***
Минуло два дня, как они бесцельно бродили по лесам, следуя ориентирам, оставленными когда-то друидами из Рощи Сильвануса. Карта частично помогала, но по большей части была просто бесполезным куском пергамента, который при нынешних обстоятельствах не очень облегчал жизнь. Спасибо кораблю Иллитидов, разрушившему добрую часть побережья и подпортившему местные пейзажи. За все время, что они теперь вдвоем путешествовали, ничего толком не изменилось. Лишь уменьшилось общество на четыре единицы. Хотя Дани старательно делала вид, что все нормально, но периодически кидала взгляд на Астариона, когда тот был занят своими делами и не мог этого заметить. Впрочем, это могло казаться только ей. Смотрела на него и задавалась вопросом: «Какого черта?». Какого черта червь взял его образ в провоцирующих снах? Какого черта ей понравилось заигрывать с ним в старом лагере? Просто… Просто какого черта?! Когда она ложилась спать у теплого костра, чаще всего вампир уходил. Вероятно, на охоту, потому что за эти дни они не встретили никого, кем тот мог закусить. Хотя… У нее были подозрения, что эльф не мог сомкнуть глаз совершенно не из-за голода, а из-за страха снова быть найденным своим хозяином, пусть и в иллюзорном мире. Из-под своего спальника Дани провожала его взглядом и засыпала, покрепче укутавшись в свой плащ. На третий день они уже достаточно продвинулись в пути к лагерю гоблинов. Путников ждал отличный улов в виде двоих мертвых представителей этой не самой дружелюбной расы. Они валялись прямо посреди протоптанной дороги. Некто или нечто изрядно потрепало их брюхо. Казалось бы, сама удача направляла в сторону лагеря гоблинов. Но, прежде чем идти на поводу у столь капризной богини Тайморы, следовало изучить монетку, что та предложила подкинуть в воздух. Дани присела возле одного из трупов и слегка подтолкнула его, чтобы перевернуть лицом вверх. — Ну… — девушка озадачено уставилась на вампира, указывая на гоблина скимитаром. —Он мертвый, хотя еще свеженький. Рваные раны на теле. Похоже, что от когтей. — Ах, какая жалость! — с наигранной печалью вздохнул Астарион. — Дышал бы хоть один… Ну, по крайней мере, их безжизненные тела послужили для нас отличным ориентиром. Только вот теперь стоило бы смотреть в оба. Раз тела свежие, то тварь, убившая их, еще разгуливает где-то поблизости. — Тихо! — махнула Дани рукой в его сторону, призывая помолчать. Она резко встала, будто чем-то ошарашена, и начала осматриваться вокруг. Так как девушка не могла назвать точного времени, когда этой парочки не повезло, то решила удостоверится, что тварь, напавшая на них, не сторожила в кустах. Отойдя от гоблинов на метр, полуэльфка заметила глубокие следы медвежьих лап. Следопыт в ней настойчиво утверждал, что вряд ли в этих лесах они водились, а вот медвесыч… Он явно бы не поместился в кустах, но, вероятно, стоило быть более осторожными на территории этой твари. Как только Дани отвернулась, практически одновременно из леса раздался гортанный вопль гоблинов, хотя, вонь от них стояла куда ярче, чем крики. Особенно это ощущалось, когда те окружили их в кольцо, готовясь в любую секунду напасть на путников. Они преградили им все пути к отступлению. Астарион среагировал быстрее, заняв оборонительную позицию за спиной полуэльфки. Он обнажил свои клинки. — Хватайте их! — крикнула крупная, черноволосая гоблинша. Она была покрыта замысловатыми татуировками на зеленой коже. — Они убили Ашгаля и Ройла! — А вот и их дружки прибежали, — иронично ухмыльнулся эльф. — Немного агрессивные, но зато живые. Замечательно! — А я думала, ты будешь рад закуске, — быстро ответила она, принимая боевую позу. Скимитар в ее руках теперь смотрел в сторону ближайшего от нее гоблина. Он рвался вперед, предвкушая приказ порубать путников на гуляш. — Скажи, что ты Верная, — шепотом предложил вампир. В его предложении был смысл, но делать этого она не особо спешила. Каждый раз, когда фанатики-сектанты нападали на них, полуэльфка корчила из себя эту Верную. Подсознательно ей даже нравилось нелепое поклонение, и симпатия к этому не исходила из потребностей паразита. Это был особый уголок в сознании Дани, прежде никогда ей не встречавшийся. Девушка выпрямилась, придавая своему виду большую уверенность, но скимитар не опустила. Погляди она на себя со стороны, то залилась бы звонким хохотом. Только