Котёнок

      Минхо проснулся посреди ночи от жажды. Потянулся и аккуратно, чтобы не потревожить, забрал свою руку из-под головы Джисона. Их с Ханом убежище закрывает плотная ткань, внутри звуки гаснут и всегда темно. Его все устраивает. Линоу выбирается из этой норы и, тихо покряхтывая, натягивает спортивные штаны. Стрэи уже давно смирились с тем, что он спит голым, так же, как и с тем, что он спит с Ханом. Даже Джисону сопротивляться этому уже не приходило в голову. Иногда он просто просил перебраться в отдельную комнату, потому что, цитата, «надоело спать в норе, сдерживаться, и вообще, отдельная комната это круто!» Но Линоу пока что держит оборону. Не то чтобы он сильно был против, просто это его развлекает - слушать, как Хан, когда ему в очередной раз высказали за громкий секс ночью, краснеет и пытается подобрать аргументы утром, чтобы убедить своего любовника свалить-таки в отдельное помещение. Милый такой, взбудораженный бельчонок, аж на цыпочки привстает, аргументы летят со скоростью пулеметной очереди. Не зря он рэпер. Один из лучших, между прочим. Но Линоу нравится, когда их слышат. Так-то.       Минхо в полудрёме поплыл на кухню, выпил стакан воды и, засунув в рот палочку-сосачку из кальмара, пошёл через гостиную в обратный путь. И тут наткнулся на удивительную сцену, заставившую его проснуться окончательно и притормозить, заинтересованно затаиться за углом. Феликс. Енбок сидит на корточках в углублении за стойкой, скорбно обняв колени, утыкаясь в них лицом. Иногда он поднимает голову и смотрит в темноту гостиной. Линоу слегка занервничал. Его кошки ведут себя ровно таким же образом, когда видят что-то, чего кроме них никто не видит. Это пугает. Парень проследил по направлению взгляда Феликса и, приоткрыв рот, удивленно склонил голову на бок. Пухлые губы округлились в удивленном «О» так, что палочка-сосалочка чуть не выпала. На диване в общей комнате расположились двое. Хван Хенджин и Со Чан Бин. Видимо они играли в плойку, но игра завела их в совсем неожиданное место. И теперь Хенджин вдохновенно сосет член постанывающему от удовольствия Бини, а тот с азартом зарывается в длинные светлые волосы пальцами, подбадривая его движением бедер, и хриплой скороговоркой выпаливает грязные комплименты, направляет делать как ему нравится. Они увлечены друг другом. Хенджин гибко прогибается в пояснице, не забывая производить впечатление даже сейчас, а Чан Бин, обещает ему в благодарность не обидеть и сделать хорошо и много чего, его обещания сливаются в отдельные, смятые в стоны слова. И видно, что парни не в первый раз вместе. Уверенные движения, знание друг друга и как надо, чтобы было хорошо, отсутствие смущения, полное, все это кричит, горит ночным неоном - не впервые они увлекаются игрой настолько.       Минхо переводит взгляд на Феликса. На него смотреть почти физически больно. Взгляд буквально разбивается о его горе. Мальчишка сидит, съёжившись, закрывая рот ладонями, подняв вздрагивающие от сдерживаемых рыданий плечи. Сейчас он кажется совсем мелким. Будь они в каком-нибудь так любимом им аниме, над ним, наверное, была бы зловещая аура беды, горя и разочарования.  Интересно, а на чьём месте он хотел бы быть? Что именно ему обидно? Что его не позвали? Что это его Чанбин? Или это его Хенджин? По кому из них его горе? Минхо наблюдает. Не то чтобы он сильно жалеет Феликса, это даже любопытно, как он умудрился вляпаться в кого-то из них, или же в обоих сразу? Правда, Линоу не предполагал, что все настолько серьёзно. И судя по тому, как затаился Енбок в этой своей засаде, он тоже не впервые является свидетелем страсти этой парочки. Тцц. Мазохист. Линоу цокает языком и качает головой, палочка-сосачка перемещается за другую щеку. В гостиной Чан Бин дышит чаще и громче. Феликс закрывает голову руками и рыдает в коленки. Тихо, беззвучно, отчаянно и так безнадежно. Его трясет мелкой дрожью, так что парнишка практически вибрирует. Линоу перестает это забавлять. Любопытно, конечно, наблюдать, как кто-то попался и трепыхается в попытках выбраться из ловушки чувств, это своеобразное тонкое развлечение, борьба со скукой, но это только в том случае, если у этого кого-то есть шанс выкарабкаться. Минхо хмурит свои прекрасные брови и смотрит на парочку в гостиной. И, словно в каменную стену на полной скорости влетает, натыкается на прямой демонический взгляд. Хенджин, растекаясь по накаченному корпусу Бини, задирая его футболку, и полностью накрывая своим длинным телом, смотрит через плечо, точно в глаза Линоу. Ухмыляясь влажными, разъебанными минетом губами. Сууука, он абсолютно точно знает, что Феликс здесь! Линоу пробрало, раскаленным жгутом по позвоночнику прошлось и распустилось пульсацией в паху. Этот взгляд точный, как выстрел снайпера. А у Минхо не было в планах становиться под этот прицел.       Он рывком, не пытаясь скрыть свое присутствие, двигаться незаметно или говорить шепотом, стремительно подходит к Феликсу, поднимает его за ворот футболки и как котенка за шкирку тащит за собой: - Ты уходишь. В тихом голосе Минхо сталь. Австралиец спотыкается, бредет следом, натыкаясь на углы, бормочет невнятно что-то, оправдываясь, вытирает глаза. Парень потрясен, но сейчас ему нужно сосредоточиться на том, как переставлять ноги. Линоу тупо физически сильнее, Енбок подчиняется. Ноги слабеют в коленях уже в комнате, когда закрывается дверь и он с тихим всхлипом оседает на пол. Сонный растрёпанный Хан выглядывает из-за покрывала. - Что? - Я завел котенка. Еще одного. - категорично заявляет Минхо.