***
Друзей у меня в детстве из-за своей выделяющейся внешности совсем не было. При попытке подружиться, меня начинали сторониться, называя дефектным и больным. Янтарные глаза, которые и так встречаются нечасто, так ещё и в зависимости от эмоционального состояния меняют свой цвет на красный. Кто-то даже сравнивал меня с монстром или человеческим экспериментом. Но разве я виноват, что родился таким. Конечно, нет! В очередной такой раз, лет так в семь, я сидел в луже. Закиданный кусками грязи смотрел на парня постарше, настойчиво вдавливающего свой ботинок мне в лицо. Дождь тогда разошёлся не на шутку, только благодаря ему не было видно моих слёз. От сильной обиды и чувства несправедливости мои глаза покраснели и налились кровью, выглядывая из-под грязных чёрных волос. — Глядите, сейчас вампирские клыки отрастут и покусает нас! Промокнув до нитки, я поднялся на ноги и крепко сжал кулак. На лице обидчика открыто читалось «ну и что же ты сделаешь?». Несмотря на то, что оппонент был на голову выше, гораздо крупнее и сильнее меня, я без страха, не жалея сил, зарядил в его издевательски улыбающееся лицо. Держась за щеку он попятился назад, а в драку тут же полезли его товарищи. Оскалив зубы, я продолжал махать кулаками, в какой-то мере даже успешно отбиваясь. Но, отступив в размокшую грязь, я поскользнулся и упал лицом в землю. Толпа нависла надо мной, словно оголодавшие стервятники. Сидя за ужином с фингалом, мать приподняла бровь и бурила меня взглядом, ожидая объяснений. Я же делал вид, что не замечаю этого, как впервые рассматривая мебель на кухне. Отец как всегда задерживался на работе, потому заступиться было некому. Пока в дверь не постучал дядя, частенько заходивший к нам. Посмотрев на моё разукрашенное лицо, он посмеялся и обратился к матери. — Мы дворами дрались, носы друг другу разбивали. До сих пор вот на лбу шрам от влетевшего кирпича, а прошло ведь уже ни много ни мало двадцать лет. А тут и следа не останется. Ещё не мало синяков набить успеет. — Вот только не приходил бы такой каждый раз после улицы… Почувствовав на себе строгий материнский взгляд, я нервно заулыбался. Дядя посмотрел на меня и не раздумывая предложил взять в бойцовский клуб. Ещё не зная, что меня ждёт все следующие годы, я с горящими глазами согласился. И всё же, последнее слово оставалось за мамой. Несколько минут мы сидели в абсолютной тишине, ожидая ответа. Тяжело вздохнув, от неё последовало неуверенное согласие. И если так подумать… Дядя всегда приходил нам на помощь. Вместо отца он помогал с мужской работой в доме, беря меня в помощники, чтобы чему-то научить. А зная наше финансовое положение, перед уходом он всегда оставлял на столе пару крупных купюр. Большинство вещей в доме, в том числе и мои игрушки, были куплены на его деньги. Мать не работала, занимаясь вместо этого домом и моим воспитанием. А отец, несмотря на переработку, зарабатывал не так уж много, чего еле хватало на скромную жизнь. Тренировки мои начались на следующей неделе. Правда сначала пришлось посидеть в стороне, наблюдая как занимается подростковая группа. Выделялся там один светловолосый парень с небесно-голубыми глазами. Он двигался быстро и хлёстко, а бил сдержанно и точно. Словно клинок в руках искусного мастера. Остальные нападали исключительно на него, пытаясь взять числом. Но он без проблем повалил на пол одного за другим. Когда вокруг лежит больше десятка тел, а этот парень спокойно стоит на ногах, почти не вспотев… складывается впечатление, что он непобедим. Звали его Ичиро, первый ученик моего дяди, а по совместительству мой строгий в будущем преподаватель. Не в обиду дяде конечно, но его ученик научил меня куда большему, нежели он сам. Клуба, кстати, официально не существовало. Дядя учил нас реальному бою, а не нормированным стандартам соревновательного поединка. Он полагался на качество, а не количество своих учеников, от того и регистрировать клуб нужды не видел. До моего появления Ичиро был единственным его учеником. Остальные же всего лишь гости, прибывшие для обмена опытом. Как рассказывал дядя, а позже я убедился на собственной шкуре, Ичиро запросто читает своего противника. Как