В чешуе форели

      Подъезжая к Красному замку, Тайвин отстранено замечал изменения, та же нескончаемая вонь столицы сильно ослабла после введения «оленьих укусов» — небольших, но многочисленных штрафов за загрязнение улиц города. Золотые плащи с пряжками в виде оленей патрулировали город в образцовом порядке, от среднего Баратеона иного и не ждешь. Проезжая мимо городской лечебницы, обзаведшейся эмблемой в виде форели и оленя, лорд Ланнистер заметил человека с одним-единственным серебряным звеном, висевшим на тонкой цепочке. Видимо, один из кандидатов, присланных Цитаделью для работы в столице, знающий лишь медицину, вернее, сдавший экзамен лишь по ней.       Люди перед кортежем Ланнистеров расступались мгновенно, шепча проклятия, никто не дерзнул просить подаяния, но связано это было со страхом, а не уважением. Лишь один человек из львиного прайда удостоился добрых слов и восхищенных взглядов — Джейме, его наследник. Для жителей Королевской Гавани он стал героем, спасителем от дикого огня, и это было прекрасным ходом, жаль, не его. Талли, снова форели, даже сейчас он приехал в столицу из-за полного намеков письма мастера над шептунами, за которым стояло подозрение, что Серсея неспроста потеряла его внука и наследника престола. За ответами он и ехал, а официальная причина — ремонт Золотой и Речной дорог — лишь поверхностный предлог, неверующим будет открыто второе дно — поддержать дочь в трудной ситуации. Возможно, этого будет достаточно для тех, кто желает отмстить Ланнистерам и разрушить союз, ради которого Тайвин столько работал.       — Рад, что вы сумели уделить мне время, лорд Ланнистер.       Лорд Талли был приветлив, но от этого дружелюбия веяло фальшью и скрытым раздражением. Будто Тайвин не был недоволен, что его планам поговорить с речным лордом в первый же день помешал король! Развлекай этого дурака, капризного, будто второй Эйгон Недостойный, одно счастье — на охоту сбежал от страдающей напоказ супруги и тестя, упорно вещающего лишь о делах и заботах. Вместо Роберта о дорогах он говорил с остальными членами Малого Совета, Аррен и Баратеон были готовы поддержать его инициативу, но Мандерли стоял насмерть — пока Королевский тракт не будет приведен в божеский вид, ни о каких других масштабных тратах и речи быть не может.       А Бенджен Старк, назначенный по просьбе лорда Старка ответственным за ремонт тракта, клялся старыми богами, что в Пекле видел чертову дорогу, что по ней мамонты танцевали и раньше чем через два года закончить не выйдет. Брат короля, занимавшийся помимо обычных обязанностей еще и контролем над улучшением дороги от Штормового Предела до столицы, скептически хмыкал в ответ, говоря, что два года слишком оптимистичный срок. Тайвин иногда задавался вопросом, когда мастер над законами вообще нашел время еще и для этого, впрочем, это его не касалось. Добившись лишь обещания обсудить вопрос спустя пару лет, лорд Ланнистер наконец смог уделить время насущному вопросу и договорился о беседе с мастером над шептунами.       — Как вы понимаете, потеря первого ребенка, неважно сына или дочери, сильный удар по новой династии, — неспешно рассуждал лорд Талли, ведя его коридорами Красного замка к одному ему ведомой цели. Почему лорда Талли не устроил кабинет или хотя бы покои одного из них, Тайвин не понимал, но подозревал, что Властитель Трезубца знает о коридорах и тайниках замка и не желает рисковать быть подслушанным. Возможно, верные люди Таргариенов до сих пор где-то здесь, следят за новыми хозяевами замка, ожидая удобный момент, чтобы избавиться от них, тогда предосторожности речного лорда отнюдь не лишние.       — Вы провели расследование, — он не спрашивал.       — Конечно, — кивнул лорд Талли. — Мастер над законами был в отъезде, а потому его милость и лорд-десница поручили дело мне.       — Забыл поздравить вас со вторым внуком, — точно, Баратеон уехал в Штормовой Предел из-за рождения наследника.       — Благодарю, — сухой ответ, форель был слишком напряжен для каких-то вежливых, ничего не значащих речей. Навстречу им вышел какой-то слуга, остановился прямо перед лордами, не пытаясь слиться со стеной, дабы не мешать господам, и с поклоном вручил лорду Талли какую-то фляжку. Речник скривился. — Вот как. Можете быть свободны.       Талли отпустил и слугу, и сопровождение: пару почтительно шествовавших рыцарей, достаточно близко, чтобы успеть на защиту, и достаточно далеко, чтобы не расслышать тихую беседу. Подумав, Тайвин поступил так же, понимая, что сейчас ему расскажут те детали расследования, которые не были известны не только широкой, но и узкой публике.       — Итак, я правильно понимаю, что у вас есть подозреваемые? — дорнийцы, наверняка они. Известные сторонники Таргариенов, а принц Оберин обучался в Цитадели, знаток ядов и проблемный дебошир, песчаникам повезло, что Дорном правит его брат Доран, рассудительный и осторожный.       — Я попрошу вас не спешить с выводами, — покачал головой Талли. — Прошу, продолжим путь так тихо, как это возможно. Есть нечто важное, что вам следует узнать самому.       Что могло быть важнее, чем угроза новой династии, Тайвин не представлял, но и мастер над шептунами не был известен как паникер. Они продолжили путь в молчании, Властитель Трезубца был мрачен и сосредоточенно прислушивался к замку, настолько, что Тайвин и сам напряг слух. За одной из дверей в почти забытом коридоре замка слышался шум. Кто сюда пойдет кроме слуг, которым в обязанности вменяется уборка по всему замку? По приближении к двери звуки становились все отчетливее, а их источник яснее. Тайвин с возмущением взглянул на лорда Талли — он прибыл сюда не для того, чтобы подслушивать подобные глупости! — как отчетливо услышал слово, разделивший жизнь на «до» и «после»:       — Дже-ейме-е!       Кажется, его сердце пропустило удар. Или несколько. И забилось вновь, но в диком, сумасшедшем темпе, таком же сумасшедшем, каким стал мир вокруг. Он знал этот голос. Даже в такой ситуации он его опознал. И мастер над шептунами тоже: лорд Талли взял его руку, резко задеревеневшую, в свою и вложил полученную ранее фляжку.       — Сумеречный чай во избежание последствий. По аналогии с лунным, — тихо пояснил спутник. — Жду вас завтра.       И ушел, оставив лорда Утеса Кастерли в самой безумной и невозможной ситуации, которая никогда, никогда не должна была произойти. Вот только это не было плодом воображения, прямо сейчас, в одной из комнат Красного замка, его дети, его золотые львята… Тайвин призвал все свое самообладание, чтобы не сорваться, и вошел без стука. Он и видел, и не видел их мельтешения, суетливые жалкие движения пойманных на месте преступления, слышал и не слышал вскрики удивления, какие-то оправдания. Он просто был, существовал в мире, который пару минут назад сломался.       — Пей, — в какой момент ум возобладал над эмоциями, он не отметил, но поблагодарил Семерых, что напомнили о действительно важном моменте. Сейчас ему было все равно, даже если бы Талли дал ему не сумеречный чай, а яд. Скорее, он чувствовал легкое разочарование, что это был не яд. — Одевайтесь.       — Отец… — Джейме начал было говорить, но его он прервал взмахом руки. Не сейчас. Если он сейчас заговорит, то кого-нибудь убьет. Или обоих, а отдавать Утес Кастерли Тириону он не собирается. Не собирался раньше, но кажется у карлика больше ума, чем у наследника, хотя последний на семь лет старше. Как они могли?!       