посмотрите: она снова корчила из себя этого приближенного к Божеству! — Ты не посмеешь меня тронуть! — самым грозным голосом прошипела Дани, кидая тяжелый взгляд ядовито-зеленых глаз на черноволосую гоблиншу. Но та даже не ответила ей, начав громко гоготать от смеха, заражая им своих ближайших соратников. Так они смеялись, пока Дани не приложила два пальца к виску. Поток ментальной энергии коснулся гоблинши, открывая ее сознание для полуэльфки. Оно было податливое, словно трухлявый пень, который разрушится от малейшего на него воздействия. В ответ на манипуляцию главная изменилась в лице, прекратив свой хохот. Желтые глаза расширились, пока ее мозг переваривал произошедшее. — Ты чё, Зифбиз? Чё за представление, узнала морды? — обратился к ней другой гоблин. — Верная… — хрипло ответила Зифбиз, изображая самый неуклюжий поклон, который только мог изобразить гоблин с увесистым топором в руках. — Простите нас и наших братанов, что порешали. Дани все еще упорно изображала из себя благословленную богиней Абсолют, наделенной властью над адептами. И, подобная своему статусу в глазах гоблинах, не дала ей ответа. Опустила скимитар и концом сабли указала на глубокий след монстра подле своей ноги. — Конечно, Верная не грохнула их, зачем трогать последователей Абсолют, — гоблинша схватила за шиворот рядом стоящего собрата и громко начала на него орать. Поток брани и гоблинского наречья был мало понятен. Каждый раз Дани убеждалась, что гоблины не были особо наделены даже крупицей разума. Обман с Верной всегда срабатывал на «ура», в их разумы проникнуть проще простого. Однако, зеленые страшилы были настолько же агрессивны насколько и глупы, потому стоило быть с ними настороже и не допускать лишних, провоцирующих слов, иначе иллюзия спадет. И, даже несмотря на сомнительный интеллект, только идиот не заметил бы их подозрительной организованности. Складывалось стойкое ощущение, что кто-то или что-то координировал их действия. Это особенно напрягало. После неуклюжих поклонов и кучи извинений, гоблины забросили на плечо своих погибших товарищей, и повели Верную вместе с эльфом в заброшенную деревню. Как они сказали, оно служило для них временным пристанищем. — Думаю, зеленым стоит поучиться у тебя поклонам, больно ловко ты это делаешь, — тихо прошептала полуэльфка, но вампир ее услышал. — Со столь низменным интеллектом их можно научить только обливать себя водой хотя бы раз в неделю. Смердит от них хуже гусеничной падали в канализациях Врат Балдура. Но с другой стороны, я видел вещи и погрязней, — с раздражением ответил он на колкость Дани. Затем громче обратился к главной гоблинше. — А что же насчет вашего лагеря? Разве не хотите отвести Верную к жрицам Абсолют? — От деревни до лагеря день ходьбы, — не останавливаясь, ответила Зифбиз. — Жрица Мирната приказала нам поймать детеныша медвесыча. А водится тварь только в этих лесах. — Ха! И на кой ей это бесполезное животное? Оно сгодится только на корм какому-нибудь… Кхм… — запнулся Астарион. — Крупному хищнику. — Черта с два жрицы будут делиться с простыми адептами своими планами! И тебе бы не лезть, смазливый поганец. Они приказывают — мы выполняем, — отрезала Зифбиз, после посмотрела на трупы на плечах двух крупных гоблинов. — Этих двоих отправили на разведку, а их походу дела самка распиздошила. Но ладно, значит, личинка ее где-то рядом. — Что ж… — вампир недобро пронзил взглядом гоблиншу. — И как долго вы собираетесь ловить этого вашего медвесыча? Но Дани уже поняла, что идти за зелеными уродцами пустая трата времени. В лагерь они поведут их минимум завтра вечером, а то и послезавтра. В этой их деревне не было смысла оставаться даже на ночь. Но иллюзия уже была создана и ее стоило поддерживать хотя бы до того, пока те не потеряют бдительность. Всю дорогу девушка выглядела напряжённей, чем обычно. Чуть ссутуленные плечи, рука на тетиве лука, с готовностью в любую секунду начать отстреливать гоблинов. Но Астариону было явно проще. Очевидно, он скучал, продолжая обмениваться парой фраз с их командиршей. А Дани прислушивалась, хотя принципиально новой информации не получила. Тем временем они уже дошли до разрушенных домов, некоторые уничтоженные пожаром, а некоторые кровопролитными войнами. Где-то на каменных покрытиях виднелась старая, засохшая кровь, а если принюхаться, то чуткое обоняние следопыта