не старайся его подловить, он всегда оказывается на шаг впереди. Заманивая жертву в свою ловушку, он готов вцепиться в неё мёртвой хваткой. Но любимая его тактика заключается в другом. Он чертовски любит доводить противника до изнеможения, пока тот практически сам не валится на пол. На поле боя он беспощадный и подлый, но в жизни довольно хладнокровный и верный друзьям человек. Проводив гостей, мы наконец вышли в центр зала. Желая проверить меня, дядя начал принимать удары. Я беспорядочно и неуклюже махал руками, пинался, залезал на него, но это не давало совсем никакого эффекта. На тот момент я был никудышным и слепо следовал предубеждению, что в драке ты просто бьёшь противника. На деле всё куда сложнее. Весь дальнейший день мы потратили на то, чтобы поставить мой удар. Первым шагом стали удары по ладони. Самое главное, прямонаправленным кулаком. Стоило скривить хоть немного, как меня сбивали с ног и я болезненно падал на прорезиненный пол. Совсем никто меня жалеть не собирался. Я даже заплакать не мог, иначе показал бы свою слабость. А разочаровывать такого важного в моей жизни человека мне не хотелось. Пришлось терпеть. Я много раз падал и поднимался. И только начинало что-то получаться, как на зло дядя делал мне подлости. То руку задерёт высоко, то уберёт её в последний момент, то вовсе собьёт меня с ног без повода или закроет ладонь рукой. Так он смеялся над моей неумелостью и неуклюжестью. Правда в один момент меня всё так достало, что я с разбега пнул ему в пах. На моей памяти Ичиро тогда первый и последний раз засмеялся, вспоминая собственные тренировки. В остальное время он был хмурым и лишь иногда позволял себе улыбнуться. Когда удар был неуверенно, но задан в правильном направлении, мы перешли дальше. Мне разрешалось бить чем угодно, но при условии, что с такой же силой, что и удар кулака. Это упражнение казалось легче, столько ведь простора! Только на деле я падал гораздо чаще. Что самое комичное, от своей же неуклюжести! Было крайне трудно вложить столько же сил в удар ногой и устоять. Ещё и гибкость у меня тогда была никакая. Продолжалось всё до тех пор, пока я случайно не отпрыгнул в сторону, избегая наказания. Хоть в конце я все равно упал, дядя подошёл и похвалил меня, погладив по голове. Покрытая мозолями рука казалась такой нежной. Меня переполняло счастье, после стольких часов дрессировки я мог отправиться домой. Радость пропала в тот момент, когда дядя заявил о следующем занятии… оно ждало меня на следующий же день. Вернувшись домой, я без задних ног повалился на кровать и тут же отключился, не успев даже переодеться. На следующий день я уже лежал на полу от неожиданной атаки по голове. Дядя ради усложнения начал ставить мне подзатыльники, ещё и в самые неподходящие моменты. Тогда я совершил главную ошибку. Я попытался доказать, что это было нечестно. Аргументом стал удар в пах, от которого я завыл от боли. Спорить с учителем не стоило. Важный урок на всю жизнь — «Никогда не расслабляйся, даже если кому-то сильно доверяешь!». Но всё это было лишь проверкой меня на стойкость и готовность учиться новому. Как через какое-то время сказал дядя: «разминка закончена, приступаем к тренировкам!». Сначала я и не понимал значения его слов, от чего даже обрадовался сказанному. Но вскоре моя радость сменилась нескончаемыми страданиями, отчаянием и желанием сбежать и больше никогда не возвращаться в это место. Тогда то и занялись моей физической, психологической подготовкой. Мне давали теорию, давали практику. На личной шкуре я испытывал каждый новый приём, а потом должен был отрабатывать его до совершенства. Первое время приходилось по-настоящему тяжело. Усеянное синяками и ушибами тело, отдающее ноющей болью при каждом движении, бессилие в конце дня. Но за усердный труд дядя частенько награждал меня походами в кино или другие интересные места. Для меня, как ребёнка почти никогда нигде не бывавшего, никогда не сидевшего перед огроменным экраном, это было что-то невероятное. Так что, грех жаловаться. Но самые мои насыщенные годы начались со средней школы. Друзей у меня не было ещё с начальной, но отношения со всеми были довольно