Не сейчас. С этим он разберется потом. Завтра. Нет, послезавтра. А лучше — когда вернется в Утес Кастерли и сможет без оповещения всего Вестероса выпороть сына-идиота. Дождавшись, когда его позор прикроется одеждой, Тайвин молча повел их за собой. Довел Серсею до ее комнат и вызвал септу Лавейн:       — Не спускать с нее глаз, — все, что мог он выговорить без того чтобы свернуть шею верующей дуре, недоглядевшей за подопечной. Септа разинула было рот, но выражение его глаз заставило его захлопнуть с противным звуком.       — Ты не смеешь так со мной поступать! — вскинулась девчонка. — Я королева! Я…       Что еще она собиралась сказать, осталось неизвестным: Тайвину осталось лишь с легким недоверием смотреть на свою руку, чей отпечаток теперь горел на лице дочери-королевы. Он ушел, не дожидаясь слезной истерики, уводя за собой перепуганного наследника. Тот рыпнулся было в сторону сестры, но под его взглядом стушевался и смирился. Закрыв сына в выделенных покоях, он также приказал Красной Гвардии держать его под замком, пока они не покинут замок.       Остаток пути до своих покоев он проделал медленно, в напряженном молчании, таком, что никто из слуг не посмел его побеспокоить до ужина, когда кто-то просочился в комнаты с подносом. Кто это был, съел ли Тайвин что-либо — вопросы без ответов, потому как в голове билось лишь невысказанное: «как же так?» и «что делать?» Если бы не Талли, он бы решил вопрос по-тихому, не ставя никого в известность… опять же, если бы не мастер над шептунами, узнал бы он о таком? Когда это началось? Почему он ничего не заметил? Куда смотрели остальные?       «Эти двое опять где-то пропадали весь день, вместо того чтобы заниматься!»       «У Серсеи слишком много влияния на Джейме, тебе стоит это пресечь».       «Знаешь, брат, мне кажется, что Джейме и Серсея слишком близки…»       Слепой идиот. Лорд Ланнистер выдохнул немое проклятие и, наконец, взял себя в руки. На сегодня с него хватит новостей и разговоров, завтра он встретится с Талли и узнает, что ему нужно — будь ситуация иной, мастер над шептунами пошел бы с этим к королю, а не выжидал возможность показать все Тайвину лично. Еще и с чаем этим подстраховался. Чай… Серсея потеряла наследника… не могла же она? С утра он направился к дочери, намеренный вытянуть из девчонки ответы. Джейме он видеть не хотел. Не мог.       — Ты пила лунный чай? — выгнав всех из комнаты и запретив приближаться к дверям, он спросил Серсею напрямик.       — Ты же вчера мне сам его споил, — надменно ответила та. Тайвин со свистом втянул воздух, схватил обнаглевшую девчонку за подбородок и болезненно его сжал, до всхлипа.       — Ребенок Роберта. Ты пила чай? Отвечай! — прорычал он, сдерживаясь, чтобы не залепить вторую пощечину. Одного взгляда глаза в глаза хватило, чтобы понять: глупая девчонка уничтожила первый росток новой династии. — Я запрещаю тебе покидать свои покои и говорить с кем-либо кроме своего мужа, меня и септы Лавейн. Твои служанки уволены, а свита отправится по домам сегодня же.       — Ты не имеешь права! — она захлебнулась собственным криком. — Я королева!       — Посмотрим, надолго ли, — точно. Талли.       Но сначала он зашел к королю, найдя его на тренировке. Что ж, пусть правитель из него не слишком удачный, это вообще редкость для коронованных, но Роберт хотя бы остается воином. И не мешает Малому Совету работать. При встрече с зятем пришлось выслушать его самовосхваления из-за вчерашней охоты, выказать свое восхищение его умениями и сожаление по поводу пропущенного веселья и только после этого перейти к делу. Его милость был удивлен драконовскими мерами по отношению к дочери, но предположение, что она могла потерять ребенка по глупости, расставило все по своим местам.       