сможет услышать запах закопанных по окрестности разлагающихся останков. Даже деревья, окружавшие это место, были рыхлыми и безлиственными, совершенно мертвы на фоне зеленого леса, из которого они вышли. Дани не очень интересовали местные виды, но она начала озираться, подсчитывая гоблинов. Шестерка тех, с которыми они сюда шли, двоя у костра и еще по одному на крышах соседних домов. Гоблины неряшливо бросили трупы на землю и отряхнули руки. — Сделано, — сказал один из них. — Чё дальше, Зифбиз? — Завтра продолжим охоту на тварь, — черноволосая быстро протопала на своих коротких ногах до более-менее уцелевшего дома, и открыла дверь. — Прошу, Верная, сюда. Простите за такую хату, но пока лучшее, что есть. Проведете эту ночь здесь. Зифбиз проводила ее, казалось бы, в единственный пристойного вида дом. И прежде, чем зайти туда, Дани глянула на гоблиншу. — Абсолют будет довольна, — быстро сказала девушка и зашла в дом, ожидая что вампир войдет следом. В любом случае, правило «входить только по разрешению» здесь не работало, хозяин-то уже мертв. Смердящая гоблинша наконец-то ушла, оставив их наедине. Дани скептично огляделась вокруг, недовольно поджав губы. Они ночевали и в более неприятных местах, однако это место совершенно не располагало к себе, будь здесь хоть камин и широкая пуховая кровать. Хотя, это было и не важно, они здесь пробудут недолго. — О, как же грязно работают гоблины! — воскликнула она, заметив засохшие следы крови практически на всех поверхностях. Коснувшись первого попавшегося пятна, девушка растерла его между пальцев. — А ты пробовал их на вкус? Вампир сбросил с себя мешок с припасами, но кинжалы оставил при себе, и сел на один из уцелевших стульев с резьбой из дорого дерева. Похоже, этот дом в прошлом принадлежал старосте деревни. — О, дорогая моя, ты пытаешься выведать у меня мои предпочтения в еде? Для каких-то особо приятных для меня целей, я надеюсь, — двусмысленно ухмыльнувшись, Астарион легко облокотился на спинку стула и сложил руки на затылке. Девушка демонстративно закатила глаза, когда эльф снова попытался включить свою шарманку старого обольстителя. — Но их кровь всяко лучше крови дохлой, прогнившей крысы. Правда? — позитивный настрой резко сменился хриплым, грубым голосом. Но затем так же быстро вампир вернулся в прежнее состояние. Слегка прищурившись, все с той же ухмылкой, он посмотрел на девушку. — Но если говорить о чем-то действительно стоящем, то твоя кровь… М-м-м… — эльф медленно провел двумя пальцами по губам. — Твоя кровь совсем другое дело. Дани проводила взглядом его пальцы, легко скользящие по губам, обнажая вид на клыки. И почувствовала, как два аккуратных шрама на ее шеи загорелись. С того ночного инцидента они успели зажить, напоминая о себе лишь двумя розоватыми точками, и более не беспокоили девушку. Но сейчас она физически ощущала, куда именно он укусил. — В тот раз, когда я… Когда ты дала разрешение испить из твоей шеи, я был счастлив, — внезапно продолжил он. — Тогда я впервые почувствовал вкус крови разумного существа. Она совершенно отличается от животной… Она… Эльф замолчал, сведя брови к переносице, словно осознал, что сболтнул лишнего. В этот момент он выглядел бледнее прежнего. Его что-то разозлило. — Если вспомнить, я не ел уже пару дней. Ты же не специально напомнила мне? — нахально ухмыльнувшись, поинтересовался вампир. Но это была очередная провокационная игра Астариона, к большинству которым Дани успела привыкнуть. Отчего выдавила из себя улыбку, больше напоминавшую учтивость. — Ну конечно! — махнула рукой девушка. — Каждую секунду наедине с тобой я мечтаю быть съеденной наглым вампиром. Вампир выпрямился и встал со стула. Плавной походкой подошел к Дани, молча взирая на нее сверху вниз с самодовольной улыбкой. Астарион ведь знал, что девушка совершенно не собиралась его дразнить, но он не упустит своего шанса урвать лакомый кусочек. Эльф, как можно убедительней, посмотрел в её бледно-зелёные глаза. — Боюсь, моих сил не хватит для предстоящей ночи. Тогда я буду обузой, не способной даже как следует сжать рукоять кинжала, — он провел рукой по воздуху, изображая атаку лезвием. Дани скептично обвела того взглядом. Сейчас он выглядел скорее ребенком, клянчащим вкусную конфетку, а не двухсотлетним вампиром, хотя, ему могло быть даже больше. Ведь Высшие эльфы живут