивану, и сел рядом с девушкой. — Потому что этот разговор не будет касаться их. — Да? — Да. — Я так понимаю, это как-то касается меня, — Карин недобро усмехнулась, — ведь клянусь вашим дурацким королем душ, здесь больше никого нет. Мужчина горько улыбнулся, облокотился на спинку дивана, чуть хмурясь. — Ты права. — Что ж, вещайте, капитан первоклашка. Да видит Рукия, я старалась, — Карин спокойно повторила позу мужчины, закрывая глаза. А в голове мелькнуло: мне сегодня море будет по колено, это точно. Пару минут они просидели в тишине. Хитсугая собирался с силами, чтобы начать разговор. Он сам не будет сложным, но то, что последует за ним — да. Карин терпеливо ждала, не желая торопить. Мыслей не было. В ее море был долгожданный штиль. — Ичиго рассказал мне, почему боится уходить в Сообщество. — Да ладно? Вот болтушка. Хитсугая рассмеялся: — Да, еще какая. Но, думаю, я знаю, кто сможет помочь ему перестать бояться. — Кажется, судя по звукам со второго этажа, Рукия ему уже тоже рассказала, — Карин хмыкнула, косясь на спокойного мужчину. Белые волосы торчали во все стороны и так напоминали снег, что в аж в груди щемило. А улыбка, так и не сошедшая с лица, заставляла тоже мирно улыбнуться. Надо же, капитан казался девушке таким родным в тот момент, что она даже не смогла вставить не одного едкого комментария своей мысли. Так не похоже на нее. Так волнующе. — Рукия знает? — Да. Я слышала имя во сне, — теперь мужчина напрягся, развернулся к ней, заинтересовано поймав взгляд Карин. — Имя занпакто. Херинмару. Ты же тоже говоришь о его владельце, да? Хитсугая поперхнулся воздухом, но взгляд не отвел. Что-то в этой ситуации казалось таким абсурдным, но таким правильным. Как и должно быть, это ведь судьба. Ичиго с Рукией, наверное, ругались из-за того, что Куросаки так не вовремя отключил радиоволну соулмейтов. Кучики рвала и метала, точно в ее духе. — Пойдем, — Тоширо встал, протянув девушке руку. Карин нехотя посмотрела на нее, но все же приняла помощь. Она готова была разрешить ему еще раз помочь ей. Только если немного. Они не спеша вышли на задний двор дома. Куросаки любопытно глядела на капитана, но даже не собиралась думать о его дальнейших действиях. Казалось, что правильнее просто ждать. Просто ждать. Поэтому она села на террасу, наблюдая за тем, как мужчина выходит из своего гигая. В белоснежном хаори с мечом на бедре он выглядел гармонично, даже завораживающе. Хитсугая поймал ее взгляд, и словно мысленно говорил: следи за мной, смотри на меня. — Снизойди с ледяных небес, — Карин замерла, восхищенно смотря на россыпь снежинок вокруг мужчины, появившихся из ниоткуда. Хитсугая слабо улыбнулся, — … Херинмару. И Карин все еще не могла отвести от него взгляда.