Тайвин плел кружева правды, полуправды и лжи, вкладывая все умение, весь опыт, а потому вскоре король согласился, что лорд Утеса имеет право взять жизнь королевы под полный контроль ради блага Вестероса и династии Баратеон. Роберта не интересовали фрейлины королевы, если он не мог залезть к ним под юбку — а он не мог, девицы знали, что лев Кастерли сожрет их живьем за такое неуважение — потому не видел беды в том, чтобы их разослали по домам. И дозволил Тайвину решать все, что касалось его супруги, лишь бы его это не задевало. Слово короля закон, Серсее донесут это в ближайшее время, а сам лорд Ланнистер послал человека к Талли, чтобы узнать, когда тот готов будет его принять.       Речной лорд предложил встретиться днем, прогуляться по саду, «наслаждаясь» морозной погодой — удобное, открытое место, стало быть, Талли по каким-то причинам не собирается докладывать королю об измене. Это хорошо, еще есть шанс, что его внук взойдет на трон, и Тайвин расплатится за это сполна, чего бы ни потребовал Властитель Трезубца.       — Мне нужно устойчивое положение в Вестеросе, лорд Ланнистер. Последствия Восстания еще нашим правнукам будут аукаться, еще больше бед и беспокойств им не надо, — Тайвин предпочел бы, чтобы речной лорд говорил прямо, а не сыпал напыщенными глупостями, но сейчас тон беседы задавал не он, и это раздражало. Лев и забыл, как скверно было раньше, когда имя Ланнистеров не уважали их же вассалы.       — И все же, почему вы не доложили его милости?       — Потому что Роберт вполне мог убить леди Серсею голыми руками, а после размозжить голову и сиру Джейме, — просто и безыскусно ответил Талли. — Не думаю, что Западные Земли отреагировали бы иначе, чем войной. Зачем мне это, как верховному лорду Речных земель? Зачем мне это как мастеру над шептунами?       Учитывая, что Речные земли граничат с Западными, а в войне против Ланнистеров к королю охотно бы присоединился и Дорн, и Простор, разорвав его территорию на части, Тайвин не мог понять, считает ли Талли его идиотом или и правда не видит прямой выгоды.       — Не судите всех по себе, лорд Ланнистер, — сухо посоветовал властитель Трезубца, очевидно, все мысли были написаны у Тайвина на лице. — Я умею довольствоваться тем, что имею. У меня есть сын и наследник, которым я могу гордиться.       Тайвин проглотил удар, стараясь ни единым движением брови не выдать, насколько болезненную тему затронул речник. Маленькая форель оказалась умной, хитрой и скользкой, совсем как его отец и сестра, мальчишка умело вертел окружающими, пользуясь возрастом как прикрытием и друзьями как сообщниками, даже Тирион попал под его влияние. Дженна была права: его уродливое порождение хоть и унаследовало его ум, было беззащитно перед сверстниками из-за человеческой натуры и страха одиночества. Неудивительно, что Эдмар Талли легко заполучил его привязанность. И сейчас это уже не пресечь, слишком опасно отдаляться от форелей, слишком много знает лорд Талли.       — Мой старший внук станет лордом Винтерфелла, верховным лордом и Хранителем Севера. Мой второй внук будет лордом Штормового Предела, верховным лордом Штормовых земель и кузеном следующего короля. Три региона связаны друг с другом кровью и, если детей правильно воспитать, они станут ядром стабильности Вестероса и воспитают своих детей такими же.       Союз Севера и Центра. Когда-то, до Восстания, до Харренхолльского турнира, как будто в прошлой жизни, но всего лишь несколько лет назад, это был бы союз Севера, Центра и Запада, но шанс был упущен. Тайвин сумел удержаться на вершине благодаря мудрому ходу с захватом столицы и браку Серсеи со старшим Баратеоном, но дурная девчонка полезла на собственного брата, и все планы и чаяния повисли на волоске.       — Ваши внуки тоже часть расклада, — тем временем продолжил пространные рассуждения Талли. — Один из них сядет на трон, другой станет лордом Утеса Кастерли, верховным лордом Западных земель и Хранителем Запада. Еще одно королевство, еще одна опора страны.       