тёплые. Даже умудрялся порой в разговоры вливаться, хотя в основном сидел в телефоне, играя, смотря сериалы или переписываясь в тематических беседах. Из-за своей отзывчивости и жажды справедливости я всегда вставал в авангард, защищая других от школьных хулиганов. Тренировки давали свои плоды и я всегда выходил из драки победителем, правда и мне так или иначе все равно доставалось. Конечно, когда один против толпы! Ну ладно, самое интересное, что совсем никого не смущал мой внешний вид, мои странные глаза. Мной даже интересовались девчонки, что было в новинку. Подсовывали письма с признаниями, дарили подарки по любому поводу. Правда взаимностью никому ответить не мог, ведь никогда ранее не испытывал влюблённости и не знал как в таких ситуациях действовать. Со временем один друг у меня всё-таки появился. Спустя столько лет, ха! Началось всё с того, что ко мне подсела одноклассница. И не успел опомниться, как мы стали активно общаться. Каждый день она угощала меня домашними бутербродами и сладостями. Если витал в облаках, то давала списывать пропущенный мимо ушей материал. А после школы мы вместе шли домой или на прогулку. За всю жизнь это была моя первая подруга… и это было так приятно. Вот только дальше всё не так красочно, как я представлял в мечтах. Надежды на чудесную новую жизнь разбились после одного переломного дня, с ног на голову перевернувшего абсолютно всё вокруг меня. В тот день мы с дядей очередной раз направлялись в кино, чтобы отдохнуть после тренировки и непринуждённо побеседовать. Со спины его вдруг окликнул мужчина в дорогой одежде. Белоснежный идеально выглаженный костюм и до груди расстёгнутая чёрная рубаха, из-под которой выглядывала часть большой татуировки. Дядя молча положил руку на моё плечо и встал впереди. Впервые я видел его таким настороженным, печальным и… дрожащим. Мужчина с надменной улыбкой поднял руку и покосился в мою сторону. Тогда меня буквально швырнули в переулок, приказав бежать и прятаться. Не успел опомниться, как через несколько секунд со всех сторон послышалась стрельба и меня окатил кровавый дождь. На моих детских глазах изрешечённый градом пуль дядя замертво упал на тротуар. Избавлялись от всех людей, кто попадался на прицел. Словами не передать всё то, что мне довелось услышать и увидеть. Хотелось как можно скорее убежать, но переулок оказался тупиковым. Выхода не было, вокруг меня окружали лишь стены домов, а выходить к вооружённым людям, только что расстрелявшим всех без исключения, чистое самоубийство. Прятаться тоже было негде, поэтому вскоре меня нашли. Но от чего то не убили, а жестоко избили до потери сознания. Едкий металлический вкус на губах, пересохшее горло, разбитый нос, жгучие ощущения и покалывания по всему телу. Проснулся я в какой-то камере. Тёмная, сырая и совсем без мебели. Единственное, что было изначально предоставлено, так это сырой матрас и старая ткань. И хоть в помещении сидел наблюдающий, но давать ответы на мои вопросы он не хотел. Почему я здесь и какую ценность для них представляю. За целый день ко мне так никто и не подошёл, максимум бутылку воды и немного хлеба бросили. Посреди ночи я услышал размеренные шаги в своей камере и открыл глаза. Каково было удивление, когда это оказался совсем посторонний мужчина. Всё его тело закрывала одежда, лишь глаза выглядывали из-под шляпы. Пальто, кожаные перчатки, шарф обмотанный вокруг головы. Он нагнулся, внимательно меня оглядел и, покачав головой, протянул руку. Терять было нечего и я без колебания пошёл навстречу. Дверь в камеру неожиданно оказалась открыта и мы спокойно вышли, следуя по длинному коридору. Перед одной из дверей мы остановились и в мою руку положили пистолет. Открыв дверь, мы увидели спящего за рабочим местом мужчину. Когда мой спаситель сказал «Убей его», разум будто затуманился. Я подошёл ближе и выстрелил. Сразу же мы двинулись дальше и как только находили новую жертву, то я, словно марионетка в руках безликого кукловода, убивал их. Складывалось ощущение, будто они также были в состоянии какого-то транса. Они не могли взяться за оружие, их руки тряслись при виде мужчины за моей спиной. В те моменты я и сам