(не)маленькая шалость.

      Тихонько собирая какие-то игрушки в песочнице, Чимин абстрагировался от остальных детей, бегающих рядом и играющих в «пол — это лава». Активности вообще не по части Чимина: он лучше спокойно поделает куличики, наблюдая за хаосом, происходящим вокруг, или порисует на песке, что, к слову, у мальчика получается очень даже неплохо.       «Пойдешь в школу, и сразу запишем тебя в художественный кружок. Хорошо, малыш?» — спросил как-то папа Сокджин — омега с приятным шоколадным ароматом.       Отец Чимина, Намджун, обладает терпким запахом коньяка, поэтому, предположительно, маленький омега должен иметь весьма вызывающий запах, который обычно складывается из родительских. В любом случае, это станет точно ясно через года три, после первой течки.       Красиво сложив общие детские игрушки со всего двора, мальчик поднялся на ноги, принимаясь отряхивать свою одежду. Чимин оглянулся, хмуро смотря на веселье. У него почти нет друзей, за исключением Юнги — соседского мальчика, но и того другом, наверное, не назовëшь. Мальчики иногда играют вместе и обсуждают события во дворе.       Они не ходят друг к другу в гости, как другие дети. Чимин звал его на свой день рождения, но Юнги не пришёл. Обидно не было, мальчик хорошо провёл время в окружении других ребят, просто это было некрасиво — пообещать быть, но обещание не сдержать.       Юнги сидел на скамейке, закинув ноги на неё — видимо, тоже играл. Чимин тут же перестал хмуриться, направляясь к нему. Мальчик, увидев омегу, улыбнулся, помахав рукой и уступив немного места. Чимин сел, протягивая конфету, которую достал из кармана (папа сунул её перед прогулкой и сказал угостить Юнги). Маленький альфа удивлённо взглянул на неё, но принял.       — Спасибо, — Юнги осмотрел друга с ног до головы, после поднимая руку и говоря, что больше не играет. Опустив ноги на землю, он зевает и открывает конфету. — Как дела?       — Хорошо. Папа сказал, что мы скоро в школу пойдем, — рассказал Чимин, пока Юнги задумчиво жевал сладость. Тот облизнул губы, переводя взгляд на омегу.       — Ты будешь рисовать? — вспомнил Юнги, легонько улыбнувшись, когда Чимин несколько раз кивнул. — Твои куличи ломают, — альфа указал пальчиком в сторону песочницы.       — Пусть, — Чимин пожал плечами.       — Я слышал, как ребята говорили что-то про метки. Ты знаешь что-то про это? — альфа наклонил голову в бок, спрашивая друга.       Чимин нахмурился, пытаясь вспомнить. Между тёмными бровками появилась полоска, а щёки сами по себе надулись — мальчик точно знал, что слышал что-то про это.       — Я видел метку у папы. Но он мне… ничего не ответил, — поджав губы, Юнги отвёл взгляд.       — Это укус. Отец говорил, что омег кусают в шею, и тогда на них появляется запах альфы. Не знаю, зачем, — Чимин отрешëнно почесал затылок. — Это, наверное, больно.       Взяв какую-то палочку, омежка начал что-то чертить на земле, а Юнги внимательно за этим наблюдал. Он чувствовал себя спокойно рядом с Чимином, во всяком случае, лучше, чем дома. Этот мальчишка единственный, с кем ему по-настоящему интересно, и так было, кажется, с первой встречи. Родители Юнги говорили, чтобы он держался подальше от ребёнка Паков, так как не сильно дружили с ними, а вот семья Чимина наоборот, видя плохо скрываемую связь между своим чадом и соседским альфочкой, старались хорошо относиться к Юнги, звали к себе и угощали всякими вкусняшками.       Чимин милый и выглядит, по мнению Юнги, очень красиво. Они пока дети, но альфа всё равно заинтересованно смотрел на друга, улыбался, когда тот смеялся, и старался помочь по мере своих возможностей — защищал куличики от хулиганов, например.       — Хочешь проверить? — спросил альфа, сразу замечая в тёмных глазках Чимина интерес. Правда, там ещë был и страх, — Я не сильно, Чимин-а. Никто и не заметит. Просто интересно как это.       — Но у папы она до сих пор видна…       — Может, дядя Намджун постоянно кусается? — медленно протянул Юнги, разглядывая утёнка, которого нарисовал омега. Странно, но он так напоминал своего художника.       — Не знаю, — Чимин никогда не приглядывался. Может, метка, видневшаяся рядом с ключицами папы, правда каждый раз разная? — А если увидят? Нас не отругают?       — Это же просто укус… мы могли играть, и я нечаянно сделал это.       Чимин посмотрел в глаза альфы, тихо вздыхая. На маленьких ручных часиках показывало полседьмого. В восемь ему надо быть дома. Он встал, хватаясь за руку друга, и потянул за собой. Юнги послушно плёлся за мальчиком, идущим к маленькому детскому домику с дверкой. Там обычно ребята прятались во время дождя, а так он всегда пустовал. Закрыв за ними дверь, Чимин повернулся к альфе, прикусив пухленькую губу и заметно волнуясь.       — Только не больно, Юнги-я, — робко попросил Чимин.       Подойдя к омеге, Юнги немного оттянул воротничок тёмной футболки, выбирая место на бледной коже. Ключицы у Чимина очень сильно выпирают, а плечики узкие и хрупкие. Юнги чуть старше него, да, он альфа, а потому заметно крупнее и сильнее даже для своих восьми. Мальчик дрожал, напрягаясь, поэтому Юнги постарался успокоить его, и это словно было заложено на подсознательном уровне: альфа быстро поцеловал мягкую щёчку друга, смущённо улыбаясь.       — Обещаешь?       — Я постараюсь, Чимин-а.       Наклоняясь к чужому плечу, Юнги аккуратно приставляет зубки к коже мальчика, после чего медленно вонзает плохо оформившиеся ещё клыки в неё, держа Чимина за руки. По вискам что-то слабо ударило, и он сильнее сжал челюсть. Омегу начало трясти, и он зашипел, чувствуя, как мышцы на плече заныли, передавая по всему телу странную боль. Юнги отстранился спустя несколько секунд, чувствуя во рту вкус крови и немного пугаясь этого. Чимин же, не в силах стоять на ногах, падает на деревянный пол, держась за укушенное место.       — Прости, — шепчет альфа, садясь рядом и обнимая мальчика, что начал хныкать. — Я пытался аккуратно, прости меня, Чимин-а…       Омега сильно сжал в пальчиках кофту Юнги, утыкаясь носиком в его шею. Кряхтя от боли, он позволил обнимать себя очень крепко, а Юнги снова поцеловал его в лоб, уложив одну руку на затылок омеги.       — Тебе легче? — спросил альфа через несколько секунд, когда друг перестал дрожать, расслабляясь в объятьях.       — Да?       Часики Чимина запищали, потому что времени осталось с десяток минут. Юнги знал это, поэтому хотел встать, но омега сильно прижался к нему, отчего-то думая, что ему сейчас не хочется уходить отсюда. Что ему очень хочется побыть с альфой подольше.       — Пора домой, твои родители будут волноваться, — как-то совсем по-взрослому сказал Юнги, а Чимин проскулил, нехотя поднимаясь с помощью альфы. Юнги тщательно спрятал укус, натянув воротник мальчика повыше, — Я думаю, он пройдёт… надеюсь.       — А если нет?       — Не знаю…       Только в этот момент Юнги немного пожалел о своём предложении.

