'Ломая стереотипы

Тяжело дыша, уже почти выдохшаяся, она продолжала твердо ступать по влажным скалам, которые плавно переходили в твердую надежную породу. Пару раз она чуть не сорвалась в море, но успевала схватиться за глыбу или удержать равновесие. А все потому, что камни у нее под ногами насквозь промокли от дождя, который лил, не прекращаясь, а серые угрюмые тучи затянули небосвод. И конца этому не было, словно море и небо слились воедино. Человечески взгляд не мог различить их, как ничто не сможет разделить их. Остановившись на секунду, немного ссутуленная девушка обернулась и раздраженно осмотрела бушующие море. Огромные волны, безуспешно пытаясь достать ее своими холодными мокрыми пенистыми лапами, с грохотом разбивались об острые скалы. Не было слышно ни крика встревоженных чаек, ни шелеста зелени, только рев моря. Каждая новая молния, ударяющая в черную бездну, казалась все ближе и ближе. Яркие вспышки будто строили кривые мосты, соединяя небеса и землю. На море бушевал настоящий ад, от которого холод проносился по спине, и сердце билось быстрее. А девушка сумела вырваться из огромных лап Посейдона и теперь стояла так далеко от вечной пустоты, глубокого и беспросветного одиночества. Сейчас, стоя здесь под холодным дождем, она осознавала, что, наконец, дышит так легко. Свежесть обжигала изнутри. Больше не будет той темноты и горечи, чувства обреченности. Вот только тяжесть где-то глубоко внутри не давала успокоиться, держа все тело в напряжении. Но, не смотря на это, девушке хотелось кричать, плакать и, упав на колени, благодарить судьбу. А в место всего этого на дрожащих мокрых губах мелькнула лишь легкая улыбка, но и этого было достаточно. «Чтобы искупить вину и обрести свободу, ты должна сделать это… ровно через четыре года исполни поручение, а я сдержу данное слово… » - твердый мужской голос зазвенел в ее голове, словно колокол, напоминая о том, что девушка все еще прикована невидимыми цепями. Улыбка мгновенно исчезла, и бледное лицо стало угрюмым. Вся сущность ее была до безумия холодной, и только боль в глазах отличала ее отчего-то неживого. У нее были эмоции, только зачастую негативные. Иногда наружу прорывались искры иронии и мимолетного счастья и, со временем, она начнет показывать свою истинную натуру все больше и больше, ведь маска не может держаться вечно. Под напором эмоций - то ли гнева, то ли радости, или же отвращения ко всему наружному, - она треснет и упадет на землю россыпью маленьких черных, как сам мрак, осколков. Вот ее маска, закаленная предательством и мучениями, начала давать трещины, как только нога неуверенно ступила на землю. Глубоко вдохнув прохладу, девушка перевела взор на ладонь, в которой лежал необычный медальон в форме девятигранного солнца. Ее глаза внимательно, насколько это было возможно из-за проливного дождя, всматривались в украшение, а рука ощущала его мощь, холод, тяжесть. Девятигранный каркас был мастерски выкован из черного металла. А каждый изящный изгиб, каждая спираль - все было идеально. В центре размещалось отверстие, к краю которого было прикреплено два треугольных камня, закованных в такой же металл. Каждая из девяти секций служила нишей для камней, а из всех нужных здесь было только два таких камня. Один из белого говлита, другой – с аметиста. Остальные отсутствовали, также как и верхний «замок». «Нужно всего лишь собрать его полностью, и тогда…» - вздохнув, она повесила украшение на длинной цепочке себе на шею и спрятала под майкой. В местах прикосновения металла с кожей, девушка ощутила приятное покалывание, словно легкие удары тока. Да, она восхищалась металлом во всех его ипостасях, а ее сила воли, поведение и даже внешность в некотором роде соответствовали этой страсти. Девушка стояла неподвижно, вновь всматриваясь в сверкающий от молний горизонт. Дождь помалу переходил в ливень, ветер стал невыносимо холодным и сильным – назревал ураган. Черные волосы прилипли к телу и лицу. Ее пальцы легко скользнули по голове ото лба до макушки, убирая их назад. Холод постепенно становился невыносимым, и девушка чувствовала неприятное покалывание во всем теле. Легкий тонкий плащ промок насквозь, и ткань стала такой же мокрой, как и сама вода. Это чувство было отвратительным, будто все тело от кончиков пальцев и до пяток было покрыто какой-то липкой гадостью. Кроме медальона при себе у девушки был только тщательно спрятанный небольшой свиток, катана и немного денег, для того чтобы не умереть с голоду. Но, не смотря на все предстоящие неприятности, ей было непередаваемо приятно всей своей кожей, каждой клеткой чувствовать прохладу дождя, видеть собственными глазами рассекающие небо молнии, всматриваться в свое отражение в набегающих водах. Чувствовать свежесть возвышающегося над морем темного леса. Она чувствовала все вместе и одновременно по отдельности каждую частицу этого места, будто ее сознание поднимается выше неба свободным драконом, парит по просторной чистой голубизне, измеряя мир. Смотря, наверное, в последний раз вдаль серого горизонта, насквозь пронизанного яркими голубыми молниями, девушка попыталась запомнить каждую мелочь, все детали этого пейзажа. Ей вдруг захотелось запомнить все именно таким: грозным, навевающим воспоминания и ярким. Но время не ждало, и она, неспешно обернувшись, пошла прочь. Неспешно она ступала так, словно сил совсем не было. Прошлое высосало его полностью. Но девушка пообещала себе никогда его не забыть. Никогда… Шаг за шагом, уверенно, быстро, бушующее море постепенно осталось позади хрупких плеч, на которых повис потяжелевший от влаги плащ. Едва заметные изумрудные вертикальные штрихи на нем делали девушку еще худее, чем она была на самом деле. Минуя неширокий луг и кустарники, ее силуэт, как одинокий скитающийся призрак, исчез среди темных столбов могущественных деревьев. А дождь все лил, омывая холодными слезами землю.