чувствовал странную исходящую от него энергию, будто это он решает нашу судьбу. Когда мы выбрались, мужчина забрал пистолет и отвёл меня к дороге. Позади послышался взрыв. Здание, в котором мы только что находились, было уничтожено вместе со всем, что находилось внутри. В том числе и людьми. Тогда то ко мне и пришла ясность ума, меня окутал страх. Я только что своими руками убил кучу людей. И всё это время мужчина просто наблюдал, заставив делать это именно меня. Руками ребёнка! Вдруг, я почувствовал резкую боль и упал на землю, теряя сознание. Последнее что помню, это уходящего вдаль мужчину, перезаряжающего пистолет. Его мотивы мне были не ясны. Убить моими руками, а после обмануть и застрелить на обочине. Уже в больнице, в одиночной палате, я в туманном состоянии слушал врача. Не помню сколько длилось лечение, но выписали меня довольно быстро. Все эти дни, проведённые в стенах заведения, я чувствовал себя опустошённым. А осознавая то, что дяди больше нет, моя подавленность только усиливалась. Каждую ночь я вспоминал все увиденные мной окровавленные тела и то горящее здание, вокруг которого стояли призраки убитых мной люди. После выписки я вернулся домой. Но и там меня ждало разочарование. За время моего отсутствия родители настолько погрязли в горе из-за смерти дяди, что подсели на алкоголь. Один за другим наполнялся стакан. Весь дом пропитался перегаром. Отец и раньше баловался сигаретами, но делал это на балконе или на улице, а теперь выкуривал очередь прямо за кухонным столом. Ещё и мать подсадил. Дышать было невозможно, голова тут же начинала кружиться. Также, отец успел потерять работу и, заглушая все проблемы алкоголем, совсем не торопился искать новую. Вместо этого он открыл очередной кредит. Когда у нас и так два не закрытых было! Повседневностью стали громкие крики и ссоры родителей. Они жили в собственном мире, совсем забывая о реальном. Из-за постоянного стресса я ещё сильнее отстранялся от всех. Мне просто хотелось побыть в тишине, в одиночестве. Не оставалось ничего, кроме как искать работу самому. Где иначе найти столько денег. На оплату жилья, на пропитание, на закрытие кредитов. Но в силу своего возраста я везде получал отказ. А кто-то ещё и издевался над моим положением, нагло пользуясь ради собственной выгоды. Подай, принеси, сделай! А потом прогоняли и оставляли ни с чем! Но Фортуна протянула свою руку и привела к одному прекрасному месту. К ресторану, оформленному в королевском стиле. Неземной красоты женщина сидела на троне ручной работы, украшенном драгоценными камнями. А на голове её идеально сидела золотая корона. Конечно же такой роскоши у них не было, но выглядело это вполне реалистично. Суть в том, что это место было настоящим джекпотом. Женщина внимательно осмотрела меня и предложила сыграть роль собаки. Ничего больше не оставалось, так что я согласился, ожидая публичные унижения. Однако, меня привели в порядок, одели в костюм, надели ошейник с цепью и вывели в зал. Дальше было довольно просто, я спокойно сидел возле трона и подыгрывал злой королеве-садистке, пока рабочий день не закончился. Она усадила меня перед собой и спросила, для чего мне требуется подработка. В подробности я не вдавался, но вкратце объяснил ситуацию с долгами и нехваткой денег. Перед моим лицом тут же возникло три папиных зарплаты. Да за такие деньги я был готов хоть без костюма в ошейнике сидеть. Но в постоянном месте работы мне отказали. Зато предложили другой вариант, устроить к своему знакомому. Платить будут конечно меньше, но все равно больше, чем зарабатывал отец. От переполняющей меня тогда радости, я бросился в объятья, из которых ещё долгое время не вылезал. Не прошло и недели, как я встал за барную стойку и обслуживал своих первых клиентов, свободной рукой дописывая школьную задачу. Несмотря на мой возраст, никто из постояльцев будто не удивлялся такому юному работнику. Это же бар, подросткам в таких заведениях работать запрещено, так почему всем плевать? Хозяин объяснил всё тем, что я был не единственным подростком в персонале, и указал на двух молодых официанток. Они работали здесь с четырнадцати лет и стали настоящим талисманом