Да, Тайвин тоже видел эту картину, когда сватал Серсею за Роберта. Четыре региона, объединенные кровью, создадут союз, которому будут не в силах воспротивиться остальные: ни надменные долинники, ни наглые просторцы, ни горделивые дорнийцы. Глупая курица, родившаяся его дочерью, даже не понимает, что натворила.       — Я правильно понимаю, что сира Джейме вы планировали женить на одной из девиц Простора?       Тайвин не удивлялся осведомленности мастера над шептунами, к этому выводу можно было прийти и логическим путем: когда остальные верховные лорды создают союзы с другими королевствами, было невыгодно ориентироваться на собственных вассалов. Оставшись в одиночестве, легко быть разбитым, как те же Таргариены.       — Если позволите, я бы хотел дать совет.       Вот и оно. Тайвин был к этому готов с самого начала: лорд Талли предложит в супруги Джейме одну из речных девиц, скорее всего, компаньонок его дочери, Уэнт или Маллистер. Скорее Уэнт, жена Хостера была из этого рода, значит девица какая-то кузина леди Баратеон. Не сказать, что этот союз ударил по планам Ланнистера, хотя конечно, брак с девицей из самого плодородного и населенного региона Вестероса был выгоднее. Но Лиза Талли вряд ли бы выбрала в подруги недалеких простушек, она слишком отличается от Серсеи, а потому велика вероятность, что ее девицы обладают умом и дальновидностью. И видят Семеро, это большая ценность, когда Джейме… Тайвину нужна уверенность, что у его потомков будет будущее, а для этого им нужен ум, который они могли бы унаследовать от матери, раз уж отец идиот. И внука Тайвин точно не упустит, передоверит дела Кивану, если понадобится, но у Утеса будет достойный наследник!       — Выбирайте из дочерей Лейтона Хайтауэра.       — Прошу прощения, я верно не так расслышал? — Тайвин аж остановился, до того неожиданным был совет лорда Талли.       — В Просторе множество домов, но выделяются из них сейчас три: Тиреллы, как верховные лорды, Хайтауэры из-за связей с Верой и Цитаделью, и Флоренты, выступившие в Восстании на стороне Баратеона. Его милость до сих пор не решил, как их за это правильно поблагодарить.       — И выбирая из них, вы думаете, что стоит предпочесть девицу из Хайтауэров? — интересный ход. Какая с того польза Талли и Речным землям?       — Жена Мейса Тирелла дочь Лейтона Хайтауэра, — напомнил Талли. — Ваш внук будет кузеном будущим королю и верховному лорду Простора, Хранителю Юга. В Староместе расположены и Цитадель, и Звездная септа, что придает Хайтауэрам совершенно особый вес. Флорентам же кроме как будущей благосклонности монарха — еще неизвестно, какой она на самом деле будет — и выделиться нечем.       — Тогда почему не одна из девиц Тиреллов? — Тайвин неожиданно заметил, что его увлекла беседа, не как деловой разговор, а как матч в кайвассу с хорошим противником. Он давно себе такого не позволял, разве что с Киваном мог немного отойти от приказов и повелений.       — Потому что как бы Мейс Тирелл ни старался подлизаться, ни Роберт, ни Станнис не забудут осады Штормового Предела, — пожал плечами речник. — Баратеон старается быть милосердным хотя бы внешне, а потому принял присягу Тиреллов, не забирая земель и не требуя компенсации. Ее мы все равно взяли через дополнительные налоги и сниженные закупочные цены. Розы еще долгое время не смогут расцвести при дворе.       — Какая от этого выгода вам? — напрямик спросил Тайвин, раздраженный, что сам не мог этого понять. — Разве не разумнее было бы сосватать наследнику Утеса девицу Уэнт, родственницу вашей покойной супруги?       Лорд Талли остановился и воззрился на него с таким изумлением, словно большей глупости в жизни не слыхал. А после усмехнулся с тем самым оттенком превосходства, который Ланнистер определял мгновенно: «я знаю то, чего не знаешь ты, и ты из-за незнания сильно ошибся».       — Я боюсь, что это было бы не очень уместно, ведь полгода назад Лиза устроила ее помолвку с сиром Карилом Вэнсом, наследником лорда Роннела Вэнса. Свадьба буквально на носу, было бы неудобно влезать в это дело даже ради наследника Утеса.       — Вот как? — что ж, леди Баратеон сделала свой ход, просватав кузину за наследника одного из важнейших знаменосцев отца. Неплохо, но почему они отошли от тенденции связывать дома разных королевств? — Я ожидал, что леди Баратеон подберет кузине партию из Штормовых земель.       — Девочки нацелились на Карила после их с Шейрой знакомства на празднике урожая несколько лет назад. Сомневаюсь, что они отступили бы от своей цели даже ради самого короля, — хмыкнул лорд Талли.       — Вы так и не сказали, какая от того выгода дому Талли, — Тайвин умел быть терпеливым.       — Дому Талли — никакой, — достаточно честно ответил речной лорд. — А дому Баратеонов нужна стабильность. Нужно процветание для страны, чтобы никто не вспоминал, что Роберт узурпатор, с минимальными правами на престол. Королю нужен Простор.       — И вы помогаете его привязывать, — задумчиво продолжил лорд Ланнистер. — Брак Джейме привлекает Хайтауэров, а дружба наследников — Тиреллов. Не думали взять мальчишку на воспитание?       — Думал, но подозреваю, что Мейс Тирелл не захочет подпускать к наследнику чужих людей. Он даже погостить в Риверран его не отпустил, — усмехнулся Талли, а Тайвин вновь призадумался о том, что Тирион сейчас в Речных землях. Не то чтобы его это беспокоило, но лев уже убедился, что форели ничего не делают просто так, ни старшие, ни младшие. Зачем-то им понадобился карлик, недавно потерявший статус наследника, знать бы зачем. — Второй мальчик вроде скоро войдет в возраст, возможно, его согласятся отпустить из Хайгардена. Кстати, а что вы думаете о будущем своего младшего сына?       — Вы бы хотели взять на воспитание его? — наверное, он не должен быть так удивлен: с того момента, как Тирион нашел общий язык с наследником Трезубца, семья последнего стала относиться к карлику благосклонно и не скрывала этого.       — Ну, больше всего мальчиком заинтересовался Бринден, мой брат очень ценит людей, чье упорство и силу воли можно сравнить по стойкости со стенами Риверрана, — да, младший брат писал, что Черная Рыба тренирует Тириона как воина, несмотря на его ущербность, и заразил этой идеей Тигетта. Будто выходок Гериона им было мало! — Так что я бы предложил предоставить его воспитание брату.       — Что же стало с полумужем? — Тайвин не мог не вспомнить оскорбление, прозвучавшее годы назад.       — А что должно было с ним стать? — приподнял бровь Талли, словно не видя ничего противоречивого. — Друг сына и воспитанник брата совсем не то же самое, что зять. Мальчик слишком юн для Лизы, ей нужен был кто-то достаточно сильный и зрелый, чтобы удержать от крайностей и при том оказывать ей уважение и доверие.       Баратеон всего на два года старше Джейме, но в том, что форели именно что предпочли среднего оленя его наследнику, Тайвин не сомневался. Кипел от гнева глубоко внутри, но после вчерашнего не мог не задуматься, неуважение это или же знание, которого не было у него. Он вновь замер, мучительно размышляя, что выбрать гордость или правду.       — Как давно? — гордость подняла дом Ланнистеров с колен, гордыня могла его уничтожить. — Джейме…       — Я получил первые доклады незадолго до свадьбы Лизы, — лорд Талли ждал этого вопроса и ответил мгновенно. Посмотрел на него и продолжил. — Думаю, Лиза подозревала нечто подобное еще во время Харренхольского турнира.       