более девятисот лет. Так что неизвестно, сколько Астариону было до момента обращения. — Я возьму совсем немного. Я послушаюсь, когда ты остановишь меня. Даю слово, — Астарион опустился к её шее. Он едва контролировал себя. Заживающая рана от его прошлого укуса манила вновь раскрыть себя. — Пожалуйста… Первое, что дало ей подсознание — это мысль о том, что для этого наглеца она лишь очередная фляжка на ножках. Но тут же оно подсказало, что вампир не охотился уже целых три дня, и что это не прихоть, а скорее необходимость. Но все было несколько странным. Не как в прошлый раз, когда тот умолял хотя бы о глотке. Будто не он контролировал себя. Эльф методично ломал защиту девушки. Прикосновение к руке, жалостливый взгляд, обещание, что остановится. Дани, казалось бы, осознавала, что это решение не пойдет ей на пользу, но она не могла произнести четкого «нет». Неужели девушка всегда была такой бесхребетной? — Тогда ты будешь вести, у меня не хватит сил сражаться на равных с тобой. Понимаешь это? — она чуть расслабилась, обнажая шею, и повернула голову в сторону. — Я доверюсь тебе. Снова. Астарион еле ощутимо, практически нежно дотронулся до ее головы, запустив пальцы в светло-русые волосы. Несознательно он пытался хоть как-то успокоить девушку. И Дани это было приятно, однако, чем дальше, тем сдерживаться ему было все труднее. Что-то произнеся одними губами, он выпустил свои клыки наружу, чтобы один резким движением впиться в чужую плоть. Ее пронзила мгновенная, острая боль. Она одной мощной волной прошлась по телу, задевая каждый нерв. В ответ на это тело полуэльфки вздрогнуло, отвечая на сигналы мозга, которые пытались образумить свою хозяйку. Они буквально кричали: «скинь его с себя!», но Дани не слушала. Грубый, кровожадный поцелуй совершенно отличался от действий его руки, которой он продолжал бродить по волосам Дани. Это особый способ воздействия: кусать и поглаживать волосы, отвлекая от боли. Но как бы сильно он не пытался этим жестом ее успокоить, Дани ощущала, как Астарион сильнее вгрызался в шею. Страх и потеря крови участили пульс девушки, она пыталась привлечь его внимание прикосновением к плечу. Это оказалось бесполезным. — Хватит, Астарион! Ты выпил достаточно. Остановись! — хрипло проговорила она. Возможно, где-то в глубине сознания Астарион слышал голос Дани, но он все никак не мог пробиться через плотную стену голода и удовольствия. Он не управлял собой, нечто постороннее взяло вверх над ним. Ноги девушки слегка подкосились от стремительно убывающих сил. Вампир только лишь крепче обнял ее, сильнее впившись в шею, затем прижал Дани к ближайшей стене, чтобы та не упала прежде, чем он успеет ее доесть. От накатившего экстаза, ноги эльфа сами едва держались, дабы не рухнуть на колени. Точно. Ведь человеческая кровь совершенно отличалась от животной. Ее кровь совершенно отличалась от любой другой человеческой. Он был уверен. — Астарион, прекрати! — повысила голос девушка, пытаясь оторвать его от себя, но этого оказалось мало. Тогда она коснулась рукой его головы, схватила за волосы и с силой потянула за них в сторону. — Хватит! Сейчас же! Кто бы мог подумать, что в ней остались силы. Однако, это действительно помогло ему прийти в себя и, наконец, оторваться от манящей шеи. Астарион вскочил на ноги и растерянно оглядел девушку, облизнув свои окровавленные губы. Приличная потеря крови сразу дала о себе знать. Проблема была не только в виде невероятной слабости, на грудь что-то давило, отчего полукровка, собрав остатки сил, расслабила шнуровку на рубашке. Ткань у шеи успела пропитаться кровью, и девушка инстинктивно зажала ладонью рану. Комната утонула в мертвой тишине, вампир продолжительно молчал и даже не попытался помочь Дани встать с пола. Не хотел прикасаться к ней лишний раз? Да и захочет ли она теперь его прикосновений? В прошлый раз, когда полуэльфка разрешила выпить ее крови, он смог остановиться по первому ее слову. Но Дани поняла, что сейчас паразит взял контроль над его разумом, в сотни раз обостряя жажду крови. Ведь с ней он делал то же самое. Доводил до максимума все ее чувства. Она чуть откинулась, прижавшись спиной к стене, и взглянула на вампира. Виновник всей ситуации в этот момент ударил себя по голове и что-то грозно произнес. Девушка не разобрала, но и ей было это мало интересно. Вид у нее был не из