Как растопить лед в сердце сестры-близнеца?

Вергилия не имела ни малейшего понятия, каким образом она могла наладить отношения с сыном. Столько лет прошло с тех пор, когда она в последний раз взглянула на маленький сверток с плачущим младенцем, который она оставила у ступеней храма Ордена и ушла, не оглядываясь. Судьба словно сжалилась над ней, предоставляя шанс все исправить. Снова появиться в жизни своей родной крови. Воссоединение далось, на удивление, легко. Даже не смотря на то, что в глубине души в Неро все еще теплилась та самая обида, которую он держал на Вергилию с того самого дня, как он попал в Орден. Между ними натянулась нить неловкости и недопонимания с тех самых пор, как они узнали, кем приходятся друг другу. Разговор, разрешающий все, в конце концов, должен был состояться. Когда-нибудь. Полностью абстрагироваться от сына не позволяло осознание того, что теперь у них есть возможность быть рядом. Жить спокойно, в троем. Как настоящая, человеческая семья. Ссориться, мириться, вместе разгребать мусор в гостинной под недовольное ворчание Данте, вместе делать ремонт, приводя контору Devil May Cry в порядок. Под чутким руководством женщины место постепенно превращалось из холостяцкого бомжатника в уютный, чистый офис, пахнущий моющими средствами и, немного, мужским одеколоном. Наконец, момент настал. Данте, уставший от неловких взглядов и очевидных недосказанностей, оставил мать и сына наедине. Неро всячески рвался за старшим охотником, придумывая различные предлоги, которые с каждым разом становились все абсурднее и абсурднее. В данный момент дочь Спарды сидела на противоположном от юнца краю дивана, периодически поднимая голову и бросая на него короткие взгляды. -Столько лет прошло...-единственное, что полудемонесса смогла произнести, разрушая повисшую тишину, тихо и скорее адресовывая это самой себе. Она почувствовала родство с первой их встречи. Однако и представить себе не могла, насколько тяжелым окажется груз вины, который все это время висел над ней. Вины за то, что она оставила маленького ребенка на попечение культу ее отца, вины за то, что она бросила собственного брата ради силы, за то, что просто не была рядом, когда была нужна единственным членам собственной семьи... Осознание пришло слишком поздно. Данте научился жить без близнеца, а Неро без матери. Оно упало на нее слишком резко и неожиданно, сильно травмируя и без того ослабленную душу. Воспоминания, доставшиеся ей от Ви, делали все только хуже. То, сколько времени ее человеческая сущность провела с юным охотником, все больше перемешивало гамму чувств. -Почему ты меня бросила? Вергилия сильно дернулась, резко подняв глаза на сына. Ее словно кипятком облили. Это не ушло от Неро. Она собралась с силами, потерла указательным пальцем переносицу и ответила, на этот раз ее голос дрожал сильнее, чем когда-либо: -Слишком опасно было оставлять рядом с собой маленького ребенка. Ты был таким беззащитным...Я не могла позволить тебе умереть из-за моей жажды силы -И ты решила забыть, словно меня никогда и не было? В голосе будто промелькнула обида. Обида сына на мать, которая бросила его в самый нужный момент, когда он нуждался в ней, как ни в ком другом. Вергилия могла лишь представлять, какой была бы жизнь, не оставив она его тогда. Может, они бы жили, как это говорится в человеческих сказках, долго и счастливо? Она бы не стала такой черствой и холодной, не пыталась бы отрезать себя от единственных близких ей людей? Будь она на месте Данте, может, все сложилось бы иначе? Она не знала. Вергилия не знала, как поступить. Начать все с начала? Как мать и сын? Как родитель и ребенок? Дочь Спарды не могла справиться с чувствами, которые переполняли ее в данный момент. Лед на ее сердце дал трещину. Полудемонессу словно разрывали чувства, которые она сдерживала все эти годы. Она действительно любила Данте. Она не могла не любить своего близнеца. Она помнила, как его рука всегда была рядом. Не могла спать без него, укутавшегося рядом в одеяло. Могла ночами слушать его тихое сопение рядом и чувствовать, как