Не брошу

      Холодно. Очень холодно. Почему? Потому, что на отоплении по ночам экономят: все равно люди с грелками спят. Почему экономят — понятно, но вот куда потом пойдут деньги? Узнать бы, только как? Вот быть бы постарше да повлиятельнее, вроде дедушки…       У правого тапка отходит подошва. Это скверно — теперь сложно идти, не шаркая, а значит, Ветерок может услышать шаги слишком рано. Только этого не хватало.       Поток студеного осеннего воздуха. Она издевается, что ли? И без того уже зубы стучат! С другой стороны, так ее легче найти — иди себе, ищи открытые окна, рано или поздно наткнешься на сестру. Главное — окна потом закрыть… Бр-р-р, ну и холодрыга!       Пообещав себе уже в сто тридцать второй раз (или же в сто тридцать третий, если считать случайное столкновение на Рождество) не искать Эвр по ночам, Шерлок встал на цыпочки и захлопнул створку.       Поначалу это выслеживание ему даже нравилось. Шерлок воображал, что Эвр украла разработки супермощного оружия из секретной лаборатории «Холмс Корпорейтед», а он, доблестный и гениальный сыщик, должен арестовать преступницу, пока она не передала чертежи врагам. Но с каждым разом поиски становились все более скучными и простудоопасными, а тревога за сестру — все сильнее.       Эвр лунатила уже два года. То ли это было связано с перегрузкой ее сверхъестественных мозгов (так наверняка подумал бы Майкрофт), то ли с растущей внутри сестры печалью и какой-то внутренней болью. Шерлок чувствовал в ней… надлом? Ожог? Он не был уверен, но точно знал — это что-то делается опасней и опасней с каждым месяцем.       Стоило ли говорить кому-то? Нет. Шерлок слышал, как родители обсуждали возможность отправить Эвр к врачам, чтобы они проверили, все ли с ней хорошо. Ну да, конечно. Проверят они, как же! Они испугаются, как и все остальные. Ничем хорошим это не закончится — ну, пропишут Эвр очередные таблетки или успокаивающий отвар, ей это опять не поможет, родители будут грустить, Эвр тоже. А если эти горе-мозгоправы снова наговорят ей гадостей? А если она не выдержит и сама с ними что-нибудь сотворит? В любом случае, хуже будет всем.       Ах, если бы только нашелся кто-то, кто действительно сможет помочь, Шерлок не раздумывая отдал бы ему все, что у него было (и еще украл бы, если не хватит)! Но такого человека нет, поэтому… поэтому приходится выкручиваться своими силами.       Легкий шелест справа. Эвр, нет! Только не на чердак!       — Попалась!       Белая простыня накрыла хрупкую фигурку с головой. Эвр пошатнулась, качнулась вперед и едва не размозжила лоб о перила — насилу Шерлок успел ее подхватить.       — Братец? — испуганно и слегка хрипло позвала она.       — Это я, Ветерок. Все хорошо, успокойся.       Она выпуталась из простыни и судорожно вцепилась Шерлоку в руку (и откуда в этих тонких пальцах столько силы)?       — Я ушла намного дальше, чем в прошлый раз.       — И бродила тоже дольше.       Эвр совсем поникла.       — Зато ты открыла всего одно окно, — попытался утешить ее Шерлок. — Обо мне побеспокоилась, да?       — Наверно.       — Вот видишь, какая ты предусмотрительная!       — Я могла бы с тобой согласиться, — тихо и устало вздохнула она. — Сказать, что я стала лучше себя контролировать, или что у меня появилась новая цель — не дать тебе заболеть, и мой разум не забывает об этом даже во сне. Наконец, я могла бы внушить тебе, что все твои поиски — только сон. Но ты ведь знаешь — я не сделаю этого. Другим я вру, с другими я играю, как котенок с пойманными бабочками… А с тобой так нельзя.       Эвр часто повторяла последние два предложения — и не так, как обычно — пытаясь сама поверить в свои слова — а почти умоляюще, и значили они примерно следующее: «Да, я чудовище, я знаю это! Для всех, но не для тебя! Ты особенный, ты мой любимый брат, с тобой я буду мягкой и пушистой, только скажи мне снова, что я ошибаюсь и на самом деле я вовсе не монстр! Скажи, что я нужна тебе, пожалуйста!»       Что тут ответишь? Она людей насквозь видит, но одно от сестры неизменно ускользает — доброе отношение. Еще бы, ведь ей так мало его доставалось…       — Хочешь, я отнесу тебя в комнату?       — Я и сама дойду. Иди спать.       — Ты босиком, а пол холодный.       Эвр неуверенно посмотрела на него снизу вверх — хотела о чем-то попросить, но не решалась. Заставить, убедить — раз плюнуть, но попросить… это слишком по-человечески.       — Или я могу тебя приютить до утра у себя, — наугад предложил он.       Сестра радостно закивала.