лучших: бледная, практически мраморная кожа, а под глазами залегли глубокие тени. — Часов семь. До полуночи. Я не хрупкий человек, но не успею полностью восстановиться, — упреки, злость и сарказм ушли на второй план, осталась лишь констатация факта. Дани говорила это безэмоционально, негромко и медленно. Слова давались с трудом. — Десять гоблинов, Астарион. Если мы не сможем их убить, я буду жалеть, что заставила тебя остановиться. Астарион лишь молча наблюдал, как она сидела на полу, прижавшись к стене, так, как он ее оставил там. Дани подозревала, что в нем не часто пробуждались чувства хотя бы отдаленно похожие на вину. Ведь по его мнению, он никогда не был виновен, виновны всегда были другие. Помнится, он рассказывал, как в далеком прошлом, будучи судьей, Высший эльф выносил приговоры провинившимся. Затем он расплатился за крайнюю жестокость. Похоже, милосердие и сочувствие даже до обращения в отродье не были его сильными сторонами. — О… Да, разумеется тебе стоит прийти в себя, — наконец Астарион подал голос, — Я… Я не знаю, что на меня нашло. В прошлый раз такого не было. Мой разум словно отделился от меня. Я не оправдываюсь, но просто… странно. — Хорошо… Просто дай мне отдохнуть, — слабо проговорила Дани, и махнула рукой, чтобы тот оставил ее. — Конечно, — согласился вампир. Он направился в сторону окна, чтобы выйти через него незамеченным гоблинами. Эльф бросил последний взгляд на Дани. Возможно, он бы мог принести извинения, но, зная его, Дани полагала, что Астарион не хотел извиняться за того, под чью власть он попал. Эльф оставил ее одну. Редко встретишь в его поведении неуверенность, и хотелось бы четко запечатлеть этот прекрасный момент в памяти, чтобы потом напомнить о нем. Но Дани это вряд ли удастся. Буквально не было сил проявлять эмоции, не говоря уже о том, чтобы беспокоится, что кровожадный вампир не попросил у нее прощения. «Хотя бы не доел», — это была последняя мысль, которая промелькнула в ее сознании прежде, чем отключиться. Секунду назад Дани видела, как Астарион лез через окно на улицу, а сейчас тьма будто резко потушили все свечи в безлунную ночь. Вновь это чувство, что кто-то упорно пролазил в ее голову, намеренно пытался завладеть ее сном. Но действовал не так грубо, как Демон, который уже считал себя победителем. Кто-то неспеша дергал за ниточки ее сознания, как если бы перебирал струны лютни. Последнее время это казалось таким привычным, что девушка просто расслабилась, предвкушая очередную встречу с паразитом.***
Луна была уже высоко, а охота Астариона продлилась дольше полагаемого, но он не жаловался. Оно того стоило. По крайней мере, теперь вампир взаправду мог драться за двоих. Эльф, как можно тише, перелез через окно. Дани все еще была здесь — он чувствовал ее запах. Однако, помимо этого, он услышал еще один: резкий, тошнотворный. Так смердели гоблины. Подняв взгляд своих кровавых глаз на нежданного гостя, вампир выпрямился и подправил рукава дублета. Напротив, как вкопанный, стоял темно-зеленый, мелкий гоблин. Он был один из тех, кто провожал эльфа и Верную до этого места. В руках гоблин держал сумку с припасами, которую Астарион сбросил на пол, когда они только вошли сюда. — Ах! Приношу свои извинения. Кажется, я помешал маленькой, невинной авантюре, — эльф приложил ладонь ко рту, изображая максимальное удивление. — Я… Я правда не хотел возвращаться раньше времени. Просто… Внезапно для гоблина маска чужака спала, и вампир, как довольный хищник, прорычал последние слова: — Просто так вышло, что утоление моей жажды крови заняло не так много времени. Астарион убрал руку с лица, за которой старательно прятал довольную от театрального представления, окровавленную ухмылку. Он еще не успел вытереть остатки небольшого пиршества со своего лица. Лунный свет, пробившийся через густую листву леса в старый дом, только придавал чертам вампира большей холодности и безумной опасности. При необходимости Астарион умел выглядеть, как Истинный вампир, а не его отродье. — Сучий выродок! — закричал гоблин, и швырнул краденную сумку на пол. Но вампира только развеселили его попытки убежать на своих коротких ножках. Рука воришки даже не успела соприкоснуться с дверью, как кинжал точным и ловким движением глубоко вонзился в горло зеленого уродца. Кровь мгновенно хлынула изо рта, и он шумно рухнул на пол, издавая