Выставка

В Митакихаре открылась выставка. Город славился музеями и картинными галереями. Его улицы и кварталы хранили столько секретов, сколько не могло бы набраться со всего мира. Город, окутанный тайной, был любим ведьмами, что дарили свои поцелуи смерти, подталкивая людей на ужасные вещи. Когда пришло время, Небесный квинтет, пятеро девочек, охраняющие спокойствие и жизни жителей Митакихары, отдали свои собственные ради спасения. Все, кроме одной. Каждый день после школы Мадока шла домой давно знакомым ей путем. Сначала перейти мост, свернуть налево, дойти до остановки и сесть на автобус, выйти за два квартала от дома, зайти в магазин за дынной булочкой или рамунэ и неспешно идти вдоль по улице, любуясь закатом. Мадока могла бы остаться в школе, если бы была участницей какого-нибудь клуба, могла бы зайти в торговый центр с лучшей подругой, выбирая милое платье или заколки для волос, а после посидеть в кафе за обсуждением планов на выходные. Но у нее нет друзей, хотя все в классе относились к ней хорошо. Друзья были. Мадока их забыла. Она забыла все после Вальпургиевой ночи. Три удара колокола, два выстрела. По ночам ей снится бой. Словно она одна стоит на руинах некогда милого сердцу города и видит девочку, истекающую кровью. Та судорожно шепчет: «Прекрати… Сдайся… Тебе не обязательно жертвовать собой!». Почему она это говорит? Почему ее темные волосы и глаза цвета аметиста даже в багрянце крови так сияют на солнце? Днем в памяти то и дело мелькают тусклые воспоминания, состоящие из чьих-то образов. Эта девочка была ей знакома. Мадока уверена, что даже знает ее имя… просто не может вспомнить… Просыпаясь в холодном поту, маленькая Канаме плачет в подушку, потому что не понимает своих чувств. Она была надеждой для всех. Она стала разочарованием. Она была любима кем-то. Она виновна в смерти этой девочки, что истекает кровью. Это терзает ее сердце, и от этого не сбежать. Звонок и объявление в пять часов. Уроки окончены, а значит можно сходить на выставку. В галерее Мадока следовала карте, потому что была большая вероятность потеряться среди безумия картин и величия таинственных фигур. Сперва ее взгляд упал на 'Ночные кошмары'. Сидящие на раскинутых ветвях сухого дерева странные существа, не то кошки, не то птицы, так и норовили напасть. Их глаза были единственными светлыми пятнами в этой темноте. Бесформенные, порой уродливые создания пугали девочку, но она была достаточно смелой, чтобы смотреть на них с улыбкой. Возможно, она видела таких же существ как в своих снах, так и в реальности. Черные вороны — символ смерти и зла, его путь не связан с миром и людьми, потому что он вершит над ними правосудие. Черная кошка — это не только свобода, но и жертва, которую должна была принести Канаме. Кто знает, если даже сама Мадока этого не помнит. Лестница и ноты. В морских пучинах покоится та, кто пожертвовал собой во имя любви. Безответной любви. Это отчаяние поглотило ее, и она превратилась в ведьму. Только скрипка иногда напоминает ей, как это больно — любить и быть отвергнутой. Октавия фон Секендорф. Это имя ни о чем не говорит Мадоке, как и Мики Саяка. Мадока видит лишь то, что хочет. То, что ей позволено. Ведьма, похожая на русалку, чей хвост переливается под искусственным светом, атласная алая лента на поясе, украшения в виде альтового и басового ключей в синих волосах, похожих на воду, и сабля с заостренным лезвием. За стеклом Мадока видит нечто большее. Ей хотелось видеть больше. Она верит каждому слову на стенде, даже не замечая обман. Верит в красивую легенду. Мадоке больно. Ее искренние слезы капают на пол, пока рука осторожно касается стекла. Она слышит плач Октавии, слышит, как та называет ее по имени, но Мадока не помнит, что вместе с Саякой она каждый день ходила в школу, как они обедали на крыше, наблюдая за птицами. Ее печаль медленно утихает и тонет в этой бездне, унося с собой далекие отголоски забытого прошлого. Мики Саяка не