Семеро, насколько жалкий должен быть у него вид, что лорд Талли — семья, долг, честь! — выдал вторую дочь, показав, что та может знать больше отца. Доказав, что рыжая пронырливая девчонка действительно потеря для дома Ланнистеров, что если бы не чертов Эйрис, многое было бы иначе. Или не было, учитывая, как ловко и быстро речники загнали в ловушку среднего оленя, начисто проигнорировав короля, куда более заманчивую добычу. А может не слишком заманчивую — в конце концов, Роберт был бесполезен в управлении страной, не отличался ни наблюдательностью, ни умом и даже не смог удержать возле себя женщину. Конечно, сейчас Тайвину недалекость монарха на руку, но какими в итоге будут его внуки, что унаследуют Железный трон?       — Давайте вернемся к другим вопросам, — деликатно подождав, позволяя ему утопиться в бесполезных размышлениях, лорд Талли заговорил вновь. — Есть кое-какое дело, решить которое я бы предпочел без огласки даже на Малом Совете.       — Какое же? — максимально хладнокровно поинтересовался Тайвин. Наконец-то! Он уже думал, что Талли так и оставит вопрос долга на будущее, заставляя подсчитывать сотни вариантов и злиться от бессилия — даже с его ресурсами не выйдет избавиться от пронырливых форелей. Если он, конечно, не хочет начать войну со всем Вестеросом.       — Джон Коннингтон, — признаться, лорда Ланнистера снова застали врасплох. — Активный, молодой, высокородный и крайне недовольный результатами Восстания мужчина, ходячий рецепт для катастрофы. Я нашел его следы в Пентосе, судя по всему, он присоединился к Золотым Мечам.       — Потомки сторонников черного дракона, — которые тоже могут иметь виды на Железный трон, а учитывая мрачность мастера над шептунами — еще как имеют. Надо будет уточнить у своих ушей в Вольных городах. Но Блэкфайеры прервались по мужской линии, кого они собрались сажать на престол?       — По женской линии могли остаться потомки, — отметил Талли. — А если грифон выйдет на Визериса…       — У них будет куда более реальный претендент, — Тайвин уже просчитывал варианты. Как именно лучше устранить эту угрозу? Избавиться от Визериса в первую очередь, потом найти возможного потомка черных драконов и избавиться уже от него или наоборот, сначала черный, а потом красный? Как быстрее, как надежнее?       — Думаю, что вопрос с Визерисом получится разрешить без лишнего насилия, есть несколько идей, — прервал его расчеты мастер над шептунами. — А вот Золотые мечи могут быть проблемой хотя бы из-за желания отбить наследство предков.       Известный в Вольных городах отряд наемников, они никогда не были в Вестеросе, ну разве что инкогнито, но все равно выросли с мыслью, что это их земли, могут и рискнуть, наемники немногим лучше бандитов, даже если они кровь от крови вестеросских лордов. Но избавиться от всего отряда на самом деле проще, чем выискивать среди них тех, кто будет представлять реальную угрозу, а кто нет. В Вольных городах всегда кто-то и где-то воюет, они не сидят без работы, и создать ситуацию, в которой Золотые Мечи станут частью истории, вполне реально. Во всяком случае, для лорда Утеса Кастерли, пусть это и будет долгим и затратным делом.       — Кроме того в бумагах Вариса я нашел письма с тревожащим меня содержанием, — продолжил речной лорд, хмуро глядя перед собой. — Не все получилось расшифровать, но из известного следует, что евнух отнюдь не просто так затеял всю эту возню с войной внутри страны. Его давний друг, магистр Пентоса по каким-то причинам кровно заинтересован в беспорядке в Семи Королевствах, именно с его подачи Варис нашептывал Эйрису про измены и предательства, а после убедил казнить Старков.       