булькающие, кряхтящие звуки. Старые, темные половицы окрасились красной растекшейся лужей. И без этого в каждом углу дома сохранились грехи прошлого. Но считал ли вампир свои действия грехом? Да. Ведь ему всегда чертовски нравилась мысль, что он сам был воплощением греха. Когда представление в виде корчащегося трупа закончилось, удовлетворенный эльф взглянул на все еще спящую Дани. Как же сильно он ее измотал, что сон настолько крепок? Даже ресницами не махнула… Она же не… В одно мгновение Астарион оказался рядом с девушкой и подставил свои пальцы к ее шее. Она была холодна. Слабо, но пульс прощупывался. Эльф тяжело вздохнул, неожиданно для себя осознав, что даже с облегчением. Верно. Ему всего лишь нужен хороший компаньон в дороге, а не стань ее, пришлось бы искать нового. Только поэтому, никак иначе. К чему эти лишные хлопоты? Но чужой голос внутри его головы кричал о другом: выпить ее всю. Высушить без остатка. Ей будет больно. Тебе будет хорошо. Но с усилием вампир подавил позывы паразита, и невесомо провел указательным пальцем по шее девушки, где красовался след от его клыков. Словно его собственная метка, как те, что даруют Истинные своим рабам. Такая же есть и у него от ненавистного хозяина. Но скоро он обретет свободу. А если посчастливится стать Высшим вампиром, то избавится и от метки. Астарион завороженно поглаживал место своего «поцелуя». А ведь будь все иначе, девушка уже умерла бы на этом самом полу, а затем бы вновь переродилась. Его рабой. Эльф смиренно вздохнул. Даже у полукровок регенерация выше человеческой, скоро укус заживет. Но тогда он поставит новый. Это была лишь иллюзия того, что он «настоящий», но вампир был не против самообмана. Дверь в дом со скрипом отворилась. — Хишгальт, адское испражнение! Как ты посмел… Ты… Что-о-о?! — вытаращив глаза, звонко протянула Зифбиз, когда ее ступни оказались в липкой крови товарища. Посмотрев на труп, она лишь скривила лицо. Ни сожаления, ни злости. Ей было абсолютно все равно. До того момента, пока гоблинша не подняла глаза и в полутьме не увидела сидящего на полу эльфа, а рядом с ним бледную, бессознательную Верную. Судя по тому, как прожилки затряслись на шее Зифбиз, а рука потянулась до молота за спиной, Астарион уже понял, какие будут ее следующие слова. — Спокойней… — вампир успокаивающе поднял две руки и быстро тыкнул пальцем на убитого им гоблина. — Я убил этого воришку, когда он… — Абсолют покарает тебя! Прочь от Верной! — выпалила гоблинша, все же схватив свое оружие. — А? — не понял эльф. — О, нет. Я и пальцем ее не тронул! — Астарион чуть отодвинулся в сторону. — Если уж не веришь мне, поверь своим глазам. Подойди и сама проверь. Зифбиз с сомнением посмотрела на эльфа. Явно в ее глазах он выглядел высокомерным, слащавым Высшим эльфом, который хрен знал, как оказался с ними. — Ну же, давай, — поторопил он ее, пытаясь придать себе взволнованный вид. Гоблинша помедлила еще пару секунд, но все же, безразлично переступив труп у порога, подошла к Дани. Она медленно нагнулась к ней и прижалась ухом к груди. Зифбиз бегала глазами от вампира к Верной. — Вроде не пиздишь, — наконец она вынесла свой вердикт. — Ну… Я же говорил, — вампир сверкнул алым взглядом исподлобья. За долю секунды гоблинша была притянута к нему за воротник, а за вторую долю ее голова со сладостным хрустом оказалась вывернута в противоположную сторону. Астарион одним размахом откинул безжизненное тело. Подальше от своей спутницы, которая все никак не хотела пробуждаться, хотя шуму он наделал немало. Он удовлетворенно пробежался взглядом по своим мертвым творениям. Да, это было практически произведением искусства: у одного аккуратно торчал кинжал из шеи, и ведь какой точный бросок! У второй же идеально повернута голова на все сто восемьдесят градусов, ни больше, ни меньше. Однако, комичность ситуации все же взяла вверх, и Астарион раскатисто засмеялся, задрав голову. Что ж, если эти зеленые чучела так и буду продолжать тупить и являться в этот дом по одному, то он перебьет их всех в одиночку. Вынув из шеи гоблина свой кинжал, он встал сбоку от входной двери в ожидании новых гостей, к счастью, которые не заставили себя долго ждать. Следующим в дом зашел какой-то полурослик даже по меркам гоблинов. Едва доходил до пояса вампира. Даже убивать его было скучно, притом в логово «чудовища» он явился совсем без оружия. Но с громким голосом… До того, как Астарион перерезал кинжалом его глотку, он издал последний вопль, на который, не удивительно, прибежали все оставшиеся семь гоблинов. — Дерьмо, — пнув ногой очередного убитого, выругался вампир. — Ну, здравствуйте.***