он легко касается своими пальцами ее ладони и как он резко открывал глаза, когда Вергилия убирала руку и вставала с постели за стаканом воды. Неро. Мать не могла не любить единственного сына. Существо, такое живое и теплое, которое она выносила в себе и держала на руках совсем маленьким. И даже сейчас, когда он сидит практически рядом с ней, немного растерянный, но уже далеко не малыш, внутри что-то трепещет и заставляет ее приблизится, обнять ребенка, проведя рукой по волосам. Блондин вздрагивает, впервые чувствуя ее тепло настолько близко к себе. Руки машинально тянутся вверх, обнимая в ответ. Они сидят, глупо улыбаясь самим себе и своей сентиментальности. Охотник словно забыл о той обиде, которую все это время держал на родительницу. Сейчас ему просто хотелось понять, действительно ли Вергилия снова готова принять его. И готов ли он сам принять ее, в свою очередь. -Ты..Ты помнишь моего отца? -Нет. На самом деле, я намеренно стерла его из своей памяти Парень выдохнул, отстранившись. -Что, прям, совсем? -Да, ребенок, совсем Вергилия слегка нахмурилась, осознав, что впервые применила такое обращение к своему сыну. Неро, словно прочитав ее мысли, улыбнулся выражению лица женщины и слегка наклонил голову, ухом касаясь плеча. Блондинка ответила ему тем же, улыбаясь не так широко, но почти так же тепло. Благодаря улыбкам напряжение словно улетучилось. Старшая близняшка, как ей показалось, почти слышала, как струна с характерным звуком лопнула, позволяя свободно общаться. Она выдохнула с таким облегчением, словно с ее груди упало что-то действительно тяжелое. Неро почесал затылок и, продолжая улыбаться, спросил, уже с присущей ему звонкой ноткой в голосе: -А ты правда моя мама? -А не слишком ли ты любопытен для двадцатилетнего молодого человека? Неро слегка надулся, сводя брови к переносице и складывая губы. Дочь Спарды покачала головой, проведя рукой по ножнам катаны на поясе. -Не будь ты моим кровным родственником, Ямато разрубила бы тебя надвое. Катана немного дернулась в ножнах, издав некое подобие утробного рычания, словно в подтверждение словам хозяйки. Лента, тянущаяся вдоль ножен, задрожала. Неро машинально протянул к катане руку, Вергилия убрала свою с дороги, заводя за спину. Парень медленно качнул пальцами, постукивая. Ямато снова отреагировала рычанием и вибрацией. Юноша даже не шелохнулся, продолжая манипуляции с легендарным мечом Спарды. Женщина толкнула руку сына назад, за жалкое мгновение полностью обнажая холодную сталь клинка. Охотник прищурился, сосредотачиваясь на замысловатых узорах рукояти. Протянул руку, касаясь своими пальцами пальцев старшей близняшки. Он осторожно переплел их, до сих пор чувствуя загадочное тепло, исходящее от Ямато между ладонями. Катана по какой то причине сменила свое угрожающее рычание на тихое мурлыканье, клинок перестал дрожать и вибрировать. Она словно успокоилась, почувствовав прикосновение матери и сына на рукояти. -Так...Это правда, что она реагирует на кровь Спарды? -А ты не чувствуешь? Юноша попытался потянуть катану на себя, забрав ее к себе в ладонь, однако крепкая хватка матери на ней не позволила этому случится. -Даже не думай снова отбирать у меня мое оружие-сказала, как отрезала. Она лишь сильнее сжала руку на рукоятке, смотря с небольшим раздражением. -Ты отрезала этой штукой мою руку-припомнил он ей, ехидно ухмыляясь. -У тебя есть новая-парировала, напоминая о том, что произошло после активации его Девил Триггера. -Ты словно любишь ее больше, чем меня-покачал головой парень, хмурясь и показывая матери кончик языка. Эта фраза показалась Вергилии настолько абсурдной, что она не смогла сдержать сорвавшийся с губ смешок, долетевший до ушей Неро. Он воспользовался коротким замешательством блондинки и выхватил катану, кладя ее лезвие на свои колени. Лезвие мягко отражало свет тусклой лампочки, покачивавшейся у потолка от слабого сквозняка, проникающего через открытое окно. Лента дрогнула, касаясь кончиком колена Неро, поднялась вверх, опускаясь на лезвие и потянулась вперед, мягко обвивая себя вокруг