существует. Она не может существовать. Умерев в обличие ведьмы, исчезнешь навсегда. Мадока знала это… но позволила ее убить ради спасения. Поворот, стальная дверь. В этом зале собраны фиалы, так называемые Семена скорби. Драгоценные осколки душ падших волшебниц. Мадока открывает стеллажи, берет в руки каждый хрупкий фрагмент и смотрит на него через призму света. Внутри фиала словно северное сияние рисует своими красками в пустоте. Что Мадока пытается в них увидеть? Может, себя? Став волшебницей, она и сама обратилась в ведьму, и имя ей было Кримхильд Гретхен. Сгусток тьмы, воплощение отчаяния собственного желания. Обратная сторона богини. У каждого фиала есть бирка, на которой написано имя владелицы. Вот Семя скорби Мами Томоэ, здесь некая Кёко Сакура. Первая была убита Шарлоттой, что сумела победить самую добрую и светлую волшебницу квинтета. Ведьма откусила ей голову на глазах у Мадоки. Наверно, у Мами было мгновение, чтобы избежать смерти. Наверно, Мадока могла бы ее спасти… если бы не была там. Мами сражалась за Мадоку и за ее жизнь поплатились своей. Кёко Сакура погибла вместе с Мики Саякой. Обратившись в Офелию, вооруженную алебардой воительницу на коне, она осталась с Октавией, избавив ее от одиночества смерти. Эти девушки погибли не напрасно, ведь они воплотили в жизнь свои сокровенные желания. Мадока смотрит на измененные Самоцветы души и даже не пытается вспомнить, что эти девушки когда-то рука об руку сражались вместе с ней. За стальной дверью архива останутся в сохранности хрупкие фиалы, как и ее запечатанные воспоминания. Мадока продолжает дрожащим голосом повторять имена двух волшебниц, которые забудутся, как только она выйдет из галереи. Главный зал. Заточенная в стеклянной призме скульптура приковала внимание Мадоки. Девушка в пышном черном платье, украшенном кружевами и пурпурными лентами, стоит на коленях в ожидании приговора. Ее руки в кандалах лишены плоти, лишь кости аккуратно лежат на белом подоле, а вместо лица цветет паучья лилия цвета свежей пролитой крови. 'Хомулили'. Так зовут эту девушку. В памяти возникает имя со значением «пламя»… Хомура. Акеми Хомура. Та девочка из снов Мадоки. [– Прошу, вернись в прошлое, Хомура… Не дай ему обмануть меня… — Я обещаю, я все сделаю. — Останови меня, если я захочу стать волшебницей…] Хомура заключила контракт, чтобы вернуть драгоценную подругу, но даже ее способность — управлять временем, не могла изменить события прошлого и их последствия. И так восемь лет. За эти годы Мадока обрела силу, подобной богу, и победила главного врага — Вальпургиеву ночь. Канаме должна была исчезнуть, и тогда осталась бы лишь Хомура. Вновь одна в этом мире, обреченном на погибель. Мадоками была благосклонна и исполнила еще одно желание Хомуры. Мадока будет жить в мире, где нет ведьм и волшебниц. Она не будет никого и ничего помнить. Так и случилось. Мадока смотрит на Хомулили, и в ее сердце возникает необъяснимое желание спасти девушку от оков. Она слышит шепот за стеклом: «Я не смогла тебя спасти… прости меня…». Мадока плачет не в силах что-либо сказать. Она не понимает Хомулили, не может объяснить ее чувств, как и своих собственных. Больше, чем любовь. Глубже, чем отчаяние. Мадока может долго стоять возле скульптуры, вглядываясь в каждую деталь, в каждое слово истории о Хомулили. Мир искусства остается загадкой для Мадоки, хоть она и сама стала его частью. Поздний вечер и свет фонарей. Мадока возвращается домой, словно ничего и не было. Она уже не помнит картин и скульптур, которые видела около часа назад. Все забывается, потому что однажды этого пожелала Хомура. Эти образы живы лишь в снах маленькой Канаме, и обрывки воспоминаний возвращаются к ней в галерее, что служит местом пересечения ее двух жизней. Там она обретает некогда утраченную связь. В Митакихаре открылась выставка. Мадока снова придет туда, чтобы найти ответы. И так день за днем. Ей не суждено все помнить, но она и не в силах это забыть.