Паразит приходил каждый раз, когда Дани злоупотребляла «дарами». Завлекал ее сюда, на залитую солнцем поляну с молодой мягкой травой, которая еще не успела стать колючей. Этот случай был не исключением. Она уже не в полуразрушенном, старом доме после обильной кровопотери, тут у нее полно сил. Достаточно только повернуть голову и увидеть виновника нового сна, на лице которого слишком ярко читалось разочарование. Но это неистинное его лицо. Он сам признался, что вырвал полюбившийся ей образ из воспоминаний Дани. «Потому что он единственный, кто сразу заставил твое сердце биться чаще», — так это объясняя. Мужчина лежал подле нее, смотрел темно-алыми глазами, со своей поразительно привлекательной внешностью, которая была у каждого эльфа. Люди описывали ее, как «чересчур красивую», но потом сами прыгали в постель к таким красавцам и методично создавали таких, как Дани — полукровок. Но он был чистокровным аристократом, намеренно выделяя это в каждой детали образа. Паразит был позером. Лишь оболочка, ни грамма оригинала. Но девушка уже привыкла видеть во снах облик Астариона. — Ты позволяешь ему все, а мне ничего, — его глаза блеснули злостью, когда он сам приблизился к девушке. — Я даю тебе столько даров, но прошу лишь открыться мне. А он? Ты ничего не получаешь взамен после попытки убить тебя. Дары. Дани хорошо знала их. Невероятное ощущение силы, власти и могущества. Они с упоением текли по ее венам и только ждали, когда девушка использует их, когда ослабит защиту, и паразит сможет взять над ней власть. — И ты тоже хочешь убить меня, — вскинув брови, произнесла девушка. Поразительная наглость со стороны червя ее действительно удивляла. — Не убить. Слиться. Стать единым целым, — он улыбнулся, но по глазам было видно, что паразит старался скрыть истинные намерения. Мужчина вновь придвинулся ближе, нависая над ней. Специально говорил бархатным, интимным голосом, словно они давние любовники. Этой близостью он пытался отвлечь внимание, расслабить девушку. — А еще ты хочешь его. Но мне не нужно пить твою кровь, чтобы удовлетворить свой голод. Бери, Дани. — Да я не трахаться хочу, а быть хозяйкой самой себе, — своими сладкими речами он лишь довел Дани до раздражения. Злоба исказила симпатичное лицо девушки: брови сошлись к переносице, а глаза начали блестеть не от желания, а от агрессии. Каждый раз она слышала, что ей нужно раскрыться, впустить его. Но все его дары меркли в сравнении лишь с одной вещью — свободой. В ответ девушка сама потянулась к нему, сокращая расстояние до миллиметров между ними. Но в этом не было ни капли той интимности. В ответ его улыбка начала напоминать оскал. И сейчас они как два волка, что сошлись на спорной территории. — Ты это называешь свободой? Давать пить кровь зверью? Для него ты лишь перекус. — О-о-о, а ты принял вид этого «зверья»? — Ты нужна мне, не ему, — он вздохнул и легко коснулся ее щеки. Оскал пропал, но глаза выдавали паразита с головой. В его действиях была какая-то особая нежность, внимание любовника, но она была слишком приторная, как по учебнику. Теплая рука опустилась к шее, ровно в том месте, куда ее укусил вампир. — Грубо… Но это будет легкой компенсацией потерь. — Что? — девушка не поняла, что он имел в виду. Но хотела узнать большее, уже была готова перехватить его ладонь и потребовать ответа, но глухой стук привлек ее внимание. Он не был частью сна, а исходил за пределами пространства. Именно этот звук вырвал ее сознание из цепких щупалец паразита, резко возвращая в реальный мир. Дани очнулась как от падения, непроизвольно дернувшись в положении, в котором заснула. Она все еще в доме, но было уже темно. Сколько же времени девушка проспала? Хотя было не важно, она поняла, что часть сил, которых забрал у нее Астарион, вернулись. Дани могла встать, не хватаясь за стену, могла двигаться. Гибкое, натренированное тело девушки оживало с каждой секундой, хоть и для движения требовалось прикладывать больше усилий. Но зато какая-то доля сил вернулась. Таков был подарочек от паразита: небольшая отсрочка, чтобы не сделать ее