***

      Эвр обняла брата, уютно пристроив голову ему на живот, и прижалась потеснее — грелась, бедняжка. Худенькая, в тонкой ночной рубашке, в промозглые осенние ночи она промерзала до костей, поэтому жадно тянула из него тепло — совсем как ее тезка-ветер.       Шерлок гладил сестру по пышным темно-каштановым волосам, размышляя, как в случае чего объяснять родителям присутствие Ветерок в его комнате. Наверно, лучше всего сказать, что ей стало холодно, а дальше маленькая гипнотизерка сама разберется.       М-м-м, какие же у нее мягкие волосы… Не то что его собственные, больше похожие на пучки тонких неаккуратных лесок. А как красиво на них бликует закатное солнце, особенно если смотреть напросвет!       Об этом не знал никто, кроме Шерлока. Никого другого Эвр не обнимала так, чтобы стали видны золотистые отблески. И уж тем более никому другому не позволяла взъерошивать ее драгоценную шевелюру — а иначе игры света не увидеть.       — Ты же не бросишь меня, правда? — вдруг спросила Ветерок.       — Странный вопрос от такой логически одаренной личности.       — Шерлок!       — Что?       — Ответь! Ну пожалуйста.       — Я тебя регулярно ищу. Ничего не говорю родителям и Майкрофту. Играю с тобой в вирусологическую лабораторию каждый вечер. Не собираю компромат. Как думаешь, собираюсь я бросать тебя в ближайшее время или нет?       — А не в ближайшее?       Шерлок вздохнул. Он терпеть не мог обещать что-то заранее, но ради сестры готов был пойти и не на такое.       — Тоже не брошу.       — Но ведь тебе надо будет уехать из дома когда-нибудь — как Майкрофту.       — Как и тебе, между прочим. Кто мешает нам уехать вместе?       — Ты-то найдешь себе место, — тоскливо сказала Эвр. — А кому нужна я? Разве что каким-нибудь безумным ученым — опыты проводить.       — Не говори так.       Шерлок сомкнул руки в замок на ее спине, надеясь создать ощущение надежности.       — Ты умнее меня и Майкрофта вместе взятых! Станешь изобретательницей, или политиком, или вообще легендарной аферисткой! В любом случае — след в истории точно оставишь.       — Я не хочу следить в истории, — в голосе Эвр зазвучали слезы. — Я хочу гулять с зонтиком по узким тропинкам между живых изгородей или лазать по холмам, а вечером возвращаться в свой маленький уютный домик с садом из камней и кактусов, где меня ждет чай с безе и кто-нибудь, кому я дорога… Это возможно для такого… для такой, как я?       Вот что-что, а такой вариант Шерлоку в голову точно не приходил. Он всегда думал, что сестре нравится чувствовать себя властительницей человеческих душ. А оно вон как на самом деле…       Эвр неправильно истолковала его озадаченность и безнадежно покачала головой.       — Знаю, что невозможно, ты прав.       — Что? Нет! — опомнился Шерлок. — Вовсе нет! Просто мне казалось, что тебе нравится твоя неординарность.       — Нравится? — почти рассмеялась сестра. — Да я уже повеситься хочу! Или зарезаться… Но ты же расстроишься, поэтому пока я жду.       — Выбрось эти глупости из головы, Ветерок, — твердо сказал Шерлок. — Не хочешь быть известной — не надо. Снимем квартиру в Лондоне, чтобы я мог зарабатывать нам на жизнь…       — Как именно и почему в Лондоне? — перебила его Эвр. Даже в темноте было видно, что ее глаза загорелись огнем предвкушения. — Ты нашел себе какую-то профессию под стать способностям, верно, братец?       — Я буду частным детективом.       — Ох-хо! Когда полицейские ищейки собьются с лап на заячьих следах, они прибегут к тебе. Ну, а те, у кого есть деньги, с радостью отдадут их такому феноменальному человеку за имя убийцы любимой тетушки или похитителя драгоценной безделушки. Здорово придумано!       Искренняя похвала грела сердце, к тому же Эвр никогда не ошибалась в подобных вещах. Если она затею одобрила — все, можно хоть голову на кон ставить.       — А потом, когда я накоплю достаточно денег, мы купим дом подальше от города, но не совсем в глуши…       — Думаешь, нам стоит опасаться…       — Да. Хоть ты и гений, а обидеть тебя каждый может. Все эти особняки и фермы, от которых друг до друга добрая миля пути — помяни мое слово, лучшего места для убийства или ограбления не найти.       — Никто не услышит и не найдет, — кивнула Эвр. — Главное — сам не попадись таким людям.       Как будто он не знал, чем опасна жизнь детектива!       Сестра вдруг тихо всхлипнула, и Шерлок встревоженно посмотрел ей в глаза — что он не так сказал? В чем ошибся?       — Ты всю жизнь будешь со мной носиться…       — Поверь, носиться с тобой — довольно приятное занятие.       — Ну уж нет! — решительно заявила она. — Я не хочу висеть у тебя на шее мертвым грузом! Знаешь… я сделаю такую штуку… — она задумалась и сморщила нос, — вроде компьютера, но без всех этих гигантских блоков, просто экран, маленький, чтобы поместился в карман. И в ней будет скрипка и целая куча нотных листов.       — Интересное изобретение. Думаю, тебе неплохо за него заплатят.       — Я буду играть твои мысли, — мечтательно протянула Эвр. — Когда ты крутишь в голове слова и обрывки фраз. Уверена, ты-детектив будет часто это делать.       — Зачем тебе мои мысли, если есть свои? Твои еще и точнее.       — Мои мысли — это неискаженный луч. Полезно и просто, даже слишком просто. А твои — луч, прошедший через призму. Менее удобно, зато как красиво! Вот ты сам на что любуешься больше — на лампочку или на радугу?       — На лампочку, потому что лампочка может оказаться важной уликой, а радуга — нет, — пошутил Шерлок.       — Зря ты так, — так же шутливо пожурила его Эвр. — Дай только срок — научу тебя превозносить радугу над лампочкой.       — Но ведь лампочка сложнее и намного практичнее — чем же она хуже радуги? Или это тонкий намек на превосходство природной простоты над человеческой гениальностью?       — Ты меня раскусил, братец.       Между делом Шерлок взглянул на часы и понял — пофилософствовать ночью, несомненно, приятно, но отдыхать тоже когда-то надо.       — Ладно, радуга, давай спать. Брат-лампочка устал.       — Давай….       Шерлок устроил сестру поудобнее — укутал по самые уши и для верности обнял, стараясь все же не сжимать тонкие девичьи плечи чересчур сильно.       — Не бойся, Ветерок, — прошептал он. — Я не оставлю тебя — никогда.