***

      — Намджун-а, тебе не кажется?..       Неприятное предчувствие поселилось в сердце Джина минут десять назад, когда он, напевая что-то под нос, мыл посуду и готовил ужин для сына, который должен был вернуться с прогулки с минуты на минуту. Муж перебил его, подозвал к окну, возле которого стоял и указал на калитку. Там Чимин был с Юнги, держась за его ручку и опустив голову. Намджун нахмурился, так же, как и Сокджин, ощущая что-то очень странное. Это явно связано с их сыном, но он не мог понять, что именно не так.       — Они мило выглядят вместе, — тихо проговорил Джин, не до конца понимая, радоваться ему или наоборот.       Чимин потер плечо, поднимая глаза и кивая Юнги, что-то серьёзно говорящему ему. Альфочка вторил кивания, после коротко обнимая друга на прощание и уходя. Маленький омега несколько секунд смотрел вслед Юнги и чему-то улыбался, перед тем, как снова скривить личико от саднящего плеча и направиться к крыльцу дома.       — Мне это не нравится, — хмуро произнёс Намджун, идя к входной двери, чтобы встретить сына. Он своих омег знает слишком хорошо, буквально чувствует нутром, и состояние Чимина его не на шутку пугало. Вошедший в дом омежка перепугался, увидев на пороге ждущих его родителей.       — Чимин-и, как погулял, малыш?       — Э… — мальчик растерянно посмотрел на папу, который взволнованно рассматривал его. Сокджин видел, что с сыном что-то произошло — опухшие немного глазки говорили за себя, — Хорошо… я… лепил куличики, а потом кушал с Юнги конфеты…       — А что с личиком, маленький? — Джин присел перед ребенком, уложив ладони на тёплые щёчки и нежно погладив их, — Тебя никто не обидел?       — Нет, пап, нет! — он опустил взгляд на метку Джина, прикусив губу, — Юнги-я… он не даст меня в обиду. Все хорошо, правда.       Намджун застыл, над чем-то размышляя. Он посмотрел на плечики Чимина, одно из которых было оголено. Честное слово, он так сильно переживал за своего ребёнка, что хотелось крушить все вокруг лишь от осознания того, что кто-то мог обидеть его кровинку. Выдохнув, он последовал примеру мужа, опускаясь на коленки.       — Я рад, что у тебя есть такой друг, Чимин-а, но ты всегда можешь обратиться к нам с папой, знаешь же? Мы переживаем за тебя, солнышко, — поцеловав лобик мальчика, он стал поправлять футболку на плечах сына.       Намджун не сразу понял, почему Чимин шикнул, словно его ущипнули, а вот Сокджин, к тому времени, как старший альфа увидел ранки от клыков и воспалённую кожу, уже прижал ладошку ко рту, удивлённо округляя глаза, — Ч-Чимин-а… Это что такое, цыплёнок?       — Па-а-ап… — испуганно напрягаясь, мальчик отшатнулся, поджимая губки, а Намджун просто сопоставлял факты, вспоминая объятья сына с Юнги, их сцепленные руки и в принципе интерес к Чимину, всегда исходящий от чада семейства Мин.