слишком уязвимой. Если она может двигаться, то и стрелять. Полуэльфка протянула руки вперед, чтобы убедиться в этом, но заметила, что те все же тряслись. Не сильно. Но с этим хотя бы можно было что-то сделать. Да и выглядела она лучше, чем часами ранее, не считая раскрытой рубашки и размазанной крови на шее. Вновь послышался тяжёлый стук, где-то снаружи дома, словно кто-то кинул с крыши деревянную бочку, а та разбилась о землю. Гоблины решили поиграться? Инстинктивно Дани схватила скимитар и, пнув ногой дверь, вышла на улицу, чтобы узнать, какого черта Верной мешали спать после тяжелого дня? Девушка даже не обратила внимания на трупы, разбросанные по полу, ей было на них плевать. Прежде всего ее привлек шум за домом. Грохот. Мерзкий, гоблинский визг. Они собрались там что-то праздновать? Пока Верная полуживая спала на полу? Никакого уважения. Кажется, девушка уже начала свыкаться с периодичной ролью Верной. Строить из себя жрицу кальмаров было непросто, но, если взглянуть со стороны, Дани в этой роли смотрелась неплохо. Главное успеть до того, как челюсть не вывернется наизнанку и из пасти не полезут щупальца. Ударом бедра Дани открыла дверь, сжимая в другой руке саблю. Ее встретил вовсе не праздник. Астарион стоял в паре метров от дома. Его окружала группа гоблинов с намерениями столь явными, что если говорить местным наречьем: его хотели «отпиздохать». Кое-кто успел накосячить. Она присмотрелась к врагам, стараясь как можно быстрее проанализировать ситуацию. Вокруг Астариона стояли, кажется, шесть гоблинов, они были слишком заняты вампиром, чтобы успеть их точно посчитать. А вот того, что отделился от основной группы и лез на крышу, девушка сразу приметила. Зеленый на лестнице чуть выиграл время, буквально несколько секунд, за которые Дани откинула саблю в сторону, схватила приставленный к стене лук и стрелу из колчана. Тетива тут же привычно врезалась в кожу, когда полуэльфка до упора натянула ее. Руки тряслись, создавая помеху для прицеливания, но гоблин был слишком легкой жертвой. Все еще лез по лестнице, словно намеренно рисуя на своей спине цель. Тихий свист стрелы, который утонул в гоблинском визге, был предвестником смерти для этого существа. Он так и не успел долезть на крышу, как острый наконечник пробил кость. Не в сердце, как планировала Дани, он вошел в широкую зеленую голову. Туша повалилась на землю, так и не достигнув крыши. В это время Астарион был в самой гуще сражения, пытаясь противостоять стольким противникам. А девушка, пока он выигрывал время, отвлекая зеленых на себя, вытащила еще одну стрелу из колчана. Ее маленькую проделку уже успели заметить. Местный колдун выкрикнул имя невнимательного «братана». Не дожидаясь, когда с его рук сорвется заклинание, Дани повторила годами натренированное действие, за которым последовал такой приятный, знакомый звук. Стрела разрезала воздух между двумя жизнями, и, в конечном итоге, неизбежно достала свою цель. Неплохой исход, она только вышла, а уже минус две цели. Хотя они и были неважными противниками. Но сейчас надо было помогать Астариону. Дани вновь сменила оружие, откинув лук и схватив саблю, рукоять которой легко легла в руку. — Эй! Выродки, у вас тут колдун помер! — как можно громче крикнула Дани, привлекая практически все внимание гоблинов на себя. Она искренне надеялась, что вампир успеет воспользоваться этим шансом. А когда их огромные головы повернулись к ней, полукровка безумно довольно улыбнулась такой прекрасной реакции на ее персону. А видок у нее был жуткий: бледная кожа, растрепанные волосы, которые выбивались из незатейливой прически и горящие предвкушением бойни глаза. О, паразит дал отсрочку, вернул большую часть сил и упивался азартом битвы, в которую вступила Дани. Выставив кинжал лезвием вперёд, вампир приготовился к атаке, пока его напарница удачно отвлекла ублюдков, но в этот момент двери амбара, запертые на цепь, начали трястись. Гоблины даже не взглянули на своих жертв, как тут же разбежались в разные стороны. В одного из них эльф смог закинуться кинжалом, а на другого даже не успел замахнуться. Замок дал трещину, двери амбара с силой распахнулись, и Астарион отлетел далеко в сторону. От мощного удара в ушах затрещало, а в глазах помутнело. По округе раздался громкий рык, заставив содрогнуться каждый угол деревни. Огр вырвался на свободу.