Казнь Рикарда и Брандона Старков была поворотным моментом, тем самым, что показал, что ничто не станет как прежде, что гордые лорды, потомки королей не станут терпеть безумца. Короли Утеса бы прокляли потомков, если бы Тайвин позволил себе жить с мыслью, что какой-то дракон может в любой момент обвинить его в измене и сжечь живьем, казнив наследника как шелудивого пса. Эйрисом было невозможно управлять, даже в лучшие свои годы тот иногда взбрыкивал, а уж после Сумеречного Дола стал невыносим. Как же низко пали потомки Эйгона Невероятного и Джейхейриса Мудрого.       — Какой ему в том интерес? — еще и пентошийский магистр. Какой только сброд не вмешивается во внутренние дела Вестероса! Тайвин, конечно, следил за ситуацией в Вольных городах, все же это соседи и торговые партнеры Семи Королевств, но он не слишком углублялся и не имел представления о чаяниях одного из властителей Пентоса.       — Пока не удалось установить точно, но недавно мне подали интересную мысль, — лорд Талли странно улыбнулся, и Ланнистер готов был поклясться, что знает, кто именно автор идеи. — У него есть супруга, проститутка из Лиса с золотистыми волосами с проседью серебра. Не так давно она родила мальчика…       — Это просто бред какой-то! Вы же не думаете, что какая-то шлюха может быть потомком Блэкфайера? — возмущению Тайвина не было предела, он рассчитывал на серьезную информацию от мастера над шептунами, а не женские сплетни!       — Почему нет? — приподнял брови в притворном удивлении лорд Талли. — И даже если это не так, что помешает выдать мальчика с валирийской внешностью за Блэкфайера, если вручить ему меч? Вы же слышали слухи, что Золотые Мечи смогли сохранить Черное пламя…       Скользкая рыбина, треклятая форель знал, куда и на что надавить, чтобы люди хотели сделать то, чего от них просят или требуют. Валирийский клинок, заветная мечта самого Тайвина. Он уже пытался купить его за баснословные деньги, но даже самый нищий и жалкий дом не согласится продать такое оружие, сердце рода. Конечно, он слышал слухи и подозревал, что наемничья шайка сохранила легендарный меч — жаль, на войне Девятигрошевых королей не удалось его увидеть, хотя поговаривают, что Мейлис Блэкфайер им сражался. И если отряд изгнанников забрал клинок после битвы, Ланнистер не остановится ни перед чем, чтобы его заполучить.       Уничтожить боевой отряд будет непросто, да еще и пентошийского магистра прихватить, но ничего невозможного, судя по спокойствию Талли, у них есть время на устранение врагов. Неожиданно, конечно, что мастер над шептунами решил ввести его в эту скрытую войну, но с другой стороны Роберт совершенно не умел вести подобные сражения, когда итог зависит от ума, денег и связей. Члены Малого Совета заняты своими прямыми обязанностями, часто беря на себя и дополнительные, им не с руки в это ввязываться, да и не у всех подходящий склад ума. Сам же Талли явно не желает светить своих шпионов и тратиться на эти дела, когда есть возможность привлечь Ланнистеров.       А лорд Утеса Кастерли покончит с угрозой его внукам, которых еще родит Серсея, и на этот раз он проследит, чтобы это были золотые оленята, даже если ему придется стоять рядом со свечой. Еще и после отследит, чтобы она не получила ни капли проклятого пойла, найдет ей чашника, приставит служанок, выдрессированных в верности только главе дома, чтобы и шанса не было заполучить лунный чай, кто бы ей не пронес его в этот раз. И надо будет найти септ, действительно строгих и умных, сразу двух или трех, чтобы за девчонкой был круглосуточный пригляд, предупредить Пицеля, чтобы следил.       На Верховном мейстере мысль Тайвина замерла. Было объявлено, что Серсея потеряла ребенка, но ему дочь призналась о лунном чае. Мог ли старый идиот не понять этого на осмотре, который наверняка проводил?       — Мейстер Пицель, конечно, не так силен в медицине, как глава столичной лечебницы, но его не просто так сделали Верховным мейстером. Однако вам не стоит беспокоиться на его счет.