заведения, на момент моего прибытия уже обучаясь в старшей школе. Но как хозяину удавалось избегать ответственности история умалчивает. Пять дней в неделю мне приходилось жить на работе, с неё же ходить на учёбу, обосновавшись в свободной комнате на втором этаже. Всего таких жилых комнат было три. В первой и самой дальней жил хозяин, во второй девушки-официантки, а третья досталась мне. Несмотря на небольшие размеры помещения, места было достаточно. Сам я быстро сдружился с соседками и они стали часто заходить ко мне в свободное время, принося еду, настольные игры или приставку. Вечера после работы мы проводили за играми, разговорами или просмотром сериалов. А наши отношения чем-то напоминали младшего брата и старших сестёр. Возвращался домой я разве что на выходные, каждый раз наблюдая опухшие от регулярного употребления алкоголя лица. Я неохотно отдавал родителям часть зарплаты, ведь не хотел, чтобы её потратили на алкоголь и сигареты. Было видно, что их съедает совесть, но сами они выбраться из этого состояния уже не могли. Порой хотелось бросить всё и убежать, но чувство любви не давало мне этого сделать. Какими бы родители не были, я знаю какие они на самом деле. И любил я их также сильно, как и раньше. Поэтому мирился со своей детской беспомощностью, ведь словесные уговоры и нотации хоть и побуждали их к действию, но к ощутимому результату не приводили. Максимум, чего я смог добиться, это уговорить отца найти хотя бы какую-то работу. От зависимости это не избавило, но даже так было куда лучше, чем целыми днями просиживать дома. В школе я вёл себя в тот момент отрешённо, все бесконечно обращали внимание на моё хмурое уставшее лицо и пустой стеклянный взгляд. При попытке со мной заговорить, я даже не старался поддерживать разговор. Не то что остальных, я даже Кусатту слушал через слово. Я настолько сильно уставал внутренне, что не хотелось ничего, кроме покоя. Неожиданностью стало, когда одним зимним днём по пути домой Кусатта спросила, нравится ли мне кто-нибудь. Мне совсем не хотелось думать над этим, поэтому я отмолчался, проигнорировав её вопрос. Вместо этого я обратил внимание на счастливые семьи, гулящие по парку. Когда-то и я с родителями бывал в нём. Особенно хорошо было на праздники, столько аттракционов и ларьков с едой, выбирай что хочешь. Прислонившись лбом к огораживающей парк холодной решётке, я крепко вцепился в неё руками и долго смотрел на проходящих мимо людей. Кусатта окликнула меня и тяжело вздохнула. Тогда мне удалось уйти от ответа и мы пошли дальше. Но на следующей неделе всё стало куда тяжелее. Уроки закончились, и уверенная в себе Кусатта призналась мне в любви, прямо в школьном коридоре перед толпой народу. Она хорошая, добрая и даже немного милая девушка. Вот только с самого начала я не испытывал к ней совсем никаких других чувств, кроме уважения и благодарности. — Мне приятно, что ты испытываешь ко мне такие тёплые чувства, но ничего кроме дружбы я тебе предложить не могу. Ожидаемо, это сильно огорчило её, так ещё и скорее всего ударило по её положению в глазах остальных. С дрожащими губами и мокрыми глазами она ушла тем днём домой одна. Но на следующий день мы уже вновь общались, как и раньше. Словно ничего и не было. Вот только всё это было одним большим обманом… Очередным днём, когда мы возвращались домой вместе, она вдруг набросилась на меня с объятиями. Она извинялась за тот неудобный для нас обоих случай и просила дать ей шанс. Только как бы изо всех сил не желала моих взаимных чувств, вновь была вынуждена получить отказ. В этот момент к нам подошли парни постарше. Один из них схватил Кусатту за воротник и оттолкнул в сторону, после чего направился ко мне. От сильного удара я упал на снег, жадно заглатывая воздух. — Не думал, что в нашей школе водятся такие отбросы. Мне тут начирикали, что ты заставляешь эту девчонку подругой своей притворяться. А недавно и вовсе заставил в любви признаться, после чего отказал, якобы такой неподступный герой. Думаешь, можешь манипулировать людьми, чтобы чувствовать себя комфортнее, не так ли? Воспользовался тем, что никто кроме неё не дружит с тобой! Конечно это была