запястья. Ткань несколько раз сжалась, словно специально прощупывая пульс на выступающей вене. Парень, в удивлении приподняв брови, отпустил рукоять, освободившейся рукой касаясь ленты, как бы отвечая. Вергилия покачала головой, кладя свою руку на катану. Они оба несколько минут просидели в тишине, прислушиваясь к звукам, что издавало оружие. Неро повернулся к матери, поддался какому-то мимолетному порыву и оставил легкий поцелуй возле уха, тут же утыкаясь в выпирающую ключицу. Женщина вздрогнула, отвыкшая от такой простой ласки. Словно боясь спугнуть, парень медленно опустил катану на журнальный столик перед диваном, освобождая обе руки для дальнейших действий. Ладони легли на женскую спину, обнимая. Она потянула руки, прижимаясь и отвечая. Неро прикрыл глаза, чувствуя, как мать тянет его ноги на диван, намекая сесть поудобнее. Он прижимает ноги к себе, Вергилия повторяет действие, и они оба прижимаются теснее, не смея проронить ни слова. Прикрывая глаза, дочь Спарды думает о том, что возможно, именно этого ей и не хватало. Старшая тянет его на себя и кладет его голову на плечо. Начинает медленно поглаживать, чувствуя, как щеки Неро растягиваются в расслабленной улыбке. Перебирает между пальцев колючие волосы, и морщится, когда юноша устраивается поудобнее и царапает ими кожу ее щеки. Снова проводит по волосам против линии их роста и кладет руку на загривок. В голове неожиданно всплывают слова колыбельной, которую Данте и Вергилия слышали от матери в далеком детстве, под которую всегда засыпали, убаюканные приятным, сладко тянущимся голосом матери. Слова полились сами собой: Луна плывет по небесам И звезды вспыхивают снова И если не заснешь ты сам Они тебе помогут И спрячут страхи все твои И сколько б не боялся ты Всегда храни весь свет внутри А тьму держи снаружи Смотри на звезды вдалеке Смотри на лунный свет в окне И пусть вся тьма лежит на дне А свет всплывет в твоей душе Неро, прислушиваясь к каждому слову, удивился, насколько теплым казался голос матери. Глаза постепенно закрылись, веки стали слишком тяжелыми. Вергилия опустила взгляд, смотря на то, как ресницы сына подрагивают, дыхание постепенно замедляется. Она осторожно приподняла его, стараясь не разбудить. Сняла с него плащ, осторожно повесила на спинку дивана и накрыла недавно постиранным пледом, лежавшим под головой. Данте, вернувшийся с задания, несколько раз моргнул, старясь понять, не повлиял ли него, случаем, яд одной из тварей, которых он зачищал на территории местного парка. Вергилия, лежавшая на диване, поглаживала лопатки Неро, уютно устроившегося на груди матери. Парень, с широкой улыбкой на лице, спокойно посапывал, иногда хмурясь и дергая носом. -И...Как это понимать?-шепотом спросил младший, садясь на корточки у дивана, прямо напротив лица близняшки. Женщина оторвалась от книги со знакомым орнаментом и буквой V на обложке, захлопнув ее и положив на журнальный столик. Катана была бережно возвращена в ножны, и теперь покоилась рядом с плащом полудемонессы. -Что?-приподняла она бровь в притворном недоумении. -Все, Верг. Когда вы успели... -...так поладить?-завершила она вопрос близнеца, приподнимая уголки губ и с прищуром глядя на охотника, стараясь рассмотреть знакомые черты лица в тускловатом свете. -Он спокойно посапывает у тебя на груди -Ну и пусть посапывает. Он мой сын, имеет на это право Брови Данте снова едут вверх, пока Вергилия мягко целует колючую макушку. Они болтают еще некоторое время, пока не раздается тихое, немного хриплое: -Мам, дядь, дайте поспать- Неро ворочается, сильнее зарываясь в одеяло и пряча лицо за щекой матери. Данте не может не рассмеяться. Вергилия улыбается тому, что впервые слышит слово "мама", слетевшее с губ сына в ее адрес с таким теплом, снова целует, на этот раз в висок и смотрит на брата. Он тихо выключает свет, впервые за долгое время приобнимает сестру, желая ей спокойной ночи и, проведя рукой по спрятанной юношеской макушке, отправляется на второй этаж, выдыхая и думая о том, что теперь в их маленькой семье все точно будет просто замечательно.