blow my heart

Нагито с застывшим безэмоциональным лицом и пустыми глазами крепко сжимает лезвие тонкими, иногда подрагивающими от нервов, пальцами. Он на секунду поднимает взгляд, словно спрашивая у стоящего рядом парня: "Я точно должен продолжить?", хоть ответ и очевиден. Получив молчание, дополненное раздражённым взглядом, в ответ, он снова переносит взор на левую руку и задранный рукав потрёпанной кофты. На мгновение он задумался, тут же прорезая плоть, нанося один, два, три новых пореза, из которых капельками сочилась густая тёплая кровь, пачкая руку так, что разглядеть предыдущие эксперименты в виде белых шрамов стало невозможно. Жжение, любой другой человек сейчас бы потерял сознание, но только не Нагито Комаеда — Абсолютный Везунчик, что в очередной раз остаётся трезвым и живым. Лицо парня давно уже имело резко несвойственную и чрезмерную даже для Комаеды белизну. По нервам отдавала боль из-за бешено сжатых зубов, глаза крепко зажмурены, дыхание неравномерное, сумасшедшее биение сердца он чувствует сильнее боли, голова идёт кругом, отдавая той же болью в затылке. Нагито знает, что он смотрит. Что он наслаждается, получая удовлетворение от вида желанной крови, от вида Комаеды в муках. Подобное практикуется не в первый раз, но начинается всегда одинаково спонтанно: Изуру хочет — Изуру получит. Так выглядит разгрузка у Абсолютной Надежды. Кто-то просиживает задницу и смотрит телевизор, кто-то ходит по магазинам, кто-то выпивает, а кто-то слюни пускает на страдающего Комаеду, представляя, как будет слизывать кровь, как будет надавливать на недавно нанесённые раны, внимательно смотря на Нагито и его мучения, на его эмоции и на его стояк. Нагито нереально возбуждает идея подобного извращения, так как он полностью ощущает себя тем, кем считал всю жизнь, — мусором, а в данном случае в добавок и проституткой, игрушкой, это можно назвать как угодно, но всё это лично для Абсолютной Надежды. Лучшего исхода их встречи и быть не могло. Комаеда готов на любые просьбы Изуру, лишь бы тот не перестал пользоваться им. Нагито воистину влюблён в Абсолютную Надежду, и Нагито наконец-то чувствует себя...счастливым? Такой мусор смог стать нужным для Абсолютной Надежды и не имеет значения для чего. Изуру подсаживается на пол к обессиленному Комаеде, грубо выхватывая лезвие. Камукура задирает подбородок Нагито, медленно проводя остриём по поверхности кожи сначала в районе кадыка, потом доходя и до плеч, груди. Изуру не в настроении, поэтому отыграться он собирается на слуге. Он выжигает все свои ничтожные, даже не являющиеся эмоциями, ощущения за день на Комаеде, который никогда не сможет избавиться от этого. Камукура не справляется даже с этими "эмоциями", но даже так он давит и давит на Нагито, не чувствуя никакого подобия ответственности за проделанное. Он сжимает челюсть Комаеды, чтобы тот лишний раз не дёргался, чувствуя что-то мокрое, что начало активно стекать ему на лицо. Изуру поднял взгляд, сразу понимая, что это. Он заглянул в глаза Нагито, из которых сочились слёзы, своим мерзким сверлящим взглядом, ловя в ответ еле-еле соображающий взор, который даёт понять Изуру: он переборщил. Проблема этой ситуации заключатся в отсутствии должных медикаментов, так как до этого всё обходилось обычным бинтом, как считал Камукура, если дышит — то его не интересуют остальные проблемы состояния его слуги, в особенности, если отвязаться он может одним лишь действием — Изуру бесцеремонно впился в губы Комаеды. Он не планировал такой лаской сделать приятно Нагито, он лишь снова дарил ему боль, кусая губы того, языком зализывая ранки, создавая противные быстрые покалывания. Очередная боль, которая под розовыми очками казалась Комаеде чем-то особенным, просто не таким, как у других. Он считал это их особой связью, о которой пишут в толстенных новеллах, что позже становятся бестселлерами. Изуру получает эстетическое удовольствие от окровавленного Нагито, как и от обилия запаха железа, как и от испачканных штанов светловолосого, в которые Комаеда уже кончил. Чувствовать пальцы Абсолютной Надежды, которые сжимают его шею, оказалось невыносимо приятно, особенно, когда Изуру проводил по коже в зоне ключиц. Хоть та была и исцарапана, но тем не менее оставалась такой же чувствительной. Нагито был готов сойти с ума, когда Камукура провёл языком по порезу на его плече, от чего у Комаеды мурашки пробежали по всему телу, заставляя его прикрыть глаза и наслаждаться, сдерживая слёзы. Наслаждаться очередной болью.