неправда, потому я активно ждал помощи от Кусатты. Уж если не мне, то ей то на слово должны поверить! Но она стиснув зубы отвернулась не в силах что-либо сказать. Драка была неизбежна, поэтому я успел прийти в себя и ударить на опережение. И всё-таки один против семи не справился. Как и в детстве меня окружила стая стервятников, готовая разорвать на части. В один момент моё зрение притупилось от удара сзади. Тогда я и заметил размытую ухмылку на лице Кусатты. Правильно… это вовсе не случайность, а специально подстроенная ей ловушка. Всё это время она искала подходящий момент, чтобы заманить меня, ослабить бдительность, отомстить… Сколько я не вставал и не давал бой. Сколько не уклонялся, меня ударял не один, так другой. Разбитый нос, отбитые внутренности, безумно болящее тело от непрекращающихся атак. Били жестоко, пока я почти не перестал дышать. Почему почти? Повезло, что рядом проходил мужчина и разогнал всех. Не без применения силы конечно. Пришлось одному из парней предупредительный в челюсть прописать. Все в страхе разбежались, а Кусатта тут же подбежала ко мне, благодаря мужчину за помощь. Придя в себя я грубо оттолкнул её в сторону. Думаю и так понятно, что я был крайне разочарован и смотрел на неё с отвращением. Хотел уж было выругаться, но даже подходящих слов тогда не нашёл, потому просто ушёл. В тот вечер я вернулся домой без живого места. Благодаря закалённому тренировками телу я отделался легче возможного, но болело оно ещё очень долго. Кто бы мог подумать, что моя первая и единственная подруга окажется лицемерной самовольницей. По возвращению в школу меня стали сторониться, а за спиной рождались сплетни. Кусатта отсела и звонко смеялась со своими подругами, игнорируя моё присутствие. Тогда ко мне подошли одноклассницы, особо не общавшиеся с остальными. Они единственные не поверили в слухи и их интересовало, что именно между нами произошло. По версии Кусатты, я всё это время принуждал её к дружбе, а на днях рукоприкладствовал и вовсе попытался изнасиловать. Пользуясь всей общительностью и репутацией, она старалась выставить меня в худшем свете. И это у неё получилось. Желания доказывать что-либо не было, поэтому я просто смирился. Руки невольно опускались. Мне уже было плевать на то, что будет дальше. Единственным счастьем для меня оставалась дружба. И когда тебе дают надежду и после она разбивается на осколки… это ужасное чувство. — Почему бы вам просто не придерживаться мнения большинства… — Если правда этого не делал, так скажи об этом! Она нагло наговаривает на тебя, пока ты сидишь и отмалчиваешься! Было приятно осознавать, что тебя пытаются оправдать, что в тебя верят. Вот только ничего бы мои слова не изменили. Кто я такой, чтобы противостоять Кусатте? Я вежливо попросил их уйти, а сам уткнулся лицом в парту, представляя не такую уж плохую жизнь, не повернись всё так печально. Всю оставшуюся среднюю школу я провёл в полном одиночестве. С каждым днём появлялись более абсурдные и необоснованные обвинения в мою сторону. Имели место язвительные слова и издевательства. Так, при выходе из школы на меня несколько раз выливали целое ведро грязной воды, а в рюкзаке я часто находил объедки, пустые обёртки и даже мёртвых грызунов. Обычно я справлялся с этим, но масло в огонь добавляла домашняя обстановка. Иногда так сильно уставал от всего, что хотел запереться в комнате и закончить эти страдания. И всё же от самой только мысли меня окутывал страх, тело немело. Я не боялся смерти, меня держало другое. Родители. Пускай мне плевать на себя, но кто поможет родителям, если не я. Возможно именно мысли о том, что когда-нибудь родители станут прежними, позволяли мне подняться с кровати и идти. Тем не менее один случай был исключением. В тот день мы с отцом не на шутку сцепились и под действием эмоций я позволил себе ударить его. Не сильно, но это и не важно. Осознав, что потерял над собой контроль, я ушёл из дома. И в течение следующего месяца не появлялся вовсе, живя всё это время на работе. Я боялся возвращаться. Боялся увидеть осуждение или даже ненависть в глазах родителей. Как же хреново мне тогда было. Настолько, что снова сорвался и чуть ли не удачно. Настолько, что в чувства меня привела лишь пощёчина. И словно очнувшись от бесконечного сна, я огляделся вокруг. Передо мной сидели мои соседки, а в дверном проёме со связкой ключей стоял хозяин. Схватившись за голову, я отбросил нож в сторону и закричал. Девушки тут же принялись успокаивать меня, а хозяин разрешил взять месячный отгул, приказав всё же вернуться домой. Дрожащими руками я постучал в домашнюю дверь, где меня вдруг встретили объятьями. Мой страх оказался неоправданным. Никто меня не возненавидел. Каждый день родители ждали моего скорейшего возвращения и места себе не находили, а я глупо навязывал себе обратное… Так бы всё и продолжалось, если бы не старшая школа. Лучшее и не менее худшее время в моей жизни одновременно. Я одиноко сидел в коридоре и любовался весенним видом из окна. В тот момент ко мне со спины подошёл спортивного телосложения парень и поприветствовал широкой улыбкой. Чувствуя себя неловко, он перебирал пальцами свои неряшливые цвета шоколада густые волосы. Тёмно-карие, практически чёрные, глаза завораживали своей глубиной. И кажется он был совсем не в курсе моего положения среди остальных. Ожидая дальнейших действий, я приподнял бровь. Как и предполагал, он предложил подружиться, на что я тут же ответил отказом. Ни себе, ни кому либо ещё проблем доставлять не хотелось. Но этот хитрец сделал умнее. Он предложил мне пройти тест на доверие. Это когда один человек падает спиной, а второй должен подхватить его. Мне было интересно попробовать нечто подобное, ведь даже с Кусаттой мы никогда такого не делали. Правда из-за внутренних колебаний я в свою очередь его не поймал… Поднявшись, он вопросительно посмотрел на меня, на его лице не было осуждения и разочарования, только задумчивость. Он понимающе покивал и стал уговаривать меня попробовать самому. Естественно, я долго отнекивался, мне не хотелось упасть плашмя на керамический пол, но в итоге чувство справедливости взяло надо мной верх. Будет честно, если я и сам упаду после такого грязного поступка. И как же неловко стало, когда его руки подхватили меня в самый последний момент. Что-то тяжёлое засело в груди, говорить стало труднее. С каждой секундой рядом с ним меня поедала совесть. Тот, чьё доверие ты предал, не предал твоего доверия. Прозвенел звонок, и я поспешил вернуться в класс, пытаясь уйти от неловкости. Но вскоре вместе с учителем вошли новенькие, девушка и уже знакомый парень. Их сразу же представили классу как Харухико и Окатсу. И к большому сожалению моей совести Окатсу сел рядом со мной, чем вдобавок смутил одноклассников. Харухико села напротив нас и стала искать ручку, но ничего не нашла и обратилась к нам. У Окатсу запасной не оказалось, поэтому пришлось одолжить мне. Но как только мы пересеклись взглядами, глаза Харухико расширились и она зависла в одной позе. Тихим и неуверенным голосом она поблагодарила меня и робко взяла ручку. Было мило наблюдать то, как она растерялась при виде моих глаз. Да и в целом девушка была привлекательная. Каштановые волосы средней длины, яркие изумрудные глаза, лёгкий румянец на лице и аккуратно выглаженная школьная форма. На перерыве новеньким пытались промывать мозги. Харухико изредка оборачивалась в мою сторону, пока ей рассказывали всю возможную про меня гадость. А Окатсу намеренно надел наушники, включил музыку на полную громкость и закрыл глаза, игнорируя всех вокруг. И если его отвлекали, пытаясь перевести внимание на себя, то он вежливо просил не мешать ему. Из-за этого косые взгляды падали на меня, на что мне было плевать. Но вот поведение моего соседа удивило даже меня. Незамеченным это не осталось. Занятия закончились и возле входа началась потасовка. Харухико ринулась искать помощь и наткнулась на меня. Со сбитым дыханием она умоляла меня помочь, пока на её добрых глазах проступали слёзы. Участвовать в этом мне честно говоря не хотелось, поэтому я отказался и прошёл мимо. Не в силах сдержать слёзы, Харухико прижалась к стене и уткнулась лицом в ноги. Целая толпа парней сейчас избивает Окатсу, а она совсем никак не может ему помочь. Собравшись с силами, она сама спустилась вниз и вступилась за одноклассника. Окатсу тогда сидел у стены и защищал голову руками, пока дружки Кусатты со всех сторон запинывали его. Не колеблясь, она выскочила из толпы и вступила в неравную схватку. Кулак устремился к её лицу, но был остановлен быстро среагировавшим Окатсу. Больше отстаиваться в стороне было нельзя. Не успел никто опомниться, как я уже стоял около Харухико, а парень, замахнувшийся на неё, лежал на полу без сознания. В этот момент главный заводила попытался поддеть меня, но пропустил удар в челюсть и упал на задницу с широко распахнутыми глазами. Почуяв неладное, все его дружки тут же разбежались. — Не умеет Кусатта следить за своими псами. С этими словами я достал из кармана собачий намордник и надел на лицо парня. Толпа тут же разорвалась безудержным смехом и неожиданными выкриками оскорблений в сторону жертвы. Я помог Окатсу подняться и протянул Харухико немного денег на проезд, попросив довести его до ближайшего травмпункта. Сам же я направился к выходу, напоследок обратившись к толпе. — Не вы ли несколько минут назад кричали, чтобы он и его дружки избили бедного парня? А теперь лицемерно ополчились на него, ведь нашлась рыба покрупнее? Сами то ни на что неспособное стадо без собственного мнения. Оставьте вы его в покое. На время возгласы поутихли, но тут же вспыхнули с новой силой, уже адресованные мне. Под шум отвлечённой толпы парень сумел скрыться. Я же решил прогуляться по городу. Не прошло и часу, как я вляпался в какую-то историю. Заметив бездомного котёнка, за которым гнался старик из службы по поимке таких дворняг, я перехватил животное. Грубым тоном мужчина потребовал отдать котёнка, что отбило у меня всякое желание договариваться. Тогда я решил повеселиться и, сунув котёнка под пазуху, побежал через дворы и переулки. — Стой, сукин сын! Догоню, прибью! Долгое время бегая по городу, я наконец оторвался и перемахнул за небольшую кирпичную стену и как раз вовремя встретил Харухико с Окатсу. Взъерошенный и грязный я вручил котёнка однокласснице, сразу же побежав дальше. Услышав бегущего и выкрикивающего ругательства старика, Харухико спрятала котёнка под рубаху. Выбежав из другого переулка мужчина недолго покосился на ребят, поворчал и вновь побежал за мной, уже перемахнувшим через металлический забор. На следующий день, как ни в чём не бывало, я мирно спал, уткнувшись лицом в парту. Харухико всего за день успела сдружиться с Окатсу, а потому они мило беседовали рядом, порой пытаясь завлечь в разговор и меня, неохотно воротящего нос. В один момент раздался знакомый женский голос, владелец которого был крайне недоволен и готов накинуться на меня. Положив передо мной намордник, Кусатта стукнула по парте, вынудив меня поднять голову. Увидев знакомую вещь, я ухмыльнулся. — Какой же ты урод! С ещё большей ненавистью чем раньше выругалась она и ушла. Представляешь, даже поговорить на захотела. Харухико вновь вгляделась в мои глаза и сделала замечание, которое подхватил Окатсу. — Глаза как у древнего дракона из сказок. Чёрный вестник хаоса с золотыми жемчужинами вместо глаз. — Мне кажется он больше похож на странствующего наёмника из «Тёплой живности». — Точно, тоже хорошее сравнение! Только у Хорея волосы короче и цвета другого. «Хорей?», — подумал я. Они серьёзно взяли и совместили первые буквы своих имён с моим? Именно, так и есть. После уроков меня уговорили сходить вместе в кафе, где нас за свой счёт угостил Окатсу. За вкусной едой мы пообщались и узнали друг друга получше, сделав первый шаг к нашей дружбе. И с тех пор «Хорей» для меня становился не просто прозвищем, а тем символом нашего трио, который навсегда останется со мной.0.1. Пролог - Осколки лопнувшей надежды.
7 февраля 2023 г. в 18:43
Сколько времени прошло, а мы так и не нашли выход… Может его вовсе нет и нас водят за нос? Да как тут успокоишься, когда нам суждено сгнить в этой пещере, наполненной монстрами?! Поговорить? Нашёл время для разговоров! Я уже с ума схожу с этих похожих друг на друга развилок. Может правда стоит ненадолго отвлечься от всего. Рассказать о себе? С чего это я должен. Ладно, ладно, подними уже голову! Вроде старше, а ведёшь себя как ребёнок!